Генри Каттнер, Кэтрин Л. Мур.
Темный мир
1. ОГОНЬ В НОЧИ
На севере тонкая струйка дыма, извиваясь, поднималась в темнеющее
небо. И вновь я почувствовал непонятный страх, жуткое желание куда-то
убежать, которое преследовало меня. Я знал, что на это не было причин. Это
был лишь дым, поднимающийся из болот одного запущенного местечка, не далее
пятидесяти миль от Чикаго, где люди давно уже победили суеверия стальными
конструкциями и бетоном.
Я знал, что это обычный огонь костра, и в то же время я знал, что это
не так. Где-то в глубине своей души я осознавал, что это за огонь, и кто
стоит рядом с ним, глядя в мою сторону сквозь увешанные полками стены с
огромным собранием книг моего дяди-коллекционера, опиумными трубками
искусной отделки, украшенными серебром, золотые шахматные фигурки из
Индии, шпагу...
Страх и тяжелые воспоминания зашевелились внутри меня.
В два шага я оказался рядом со шпагой, сорвал ее со стены и крепко
охватил пальцами рукоятку. Не совсем понимая, что я делаю, подошел к окну
и вновь уставился на далекий дым. Шпага была зажата в моей руке, но
чувство было фальшивое, не успокаивающее, не такое, какое должно быть у
человека, держащего нужное ему оружие.
- Спокойно, Эд.
Глубокий голос моего дяди послышался за моей спиной.
- В чем дело? Ты выглядишь немного... дико.
- Не та шпага, - услышал я свой собственный беспомощный голос.
Затем туман в моей голове рассеялся. Я глупо заморгал глазами, глядя
на дядю и удивляясь, что такое со мной происходит.
Мои голосовые связки тем временем продолжали говорить:
- Не та шпага. Нужен Меч Огня и Короля Воды. Три великих талисмана -
фрукт "хуа", который всегда остается свежим, раттан с цветами, которые
никогда не вянут, и шпага Як, охраняющая дух.
Мой дядя уставился на меня сквозь клубы дыма.
- Ты изменился, Эд, - сказал он глубоким мягким голосом. - Ты сильно
изменился. Я думаю, это из-за войны, этого следовало ожидать. И ты болен.
Но ты раньше никогда не интересовался такими вещами. Мне кажется, ты
слишком много времени проводишь в библиотеке. Я надеялся, что отпуск тебе
поможет. Отдых...
- Я не желаю отдыхать, - яростно ответил я. - Полтора года я провел,
отдыхая на Суматре. Ничего не делал, только отдыхал в этой маленькой
вонючей деревне в джунглях, и все ждал, и ждал, и ждал...
...Я видел ее перед глазами, чувствовал ее запах. Я снова ощущал
лихорадочную дрожь, которая трясла все мое тело, когда я лежал в хижине,
которая была табу.
Ум мой перенесся на восемнадцать месяцев назад, в тот последний час,
когда все оставалось на своих местах, когда я еще был нормальным
человеком. Вторая мировая война близилась к завершению, и я летел над
джунглями Суматры. В войне, конечно, нет ничего хорошего, но до того
ослепляющего мгновения в воздухе я был нормальным человеком, уверенным в
себе, уверенным в своем месте в жизни, и не мучился тем, чего никак не мог
вспомнить.
Затем мгновенно и внезапно все полностью исчезло. Это не могло быть
просто попаданием из зенитки. Единственные повреждения, которые я получил,
произошли при падении самолета, да и те - простые царапины. Я остался цел
и невредим, но слепота и непонимание пришли ко мне.
Дружелюбные батаки нашли меня в покалеченном самолете и выходили от
лихорадки и припадков ярости своими странными, грубыми, но эффективными
методами. Никогда мне не приходило в голову, что они оказали мне большую
услугу, чем спасение моей жизни.
Но у их шамана закрались сомнения. Он что-то знал. Он производил свои
загадочные заклинания с веревкой с завязанными на ней узлами и горстью
риса, потея от напряжения, которого я не понимал тогда.
Я помню разрисованную уродливую маску, нависающую надо мной из
темноты, руки, двигающиеся странными, властными жестами.
- Вернись, о душа, где бы ты ни пряталась, в лесах, в горах или в
реке. Смотри, я вызываю тебя, "тоэмба брас", яйцо истины Раджи,
"меелиджа", одиннадцать целебных хинных листьев...
Да, они все сначала очень жалели меня. Шаман был первым, кто
почувствовал что-то не то - и ко мне начали относиться настороженно. И я
чувствовал, как увеличивается эта настороженность, как меняется отношение
ко мне. Они боялись не меня - я в этом был уверен - но... чего?
До того, как вертолет прилетел забрать меня обратно в цивилизованный
мир, шаман немного рассказал мне. Возможно, столько, сколько осмелился.
- Ты должен прятаться, сын мой. Всю свою жизнь ты должен прятаться -
что-то ищет тебя...
Он произнес слово, которого я не понял.
- И оно пришло из другого мира - из страны духов, чтобы охотиться за
тобой. Помни - все магические предметы должны быть для тебя табу. А если
это не поможет, то, может быть, тебе удастся найти волшебное оружие. Но мы
не можем помочь тебе. Наши силы недостаточно могущественны.
Он был рад, когда я улетел. Все были рады.
И после этого я не находил себе места, потому что что-то полностью
изменило меня. Лихорадка? Возможно. По крайней мере, я не чувствовал себя
тем самым человеком, каким был раньше. Сны, воспоминания - меня что-то
преследовало, как будто где-то, когда-то я оставил какую-то жизненно
важную работу незаконченной...
Я почувствовал, что могу говорить с моим дядей спокойней.
- С меня как будто спала пелена тумана. Я более ясно стал понимать
многое - казалось, все приобрело иной смысл. Со мной происходят вещи,
которые казались мне ранее невероятными. Но не сейчас.
- Ты же знаешь, я много путешествовал, но это не помогло. Всегда
что-то напоминает мне. Амулет в окне лавки старьевщика, опал, похожий на
кошачий глаз, две фигуры... Я постоянно вижу их во сне. А однажды...
Я замолчал.
- Да, - мягко подсказал мне дядя.
- Я был в Новом Орлеане. Однажды ночью я проснулся, рядом со мной в
комнате кто-то был. Совсем близко. У меня под подушкой лежал особый
пистолет. Когда я его выхватил, она... назовем ее собакой... - выскочила
из окна. Только, все-таки, она не совсем напоминала собаку.
Я заколебался.
- В пистолете были серебряные пули, - сказал я.
Мой дядя долгое время молчал. Я знал, о чем он думает.
- А другая фигура? - наконец спросил он.
- Не знаю. На ней был надет капюшон. Мне кажется, что она очень
стара. И, кроме этих двух...
- Да?
- Голос. Очень нежный голос. Зовущий. Огонь. И за огнем - лицо,
которое мне ни разу не удалось ясно увидеть.
Мой дядя кивнул. В комнате становилось темно, и я с трудом различал
черты его лица, а дым снаружи растворялся в тенях ночи... Но слабое
мерцание все еще было видно среди деревьев... Или это было только плодом
моего воображения?
Я кивнул в сторону окна.
- Я видел этот огонь раньше.
- Что в этом странного? Отдыхающие всегда разводят костры.
- Нет. Это - Огонь Нужды.
- Это еще что такое?
- Это ритуал, - пояснил я. - Как костры шотландцев, которые они
разводят в середине лета. Но Огонь Нужды разводится только во время
несчастий. Это очень старый обычай.
Дядя отложил свою трубку и наклонился вперед.
- В чем дело, Эд? Ты хоть сам понимаешь, что говоришь?
- Я думаю, что психологически это можно назвать комплексом
преследования, - медленно ответил я. - Я... верю в то, что раньше не
принимал всерьез. Мне кажется, что кто-то пытается разыскать меня, что он
уже разыскал. И зовет. Кто это - я не знаю. Чего от меня хотят - я тоже не
знаю. Но недавно я нашел еще одну вещь - шпагу.
Я поднял шпагу со стола.
- Это не то, что мне нужно, - продолжал я. - Но иногда, когда мой
ум... блуждает, что-то снаружи заполняет его. Например, необходимость
иметь шпагу. Не просто шпагу - а одну-единственную. Я не знаю, как она
выглядит, но я сразу узнал бы ее, если б держал в руке.
Я засмеялся.
- И если б я вытащил ее из ножен, я сумел бы задуть этот огонь, как
пламя свечи. А если бы я вытащил ее полностью, то всему миру пришел бы
конец!
Мой дядя кивнул головой. Через минуту молчания он заговорил:
- Врачи, - спросил он. - Что они говорят?
- Я знаю, что они скажут, если я обращусь к ним, - угрюмо ответил я.
- Полное сумасшествие. Если бы я был в этом уверен, мне было бы легче.
Прошлой ночью убили одну собаку. Ты знаешь об этом?
- Конечно. Старого Герцога. Его, видно, загрызла собака с соседней
фермы.
- Или волк. Тот самый волк, который проник ко мне в комнату прошлой
ночью и стоял надо мною, как человек, и отрезал клок моих волос.
За окном, далеко, что-то вспыхнуло и вновь ушло в темноту.
Огонь Нужды.
Мой дядя поднялся со своего места и стоял в сумерках, глядя на меня.
Он положил свою большую руку мне на плечо.
- Думаю, что ты болен, Эд.
- Ты думаешь, что я сумасшедший. Что ж, может быть и так. Но у меня
предчувствие, что скоро я это узнаю - так или иначе.
Я выдвинул шпагу из ножен и положил ее себе на колени. Мой дядя опять
сел, и мы в молчании сидели долгое время.
В лесу на севере ровно горел Огонь Нужды. Я не мог его видеть. Но его
пламя кипело в моей крови - опасно, злобно.
2. ЗОВ РЫЖЕЙ ВЕДЬМЫ
Я не мог заснуть. Нечем было дышать - жаркая духота летнего вечера
накрыла меня, как одеялом. В конце концов я не выдержал, встал и
отправился в гостиную, беспокойно ища сигареты. Из открытой двери до меня
донесся голос дяди:
- Все в порядке, Эд?
- Да. Не могу заснуть. Может быть, почитаю на ночь.
Я взял первую попавшуюся книгу, откинулся в удобном кресле и зажег
настольную лампу. Над озером стояла мертвая тишина - не слышалось даже
плеска волн на пляже.
Мне чего-то не хватало.
Рука снайпера в трудную минуту всегда будет искать гладкую
металлическую или деревянную поверхность несуществующего ружья. Точно
также и моей руке хотелось почувствовать что-то, мне казалось, что не
ружье и не шпагу. Я не мог вспомнить, что это за оружие, которым я
пользовался раньше.
Мой взгляд упал на кочергу, лежащую у камина, и я совсем было
подумал, что это то, что нужно: но чувство это мелькнуло на мгновение и
сразу же пропало.
Книга оказалась популярным романом. Я быстро пролистывал страницы,
просматривая ее. Смутное, далекое биение моего пульса не исчезало. Оно,
напротив, нарастало, поднималось из подсознания. Далекое возбуждение,
казалось, закипало в моей душе.
Скривив лицо, я поднялся и поставил книгу на место. На мгновение я
остановился перед полкой, пробегая глазами по корешкам книг. Повинуясь
безотчетному чувству, я достал с полки том, которым не пользовались уже
много лет. Это оказался молитвенник.
Он открылся в моих руках, и на глаза мне попалась фраза: "И я пришел,
и чудовища окружили меня".
Я поставил книгу на место и вернулся в кресло. Настольная лампа
раздражала меня, и я нажал на выключатель. Тут же лунный свет залил
комнату, и мгновенно странное чувство ожидания чего-то вернулось ко мне с
удвоенной силой, как будто исчез невидимый барьер.
Вложенная в ножны шпага все еще лежала на подоконнике. Я посмотрел
мимо нее на небо в легких облачках, среди которых светила Луна, сверкая
серебристым светом. Далеко-далеко виднелось слабое сияние - Огонь Нужды
все еще горел на болотах.
И он звал.
Золотистый квадрат окна притягивал с гипнотической силой. Я откинулся
на спинку кресла, полузакрыл глаза, и чувство опасности холодом обдало мой
мозг. Несколько раз я слышал этот зов, призывающий меня, но всегда я
находил в себе силы сопротивляться ему.
