Я ощутил, что я падаю и мое койотное тело перевернулось в воздухе.
Затем я снова стал самим собой, кружащимся высоко над землей. Но прежде,
чем упасть на дно, я стал таким легким, что больше не падал, а парил.
Воздух проходил через меня. Я был таким легким! Я поверил, что моя смерть,
наконец, входит внутрь меня. Что-то размешало мои внутренности, и я
распался, как сухой песок. Там, где я был, было мирно и превосходно. Я
каким-то образом знал, что я был там, и тем не менее, я там не был. Я был
ничто.
Это все, что я могу сказать об этом. Затем совершенно внезапно то же
самое, что сделало меня подобным сухому песку, собрало меня снова. Я
вернулся обратно к жизни и обнаружил, что я сижу в хижине старого
масатекского мага. Он сказал мне, что его зовут Порфирио. Он сказал, что
рад видеть меня и стал обучать меня определенным вещам относительно
растений, которым дон Хуан не учил меня. Он взял меня с собой туда, где
растения растут, и показал мне шаблон растений и особенно отметины на
шаблонах. Он сказал, что если я буду наблюдать эти отметины на шаблонах, я
смогу легко сказать, на что они годятся, даже если я никогда раньше не
видел этих растений. Затем, когда он знал, что я изучил отметины, он
попрощался, но пригласил меня приходить снова к нему. В этот момент я
ощутил сильный толчок и я распался, как раньше. Я стал миллионом кусочков.
Затем я снова был втянут в самого себя и пошел увидеться с Порфирио.
Все-таки он приглашал меня. Я знал, что могу пойти, куда захочу, но я
избрал хижину Порфирио, потому что он был дружелюбен ко мне и учил меня. Я
не хотел рисковать, встретившись вместо этого с чем-то ужасным. На этот
раз Порфирио взял меня, чтобы посмотреть шаблоны животных. Там я увидел
свое собственное животное-Нагваль. Мы узнали друг друга на вид. Порфирио
был восхищен, видя такую дружбу. Я видел также Нагваль Паблито и твой, но
они не захотели разговаривать со мной. Они казались печальными. Я не
настаивал на разговоре с ними. Я не знал, что произошло с вами во время
вашего прыжка.
Я знал, что сам я мертв, но мой Нагваль сказал мне, что я не умер и
что вы оба также живы. Я спросил об Элихио, и мой Нагваль сказал, что он
ушел навсегда. Тут я вспомнил, что, когда был свидетелем прыжка Элихио и
Бениньо, я слышал, как Нагваль сказал ему, чтобы он изучал только свой
собственный мир, потому что, делая так, он найдет единственную доступную
для него форму силы. Нагваль дал им специальные инструкции, чтобы они
позволили своим кусочкам вырваться как можно дальше, чтобы возвратить
обратно их силы. Я сам сделал то же самое. Я прошел взад и вперед от
тоналя к нагвалю 11 раз. Однако каждый раз меня встречал Порфирио, который
давал мне дальнейшие инструкции. Каждый раз, когда мои силы иссякали, я
восстанавливал их в Нагвале, вплоть до того времени, когда я восстановил
ее так много, что я очутился обратно на земле.
- Донья Соледад сказала мне, что Элихио не должен был прыгать в
пропасть, - сказал я.
- Он прыгнул вместе с Бениньо, - сказал Нестор. - спроси его, он
скажет тебе своим излюбленным голосом.
Я повернулся к Бениньо и спросил его насчет его прыжка.
- Будь уверен, что мы прыгнули вместе! - ответил он дребезжащим
голосом, - но я никогда не говорю об этом.
- Что Соледад сказала насчет Элихио? - спросил Нестор.
Я рассказал им, как донья Соледад сказала, что Элихио закружил ветер
и он покинул мир, когда работал в открытом поле.
- Она совершенно перепутала, - сказал Нестор. - Элихио закружили
олли. Но он не захотел ни одного из них, поэтому они оставили его в покое.
Это не имеет никакого отношения к прыжку. Ла Горда сказала, что вы имели
стычку с олли прошлой ночью, я не знаю, что вы делали, но если вы хотели
захватить их или завлечь, чтобы они остались с вами, вы должны были
кружиться с ними. Иногда они по собственному почину приходят к магу и
кружат его. Элихио был наилучшим воином, какие только есть, так что олли
пришли к нему по своему почину. Если бы кто-нибудь из нас захотел иметь
олли, мы должны были бы домогаться их много лет, но даже и тогда я
сомневаюсь, чтобы олли согласились помогать нам.
- Элихио должен был прыгнуть подобно всем остальным. Я был свидетелем
его прыжка. Он был в паре с Бениньо. Многое из того, что случается с нами,
как с магами, зависит от того, что делает твой партнер. У Бениньо немного
не хватает винтиков в голове, потому что его партнер не вернулся. Не так
ли, Бениньо?
- Будь уверен, что это так! - ответил Бениньо своим излюбленным
голосом.
Тут я не устоял перед сильным любопытством, которое мучило меня с
самого начала, как только я услышал, как Бениньо говорит. Я спросил его,
как он делает свой гудящий голос. Он повернулся лицом ко мне. Он сел прямо
и указал на свой рот, как будто хотел, чтобы я внимательно смотрел на
него.
- Я не знаю! - прогудел он. - я просто открываю рот, и этот голос
выходит из меня.
Он сократил мышцы лба, скривил губы и издал глубокий гудящий звук.
Тут я увидел, что у него на висках были потрясающие мышцы, которые
придавали его голове другой контур. У него была другой не только линия
волос, но и вся верхняя передняя часть головы.
- Хенаро оставил ему свои шумные звуки, - сказал мне Нестор. -
подожди, пока он пернет.
Мне показалось, что Бениньо готовится продемонстрировать свои
способности.
- Подожди, подожди, Бениньо, - сказал я. - в этом нет необходимости.
- Ах, черт возьми, - воскликнул Бениньо тоном разочарования. - у меня
был как раз самый лучший звук для тебя.
Паблито и Нестор засмеялись так сильно, что даже Бениньо утратил свое
надменное выражение и захохотал вместе с ними.
- Расскажи мне, что еще случилось с Элихио, - попросил я Нестора,
когда они успокоились.
- Когда Элихио и Бениньо прыгнули, - ответил Нестор, - Нагваль
заставил меня быстро взглянуть через край, чтобы уловить знак, который
дает земля, когда воины прыгают в пропасть. Если там будет что-то вроде
облачка или слабого порыва ветра, то время пребывания воина не земле еще
не истекло. В тот день, когда прыгнули Элихио и Бениньо, я ощутил дыхание
воздуха с той стороны, с которой прыгнул Бениньо, и я знал, что его час
еще не пробил. А со стороны Элихио все было безмолвно.
- Как ты думаешь, что случилось с Элихио? Он умер?
Все трое уставились на меня. Они с минуту молчали. Нестор почесал
виски обеими руками. Бениньо хихикнул и потряс головой. Я попытался
объяснить, но Нестор сделал мне жест руками, чтобы остановить меня.
- Ты серьезно задаешь нам вопросы? - спросил он меня.
Бениньо ответил за меня. Когда он не паясничал, его голос был
глубоким и мелодичным. Он сказал, что Нагваль и Хенаро подстроили все так,
что каждый из нас имел такие кусочки информации, которые не имели другие.
- Хорошо, раз так, мы расскажем тебе, что к чему, - сказал Нестор,
улыбаясь, словно у него гора свалилась с плеч. - Элихио не умер. Ни в коем
случае.
- Где он теперь? - спросил я.
Они снова переглянулись. У меня было ощущение, что они сдерживались,
чтобы не засмеяться. Я сказал им, что все, что я знаю об Элихио, было то,
что сообщила мне донья Соледад. Она рассказала, что Элихио ушел в другой
мир, чтобы присоединиться к Нагвалю и Хенаро. Для меня это звучало так,
словно все трое умерли.
- Почему ты так разговариваешь, маэстро? - спросил Нестор тоном
глубокого участия. - даже Паблито не разговаривает подобным образом.
Мне показалось, что Паблито собирается протестовать. Он чуть не
встал, но потом, по-видимому, переменил свое намерение.
- Да, это правильно, - сказал он. - даже я не разговариваю так.
- Ну ладно, если Элихио не умер, то где же он? - спросил я.
- Соледад уже сказала тебе, - мягко сказал Нестор. - Элихио ушел,
чтобы соединиться с Нагвалем и Хенаро.
Я решил, что будет лучше не задавать никаких вопросов. Я не собирался
быть агрессивным в своих расспросах, но они всегда оборачивались таким
образом. Кроме того, я имел ощущение, что они знали не намного больше
меня.
Нестор внезапно встал и начал расхаживать взад и вперед передо мной.
Наконец, он потащил меня прочь от стола за подмышки. Он не хотел, чтобы я
писал. Он спросил меня, действительно ли я выключился подобно Паблито в
момент прыжка и ничего не помню. Я сказал, что у меня был ряд живых грез
или видений, которые я не могу объяснить, и что я приехал для того, чтобы
увидеть их и добиться ясности. Они захотели узнать обо всех видениях,
которые у меня были.
После того, как они выслушали мой отчет, Нестор сказал, что мои
видения были очень причудливыми и только первые два имели большое значение
и относились к этой земле, остальные были видениями чужих миров. Он
объяснил, что мое первое видение имело особое значение, т.к. оно было
подлинным знаком. Он сказал, что маги всегда рассматривают первое событие
из любой серии как программу или карту того, что должно произойти
впоследствии.
В этом конкретном видении я обнаружил, что смотрю на диковинный мир.
Прямо перед моими глазами была огромная скала, расщепленная надвое. Через
широкую щель в ней я мог видеть бескрайнюю фосфорицирующую равнину, своего
рода долину, залитую зеленовато-желтым светом. На одной стороне долины,
справа, частично скрытое от моего зрения огромной скалой, находилось
невероятное куполообразное строение. Оно было темное, почти угольно-серое.
Если там я имел те же размеры, что и в мире обыденной жизни, то купол
должен был иметь около 50 тысяч футов в высоту и много миль в ширину.
Такие колоссальные размеры ошеломили меня. У меня возникло чувство
головокружения и я погрузился в состояние распада.
Я снова вернулся из него и ощутился на очень неровной и все же
плоской поверхности. Это была сияющая безграничная поверхность, точно
такая же, как равнина, которую я видел прежде. Она простиралась до тех
пор, пока хватало глаз. Вскоре я осознал, что могу поворачивать голову в
любом желаемом направлении в горизонтальной плоскости, но я не мог
взглянуть на себя. Однако я имел возможность исследовать окрестности,
вращая голову слева направо и в обратном направлении. Тем не менее, когда
я хотел повернуться кругом, чтобы посмотреть сзади на себя, я не мог
сдвинуть свой корпус.
Равнина простиралась с монотонным однообразием как на лево, так и
направо. В поле зрения не было ничего другого, кроме бесконечного
беловатого сияния. Я хотел посмотреть на почву под своими ногами, но мои
глаза не могли двигаться вниз. Я поднял голову вверх, чтобы посмотреть на
небо, все, что я увидел, была другая безграничная поверхность, которая
казалась связанной с той, на которой я стоял. Тут у меня возник момент
постижения, и я ощутил, что что-то прямо сейчас готово раскрыться мне. Но
внезапный опустошающий толчок распада остановил мое откровение. Какая-то
сила потянула меня вниз. Было так, словно беловатая поверхность поглотила
меня.
Нестор сказал, что мое видение купола имело колоссальное значение,
потому что эта особая форма была выделена Нагвалем и Хенаро, как видение
того места, где, как предполагается, все мы когда-нибудь встретим их.
В этом месте со мной заговорил Бениньо и сказал, что слышал, как
Элихио инструктировали, чтобы он нашел тот особый купол. Он сказал, что
Нагваль и Хенаро настаивали на том, чтобы Элихио понял их объяснения
точно. Они всегда считали Элихио самым лучшим, поэтому они направляли его,
что он находил этот купол и входил под его беловатые своды снова и снова.
