Брат. Мебель продана - об чем толковать. (Сестре.)
Ну что, развелась? Только быстро отвечайте.
Жена. Развелась. А кухонную посуду соседям продала.
Сосед (визгливо). Как кухонную посуду?! Зачем же вы мою кухонную по-
суду продаете? А мы из чего кушать будем?
Брат (сестре). Какой паскудный у вас жених попался. Мы так славно
расторговались, а он все недоволен - кричит, как сова. А мне как раз
нездоровится сегодня - у меня голова болит.
Жена. Чего ж нам с ним довольным-то быть?
Сосед. Вот именно. Тогда пущай нам наши деньги отдает.
Брат. Ладно, заткнися. Сказал - дам половину. (Ломовику.) И вот это.
Это тоже выносите.
Сосед. Прямо у меня голова, как в тумане. Чего-то я ничего не пони-
маю.
Брат. Хоть к невесте-то подойдите" Стоит, как, болван.
Жена. Чего вы на них кричите - видите, совсем запутали человека.
(Подходит к нему. Нежно разговаривают. Целуются.)
Брат. А ну, сестра, пригласите там каких-нибудь гостей, - охота ма-
ленько станцевать.
Сестра уходит.
Сосед. Ей-богу, я танцевать не буду. У меня сегодня настроение ка-
кое-то неподходящее - чего вы мне танцы навязываете.
Брат. А зачем женился? Не надо было жениться.
Входит Горбушкин.
Горбушкин (поет). Колокольчики-бубенчики звенят, звенят. Про ошибки
моей юности твердят...
Жена. Гриша!
Горбушкин (не замечая разгрома в комнате). Очень вежливо поступили.
Очень. - Извиняемся, говорят, что повестку не по почте прислали, -
очень, говорят, вы срочно нам понадобились свидетелем. - Ага, говорю,
конечно, я с этим и шел - свидетелем. Я говорю: колокольчикибубенчики...
По какому делу, говорю, я свидетелем? Они говорят, и так вежливо, краси-
во: Расскажите, говорят, нам, чего знаете про Щукина. Он, говорят, в ко-
роткое время проворовался. - Пожалуйста, говорю. Беру стул, присаживаюсь
этак вот к сто... (Испуганно смотрит на полупустую, развороченную комна-
ту.) Это чего? Это, я говорю, чего?
Брат жены на цыпочках осторожно смывается.
Жена. Это... это мы думали... Это мы, Григорий Иваныч...
Сосед. Прямо голова как в тумане.
Горбушкин (орет). Это чего?! Это чего в моей камере происходит!
Входит ломовик.
Ломовик. Все, что ли? Трое стоят, раскрывши рты.
ПАРУСИНОВЫЙ ПОРТФЕЛЬ
Комедия в трех действиях
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Баркасов
Зоя, его жена.
Боря, их сын.
Ядов, сосед.
Бабушка.
Тятин, сослуживец.
Софочка, сотрудница.
Настя, машинистка.
Слоняев, сотрудник.
Духоявленский, делопроизводитель.
Крутецкий, муж Софочки.
Абрамоткин, жених Насти.
Домработница.
Контролер.
Доктор
Посетитель.
Действие происходит весной 1936 года.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
КАРТИНА ПЕРВАЯ ДОМА
Комната нового дома. Широкие окна. Современная мебель Радиола. Звучит
негромкая музыка. Алексей Гаврилович Баркасов проходит через комнату с
полотенцем в руках. Баркасову лет 37. Лицо у него простое, приятное,
несколько утомленное.
Жена Баркасова Зоя Павловна стоит у окна Она красива, изящна. Несмот-
ря на раннее утро, она тщательно одета и причесана Молча, с некоторой
грустью она смотрит на мужа. Тот, не оборачиваясь в ее сторону, уходит.
В комнату торопливо входит мать Зои - бабушка Алиса. Юрьевна Она не-
сет утренний завтрак Во всем облике бабушки - гордость, величие и остат-
ки былой дворянской красоты. На самокате въезжает 12-летний сынок Боря
Он звонит в звонок, наезжая то на бабушку, то на мать.
Снова появляется Баркасов В момент его появления раздается телефонный
звонок. Бабушка поспешно закрывает радиолу.
Музыкальная увертюра прерывается.
Баркасов (по телефону). Да, это я - директор Баркасов... Что? Хорошо,
я сейчас приеду... (Вешает трубку.)
Зоя. Алеша, пока ты не поешь - я просто не пущу тебя. Ты выглядишь
плохо. Ешь стоя, на ходу... Сядь, пожалуйста!
Баркасов (присаживаясь). Ну некогда мне, Зоюшка... (Достает из карма-
на рукопись, углубляется в чтение.)
Бабушка (в пространство). Кто ест и читает, тот память зачитает...
Телефонный звонок.
Баркасов (торопливо подойдя к телефону). Да, я... Что? Ах, это вы
опять! Послушайте, я же вам сказал, что наше учреждение не возьмет этих
кроликов... Кто их запланировал?.. Нет, нет, можете не приезжать...
(Раздраженно вешает трубку.)
Зоя. Алеша, эти утренние часы ты бы мог оставить для себя, для
семьи...
Баркасов. Ах, Зоя, я просил тебя не касаться служебных вопросов!
(Снова читает рукопись и делает пометки.) Сын Боря, кружась на самокате,
звонит. Баркасов поспешно подходит к телефону. Снимает трубку.
Бабушка. Это не телефон звонил.
Баркасов (в трубку). Але!
Зоя. Алеша, это Боря звонил.
Баркасов. Уберите ребенка!
Боря. Ладно, папка, не буду больше звонить...
Телефонный звонок. Это не я... Телефон!
Баркасов (по телефону). Что? Боря Баркасов? Да, это мой сын... Что?
Сейчас узнаю... (Закрыв трубку рукой.) Зоюшка, Боря в каком классе? В
третьем?
Зоя (пожав плечами). В третьем.
Боря. Я в третьем "А"... А что они там еще?
Баркасов (в трубку). Он в третьем "А"... Да, значит, это он... На
уроках?.. Но почему об этом вы мне говорите? Передаю трубку моей жене...
(Передавая трубку.) Зоюшка, она говорит, что Борька на уроках... кукаре-
кает...
Зоя (по телефону). Да, я... К директору школы?.. Хорошо, я зайду се-
годня.
Баркасов (сыну). Ты что же это, маленький шалопай, на уроках кукаре-
каешь? (Смеется.)
Боря. Это я только на географии.
Зоя. Ничего нет смешного. Мальчика могут из школы выгнать. (Сыну.)
Собирай книги. Уже половина девятого.
Бабушка. Собирайся, Борюшка.
Баркасов (по телефону). Товарищ Гребешков? Это Баркасов беспокоит
вас. Статью написал. Через час подошлю вам... Есть, договорились... (По-
весив трубку, снова углубляется в рукопись.)
Зоя. Алеша...
Баркасов. Что тебе, Зоюшка?
Зоя. Я хотела с тобой поговорить. Но если ты занят...
Баркасов. Ну, говори. Я статью проверю в машине.
Зоя. Алеша... Ведь ты совсем забыл о нас... обо мне...
Баркасов. Но ты сама понимаешь, что я сейчас...
Зоя. Нет, твоей работе я не хотела бы мешать. Я понимаю - сейчас это
самое главное. Но ведь за эти дни ты двух слов со мной не сказал. Разве
это правильно?
Баркасов. Ах, Зоюшка, у меня такая уйма дел!
Зоя. Ты приходишь домой поздно. Утром чуть свет уходишь. И даже эти
короткие минуты, что ты с нами, у тебя постоянно заняты служебными дела-
ми, телефонными разговорами...
Баркасов. Мне не хватает времени для всего, и поэтому я...
Зоя. Не хватает времени для меня, для нас?
Баркасов. Но что я могу поделать?! Ведь работа не ждет. И поэтому мне
приходится даже дома... (Услышав за окном гудок машины, торопливо наде-
вает пальто.)
Боря. Это шофер Василий Иваныч за папкой приехал.
Зоя. Алеша, ты даже не договорил...
Бабушка (шумно вздыхая). М-да... Дела-дела...
Баркасов (жене). Что не договорил? О чем я? Ах, да... Мне, Зоюшка, не
хватает времени, и поэтому приходится брать работу домой... Кстати, где
моя статья?
Зоя. Ты в карман ее сунул.
Баркасов. Ах, да... вот она...
Зоя. Ты когда вернешься?
Баркасов. Не знаю. Позвоню.
Зоя. Застегнись. Простудишься. За окном снова продолжительный гудок.
Баркасов (бормочет). Иду, иду, Василий Иваныч... (Уходит.)
Бабушка. Ну, знаешь ли, это какой-то бесчувственный человек.
Зоя. Мама, не надо...
Бабушка. Он видит, что жена нервически настроена, так нет - пять ми-
нут не мог ей уделить! Служба для него важней.
Зоя. Мама, ну прошу тебя, не надо... Боре в школу пора. Собери его...
Боря. Рано же ж...
Бабушка. Не знаю... до революции... мой первый муж... Не твой отец, а
мой первый муж... Он, наоборот, всегда манкировал службой ради семьи.
Бывало, сидит, сидит, смотрит на меня. Уже двенадцать часов пополудни, а
он никуда не торопится. Или мы с ним в рамс играем, или просто беседуем.
В другой раз я ему говорю: "Мой друг, ну пошел бы ты, право, в учрежде-
ние..."
Зоя. Ах, мама, ну к чему ты об этом говоришь!
Бабушка. А он тогда служил в Главной канцелярии по принятию прошений
на высочайшее имя... Так нет, не идет. Что, говорит, я там не видел?
Мне, говорит, дороже для души с тобой в рамс играть, чем лоснить свои
брюки в какой-то там канцелярии... Да и другой муж - твой отец, - он то-
же... Правда, они оба любили меня.
Зоя. Ты хочешь сказать, что Алеша не любит меня?
Бабушка. В мое время, дитя мое, такое отношение не считалось любовью.
Любящий муж стремился быть у семейного очага.
Зоя. Мама, ты не понимаешь Алешу. Он - это другой мир, другая эпоха.
Бабушка. Чем другой мир? Тем, что он в деревне родился?
Зоя. Ах, при чем тут деревня? Алеша закончил два вуза. И он теперь...
Бабушка. Вот об этом я и говорю, дитя мое! Он теперь человек образо-
ванный. Его чувства по своей тонкости уже, вероятно, сравнялись с нашими
чувствами, с моими, наконец. И поэтому мне странно видеть, что он пред-
почитает свою дурацкую канцелярию, а не беседу с тобой.
Зоя. Его чувства, быть может, выше, чем наши чувства. Но у него дру-
гое понятие о работе, о служебном долге.
Бабушка. А ты уверена, дочь моя, что вое эти служебные часы он прово-
дит на работе?
Зоя (испуганно). Что ты хочешь этим сказать?
Бабушка. Нет, я не утверждаю. Но в мое время... если человек...
где-то там... отсутствует... вечерами... значит, у него непременно...
какая-нибудь особа...
Зоя. Мама, я запрещаю тебе так говорить об Алеше!
Бабушка. Хорошо, молчу. Но согласись сама - странное поведение у че-
ловека. Он не стремится к общению с тобой. Стало быть, у него есть иные
интересы. Я помню, мой первый муж...
Зоя. Боря, собирайся в школу! И скажи учительнице, что я сегодня зай-
ду к директору.
Бабушка. Борюшка, пойдем. Боря. Рано же ж...
Бабушка и Боря выходят из комнаты. Зоя Павловна смотрит в окно. По-
том, подойдя к стене, стучит несколько раз рукой.
Зоя. Ядов! Виктор Эдуардович! (Перед зеркалом поспешно поправляет
прическу).
Появляется сосед Виктор Эдуардович Ядов. Он драматург. Ему лет 45. Он
взлохмачен, небрит. Одет небрежно, даже неряшливо. Но лицо у него вдох-
новенное, умное. Говорит он патетически, почти восклицает. Но в этом -
ирония, насмешка и даже отчасти шутовство.
Ядов (театральным тоном). Какой счастливый случай, графиня, заставил
вас изменить своему слову? Ведь вы не хотели меня лицезреть!
Зоя. Забудем нашу ссору.
Ядов. Охотно! Но что случилось, ваше королевское величество?
Зоя. Ну, не шутите, Виктор Эдуардович. Я хотела с вами поговорить. Вы
умный. Вы мне посоветуете.
Ядов. Мое ничтожное существование в ваших руках.
Зоя. Прошу вас - говорите проще.
Ядов. Извините, Зоя Павловна, я немножко брежу. Пишу историческую
драму. В голове - туман истории, королевские дворцы, величественные ре-
чи...
Зоя. Я оторвала вас от работы? Простите.
Ядов. Ничего. Иной раз полезно спуститься на землю с облаков. На зем-
ле - вы и моя испепеленная любовь к вам. Ради вас я готов положить голо-
ву на плаху.
Зоя. Право, бросьте этот шутовской тон.
Ядов. Это вовсе не шутовской тон, Зоя Павловна! Это всего лишь тон,
несколько приподнятый над ординарной и тусклой землей и над ее унылыми
шаблонами... Однако простите. Я слушаю вас. Речь несомненно снова пойдет
о вашем супруге?
Зоя. Да. Мой муж...
Ядов. Ваш муж - Алексей Гаврилович Баркасов, имеющий незаслуженное
счастье находиться под одной кровлей с вами, - невнимателен к вам, неб-
режен, равнодушен...
Зоя. Это не совсем так. Я уверена, что он любит меня, но... Нет, вам
не понять его. У вас шутовские слова: "сударыня... плаха... жертвую
жизнь..." А тут подлинный факт - человек и в самом деле может отдать
свою жизнь ради работы.
Ядов. Допустим, сударыня.
Зоя. Но только Алеша, по-моему, делает при этом ужасную ошибку. Его
