лебнул глоток, а он мне поперек горла
стал, честное слово... как пробка. Про-
шлая неделя... она кажется плохим сном.
И мне страшно. Очень страшно.- Он при-
жал исхудалые руки к лицу, и Мэтт по-
нял, что Майк плачет.
- Майк?
Ответа он не получил.
- Майк,- Мэтт осторожно отнял ла-
дони Майка от лица.- Я хочу, чтобы се-
годня вечером ты поехал ко мне домой.
Хочу, чтобы ты переночевал в комнате
для гостей. Поедешь?
- Ладно. Мне все равно.- Майк с
летаргической медлительностью утер
глаза рукавом.
- А еще я хочу, чтобы завтра ты
поехал со мной показаться доктору Ко-
ди.
- Ладно.
- Ну, пошли.
Мэтт подумал, не позвонить ли Бе-
ну Мирсу, и не стал.
4.
Когда Мэтт постучался, Майк Ра-
йерсон сказал: "Войдите."
Мэтт вошел с пижамой.
- Она будет великовата...
275
- Да ничего, мистер Бэрк. Я сплю
в трусах.
Сейчас Майк стоял в одном белье,
и Мэтт увидел, какое страшно бледное у
него тело. Ребра выступали полукруглы-
ми гребнями.
- Поверни-ка голову, Майк. Вот
сюда.
Майк послушно повернул голову.
- Майк, откуда у тебя эти отмети-
ны?
Майк потрогал шею пониже угла че-
люсти.
- Не знаю.
Мэтт беспокойно помялся. Потом
подошел к окну. Шпингалет был надежно
защелкнут, и все же, в тревоге не по-
винуясь рассудку, руки с грохотом от-
крыли его и вновь закрыли. На стекло
тяжело давила заоконная тьма.
- Если ночью что-нибудь понадо-
бится, зови меня. Все равно, что. Даже
если приснится плохой сон. Позовешь,
Майк?
- Да.
- Я не шучу. Все равно, что. Моя
дверь - прямо в конце коридора.
- Ладно.
Мэтт замешкался, чувствуя, что
мог бы сделать и еще что-то, потом вы-
шел.
5.
Сна не было ни в одном глазу, а
от звонка Бену Мирсу Мэтта теперь
удерживало лишь то, что он понимал: у
Евы в пансионе все спят. В пансионе
276
было полно стариков, а телефонный зво-
нок поздно ночью означает только одно:
кто-то умер.
Ворочаясь в постели, Мэтт следил,
как светящаяся стрелка будильника дви-
жется от одиннадцати тридцати к полу-
ночи. В доме царила противоестествен-
ная тишина - быть может, из-за того,
что Мэтт сознательно настроился рас-
слышать малейший шум. Дом был старым,
солидной постройки, поэтому давно пре-
кратил оседать и не скрипел. Тишину
нарушало только тиканье часов да сла-
бый ветер за окном. В будние дни маши-
ны по Тэггарт-стрим-роуд ночью не ез-
дили.
То, о чем ты думаешь, безумие.
Но шаг за шагом Мэтта теснили на-
зад, заставляли поверить. Конечно,
бегло просматривая случай Дэнни Глика,
Джимми Коди, как человек образованный,
первым делом подумал именно об этом.
Они вместе посмеялись над таким пред-
положением. Может быть, теперь Мэтту
воздавалось за тот смех.
Царапины? Эти отметины - не цара-
пины. Это проколы.
Люди приучены, что так не бывает,
что события в духе "Кристабель" Кол-
риджа или злых сказок Брэма Стокера -
не более, чем извращения фантазии.
Разумеется, чудовища существуют: это
те, чей палец лежит на пусковых кноп-
ках ядерных ракет в шести странах,
угонщики самолетов, те, кто занимается
массовым уничтожением людей и те, кто
насилует и убивает детей. Но такое...
нет. Нам лучше знать. Метка дьявола на
груди женщины - всего лишь родимое
277
пятно, воскресший мертвец, ставший в
саване под дверями жены, просто стра-
дал локомоторной атаксией, а бормочу-
щий и кривляющийся в уголке детской
спальни бука - не более чем холмик
простыней. Некое духовное лицо объяви-
ло, что даже Господь, этот преподобный
белый колдун, мертв.
В Майке не осталось почти ни кро-
винки.
Из коридора не доносилось ни зву-
ка. Мэтт подумал: спит, как убитый. А
почему бы нет? Он же приглашал Майка к
себе именно для того, чтобы тот как
следует выспался и ему не мешали... пло-
хие сны? Мэтт вылез из кровати, зажег
лампу и подошел к окну.
Отсюда как раз был виден конек
крыши дома Марстена, покрытый изморо-
зью лунного света.
Я боюсь.
Однако дело обстояло еще хуже:
Мэтт был перепуган до смерти. Он мыс-
ленно перебрал средства от недуга, ко-
торый невозможно упомянуть вслух: чес-
нок, святая вода и облатки, распятие,
розы, текучая вода. Ничего освященного
в доме не было. Мэтт, хоть и был мето-
дистом, в церковь не ходил и в глубине
души считал, что Джон Гроггинс - вели-
чайший осел Запада.
Единственным предметом культа в
доме была...
В молчащем доме тихо, но явствен-
но прозвучали слова, которые выговари-
вал голос Майка Райерсона - мертвенный
сонный голос:
- Да. Входи.
278
У Мэтта захватило дух. Потом в
беззвучном крике воздух со свистом
вырвался обратно. Он почувствовал дур-
ноту страха. Живот словно бы стал
свинцовым. Гениталии поджались. Что,
скажите на милость, получило приглаше-
ние войти к нему в дом?
Стало слышно, как в комнате для
гостей осторожно отодвигают шпингалет
окна. Потом окно толкнули кверху, де-
рево со скрипом прошлось по дереву.
Можно было пойти вниз. Сбегать в
столовую, взять со столика Библию. Бе-
гом вернуться наверх, рывком распах-
нуть дверь в комнату для гостей, высо-
ко поднять Библию: Во имя Отца, Сына и
Святого Духа, приказываю - изыди...
Но кто был в комнате?
Если ночью что-то будет нужно,
зови меня.
Но я не могу, Майк. Я старый че-
ловек. Мне страшно.
В мозг Мэтта вторглась ночь,
превратив его в клоунаду вселяющих
ужас образов, которые плясали, то по-
являясь из тени, то исчезая в ней. Бе-
лые клоунские лица, огромные глаза,
острые зубы. Из теней выскальзывали
силуэты с длинными руками, они тяну-
лись к... к... Мэтт со стоном закрыл лицо
руками.
Не могу. Боюсь.
Учитель не сумел бы подняться да-
же, если бы начала поворачиваться ла-
тунная ручка двери в его собственную
спальню. Страх парализовал его. Он бе-
шено жалел, что вечером поехал к Дел-
лу.
Мне страшно.
279
И, бессильно сидя на постели,
спрятав в ладонях лицо, в страшной,
гнетущей тишине дома Мэтт услышал вы-
сокий, радостный, злобный детский
смех...
...а потом чмоканье.
280
Часть 2. Пломбирный император
Зови сюда катальщика сигар.
Он мускулист - так пусть
твоею волей
сгоняет в миски похоть тво-
рога.
А девкам - выходной, пусть
их гуляют
в том платье, что носить не
привыкать.
Мальчишки, натащите нам цве-
тов,
в газеты завернув за прошлый
месяц.
Пусть "кажется" придет ко-
нец. Довольно!
На трон взошел пломбирный
император,
отныне правит всем лишь он
один.
Возьми из шкафчика без трех
стеклянных ручек
ту простыню, что некогда она
сама тремя расшила голубями,
и расстели, укрыв ее лицо.
Покажутся натруженные ноги -
так только для того, чтоб
понял ты,
как холодна она и бессловес-
на.
Задушен, луч светильника
пропал -
пломбирный император правит
бал.
Уоллес Стивенс
192
...В колонне сей дыра.
Ты видишь Королеву Мертвых?
Джордж Сеферис
Глава восьмая
БЕН (III)
1.
Должно быть, стучали уже давно -
стук словно бы эхом разносился вдаль
улиц его сна, а он тем временем борол-
ся, освобождаясь от дремоты. Кругом
царила тьма, но, обернувшись, чтобы
схватить часы и поднести к лицу, он
сшиб их на пол. Он чувствовал, что
сбит с толку и напуган.
- Кто там? - крикнул он.
- Это Ева, мистер Мирс. Вас к те-
лефону.
Он встал, натянул штаны и, голый
до пояса, открыл. Там стояла Ева Мил-
лер в белом махровом халате, с лицом,
полным тупой уязвимости человека, на
две пятых еще спящего. Они, не таясь,
переглянулись, и Бен подумал: кто-то
заболел? умер?
- Межгород?
- Нет, это Мэтью Бэрк.
Знание не принесло должного об-
легчения.
- Который час?
- Начало пятого. Судя по тону,
мистер Бэрк очень расстроен.
Бен спустился вниз и взял трубку.
- Слушаю, Мэтт.
193
Мэтт быстро дышал в трубку. Воз-
дух вырывался резкими короткими всхли-
пами.
- Бен, можете приехать? Прямо
сейчас?
- Да, конечно. А в чем дело? Вы
заболели?
- Не по телефону. Просто приез-
жайте. - Буду через десять минут.
- Бен...
- Да?
- У вас нет распятия? Или образка
Святого Христофора? Чего-нибудь тако-
го?
- Черт, нету. Я баптист... бывший.
- Ладно. Приезжайте побыстрее.
Бен повесил трубку и поспешно
вернулся наверх. Ева стояла, положив
ладонь на столбик перил, лицо перепол-
няли тревога и нерешительность: с од-
ной стороны, хотелось знать, с другой,
не было желания вмешиваться в дела
жильца.
- Мистер Мирс, мистер Бэрк забо-
лел?
- Говорит, что нет. Он просто по-
просил меня... скажите, вы католичка?
- Мой муж был католиком.
- У вас есть распятие, или роза-
рий, или образок Святого Христофора?
- Ну... в спальне - крест моего му-
жа... я могла бы...
- Да, пожалуйста.
Она пошла по коридору, шаркая ме-
ховыми тапочками по выцветшим полоскам
ковра. Бен вошел к себе в комнату, на-
тянул вчерашнюю рубашку и скользнул
босыми ногами в кроссовки. Когда он
снова вышел в коридор, у дверей стояла
194
Ева, держа крест, блеснувший на свету
тусклым серебром.
- Спасибо,- сказал Бен, взявшись
за крест.
- Мистер Бэрк просил вас об этом?
- Вот именно.
Еще больше очнувшись от сна, она
нахмурилась.
- Он не католик. По-моему, он не
ходит в церковь.
- Он ничего не объяснил мне.
- А,- она понимающе кивнула и от-
дала ему распятие.- Пожалуйста, осто-
рожнее с ним. Для меня оно очень много
значит.
- Я понимаю. Не беспокойтесь.
- Надеюсь, с мистером Бэрком все
в порядке. Он хороший человек.
Бен спустился вниз и вышел на
крыльцо. Он не мог держать распятие и
одновременно доставать ключи от маши-
ны, но вместо того, чтобы просто пере-
ложить крест из правой руки в левую,
повесил его на шею. Серебро уютно
скользнуло по рубашке, но, садясь в
машину, Бен вряд ли сознавал, что чув-
ствует себя утешенным.
2.
На первом этаже дома Мэтта свети-
лись все окна. Когда фары ситроена об-
дали фасад светом, Мэтт отворил дверь
и подождал, пока Бен подъедет.
Бен шел по дорожке к дому, гото-
вый практически ко всему, и все равно
лицо Мэтта потрясло его. Оно было
смертельно бледным, губы дрожали. Ши-
195
роко раскрытые глаза как будто бы не
моргали.
- Пошли на кухню,- сказал он.
Бен переступил порог и, как толь-
ко оказался внутри, в падающем из ко-
ридора свете заблестел крест.
- А, принесли.
- Это Евы Миллер. А в чем дело?
Мэтт повторил:
- На кухню.
Когда они проходили мимо ведущей
на второй этаж лестницы, Мэтт взглянул
наверх и при этом словно бы отпрянул.
Теперь кухонный стол, за которым они
ели спагетти, был пуст, если не счи-
тать трех предметов, два из которых
производили странное впечатление: ря-
дом с чашкой кофе лежала старомодная
Библия на застежках и револьвер трид-
цать восьмого калибра.
- Да в чем дело, Мэтт? Вы выгля-
дите ужасно!
- Может быть, мне все приснилось,
