совсем плохой стал после чертовни всей этой. Чуть что за "дуру"
хватаюсь...
-- Вот возьми. Еле добыла твой размер...
-- Х-хе... -- Шаленый, криво посмеиваясь, стал рассматривать
доставленное старой подругой одеяние. Давно я под монаха не
работал...
-- Спасибо скажи и за это... Вон за ширмочку зайди, примерь.
Документы -- только завтра, с утра, извини. Твое легионерское
обмундирование я отправила в утилизатор...
-- Ну так тому и быть, хотя и жаль бушлата... Ты хоть бы
рассказала, как живешь здесь, голуба душа... А то и поговорить с
тобой некогда было.
-- Это верно: с того момента, как ты из сортирного
коллектора вырвался и на меня все свои дела посыпал, так мне не
то, что поговорить -- в себя прийти некогда... А живу я здесь как
и везде жила -- содержу гостиницу. Мог бы и заметить...
-- На Большом Хедере, помню, ты все в эти края рвалась.
Только и разговору от тебя было, как помню, что про вольную жизнь
в единении, понимаешь, с природой...
-- Сбылась мечта идиотки... Гостиница пуста -- от силы
десяток заезжих барыг, да кое-кто из местных -- снимают
помещения под оффисы. Подумываю загнать дело по сходной цене. Да
вот, куда податься потом? Нет: содержать убыточные отели -- мой
пожизненный крест. Второй после тебя, Дмитрий... А вообще, я
всегда благодарила Бога, Шишел, что у нас с тобой до законного
брака дело не дошло в тот раз... Ты всегда умеешь заводить
разговор на самые больные темы.
-- Куда, как не чудненько, что не окрутила ты меня: тогда
федералы уж давно за мной к тебе в гости пожаловали бы.
Сообразили бы, что искать меня боле негде, кроме, как у законной
супружницы.
-- Мы бы были тогда уже давно в разводе, Шишел. Не
сомневайся...
-- А, хрен один: в компьюторе следок оставили бы...
-- Как тебе удалось до меня добраться? По здешнему-то...
подземелью?
-- Эт-того в двух словах, как говориться, не расскажешь...
Ты-б велела еще пивка принести...
-- Пиво -- в холодильнике. Это -- вон та панель розового
дерева...
-- Так вот... Без малого загиб я-б в катакомбе вашей -- та
еще параша, скажу тебе -- даром что план ее на всякий пожарный
случай заготовил: еще у -- тут он перекрестился -- мил-друга
Джакомо схемку-то и срисовал, а все-одно -- один сплошной заворот
прямой кишки... Так вот, не тем мне покойничек-то -- коли и
впрямь покойник он -- подсобил, что схему эту хренову дал, а тем,
что подходу обучил к лягушатам-то этим...
-- Господи, какой покойник, какая схема, какие лягушки и
головастики? Ты что -- коллекционируешь планы городских
канализаций? Это у тебя паталогия, -- Коррозия наполнила на треть
высокий стакан светлым пивом и с возмущением смерила Шишела
взглядом. -- Всюду тебя тянет в эти трубы. На Гарварде-третьем
ты вот тоже...
-- Да... На Гарварде этом знаменитое дело было... Страховую
кассу мы через трубу достать хотели... Да не сдюжили. Но это -- к
слову, так просто... Да и покойничек, так, не по делу
помянулся... А вот лягушатники у вас в катакомбе -- что надо
водятся...
-- Господи, -- это ты о болотных стегах что-ли? -- Мэг
отхлебнула пива и удивленно заломила бровь. -- Эта сволочь года
два назад действительно страшно размножилась в канализации.
Помнится, говорили, что она у нас переходит в карстовые пещеры...
Их в прошлом году гоняли по указу Президента... Их показывали по
"ти-ви" -- бр-р-р...
-- Брезгливость, Мэг, тебя в могилу сведет... А они --
ничего, лягушата эти ваши. Смышленые, развитые... И лопочут
складно так... К ним только подход нужен. А полиция ваша да
Ополчение только с дуры палить могут, да газом вонь распускать...
Вот они, естественно, и озлобились. Все за пальцы тяпнуть
норовят, аль бумажник стибрить. Испортили вы их тут столичным
житьем... Но наш брат ко всякой твари подход знает... Я перед
тем, как в катакомбу лезть, корму прикупил, как покойничек
Джакомо научил, а как спустился, так сразу...
-- Можно без этих малоаппетитных деталей? -- Коррозия
брезгливо отставила свой стакан в сторону. -- Короче, в наш
коллектор тебя привели стеги?
-- Они самые...
-- Ну и оставим сию тему... Лучше бы я тебя и не спрашивала
вовсе... Что ты собираешься делать дальше ? И кой черт тебя
принес на Планету?
-- А вот этот самый, Мэг, черт, -- Шишел похлопал по
лежащему в головах каменной скамейки, оборудованной под диван,
портфелю, -- которого ты мне из Первого Национального приволокла.
Грешен, подставил я тебя... Пока тут дожидался, извелся весь...
-- Ну, когда я имею дело с тобой, я всегда знаю, что иду на
что-нибудь такое, за что головы откручивают без особых
формальностей... Да ты и сам сказал...
-- Одно -- сказал, а другое -- послал... Ты хоть
догадываешься, что за портфельчик притаранила? Какие в нем
бумажки лежат?
-- Куда уж мне... -- Коррозия дополнила свой стакан пивом до
подобающего обьема и приняла вид полной индифферентности.
-- А те самые, за которые Седой Иржи чуть Богу душу не
отдал.
-- Господи, неужели ты нашел обломки "Черного жемчуга"? Или
кто-то, вообще, их нашел? Он же там остался, в подпространстве...
Ты что -- все это время занимался поисками Доклада? Тогда ты,
наверное, единственный человек, который не верил, что вся эта
история с "Жемчугом" -- не глюки Иржи.
-- Да нет. Поисками я не занимался. Сама знаешь -- не тот
человек... Но в памяти держал. А тут Господь свел с
Кладоискателями. Не тут, точней говоря, а после той истории на
Малой Колонии... Ну, я и вспомнил все те рассказы про то, как у
капитана Токанавы на руках дал дуба последний козырной туз из
Проекта Каррозерса. И рассказал о том, что и где запрятал. В
присутствии дока Малатеста. И как кэп бумаги эти из тайника на
астероидах, что вокруг Бетельгейзе увел. И сколько ему за эти
бумаги обещали. И как Токанава вместе с бумагами и всем своим
"Черным жемчугом" сгинул к собачьим чертям, а док Малатеста на
Шараде застрял по пьяному делу и в рейс этот, как раз, и не
попал, а стал, наоборот, шататься по кабакам и всякому сброду,
вроде того же Иржи, грузить всю эту белиберду. Увлекательная,
надо сказать, байка. На роман тянет. Только финал не здорово
веселый...
-- И ты все это выложил своим... Кладоискателям?
-- Шаленый зазря языком сроду не чесал. Я слушал все
больше... Там у друзей этих, если разговоры на вахте позаписать с
толком, так тысячу и одну ночь насобирать можно... Так я вот и
сижу, на дисплей пялюсь, байки слушаю. И вдруг слышу про "Жемчуг"
этот чертов -- открытым текстом. Ни в каком он не в
подпространстве, а вовсе на Помойке...
-- Тебя вечно тянет в такие места...
-- Так этот народ места называет, куда отловленные корабли
стягивают. Оставшиеся без экипажа. Такой порядок. Они законы
свято блюдут -- Кладоискатели. Очень этот народ лицензией своей
дорожит. Смешно аж посмотреть...
Свое они, конечно, берут. Раз судно без экипажа, из реестра
изьято -- святое дело с него все, что на рынок пойдет снять. В
основном -- движки и навигационное оборудование. Иногда из груза
что интересное попадается... Помню, на Лаланде нашли мы
заброшенную посудину, на которой, полвека тому как, везли снедь
для банкета в честь Первооткрывателей -- судя по документации.
Устрицы, осетрина и шампанское... Все -- замороженное по методу
этого... Сейчас не вспомню -- еврея, в общем. Очень хорошо
сохранилось. С тех пор устриц с шипучкой год видеть не мог... Так
я не про это...
-- Да, ты -- про "Черный жемчуг"...
-- Так вот -- узнаю я, к большому своему удивлению, что и
впрямь была такая посудина. И действительно, вылетев с Шарады,
сгинула. Так ее давным--давно нашли, выпотрошили и на типовой
Помойке болтаться оставили. Недалеко, кстати, от нашей любимой
Метрополии... "Предутилизационный полигон четырнадцать"
называется место это. Я туда и навострился. Год без малого между
разными посудинами кантовался -- там все едино: туда ты летишь,
или оттуда... И добрался, наконец. И все верно ведь рассчитал:
остался от "Жемчуга" только обитаемый отсек. Там никто ничего и
трогать не собирался. Дурная примета считается...
-- А что стало с этим... Тоямой и его экипажем, --
поинтересовалась Мэг.
-- А пес их знает -- погибли все. Похоже, их перед самым
Броском обстреляли. Нейтронным пучком, или еще чем-то в том же
духе... Штучка вполне в духе Комплекса. Или бандиты эти -- с
Дальних Баз... Но тут-то и вышел им пребольшой кукиш. Бросок
выполнила автоматика. Прежде чем суки эти на борт полезли. А куда
"Жемчуг" этот зашвырнуло, понятно, одному Черту и Дьяволу
было известно. Судя по тому, на какую Помойку Искатели ее свезли
-- куда-то в дальнюю окрестность Земли его закинуло... А Искатели
эти, хоть народ и болтливый, а как что нашли, так по инстанции
доносить не торопятся... Ну а Доклад себе спокойно лежал в
секретном сейфе. Не в капитанском -- тот плазменным резаком
вскрыть кто-то потрудился все-же , а в специальном таком, между
отсеками... Я недели три по руине этой лазал, пока сыскал...
-- По сейфам ты специалист... Тебе не нравится светлое пиво ?
Там, на нижней -- "Дарт"... Ты уверен, что нашел именно то?
-- Проверил. Уже и покупателей присмотрел. В Систему подался
-- там, как-никак и ближе и безопаснее такие дела делать.
Кстати, про цену Иржи не очень-то и преувеличивал... Но черт меня
дернул: подсказала одна сатана гороховая, что на Гринзее
вдесятеро против того дадут. Есть мол там покупатель ОСОБЫЙ ...
-- Ты сюда и собрался...
-- Да нет. Пришлось на старушку-Землю заглянуть.
-- Посетил Колыму -- родину предков?
-- Бог миловал. В Женевской каталажке отсидел. А предки у
меня не с Колымы совсем почти, а вовсе из Красноярска...
-- И много тебе дали? И, кстати, -- за что?
-- Да сущие пустяки одни. Так, подвернулось одно дело
попутно... Я его и ввиду не имел. Однако-ж влип. Но друзья эти
легавые быстро смекнули, что на воле я им нужнее, чем за
решеткой. Живенько так срок скостили и гулять отправили. А сами с
хвоста не слезают...
-- У тебя -- мания величия, Шишел. Тебя никто не ищет. Ни
разу по "ти--ви" тебя не показывали. Ни в фас, ни в профиль...
Я же сказал: меня отпустили вчистую. Шаленый перед законом
чист ! Меня пасут втемную. Негласно. На тебя, Мэг вся надежда.
-- Я что, дожна постоять с бумагами в торговых рядах ? Или
поносить их по домам с хорошей репутацией.
-- Нет, Мэгги, все, что от тебя требуется, это устроить мне
встречу с одним хитрым человечком. И навести кое какие справки...
4.
Несмотря на глубокую ночь, движение на улицах Столицы было
немалое: то и дело, наперекор всем правилам дорогу перегораживала
то туша затянутого пятнистым брезентом тяжеловоза, то приземистая
самоходка, а то и вихляющийся на воздушной подушке легкий танк.
Шла подготовка Большой Карательной. Вовсю и почти открыто. Кай
вырубил автопилот и сам взялся за руль кара.
-- Знаете, Следователь, -- признес несколько несвойственным
ему задумчивым тоном Гвидо, -- еще два-три дня назад, я нашел бы
ваши методы работы просто верхом дилетантской самодеятельности.
Но, похоже, Лес что-то изменил во мне...
-- Каждое более или менее стоящее дело, с которым мне
приходилось всерьез повозиться, капитан, обладало таким вот
свойством. Что-то изменять в тех, кто с ним связфывался. Уверен,
что раньше вы просто не замечали. Эту историю нам не расколоть,
