в горы или тайгу, а чаще всего в романтизированное прошлое -
предметом этой романтизации могут быть и XIX век, пушкинское
время с его лихими гусарами, дуэлянтами и кавалергардами, и начало
века,
чьи герои - "господа юнкера", оставшиеся на полях германской войны;
и времена гражданской войны с их героиней - "комсомольской
богиней". Примерно тогда же, а точнее, как вспоминают друзья, осенью
1961 года стали создаваться и первые стихотворения-песни Владимира
Высоцкого, безусловно, самого яркого создателя авторской песни. В
поэзии В.Высоцкого, в самой его человеческой и творческой судьбе
необычайно точно отразился век, время, в которое жил художник.
Судьба его была в чем-то драматичной и в чем-то очень счастливой. Он
не дождался официального признания, его книги увидели свет уже
после смерти автора и сразу же стали литературным событием на
долгие годы. Но уже при жизни поэт узнал иную, подлинную славу: его
голос был услышан, его песни пели и слушали люди самых различных
литературных вкусов, пристрастий, образованности. В каком-то смысле
В.Высоцкий был едва ли не единственным поэтом, который объединил
своим творчеством такой широкий круг читателей - от людей, не
знающих наизусть ни одной поэтической строки, до специалистов-
гуманитариев. Очень точное определение В.Высоцкому дано
А.Вознесенским: "шансонье всея Руси". Со времени смерти поэта
прошло уже немало лет, сегодня все его произведения, включая прозу,
изданы, миновал и тот ажиотаж вокруг его поэзии, который поднялся
сразу после его похорон, но стихи поэта продолжают жить. Сегодня о
В.Высоцком написано бесконечно много воспоминаний, исследований,
статей. Все яснее видится, какого масштаба это был художник.
Творческое наследие В.Высоцкого необычайно обширно, песен он
создал тысячи. Темы их, кажется, всеохватны, героям его произведений
тоже несть числа. В становлении творческой индивидуальности поэта
несомненную роль сыграло то, что он человек театра. Вот и в стихах он
часто театрален, они порой приближаются к маленькому спектаклю или
монологу из спектакля. Поэтому так часто происходила путаница -
В.Высоцкого, как он сам вспоминал, спрашивали, не работал ли он
шофером, не летал ли, не сидел ли. Так же можно было бы, не зная
года его рождения - 1938 - спросить, не воевал ли он? Нет, не воевал,
но написал много песен о войне, и всегда в них какой-то
неожиданный, особый поворот военной темы, прежде всего, интерес к
человеческим чувствам - так, в песне "Он не вернулся из боя" смерть
обрывает диалог двух друзей на полуфразе: "а в ответ - тишина". В
любом песенном сюжете В.Высоцкому важно раскрыть, прежде всего,
мир личности, человеческий характер. Раскрывается человек отчетливее
всего в экстремальных ситуациях - потому так часто они появляются в
произведениях поэта, варьируясь в очень широком диапазоне. Это и
ситуации большого спорта, и случаи из жизни людей необычных,
мужественных профессий - например, шоферов дальних рейсов на
севере. Сам поэт декларировал это в популярной когда-то, в 60-х,
"Песне о друге" ("Если друг оказался вдруг..."):
"Парня в горы тяни - рискни!
Не бросай одного его:
Пусть он в связке в одной с тобой -
Там поймешь, кто такой".
Немало песен В.Высоцкого написано в сатирическом жанре.
Предметом насмешки могут быть явления самого разного рода - в
стихах поэта целая галерея сатирических типов застойного времени.
Сатира В.Высоцкого чаще всего двойственна: он смеется над своими
персонажами и одновременно сочувствует им, как, например, в песне
"Смотрины": мрачная картина разгула, когда люди "все хорошее в себе
доистребили", - и вместе с тем пронзительной жалостью звучащие
слова: "А дома баба на сносях,/ Гусей некормленных косяк,/ Да дело
даже не в гусях,/ А все неладно". Эта же двойственность и в
известнейшей песне "Диалог у телевизора" (известной еще и под
названием "Диалог в цирке"). Разговор Зины и Вани не просто смешон
- за репликой героя "Домой придешь - там ты сидишь" - ощущение
безысходности, замкнутого круга.
Стихотворения-песни В.Высоцкого чрезвычайно неоднородны по
жанру. У него есть баллады, песни-размышления, песни-диалоги.
Особое место среди произведений поэта занимают песни-притчи,
построенные на аллегории. Так, песня "Охота волков" написана не
столько о звере, сколько о человеке, воспитанном в системе запретов и
впитавшем их в плоть и кровь:
"Оградив нам свободу флажками,
Бьют уверенно, наверняка...
Наши ноги и челюсти быстры -
Почему же, вожак, дай ответ -
Мы затравленно мчимся на выстрел
И не пробуем - через запрет?!"
Такой же философский подтекст можно обиаружить и в других, на
первый взгляд, просто забавных и шуточных, песнях В.Высоцкого -
например, в его размышлениях о том, почему аборигены съели Кука - а
потому и съели, что он был самый умный, добрый и сильный: так уж у
аборигенов принято. А вот кто эти аборигены, - это читатель-слушатель
угадывал легко. А в песне, которая и названа "Притча о Правде и Лжи"
- непростые размышления автора о вечных истоках, выраженные через
аллегории, которые восходят к традициям устного народного творчества
и древнерусской литературы.
Творчество поэтов - авторов и исполнителей своих песен, таких, как
барды "первого призыва" Б.Окуджава, В.Высоцкий, А.Галич, стало
одной из самых ярких страниц русской поэзии последних десятилетий.
В последние годы в авторской песне появилось немало новых имен:
А.Макаревич, Б.Гребенщиков, В.Цой, Ю.Шевчук. Но это уже иное
художественное явление.
"ЛЕЛЕЮЩАЯ ДУШУ ГУМАННОСТЬ" В ПОЭЗИИ А.С.ПУШКИНА.
О лирике Пушкина говорить трудно. Как объединить вместе несколько
сот таких разных во всех отношениях стихотворений? Стихотворений,
объединяемых, кажется, лишь одним - именем автора - Пушкина?
Решить эту задачу помогает сам Пушкин. Есть у него произведения,
дающие своеобразный ключ к многообразию его лирики, неизменно
сопровождавшей его на протяжении его жизненного и творческого
пути.
Одно из них - новелла "Египетские ночи" (1835). В ней русский поэт
Чарский дает приезжему гастролеру-итальянцу тему для стихотворной
импровизации: "Поэт сам избирает предметы для своих песен; толпа не
имеет права управлять его вдохновением". Чарский тяжело переживает
мучительную зависимость от читателей, требующих, чтобы поэзия
поучала и воспитывала их, и желает найти поддержку в своих
сомнениях у итальянского импровизатора. В стихотворении,
произнесенном итальянцем, поэт объясняет бесцельность, с точки
зрения толпы, своей деятельности тем,
... что ветру и орлу. И сердцу девы нет закона. Таков поэт, как
Аквилон, Что хочет, то и носит он...
И далее итальянец говорит о "быстроте впечатлений", которые
производит на поэта окружающий мир.
Такое же понимание деятельности поэта содержится в стихотворении
"Эхо" (1831 год). Всякое впечатление бытия порождает в творческом
сознании поэта "отклик", "ответ":
Тебе ж нет отзыва... Таков ты и поэт! -
заканчивает Пушкин стихотворение, уподобляя поэта-лирика эху. Что
поэт здесь имеется в виду лирический, ясно из перечисления
"впечатлений": охота на зверя, гром, пение девы, буря и водные валы,
сельские пастухи - все это темы для лирика и, отметим, с известной
точки зрения, темы весьма мелкие. Ведь здесь нет ни политики, ни
морали того, что бы воспитывало, в недостатке чего упрекали Пушкина
и критики - декабристы, и критики - охранители, а после смерти поэта
и революционные демократы, особенно Писарев. Лирическая стихия
пронизывает все крупные стихотворные формы Пушкина, поэтому и
"Руслан и Людмила", и "Евгений Онегин", и "Домик в Коломне"
вызывали упреки в болтовне, отсутствии связи прекрасных картин,
отсутствии общей мысли. Но есть и лирика, тем более пушкинская. Все
проявления жизни равны перед поэтом и равно достойны стать
предметом его лирического шедевра.
В этом смысл прекрасной фразы из 5-й статьи Белинского о Пушкина:
"Общий колорит поэзии Пушкина и в особенности лирической -
внутренняя красота человека и лелеющая душу гуманность". Последнее
слово в обыденной речи часто понимают мелко: как доброе,
милосердно-жалостливое отношение к человеку. Это верно, но за что?
почему? Вот определение гуманности из новейшего философского
словаря: "гармоническое развитие свойственных человеку ценностных
способностей чувства и разума", "высшее культурное и нравственное
развитие" их "в эстетически законченную форму". Т.е. гуманность - это
красота, формула Белинского тафталогична, красота оказала лелеющее
действие на душу критика-демократа. И он прав и глубок в своем
определении: ценностные способности чувства и разума поэта - вот
источник многообразия пушкинской лирики, уникальная способность
Пушкина самый ничтожный и низкий предмет возвести в перл
создания.
Я считаю, что разговор о лирике Пушкина по "темам": тема дружбы,
тема свободы и т.д. - неплодотворен, ибо он обязательно избирателен.
При тематическом подходе полнота пушкинской личности, беззаконная
свобода, с которой он переходил от темы к теме, пропадают.
06 этом же свидетельствует и применение к Пушкину понятия
"лирический герой". Если понимать под этим литературоведческий
термин, то в лирике Пушкина лирического героя нет. Лирический
герой предполагает наличие в лирике поэта единства авторского
сознания, его сосредоточенность на определенном круге проблем,
настроений и т.п. Но главное, что личность - не только субъект, но и
объект произведения, его тема. Для Пушкина - лирика, такая
сосредоточенность на теме собственного Я не характерна, в отличие от
Тютчева, Фета и особенно Лермонтова. Для Пушкина его собственное
Я - одна из тем, одно из проявлений равноценного во всех своих
направлениях мира. Сказать, каков был человек, написавший "Поэт!"
("Поэт! не дорожи любовию народной"), "К вельможе", "Бесы",
"Элегию" ("безумных лет угасшее веселье"), "Ответ Анониму" "Миг
вожделенный настал" (берем подряд стихи 1830 года), на основании
содержания этих стихов невозможно, ибо здесь не видно единства
личности. Точнее, оно есть, но самое общее - носитель творческого
сознания, субъектная призма, обладатель "магического кристалла", или
вот еще пушкинская формула: "Все волновало нежный ум". Зато у
Лермонтова, Блока, дореволюционного Маяковского единый
лирический герой проявлен вполне определенно.
Анализ одного стихотворения, выбранного из множества, начинается с
обоснования этого выбора. Трудно поверить современному школьнику
или абитуриенту, заявляющему: "Мое любимое стихотворение Пушкина
- "К Чаадаеву" -- и начинающему его "анализировать". Поэтому мы
предложим в качестве образца анализа "взрослое" стихотворение
Пушкина, о котором вряд ли упоминают в школе, но для такого
анализа важно, чтобы выбравшая лирическая миниатюра "говорила" уму
и сердцу интерпретатора, ведь индивидуальность проявляется прежде
всего в непосредстаенном отношении.
В 30-е годы Пушкин мало печатал стихотворений, выходил к читателю
как прозаик, драматург, историк, журналист и критик. Лирика этого
времени стала известна лишь после смерти поэта.
Осталось в рукописях и стихотворение, начинающееся строкой "Не
дорого ценю я громкие права" и имеющее взятый Пушкиным в скобки
заголовок - "Из Пиндемон-ти". Пиндемонти - современный Пушкину
итальянский поэт, и заголовок указывает, что стихотворение или его
основные идеи заимствованы. Но исследователи не нашли у
Пиндемонти ничего подобного пушкинской миниатюре. Выходит, что
поэт, даже не собираясь публиковать стихотворение, даже в рукописи,
для себя стремился замаскировать, ослабить свое авторство, отвести его
от себя хоть частично, настолько необычно и содержание
стихотворения. О чем же оно? О свободе, но понимание ее вовсе не
такое, как в вольнолюбивых стихах 15-летней давности. Там свобода
прежде всего политическая. "Из Пиндемонти" даже сейчас поражает
откровенностыо проповедуемой в нем полной аполитичности и поэта и
человека. И выясняется удивительная вещь: как современно звучит
стихотворение далекого 1836 года в наших нынешних перестройках и
