божественный, и такой громкий, что зазвенели стекла. Мэри, которая в
свое время перебывала на многих рок-концертах, сразу определила, что
происходит: усталые долгогривые подсобники носятся по сцене перед тем,
как погаснет свет, с ловким изяществом пробираясь сквозь джунгли
усилителей и микрофонов, то и дело становясь на колени, чтобы соединить
силовые кабели. - Проверка! - заорал тот же голос. - Проверка - раз,
проверка - раз, проверка - раз!
Опять перебор гитар, еще не совсем аккорд, но ближе к нему. Потом
барабанная дробь. Быстрый рифф на трубе - отрывок из темы "Мгновенная
карма" - в сопровождении легкого громыхания бонг. "СЕГОДНЯ КОНЦЕРТ" -
было написано на лозунге, протянутом вдоль здания мэрии в духе Нормана
Рокуэлла, а Мэри, выросшая в Элмайре, штат Нью-Йорк, с детства
навидалась концертов на открытых площадках. Те концерты действительно
были в стиле Нормана Рокуэлла: оркестр, одетый в форму добровольной
пожарной охраны, потому что настоящая музыкантская форма была им не по
карману), исполнял на ходу марши Соуза, слегка фальшивя, а местный
"парикмахерский квартет" импровизировал на темы "Шенандоа": и "У меня
девушка из Каламазу".
Она предположила, что концерты в Рок-н-Ролл-Рае мало похожи на эти
детские представления, когда она с друзьями, зажигая бенгальские огни,
бегала по улицам в сгущающихся сумерках.
- Пойду за твоим бумажником, - сказал он. - Ешь пирог.
- Спасибо, Кларк. - Она откусила еще кусочек безвкусного пирога и
посмотрела, как он направляется к двери. Он шевствовал нарочито
медленно, что при ее лихорадочном состоянии казалось глупым и даже
отталкивающим. "Я понятия не имею, что нахожусь в одном помещении с
парочкой знаменитых трупов, - казалось, говорила легкая, небрежная
походка Кларка. - С чего бы мне волноваться?"
Ей подумалось, что здешние концерты на открытом воздухе больше
напоминают Гойю, чем Рокуэлла.
"Поторопись! - захотелось крикнуть ей. - Забудь, что ты идешь по
канату и мотай быстрее!"
В тот момент, когда Кларк взялся за ручку, зазвонил звонок, и дверь
открылась, впуская еще двоих мертвых техасцев. Тот, что в темных очках,
был Рой Орбисон. Тот, что в пенсне, - Бадди Холли.
"Свинопасы из Техаса", - перепугано подумала Мэри, ожидая, что они
сейчас схватят ее мужа и уволокут куда-то.
- Извиняюсь, эр, - вежливо произнес тот, что в темных очках, и вместо
того, чтобы хватать Кларка, отступил в сторону.
Кларк молча кивнул - говорить он, естественно, не мог, как поняла
Мэри, - и вышел на улицу, "оставив ее здесь одну с мертвяками". Из этой
мысли естественно вытекала следующая, еще более ужасная: "Кларк уедет
сам, без нее. Вдруг она поверила, что так и будет. Не потому, что он так
хочет, и не потому, что трус, - в такой ситуации нельзя говорить о
смелости или трусости, и она полагала, что единственная причина, почему
они не свалились в обмороке на пол, бессвязно лепеча и пуская слюну, не
в том, что все происходило так быстро, а в том, что он просто не смог бы
сделать ничего другого. То пресмыкающееся, притаившееся на самом донышке
мозга, что отвечает за самосохранение, просто выползло бы из темноты
своей норки и приняло бы командование на себя.
"Тебе пора уматывать отсюда, Мэри," - сказал внутренний голос,
принадлежавший ее собственному пресмыкающемуся, и тон этого голоса
напугал ее. Он был разумнее, чем ему полагалось в такой ситуации, но ей
показалось, что разумная сдержанность в любой момент может уступить
место воплям безумия.
Мэри сняла ногу с выступа под стойкой и опустили ее на пол, стараясь
подготовить себя к бегству, но не успела она собраться с мыслями, как
узкая рука опустилась ей на плечо и она увидела перед собой добродушное,
улыбающееся лицо Бадди Холли.
Он умер в 1959 году, как ей запомнилось из фильма, в котором его
играл Гэри Бьюзи. С тех пор прошло больше тридцати лет, однако Бадди
Холли все еще походил на двадцатитрехлетнего недотепу, которому на вид
можно дать и семнадцать; зрачки у него будто плавали за стеклами очков,
а кадык подпрыгивал вверх-вниз, как обезьянка на палочке. На нем был
уродливый клетчатый пиджак и галстук-тесемочка. На галстуке был зажим в
виде огромной хромированной велосипедной вилки. Лицо и вкус неотесанного
лоха, скажете вы, но в уголках рта скрывалось нечто слишком мудрое, даже
заумное, а когда он крепко сжал ее плечо, она почувствовала плотные
мозоли на подушечках пальцев - от гитары.
- Привет, чувишка, - сказал он; изо рта у него разило чесноком. Вдоль
левого стекла очков зигзагом извивалась тоненькая, как волосок,
трещинка. - Я тебя здесь раньше не видал.
Невероятно, но она продолжала подносить ко рту очередной кусочек
пирога, хотя прежний вывалился обратно на тарелку. Более того, она
ответила слабой вежливой улыбкой.
- Нет, - сказала она. Она интуитивно чувствовала, что нельзя дать
понять этому человеку, что узнала его; тогда исчезнет даже ничтожный
шанс, что им с Кларком удастся вырваться. - Мы с мужем просто... ну,
проездом тут.
"А может, Кларк уже едет, отчаянно стараясь на превысить разрешенную
скорость, вытирая пот с лица и то и дело переводя взгляд с зеркала на
ветровое стекло и обратно? Неужели?"
Человек в клетчатом спортивном пиджаке ухмыльнулся, обнажая слишком
большие и слишком острые зубы.
- Ага, я хорошо знаю, как это, - услышал свисток, а теперь
собираетесь ловить кайф. Так, что ли?
- По-моему, это был свисток, - строго произнесла Мэри, отчего вновь
вошедшие удивленно переглянулись, а потом громко расхохотались. Молодая
официантка переводила с одного на другого взгляд испуганных, налитых
кровью глаз.
- Не слабо, - заметил Бадди Холли. - Однако тебе с супругом стоило бы
покантоваться тут. Хотя бы остаться на сегодняшний концерт. Тут у нас
классное шоу, я тебе скажу. - Мэри вдруг сообразила, что глаз за
треснувшим стеклом наполнен кровью. Когда Холли ухмыльнулся шире, скосив
глаза, алая капелька вытекла у него из-под века и покатилась по щеке,
словно слеза. - Точно, Рой?
- Да, мэм, - подтвердил тот, что в темных очках. - Пока не увидите,
не поверите.
- Я верю, что это так, - тихо произнесла Мэри. Да, Кларк уехал.
Теперь она была в этом уверена. Нашпигованный Гормонами Храбрец смылся,
как заяц, и она полагала, что вскоре перепуганная девушка с лихорадкой
на губе отведет ее в подсобку, где ее уже ожидают ацетатный передник с
блокнотом для заказов.
- Об этом стоит написать домой, - гордо продолжал Холли. - Я имею в
виду рассказать. - Капля крови скатилась с его лица и упала на сиденье,
которое только что оставил Кларк. - Оставайся. Будешь довольна. - Он
посмотрел на приятеля, ожидая поддержки.
Человек в темных очках стоял рядом с поваром и официантками; он обнял
рыжую за талию, а та положила свою руку поверх его и улыбалась. Мэри
заметила, что ногти коротких, некрасивых пальцев этой женщины обгрызена
до краев. У Роя Орбисона в вырезе рубашки красовался мальтийский крест.
Он кивнул и тоже расплылся в улыбке:
- С удовольствием примем вас, мэм, и не только на сегодня,
-расслабься и отдохни, как говорили у нас дома.
- Я спрошу мужа, - услышала она собственные слова, а про себя
добавила: "Если, конечно, увижу его".
- Давай, дорогуша! - ободряюще сказал Холли. - Это будет в самый раз!
- Затем, как ни странно, он напоследок еще раз сжал ей плечо и отошел в
сторону, освободив ей путь к двери. Еще более странно - она как будто
видела характерные радиатор и звезду "Мерседеса" за окном.
Бадди направился к своему приятелю Рою, подмигнул ему (вытекла еще
одна кровавая слеза), потом подошел сзади к Джанис и ущипнул ее. Она
возмущенно вскрикнула, при этом у нее изо рта полезли черви. В основном
они попадали на пол, но некоторые застряли на нижней губе, непристойно
подергиваясь.
Молодая официантка отвернулась с гримасой мрачного отвращения,
заслонив лицо рукой. А для Мэри Уиллингем, которая вдруг сообразила, в
какие страшные игры с ней играют, бегство из замысла превратилось в
настоятельную необходимость. Она вскочила со стула и ринулась к двери.
- Эй! - завопила рыжая. - Эй, ты не заплатила за пирог! И за пепси
тоже! Здесь тебе не благотворительная столовая, сука! Рик! Бадди!
Держите ее!
Мэри ухватилась за дверную ручку, но она выскользнула у нее из
пальцев. Сзади послышался топот ног. Она снова взялась за ручку, на этот
раз сумела ее повернуть и так сильно распахнула дверь, что звонок
сорвался. Узкая рука с твердыми мозолями на подушечках пальцев схватили
ее за локоть. Теперь пальцы не просто давили, а впивались в кожу; она
почувствовала, что нервы у нее на пределе - сначала боль тонкой струйкой
разошлась от локтя вплоть до левой стороны челюсти, а потом рука
онемела. Она ткнула правым кулаком, словно крокетным молотком, в то, что
показалось ей тонкой тазовой костью над пахом. Раздался сдавленный вопль
-значит, они чувствуют боль, мертвяки они там или нет, и хватка вокруг
ее руки ослабла. Мэри рванулась и проскочила в дверь; волосы на ее
голове встали дыбом, будто густая солнечная корона безысходного ужаса.
Глаза ее остановились на "Мерседесе", все еще стоявшем на улице. Она
благословляла Кларка за то, что он остался. И, видимо, полностью уловил
ее передачу; он сидел за рулем, а не рылся под сиденьем в поисках
бумажника, и вставил ключ в замок зажигания "Принцессы" как раз в тот
момент, когда она выскочила из ресторана "Рок-энд-Буги".
Парень в цилиндре с цветочком и его татуированный приятель снова
стояли возле парикмахерской и бесстрастно наблюдали, как Мэри открывает
правую дверь. Кажется, она узнала того, что в цилиндре: у нее были три
пластинки группы "Линирд Скинирд", и она была почти уверена, что это
Ронни Ван Зант. И сразу же поняла, как такой второй, с татуировкой:
Дуэйн Олмен, мотоцикл которого врезался в тракторный прицеп двадцать лет
назад. Он что-то достал из кармана джинсов и надкусил. Мэри нисколько не
удивилась, сообразив, что это персик.
Рик Нельсон выскочил из ресторана, за ним появился Бадди Хролли, у
которого теперь вся левая половина лица была залита кровью.
- Садись! - заорал Кларк. - Садись в чертову машину, Мэри!
Она плюхнулась на пассажирское сиденье, а Кларк повернул ключ, прежде
чем она успела захлопнуть дверь. Задние шины "Принцессы" взвизгнули,
подняв облачка сизого дыма. Мэри швырнуло вперед, когда Кларк изо всей
силы рванул тормоз - головой прямо о приборную доску. Она потянулась к
открытой двери, пока Кларк с отчаянной руганью переводил рычаг передачи
обратно на ход.
Рик Нельсон бросился на серый капот "Принцессы". Глаза у него
блестели. Наглая ухмылка обнажила неровные белые зубы. Поварской колпак
слетел с него, и темные волосы космами торчали над висками.
- Вы поедете на концерт! - орал он.
- Пошел вон! - крикнул ему Кларк. Он выжал сцепление и надавил
акселератор. Обычно спокойный дизельный двигатель "Принцесс" глухо
взревел, и она рванулась вперед. Призрак продолжал цепляться за капот,
глядя на них со злобной ухмылкой.
- Застегни ремень! - рявкнул Кларк Мэри, когда она уселась.
Она схватила пряжку и вставила ее в паз, с восхищенным ужасом
наблюдая, как существо на капоте протягивает левую руку и хватается за
дворник перед ней. Оно поползло вверх. Дворник оторвался. Тварь
посмотрела на него, отшвырнула и потянулась к дворнику водительской
стороны. Прежде чем она схватила второй дворнику, Кларк снова надавил на
тормоза, теперь уже обеими ногами. Замок ремня Мэри щелкнул, больно
впиваясь ей под грудь. Возникло ужасное ощущение давления изнутри, будто
