Он даже почувствовал, как тело его слегка подалось вперед...
Изо всех своих сил он ударил себя кулаком в нос - похоже
на жест, которым люди обычно пытаются подавить кашель, но
немного повыше и гораздо сильнее. Он ощутил боль от удара и
почувствовал горячую струйку крови из носа. И только тогда
он сумел отпрянуть назад, крича: "Не смотри на него, Дик!
Не смотри на него. Цвета сводят тебя с ума!"
"Оно пытается забраться под плот", - мрачно сказал Дик.
"Какого черта, Панчо?"
Рэнди наблюдал - он наблюдал очень внимательно. Он
увидел, как пятно трется о борт плота, превращаясь в
полукруг. На секунду ему показалось, что оно поднимается, и
он с ужасом представил себе, как оно влезет на поверхность
плота.
Затем оно скользнуло под плот. Ему показалось, что он
слышал шорох - словно рулон материи протаскивают через узкое
окно - но в конце концов, может быть, в этом были виноваты
его нервы.
"Оно нырнуло?" - спросила Ла-Верн, и в ее голосе было
какое-то странное безразличие, словно она просто пыталась
поддержать разговор. Но потом она вновь перешла на крик.
"Оно нырнуло под плот? Оно под нами?"
"Да", - сказал Дик и посмотрел на Рэнди. "Сейчас я
поплыву", - сказал он. "Раз оно под нами, у меня есть
хороший шанс".
"Нет!" - закричала Ла-Верн. "Нет, не оставляй меня
здесь, не..."
"Я плаваю быстро", - сказал Дик, обращаясь к Рэнди и
абсолютно игнорируя Ла- Верн. "Но я должен плыть - пока оно
еще там".
Рэнди почувствовал себя так, словно он кружится на
дешевой праздничной карусели и через несколько секунд его
стошнит. В наступившей тишине можно было услышать, как
бочки внизу с пустым звуком стукаются одна о другую и как
листья на пляже шуршат под порывом ветра, можно было
подумать, зачем этой штуке понадобилось забираться под плот.
"Да", - сказал он Дику. "Но я не думаю, что ты успеешь".
"Я успею", - сказал Дик и направился к краю плота.
Он сделал два шага и остановился.
Дыхание его участилось, легкие и сердце готовились к
тому, чтобы помочь ему проплыть самые быстрые пятьдесят
ярдов в его жизни, но вдруг его дыхание замерло, замерло все
его тело. Он повернул голову, и Рэнди увидел, как набухли
вены у него на шее.
"Панч..." - произнес он удивленным, сдавленным голосом.
Потом он начал кричать. Он кричал с удивительной силой.
Его мощный баритоновый рев раскололся на дикие сопранные
звуки. Эти звуки были настолько громкими, что это
отражалось от берега и возвращалось призрачными полутонами.
Сначала Рэнди показалось, что он просто кричит, но потом он
уловил в его воплях слово - нет, два слова, повторявшихся
снова и снова. "Моя нога!" - кричал Дик. "Моя нога! Моя
нога! Моя нога!"
Рэнди посмотрел вниз. Нога Дика странным образом увязла
в плоту. Причина была очевидной, но ум Рэнди сначала
отказывался ее принимать - слишком это было невозможно,
слишком гротескно. Он смотрел, как ногу Дика затягивало в
щель между двумя досками.
Потом под ногой Дика он заметил темное сияние черной
штуки, черное сияние, оживленное кружащимися, зловещими
цветами.
Черная масса крепко прилипла к его ноге ("Моя нога!" -
кричал Дик, словно желая подтвердить этот элементарный
вывод. "Моя нога, о, моя нога, моя НОГААААААААА!"). Он
наступил на одну из щелей между досками, а эта штука
поджидала его внизу. Штука...
"Тяни!" - вдруг завопил Рэнди. "Тяни, Дик, черт возьми,
ТЯНИ!"
"Что происходит?" - завизжала Ла-Верн, и Рэнди краем
сознания отметил, что она не просто трясла его за плечо -
она вонзила в него свои острые как клыки ногти. От нее не
было бы никакого толку. Он ударил ее локтем в живот. Из
нее вырвался лающий кашель, и она села на доски. Он
подскочил к Дику и схватил его за руку.
Она была твердой, как каррарский мрамор, каждый мускул
был словно ребро из скелета динозавра. Пытаться вытянуть
Дика было примерно то же самое, что и тянуть из земли
большое дерево с развитой корневой системой. Глаза Дика
были обращены в сторону пурпурной полоски, оставшейся от
заката. Взгляд его был тусклым и удивленным, и он продолжал
кричать, кричать, кричать.
Рэнди посмотрел вниз и увидел, что нога Дика втянулась в
щель между досками уже до лодыжки. Ширина щели была не
больше полу дюйма, но нога проваливалась вниз. Кровь текла
по белым доскам густыми, темными ручьями. Черная штука
пульсировала в щели, словно кипящая пластмасса, словно
бьющееся сердце.
Должен вытащить его. Должен вытащить его немедленно,
иначе это вообще будет невозможно... держись, Киско,
пожалуйста, держись...
Ла-Верн поднялась на ноги и отпрянула от Дика на середину
плота. Она тупо трясла головой, прижав руки к тому месту,
куда Рэнди двинул ее локтем.
Дик крепко прижался к нему, глупо размахивая руками.
Рэнди посмотрел вниз и увидел, как кровь фонтаном бьет из
его голени, которая заострялась, словно вставленный в
точилку карандаш. Только грифель не был черным, он был
белым.
Черная штука вновь высунулась из щелей, продолжая
всасывать в себя Дика. Дик взвыл.
Больше никогда не поиграешь этой ногой в футбол, да и нет
больше никакой ноги, ха-ха, и он дернул Дика изо всей силы,
но по-прежнему с тем же успехом. Дик вновь рванулся вперед,
издав протяжный, сверлящий воздух крик, и Рэнди отпрянул,
сам крича и зажимая уши руками. Кровь хлынула из пор у Дика
на голени и на икре. Его коленная чашечка покраснела и
распухла от огромного напряжения.
Не могу помочь ему. Ну и сильная же эта штука! Ничем не
могу ему помочь, извини. Дик, ради Бога, извини...
"Держи меня, Рэнди", - закричала Ла-Верн. "Пожалуйста,
держи меня, пожалуйста..."
На этот раз он внял ее призывам.
Только позже ужасная догадка пришла Рэнди в голову: оба
они почти в полной безопасности могли добраться до берега,
пока черная штука была занята Диком. Если бы Ла-Верн
отказалась, он мог бы сделать это один. Ключи от машины
были в кармане джинсов Дика, лежавших на пляже. Он мог бы
сделать это... но догадка пришла к нему, когда было уже
слишком поздно.
Дик умер, когда в узкой щели начало исчезать его бедро.
За несколько минут до этого крик прекратился. С тех пор он
издавал только глухие, вязкие похрюкивания. Потом и они
затихли. Когда он потерял сознание и упал вперед, Рэнди
услышал, как то, что осталось от его бедренной кости, с
треском переломилось.
Через мгновение Дик вновь поднял голову, потерянно
оглянулся и открыл рот. Рэнди подумал, что сейчас он снова
закричит. Но вместо этого Дик изверг из себя фонтан такой
густой крови, что она казалась почти твердой. Рэнди и
Ла-Верн залило теплой жижей. Ла-Верн снова начала кричать
охрипшим голосом.
Кровь брызнула из глаз Дика с такой силой, что они
выпучились почти комически. Рэнди подумал: А еще говорят о
жизнеспособности! Боже, ПОСМОТРИТЕ на это! Он же выглядит
как пожарный гидрант! Боже! Боже! Боже!
Кровь потекла у Дика из ушей. Его лицо превратилось в
отвратительную пурпурную репу, это было лицо человека,
зажатого в медвежьих объятиях чудовищной, загадочной силы.
А потом, слава Богу, все кончилось.
Дик рухнул на плот, и Рэнди с тошнотворным удивлением
заметил, что кровь выступила у него даже на черепе.
Звуки из-под плота, сосущие звуки.
Именно тогда в его сумбурном сознании промелькнула мысль,
что у него был хороший шанс доплыть до берега. Тело Ла-Верн
у него на руках делалось все тяжелее и тяжелее. Он
приподнял ее веко - под ним был виден только белок. Он
понял, что она не просто потеряла сознание, но впала в
состояние глубокого шока.
Рэнди взглянул на поверхность плота. Он, конечно, мог
положить ее, но ширина каждой доски была не больше фута. Не
было никакой возможности положить ее так, чтобы под ней не
было щелей.
А затем его сумеречное сознание прошептало: Сделай это.
Положи ее и плыви.
Но он не сделал этого, не мог этого сделать. Ужасное
чувство вины охватило его при этой мысли. Он держал ее,
чувствуя постоянное, мягкое бремя. Она была крупной
девушкой.
Дик уходил под плот.
Рэнди держал Ла-Верн из последних сил и наблюдал за тем,
как это происходило. Это свершалось против его желания, и
на долгие секунды, а, может быть, и минуты он отворачивался,
но всякий раз вновь возвращался глазами к Дику.
После того, как Дик умер, процесс пошел быстрее.
Остатки его правой ноги исчезали, а его левая нога
вытягивалась все дальше и дальше, до тех пор пока Дик не
стал похож на одноногого балетного танцора, севшего на
шпагат. Затрещали кости таза, и когда живот Дика стал
зловеще распухать от давления, Рэнди надолго отвернулся,
пытаясь пропускать мимо ушей влажные звуки и
сконцентрироваться на боли в руках.
За спиной у него раздался звук, словно кто-то набил себе
полный рот леденцов и стал их пережевывать. Когда он
оглянулся, он увидел, как ребра Дика с треском
протискиваются в щель. Руки его были подняты, и выглядел
он, как непристойная пародия на Ричарда Никсона,
вскидывавшего руку с пальцами, образующими букву "V".
Глаза его были широко открыты. Язык высунулся в
направлении Рэнди.
Рэнди отвернулся и посмотрел в сторону берега. Смотри,
нет ли там где огней, - сказал он самому себе. Он знал, что
там не может быть никаких огней, но тем не менее стал
вглядываться в темноту. Нет ли там огней, кто-нибудь
наверняка остался еще на недельку в коттедже, опавшая
листва, такой момент нельзя пропустить, возьму свой "Никон",
ребятам понравятся слайды.
Прошло несколько минут. Его уже нет там. Можно
посмотреть. Ну да, конечно, уже можно. Но смотреть не
надо. На всякий случай, не надо. Решено? Решено.
Обжалованию не подлежит. Так считаем мы все, и так считает
каждый из нас.
Он посмотрел и как раз успел увидеть уходящие в щель
пальцы Дика. Они шевелились - может быть, просто движение
воды передалось этой черной штуке, а от нее - пальцам Дика.
Может быть, может быть. Но Рэнди показалось, что Дик машет
ему на прощанье. В первый раз он почувствовал, что безумие
не так уж и далеко от него, как кажется.
Кольцо Дика - память о футбольном турнире 1981 года -
медленно соскользнуло со среднего пальца правой руки. Оно
было слишком велико, чтобы пройти сквозь щель. Это было
все, что осталось от Дика. Дика больше не было. Не будет
больше брюнеток с томными глазами, не будет больше хлопков
мокрым полотенцем по голому заду Рэнди, когда он выходит из
душа, не будет больше проходов с центра поля, сопровождаемых
сумасшедшим ревом болельщиков. Не будет больше ночных
поездок на машине с голосом Фин Лиззи, ревущей из
магнитофона о том, что "Ребята Снова в Городе". Не будет
больше Киско.
Снова раздался шорох. Рэнди посмотрел себе под ноги и
увидел, что щели вокруг него заполнились лоснящейся
чернотой. Он вспомнил о том, как твердая струя крови
выплеснулась из горла Дика.
Оно вынюхивает меня. Оно знает, что я здесь. Может ли
оно взобраться на плот? Пролезть через щели? Может или не
может?
Он смотрел вниз, забыв про свою мягкую ношу, зачарованный
этим вопросом. Интересно, что чувствует кожа, когда эта
штука набрасывается на тебя?
Чернота чуть не перелилась через край щелей (Рэнди
бессознательно встал на цыпочки), а потом исчезла. Вновь
раздался матерчатый шорох. И неожиданно Рэнди вновь увидел
пятно на воде, футах в пятнадцати от плота.
Он опустил Ла-Верн на плот, и сразу же руки его стали
бешено дрожать. Он склонился над ней, ее волосы рассыпались
по белым доскам темным веером неправильной формы. Он стоял
на коленях рядом с ней и смотрел на темное пятно на воде,
готовый вновь подхватить Ла-Верн, как только оно проявит
первые признаки движения.
Он начал похлопывать ее по щекам, пытаясь привести ее в
чувство. Ла-Верн никак не реагировала. Но Рэнди не мог
сторожить ее так всю ночь, поднимая ее на руки всякий раз,
когда эта штука двигалась (к тому же, за ней ведь нельзя
было постоянно наблюдать). Но он знал один трюк, о котором
ему рассказал друг его старшего брата, студент медицинского
колледжа. Этот парень знал много разных забавных штук - как
