Борис Иванов
На конкурс АРТ-ТЕНЕТА
ТАМАРА И ЗЛАЯ ДЖЕССИКА
(фантастическая повесть)
- Господи, - подумала я. - Неужели этого никто не замечает?
Кукла в руках продавщицы смотрела на меня с горьким удивлением. Пластик
вокруг рта сложился кошельком, веки были чуть приспущены, хотя взгляд
из-под них был пристально вскинут на свою будущую хозяйку. Ядовито и
оценивающе.
Я взяла куклу в руки и не удержалась от того, чтобы встряхнуть ее. Потом
снова поглядела ей в глаза. Они стали злыми. Прищурились. А рот сжался
куриной гузкой.
Продавщица уловила мое остолбенение и ловко перехватила готовую выпасть из
моих удивленных рук тщательно сработанную пластиковую фигурку. Хорошо
отрепетированным жестом развернула лицом ко мне. Теперь кукла улыбалась.
Напряженной, деланной улыбкой. В уголках глаз собрались натянутые веером
мелкие морщинки. Но желтоватый огонек затаенной злобы прямо-таки прожигал
меня из-под век игрушечной ведьмы.
- В ней есть магия, - отлично поставленным голосом произнесла служащая. -
Это девиз фирмы, - пояснила она в ответ на мой недоуменный взгляд. -
Имеется ввиду, что наша Джессика несет в себе определенное очарование ...
Никакой мистики, конечно. Интегральные схемы, прекрасная бескабельная
информационная сеть плюс последнее слово науки в области обучающих программ
- вот что такое наша Джессика ! - со знанием дела закончила она хорошо
отработанный на инструктажах-репетициях пассаж.
- Значит, ее зовут Джессикой ? - Если вы предпочитаете модель для вашей
девочки. Для мальчиков психологи считают предпочтительной модель Робин .
Кроме того, для детей старшего возраста и для ... для взрослых,
испытывающих потребность в познавательном общении, разработана совершенно
оригинальная модель - Пэт-Стоун ...
Я бросила взгляд на дочку, которая уже совершенно по-хозяйски
присматривалась к Джессике. Полгода ТВ-рекламы (перед каждым мультсериалом
и посреди наудачу взятых программ, с неизбежностью осеннего дождика) и
пример трех новых подруг сделали свое дело. Сделала свое дело и
воспоследовавшая усердная бомбардировка маминых мозгов регулярными и вполне
искренними жалобами на одиночество, тоску и скуку. И мое сознание вины в
этих последних обстоятельствах тоже сделало свое дело.
Конечно, не только новая работа Би-Ай была виной моего окончательного
превращения из специалиста по Достоевскому, пользующегося широкой и
заслуженной известностью среди одиннадцати или двенадцати коллег, в
безнадежную домохозяйку, и расставания Луизы-Габриэллы с подругами детства.
Нет, я всегда считала, что Силикон-Вэлли - не лучшее место для того, чтобы
вырастить здорового ребенка, и ни минуты не колебалась, когда муж получил
довольно неожиданное предложение работать здесь, на Мысе. Тем более, что
новая должность выводила нас, по его словам, на совсем другой уровень .
Кое-что я, однако, не учла. Для Лу новая жизнь оказалась на первых порах
чем-то вроде высадки на Марсе. Там, на Земле - в экологически
неблагополучном Силикон-Вэлли - остались ее друзья и подруги - довольно
пестрая и, в общем-то, симпатичная компания. И даже Таузер там остался. А
здесь ее ожидала целая классная группа инопланетян. Да, это самое
подходящее слово, чтобы означить этих ее сверстников. Из школы. И из
детского спортивного клуба. И из соседних - весьма комфортабельных -
коттеджей. Совершенно чужих и довольно спесивых, на мой взгляд. Все это
были дети родителей с того самого совсем другого уровня .
И еще - я не сразу поняла из довольно обтекаемой формулировки,
употребленной Би-Ай, что его не пыльная, но хорошо оплачиваемая работа,
связанная с Кроун-Орбитер , и будет протекать, собственно, на борту
Кроун-Орбитера , и увижу я его только через восемь месяцев после старта
шаттла. А пока Лу придется обходиться встречами с папой на телеэкране. Со
все возрастающей задержкой по времени прохождения сигнала. В результате
всех этих пертурбаций только сейчас, к осени, какое-то подобие человеческих
отношений закралось в атмосферу, царившую там - в мире, которому еще не
исполнилось и десяти лет. Учитывая непростой характер Лу, мне коршуном
приходилось парить в небесах на страже хрупкого равновесия ее детской души.
Покупка обучающего кибернетического друга была, по моим расчетам,
существенным вкладом в это равновесие.
- Мне не нравится ее выражение лица... - сказала я, однако. -
Боже мой, - извиняющимся тоном воскликнула служащая. - Просто она не
находится под контролем. Понимаешь, малышка, - она обратила свою улыбку к
Луизе-Габриэлле, - мы еще не вселили в нее душу, и у нее могут происходить
непроизвольные движения лица...
- Как у зомби ? - спросил невинный ребенок, здорово подпортив весь эффект.
- Нет-нет. Что ты, малышка, - оправившись после секундного шока, нашлась
продавщица. Ведь тебе случается улыбаться во сне? Или хмуриться? Вот сейчас
мы на минутку подключим Джессику к управляющему контуру ... Мистер Эвальд,
попрошу вас ...
Программист, скромно следивший со стороны за ходом борьбы за душу
покупателя, вопросительно поднял бровь.
- Мимика, мистер Эвальд. Надо чуть-чуть поправить мимику нашей Джессике ...
- Но, ведь, я же ... - начал поименованный мистером Эвальдом вчерашний
выпускник МТИ ( после знакомства с Би-Ай я различаю продукцию основных
мозговых инкубаторов страны по сортам и годам выпуска примерно за версту ).
- Я предельно ...
Торговый агент поставила зарвавшегося интеллектуала на место одним
движением бровей (одной левой брови, точнее сказать), и мистер Эвальд
быстренько застучал по клавишам терминала. Потом, поколебавшись, нажал
ENTER.
Теперь лицо Джессики просветлело. Ни тени зловещего, пронзительного
внимания не осталось на нем. Да и поза ее неуловимо изменилась: стала
дружелюбно-расслабленной. Вообще, как мне могло почудиться... ТАКОЕ в этом
светлом, со вкусом обставленном павильоне...
- Мам, она поймала кайф... - прокомментировала Лу происшедшую метаморфозу.
И требовательно дернула меня за палец.
- Прекрасно, я беру систему, - уверенным и, надеюсь, достаточно
самостоятельным голосом сказала я, доставая из бумажника кредитную
карточку. - Только... я бы хотела... другой экземпляр...
- О, они же все идентичны, миссис... Айриш! - с энтузиазмом воскликнула
служащая, читая мою фамилию на пластиковом прямоугольнике. - У вас
электронная карточка? Это весьма удобно! Теперь сообщите нам, пожалуйста,
подключены ли вы... ваш дом к какой-либо информационной сети и...
- Да, наш компьютер подключен к Максинет и еще к какой-то... - Значит вы
будете
включены в систему немедленно. Наш техник заедет к вам во второй половине
дня, сегодня-же, и установит стационарный интерфейс... Он же привезет и
рабочий модуль... Саму куклу, я имею ввиду... Вот гарантийные документы, а
это - инструкция... Не волнуйтесь, вовсе не надо читать весь этот том
насквозь, но когда у вас появятся вопросы, вы найдете ответ на любой, да,
на любой из них в Энциклопедии Джессики . Все это дублировано вот на этой
дискете. Всего наилучшего вам. Ваша дочь и вы сами получите массу
удовольствия. И узнаете многое, многое...
- До скорого ! - сказала Лу кукле. - До скорого ! - ответила Джессика.
* * *
Теперь, вспоминая все по-порядку, я не могу с чистым сердцем сказать, что,
войдя в наш дом, Джессика сделала Лу самым счастливым существом на свете.
Добившись своего, она просто обрела покой. Подлинное счастье наша Джессика
принесла, пожалуй, в первую очередь крошечной, деликатной мадам Рубнер,
матери Синди - школьной подруги Лу - и еще четырех или пяти отпрысков
разного пола и возраста. Дело в том, что Синди входила в узкий круг
обладательниц собственных Джессик и, таким образом, общие с Лу интересы
сделали ее нашей постоянной гостьей, несмотря на относительно далекое
расстояние, разделявшее наш коттедж от под-старину выполненного (а может, и
впрямь антикварного) очень компактного особняка в центре, встык с филиалом
Первого Национального, который занимало их семейство.
Синди была не единственной гостьей Лу - в соснах за домом собиралась стайка
кукловладелиц, представлявших в глазах мадам Рубнер некий детский бомонд,
принадлежность к которому ее дочери она ценила очень высоко.
У меня же был собственный интерес в поддержании наилучших отношений с
семейством Рубнеров - слабая, но определенная надежда, что со временем
пожилой отец Синди - маститый профессор Рубнер, известный кроме мохнатых
седых бровей, фундаментальными трудами по восточноевропейской литературе,
порадеет о том, чтобы мне достался хотя бы семестровый курс лекций на
факультете, деканом которого он изволил быть. Эта надежда покончить
когда-нибудь с доставшимся мне ненавистным статусом домашней хозяйки
немного помогала мне жить.
Хорошее запоминается, и поэтому я ясно, как если бы это было только вчера,
вижу этот - один из последних, счастливых для меня вечеров, где-то в конце
лета. Мы сидим с маленькой мадам Рубнер на задней, к соснам выходящей
веранде нашего дома и пьем чай с липовым медом. Поодаль шестеро
десятилетних девочек танцуют в одном кругу со своими куклами. Осень
чувствуется лишь как тень горьковатого аромата откуда-то из другого
измерения... Мне спокойно, я еще только начинаю вспоминать свои сны...
- Как хорошо, - мать Синди с любовью смотрела на девочек, - что эти
электронные подруги отвлекают их от тех проблем, которые нам в их
возрасте... Знаете, я только во сне могла себе представить вот такую
картину - когда куклы пляшут с детьми самостоятельно, как... как какие-то
создания из сказок... А вечерами они разговаривают... Это немного жутко...
- Да, это немного жутко... А может, и не немного... - Тем не менее это
отвлекает их от ранней сексуальности, например... - В их возрасте,
по-моему, еще рано беспокоиться о подобных проблемах... - Ну, конечно, -
они еще сама невинность... Но меня так беспокоит, что они водятся с
некоторыми из этих местных парнишек... Вы понимаете, я не всех, конечно,
имею ввиду, но эти латиносы... Они так рано созревают...
Мадам Рубнер стала поправлять немного запыхавшейся Синди, которая забежала
на веранду глотнуть морсу, воротничок.
- Дочка, вы, я вижу, уже давно не играете с Пабло... И Франсиско совсем
перестал появляться......
- Ну их, мам... Лора подралась с Пабло... И мы чуть его не побили... И
потом - Джессика не хочет, чтобы мы с ними играли.
- Чья Джессика не хочет этого? Мне показалось, что мадам Рубнер слегка
поперхнулась от удивления...
- Моя. И та, что у Лу... ДЖЕССИКА, ВООБЩЕ...
- Господи, - сказала моя гостья, провожая взглядом убегающую к подругам
дочь, - я же говорю, что только во сне могла представить...
- Да, - сказала я. Но как те герои у Шекспира мы, наверное, сотканы из той
же материи, что и наши сны...
- Это, кажется, из Бури ? - спросила мадам Рубнер. Как и я, она была очень
начитанной домохозяйкой.
* * *
- Смерть... - сказала я. - Игра в смерть... Вот с чего началось...
Доктор Горфилд - обстоятельный и допропорядочный, словно пасхальный кулич,
нагнулся ко мне.
- Вас угнетает мысль о смерти? Беспокоит ее неизбежность?
Я поморщилась.
- Дочь, доктор... Меня беспокоит дочь. И еще - сны...
Я задумалась, прикрыв глаза, вздохнула, и начала сначала.
- Сны... - сказала я доктору Горфилду. - Знаете-ли, мерзкие сны... Нет,
ничего такого ... Никто не гонится за мной по подземельям. И никто не
угрожает мне вообще ... Дело идет о моей дочери...
- У вас взрослая дочь, миссис Айриш ? - живо осведомился док. - По всей
видимости, вам надо подробнее ...
- Ей скоро будет десять... Всего-навсего. И она... слишком инфантильна для
своих лет ...
Расслабившись на черном диванчике - классическом инструменте психоанализа,
я созерцала довольно оригинальный узор, покрывавший потолок кабинета, и
размышляла о том, что совсем другой уровень подобен зыбучим пескам. В жизни
не задумывалась о своих неврозах, хотя толстокожестью, вроде, не отличалась
