На этот раз я заколебался.
Локон, срезанный с моей головы - может быть, это он придал моим
врагам новые силы? Суеверия. Логика подсказывала мне эту мысль, но
глубокое внутреннее убеждение говорило, что старинное колдовство с
волосами не было просто болтовней.
С тех пор, как я побывал на Суматре, я стал куда менее скептичным. И
с тех пор я занялся изучением.
Это были старинные книги, начиная от белой магии, и кончая сказками о
вызывании духов и демонов. Я прочел все это очень быстро.
Было такое впечатление, будто я повторил курс, освежив в памяти то,
что давным-давно знал. Только одно тревожило меня - что бы я не читал, я
непременно натыкался на ссылки на эту силу.
И этой силой была сама Вечность - которая в фольклоре известна под
многими именами: Дьявол, Люцифер, Сатана, Кутчи - австралийский Иерарх,
Тунья у эскимосов, Абонсам в Африке и Отрателли в Швейцарии.
Я не занимался изучением дьявола - но у меня и не было в этом нужды.
Мне все время снился один сон, который не мог быть ничем иным, как
какой-то черной силой, которая представляла собой зло. Я стоял перед
золотистым квадратом света, очень испуганный, но стремящийся к какому-то
совершенству, которого желал всеми силами. И глубоко внутри сверкающего
квадрата начиналось какое-то движение; я знал, что следует сделать
определенные церемониальные движения, прежде чем начнется ритуал, но
невыносимо трудно было избавиться от ощущения, парализовавшего все мои
члены.
Квадрат, похожий на залитое лунным светом окно передо мной - похожий,
но не такой же.
Почему-то сейчас меня не охватывал холодный страх. Скорее, тот напев,
который я слышал, был мягким, успокаивающим - как женский убаюкивающий
голос.
Золотистый квадрат заколебался, затуманился, и маленькие змейки света
ударили мне в глаза. Низкое пение очаровывало, лишало сил. Золотистые
змейки бегали взад и вперед, как будто в удивлении. Они дотронулись до
лампы, стола, ковра - и отступили. Потом они дотронулись до меня.
И сразу зазмеились еще быстрее! Я даже не успел испугаться, а они уже
окружили меня, сжали в свои объятия, окутывая золотистым покрывалом сна.
Напев стал громче, и я поддавался ему.
Как тело сатира Марсия дрожало при звуках его родных фригийских
мелодий! Я знал это... заклинание!
Сквозь золотистый свет исчезающего окна прокралась неземная тень
волка с янтарными глазами и лохматой головой.
Голова шевельнулась и вопросительно посмотрела на меня. Затем
появилась фигура в плаще с капюшоном, под которым ничего не было. Фигура
была маленькой-маленькой, как ребенок.
Волк и фигура в капюшоне висели в золотом тумане, наблюдая и ожидая.
Тихий напев изменился. Можно было различить звуки и слова. Эти слова не
принадлежали ни одному из земных языков - но я знал их!
- Ганелон! Я зову тебя, Ганелон! Печатью, скрепляющей твою кровь -
услышь меня!
Ганелон! Ну, конечно же, это было мое имя. Я так хорошо знал его.
Но кто так меня называл?
- Я звала тебя раньше, но путь был закрыт. Сейчас через пропасть
перекинут мост. Приди ко мне, Ганелон!
Вздох.
Волк оглянулся через худое плечо и оскалил клыки. Фигура в капюшоне
наклонилась надо мной. Я почувствовал пронзительный взгляд из темноты, и
ледяное дыхание коснулось моего лица.
- Он позабыл тебя, Медея, - сказал нежный тоненький голос, похожий на
голос ребенка.
Опять вздох.
- Разве ты забыл меня, Ганелон? Неужели ты забыл мои руки, мои губы?
Одурманенный золотым туманом, я ничего не мог сообразить.
- Он забыл, - сказала фигура в капюшоне.
- Пусть он все равно придет ко мне. Ганелон! Огонь Нужды горит. Врата
в Темный Мир открыты. Огнем и землей, воздухом и тьмой я заклинаю тебя,
Ганелон!
- Он позабыл.
- Несите его. Теперь у нас есть власть.
Золотая пелена стала плотнее. Волк с горящими глазами и фигура в
капюшоне подплыли ко мне. Я почувствовал, как меня подняли и понесли
против моей воли.
Окно широко распахнулось. Я увидел шпагу в ножнах, готовую к битве. Я
схватился за нее, но не мог противиться той стремительной силе, которая
уносила меня вдаль. Волк и напевающая тень плыли вместе со мной.
- Огонь. Несите его к огню.
- Он позабыл, Медея.
- К огню, Эдейри, к огню.
Искривленные деревья проплывали мимо меня. Далеко впереди я увидел
сияние. Оно становилось все больше и больше. Это был Огонь Нужды.
Отлив нес меня все дальше и дальше. В Огонь...
- Не к Кэр Ллуру!
Из глубины моей памяти появились эти загадочные слова. Волк с
янтарными глазами вздрогнул и посмотрел на меня, фигура в капюшоне плотнее
запахнулась в золотой туман. Я почувствовал поток ледяного воздуха в
окружающем меня мареве.
- Кэр Ллур, - детским нежным голосом прошептала Эдейри. - Он помнит
Кэр Ллур, но помнит ли он Ллура?
- Он вспомнит! Он несет в себе печать Ллура! И в Кэр Ллуре, дворце
Ллура, он вспомнит!
Огонь Нужды возносился в небо уже совсем недалеко от меня. Я
сопротивлялся, что было сил, влекущему меня отливу.
Я поднял свою шпагу, откинул ножны прочь и стал рубить золотистый
туман, который окутал меня. Старинная сталь разрезала клубящееся марево, и
оно стало отступать под ее ударами, потом вновь сомкнулось. В гармоничном
напеве наступил на мгновение перерыв, мертвая тишина. Затем...
- Матолч, - вскричал невидимый шепот. - Лорд Матолч!
Волк, оскалив клыки прижался к земле. Я попытался ударить шпагой по
его рычащей морде. Он легко уклонился от удара и прыгнул, схватил шпагу за
лезвие зубами и вырвал ее из моей руки.
Золотой туман вновь приблизился, обволакивая меня своими теплыми
объятиями.
- Кэр Ллур, - шептали они.
Огонь Нужды поднялся вверх алым фонтаном.
Из огня появилась женщина.
Волосы, темные как ночь, мягкой волной спадали до колен. Из-под
ровных бровей она бросила на меня взгляд, в котором содержался вопрос и
неукротимая воля. Она была сама красота. Темная красота.
- Лилит, Медея, Ведьма Колхиса. И...
- Врата закрываются, - произнес детский голос Эдейри.
Волк, все еще державший в зубах мою шпагу, тревожно прижал уши. Но
женщина в Огне не сказала ни слова.
Золотистые облака толкали меня вперед в ее руки. И она снова
распахнула мне свои объятия. Волк и фигура в капюшоне прижались к нам.
Напев поднялся до тревожного рева, который мог расколоть планету.
- Это трудно, трудно, - сказала Медея. - Помоги мне, Эдейри. Лорд
Матолч.
Огонь угасал. Вокруг нас расстилалась серая, не имеющая очертаний
пустота, простирающаяся до бесконечности.
И теперь в голосе Эдейри появился страх.
- Медея. У меня нет сил... Я слишком долго оставалась в мире Земли.
- Открой Врата! - вскричала Медея. - Открой их хоть немного, или мы
останемся здесь, между миров, навсегда!
Волк пригнулся и зарычал. Я почувствовал, как из его тела выливается
стремительный поток энергии. Мозг его не был мозгом зверя.
Вокруг нас стал растворяться золотистый туман. Подкрадывалась серая
пустота.
- Ганелон, - сказала Медея, - Ганелон! Помоги мне!
Пелена упала с моего мозга. Бесформенная тень начала заполнять его. Я
почувствовал, как она заполняет все мое существо, обдавая мозг черными
волнами.
- У него есть власть, - прошептала Эдейри. - Он посвящен Ллуру. Пусть
он вызовет его.
- Ллур? Нет. Нет. Я не смею.
Но лицо Медеи было вопросительно повернуто ко мне. У моих ног волк
зарычал и весь напрягся, как будто пытаясь грубой физической силой открыть
Врата между мирами.
Теперь я уже весь был погружен в черное море. Мысль моя полетела
вперед и натолкнулась на пространство темного ужаса, бесконечного,
необъятного, и затем... прикоснулась к чему-то...
Ллур... Ллур!
- Врата открываются, - сказала Эдейри.
Серой пустоты больше не было. Золотистые облака потускнели и исчезли.
Вокруг меня, высоко-высоко к потолку, поднимались белые колонны. Мы стояли
на небольшом возвышении, на помосте, с нарисованным на нем странным
узором. Злая волна, прокатившись по мне, исчезла.
Страдая от ужаса и жалости к самому себе, я упал на колени, прикрывая
рукой глаза.
Я вызвал... Ллура.
3. ТЕМНЫЕ МИРЫ
...Я проснулся с болью в каждом мускуле своего тела и лежал
неподвижно, глядя на низкий потолок. Воспоминания нахлынули на меня. Я
повернул голову и увидел, что лежу на мягкой кровати с горой подушек, в
простой меблированной комнате. В конце ее, в нише, было окно. Из него в
комнату проникал свет, но за ним я видел лишь туманные отблески.
Рядом со мной на трехногом стуле сидела Эдейри.
Даже сейчас я не видел ее лица - тень, отбрасываемая капюшоном, была
слишком глубока. Я почувствовал на себе ее проницательный, настороженный
взгляд и запах чего-то незнакомого, холодного и смертельно опасного. Плащ
был плотный, грубый, уродливого серого цвета и создававший безжизненное
впечатление.
Приглядевшись, я понял, что это создание было не более четырех футов
высоты. И вновь я услышал нежный детский голос, по которому невозможно
было определить ее пол.
- Не хотите ли есть, лорд Ганелон? Или пить?
Я откинул шелковое покрывало и сел на постели. На мне была одета
тонкая мягкая серебристая туника и брюки из того же материала. Эдейри,
по-видимому, не шевельнулась, но внезапно портьеры раздвинулись, и в
комнату бесшумно вошел человек с накрытым подносом.
Вид его как-то успокаивал. Это был высокий человек, сильный и
мускулистый, из-под его шлема с плюмажем, как у этрусков, на меня смотрело
мужественное загорелое лицо. Я думал так до тех пор, пока не встретился с
ним глазами. Потому что в двух красивых голубых озерах утонул страх. И это
был странный страх, очень знакомый, хотя он и притаился глубоко-глубоко в
его взгляде.
Он молча обслужил меня и молча удалился.
Эдейри кивнула в сторону подноса.
- Ешь и пей. Ты станешь сильнее, лорд Ганелон.
На подносе было мясо, немного странный хлеб и стакан бесцветной
жидкости, судя по вкусу - не воды. Я сделал глоток побольше и поставил
кубок на место, потом посмотрел на Эдейри.
- Значит, я все-таки не сумасшедший, - сказал я.
- Нет. Душа твоя блуждала. Сам ты был в ссылке - но теперь ты опять
дома.
- В Кэр Ллуре? - спросил я, сам не зная почему.
Эдейри шевельнула своим плащом.
- Нет. Ты ведь должен помнить.
- Я ничего не помню. Кто ты? Что со мной произошло?
- Ты знаешь, что твое имя Ганелон?
- Меня зовут Эдвард Бонд.
- И все же, у Огня Нужды, ты почти все вспомнил, - сказала Эдейри. -
Это потребует времени. А опасность существует всегда. Кто я? Я - Эдейри, я
служу Совету.
- И ты...
- Женщина, - ответила она тем же детским нежным голосом, в котором
сейчас звучал смех. - Очень старая женщина, самая старая в Совете, который
сократился от первоначальных тринадцати. В нем, конечно, Медея, лорд
Матолч...
Тут я вспомнил волка...
- ...Гаст Райми, который имеет силы больше, чем у каждого из нас, но
который слишком стар, чтобы ею пользоваться. И ты, лорд Ганелон, или
Эдвард Бонд, как ты себя называешь. Нас осталось всего пятеро. Когда-то
нас были сотни. Но даже я не помню этого времени, хотя Гаст Райми все
вспомнит, если захочет.
Я обхватил голову руками.
- Великие небеса, я ничего не понимаю, твои слова для меня - пустой
звук. Я даже не знаю, где нахожусь!
- Послушай, - произнесла она, и я почувствовал мягкое прикосновение к
своему плечу. - Ты должен понять. Просто ты потерял память.
- Это неправда.
