его очередь вставать со скамьи и работать с кроликами, он почему-то
заморгал глазами, побледнел. Выйдя на середину зала, он долго смотрел на
пушистого серого зверька, потом уставился в пол, напрягся, но все, что ему
удалось - это вызвать легкий ветерок.
- В чем дело? - сухо спросил его Василий Андреевич.
Васенкин молчал, не поднимая головы, потом тихо ответил: - Не могу
я... Жалко.
- Кого жалко? - бесцветным голосом поинтересовался Василий Андреевич.
- Кролика, - еле слышно прошептал Васенкин.
Василий Андреевич слегка опешил от такого ответа. Но тут же справился
с собой и холодно заметил:
- Идиот! Себя бы лучше пожалел... Впрочем, меня это не касается.
Садись - два!
Когда Васенкин опустился на скамью, Костя слегка придвинулся к нему и
прошипел:
- Ну, смотри у меня, Санек, допрыгаешься. Всю Группу назад тянешь!
Плохо это для тебя кончится.
Васенкин промолчал.
Теперь, стоя перед Серпетом, Костя понял, что его тогда удивило.
Странная фраза Василия Андреевича: "Идиот! Себя бы лучше пожалел...
Впрочем, меня это не касается..." Вроде бы все к месту - действительно,
Васенкину за его штучки несладко придется. Но вторая половина фразы - "Это
меня не касается..." Зачем он так сказал? Точно Василий Андреевич
почувствовал вдруг какую-то непонятную вину и своими словами попробовал от
этой вины отгородиться. Впрочем, ерунда! Что еще за вина?! У кого?! И
перед кем? Перед сопляком Васенкиным? Не может такого быть, чушь собачья!
Если кто и виноват, так уж именно злополучный Саня.
И все же Костя чувствовал - фраза Василия Андреевича сказана не
случайно. Что-то за нею кроется.
Серпет окинул Костю изучающим взглядом:
- Интересные вещи говоришь, друг ты мой Константин, - сказал он
негромко. - Интересные, а главное, неожиданные. Ведь эту фразу твою,
"будем разбираться", я уже два месяца подряд слышу. Знаю, слово у тебя с
делом не расходится. Ты постоянно разбираешься. А толку что?
Какой-то неприятный тон был у Серпета. То ли из-за паршивого
настроения, то ли и в самом деле у него что-то случилось. Костя никак не
мог понять, в чем дело, и оттого росло в нем мутное, глухое беспокойство.
Но справившись с собой, он улыбнулся и ответил:
- Тут, Сергей Петрович, одно из двух. Или они, то есть Васенкин с
Царьковым, сачки, или идиоты. Если сачки - мы их перевоспитаем. А с
идиотами что делать?
- М-да... Вопрос, конечно, интересный. Что делать с идиотами? Может,
на колбасу пустить?
- Из них невкусная колбаса получится, Сергей Петрович, - усмехнулся
Костя. Он уже почти успокоился. Если Серпет начал шутить, значит, все в
норме.
- Хм... С другой стороны, может, именно так мы и решим
Продовольственную Проблему? - не то вслух, не то про себя сказал Серпет. -
А вообще, не мешало бы их самих послушать. Может, скажут чего интересного?
- Ничего они вам интересного не скажут, Сергей Петрович, - ответил
Костя. - Будут молчать как валенки, что я их не знаю?
- Ну, все же попытаю счастья, - бросил Серпет и громко скомандовал:
- Васенкин, Царьков! Встать!
Вихрастый лопоухий Васенкин медленно вылез из-за парты и встал по
стойке смирно. Стойка получилась у него так себе.
- А где же второй? - поинтересовался Серпет.
- Второй сейчас унитазы протирает, - ответил Костя. - Это у него
любимое занятие.
- А главное, полезное для общества, - весело, даже как-то слишком
весело улыбнулся Серпет. - Ну да не беда. Поговорим и с одним Саней. Ну,
что скажешь, голубь ты мой ощипанный? Долго так будет продолжаться?
- Как? - не поднимая головы, тихо спросил Васенкин.
- А вот так. С двойки на тройку перебиваешься, уроки не делаешь,
брюки мятые. Почему у тебя такой вид, точно сквозь джунгли продирался?
Костя, еще раз его в таких брюках увидишь - сними. Не умеет ходить как
человек - будет ходить без штанов. Понятно тебе, Саня?
Васенкин молча кивнул. Все эти разговоры были ему знакомы.
Косте они тоже были знакомы, и он понимал, что Серпета меньше всего
волнуют Санины брюки, да и грозится он просто так, без настоящей злости.
Серьезные приказы он отдает другим голосом.
- Ну, а с учебой что собираешься делать? - усмехнувшись в усы,
продолжал Серпет. - Учителя ведь на тебя время тратят, здоровье. А
здоровье у них, между прочим, не железное. Может, зря они надрываются, а?
- Наверное, и в самом деле зря, - вставил Костя. И напрасно это
сделал, потому что Серпет тут же нахмурился и произнес:
- Я сейчас, Константин, беседую не с тобой, а с Васенкиным. Свои
умные мысли выскажешь мне потом. Наедине. А сейчас будь уж так добр,
закрой рот.
Пришлось закрыть рот, да так и стоять возле парты с закрытым ртом, на
виду у всей Группы. Что поделаешь, сам виноват.
- Не слышу ответа, Саня, - произнес Серпет уже погромче.
- Я исправлюсь, Сергей Петрович, я обещаю, - забормотал Васенкин,
пошмыгивая носом.
- Вот-вот, - подхватил Серпет, - исправься. Сделай нам всем такое
одолжение. А то я уж и не знаю, что с тобой делать. Сколько раз и я с
тобой беседовал, и Костя вон, а результатов с гулькин нос. Видно, пора от
слов переходить к делу. Значит, так. Устанавливаем тебе испытательный срок
- неделю. Если за неделю получишь хоть одну двойку - тогда все. Тогда
вопрос решается окончательно, переводим тебя на Первый Этаж. Надеюсь, ты
меня понял? Да, - повернулся он к Косте, - то же самое передай и мойщику
туалетов, то бишь его величеству Царькову. Вместе друзья-приятели в
фантики резались, вместе и на Первый Этаж спланируют. Этакая фигура
высшего пилотажа получится. Ну, а пока, Костя, наблюдай за обоими столпами
разума. Чуть только двойка - сразу пишешь рапорт на мое имя. А пока что
действуй своими методами. Глядишь, вдруг что и получится... Ну, с этим
все, - и Серпет небрежным жестом велел Васенкину сесть.
- А вообще, Костик, - сказал он чуть погодя, - мне что-то не слишком
нравятся дела в Группе. Я уж честно тебе скажу. Конечно, работаешь ты
неплохо, опыта набираешься. Но ситуация тяжелая. Успеваемость в Группе
довольно средняя, дисциплина стала получше, но тоже весьма далека от
идеала. На одной маршировке далеко не уедешь.
Серпет задумался о чем-то, дернул себя за левый ус и, взглянув на
часы, изрек очень уж каким-то металлическим голосом:
- Ты ведь понимаешь, Константин, все вы тут выращиваетесь не зря. Но
каждому ли ясно, в чем состоит ваш долг? Хотя вроде бы должны понимать,
Обещание давали. Мы тут все делаем Одно Общее Дело. И нет ничего сложнее и
ответственнее. Разумеется, вы еще не готовы, вам еще предстоит пройти
через Откровение, получить Великое Знание. И хотя все это случится не
скоро, но кое-что вы уже сейчас могли бы для себя уяснить. Идет
грандиозная борьба. Кое-кто из вас об этом забыл, но факты налицо. А
готовиться к борьбе вам надо уже сейчас. Потом поздно будет. Через три
года всех вас ждет Распределение, впрочем, для некоторых оно может
наступить раньше. И куда бы вы ни попали, какую бы работу ни получили -
дело у вас у всех одно.
Правда, некоторые этого не понимают. Некоторым кажется, что это всего
лишь высокие слова, а жизнь - это койку заправлять как следует да
котлетами обжираться. Нет, мои дорогие, так будет до поры до времени. А
тебе, Костя, следовало бы почаще напоминать ребятам об их будущем. Так что
вот так, - Серпет снова продолжал обычным своим тоном, - дисциплину с
успеваемостью резко поднять. Каким образом - думай сам. На то тебе и
голова дана. Что непонятно - приходи, объясню. Так... Теперь что касается
Рыжова. Думаю, надо с ним индивидуально позаниматься. Именно тебе, -
Серпет навел на Костю свои большие зрачки. - То, что ты с ним сейчас
делаешь, неэффективно. Пороть его, по-моему, дело безнадежное. Он ведь не
потому строится плохо, что лентяй. Он бы и рад, но координация плохая.
Лучше его потренировать, развить у него реакцию, скорость. Ну, сам
понимаешь. И чтобы с этим не тянуть, - Серпет помедлил, то ли
прислушиваясь к чему-то, то ли ловя ускользнувшую мысль, - чтобы не
тянуть, начни с ним заниматься завтра же. От полдника до ужина. Да, я
помню, тренировка у тебя, кажется. Ну ничего, один раз можно и пропустить,
ради общего блага.
Костю от его слов прямо в жар бросило. Ни фига себе подарочек! Не
придешь завтра - подумают, что сдрейфил. Или, того хуже, настучал.
- Сергей Петрович, - быстро заговорил он, пытаясь справиться с комком
в горле, - завтра ну никак не получается. У нас ведь полным ходом
подготовка к соревнованиям. На первенство Корпуса! Это же честь этажа!
Давайте я с ним в другое время позанимаюсь. Хоть ночью, хоть в тихий час.
- Какой ты, однако, эмоциональный, - улыбнулся Серпет. - А я ведь
хотел как лучше. - И улыбка исчезла. Словно бритвой ее отрезало. - Ну
ладно. Делай как знаешь. Разумеется, ни ночью, ни вместо тихого часа. Об
этом не может быть и речи. Нарушать режим дня я, как понимаешь, не
позволю. А вообще, - он снова помолчал, потом сумрачно произнес, - а
вообще будь осмотрительнее. Ну ладно, это разговор в пользу бедных. В
общем, подведем итоги. Насчет Васенкина с Царьковым - рапорты. С Рыжовым
заниматься - хотя бы полчаса в день, но регулярно. Да, совсем забыл.
Завтра после ужина зайди ко мне в кабинет. На беседу. Ну, вроде бы и все.
Потопал я, братцы. Работы чертова уйма, голова кругом идет и мозги
пузырятся.
Серпет встал, потянулся точно огромный кот, поправил широкой ладонью
прическу и вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
4
Сейчас, в темноте, разговор этот всплыл в памяти так ясно, словно
кончился минуту назад. И саднило в душе, и не удавалось уснуть. А завтра
так тоскливо будет подыматься! Но хочешь или не хочешь, а по звонку
придется вскочить первым - он же как-никак Помощник на Группе. И он будет
подгонять пинками тех, кто не прочь подремать еще минутку. А ведь и сам не
прочь, выходит, самому себе пинки отвешивать? Смешная получается
картинка... Черно-синие окна, острый, беспощадный электрический свет...
Но все это еще нескоро. Не так уж давно прозвенел отбой. Есть еще
время уснуть. Только бы не лезли в голову всякие мысли... А все-таки
здорово, что Серпет так легко согласился. Правда, он сказал: "будь
осмотрительнее". Нехорошо как-то сказал, с довольно странной ухмылочкой.
Впрочем, ухмылочки эти скорее всего объясняются плохим настроением.
И все же Костя чувствовал - сегодняшний Серпет какой-то не такой.
Во-первых, ясно было, что ни Рыжов, ни Царьков с Васенкиным его совершенно
не интересовали. Чем-то другим забита у него голова. Но Серпет хитер, он
никогда ничего прямо не скажет. Все только намеками. А попробуй разберись
в его намеках. Тем более, неизвестно еще, для кого эти намеки? Костя не
мог избавиться от мысли, что Серпет играл в Групповой какое-то
представление, изображал что-то. А на кой хрен? Можно подумать, кроме
Кости и ребят его слушал кто-то еще. Но ведь никого больше в Групповой не
было. Значит, это всего лишь Костины домыслы. Но отчего же все так
тревожно? Да еще беседа эта завтрашняя. Зачем? Раньше-то он никогда
заранее не назначал. И вообще, в его кабинет Костя попадал нечасто, всего,
наверное, раза два или три. Сейчас уже и не вспомнить, когда и зачем.
Ладно, завтра все прояснится, а сейчас - спать!
И сами, непрошенные, появились перед глазами бледно-синие круги,
