чаях, когда рядом с нами идет калека-нищий, которому небо отказало в та-
ланте волновать и убеждать. Что до нас, мы не нуждаемся в деньгах бога-
чей и не просим подаяния - милостыня унижает того, кто ее принимает, и
ожесточает подающего. Все, что не является обменом, должно исчезнуть в
обществе будущего. А пока что бог позволил нам - мужу и мне - жить этим
обменом и таким образом прикоснуться к идеалу. Мы приносим искусство и
восторг душам, способным к восприятию искусства и к ощущению восторга.
Мы принимаем священное гостеприимство бедняка, делим с ним его скромный
кров и умеренную пищу. А когда у нас возникает необходимость в простой
одежде, мы зарабатываем ее, задерживаясь на несколько недель в какойни-
будь семье и давая уроки музыки. Проходя мимо пышного замка, мы поем под
окнами его владельца, ибо он приходится нам таким же братом, как пастух,
пахарь и ремесленник, но спешим удалиться, не ожидая награды, ибо счита-
ем, что этот несчастный ничего не может дать нам взамен, и, таким обра-
зом, это мы подаем ему милостыню. Словом, мы живем жизнью артистов, как
сами ее понимаем, ибо бог создал нас артистами и мы обязаны использовать
его дары. У нас повсюду есть друзья и братья в низших слоях того общест-
ва, которое сочло бы унижением для себя спросить, каким образом нам уда-
ется жить честными и свободными. Каждый день мы создаем новых привержен-
цев искусства, а когда наши силы иссякнут и мы уже не сможем кормить и
носить на руках наших детей, они, в свою очередь, помогут нам, будут
кормить и утешать нас. Если детей не будет с нами, если они уедут дале-
ко, увлекаемые иными призваниями, мы будем жить, как старый Зденко, ко-
торого вы видели вчера: в течение сорока лет он пленял своими легендами
и песнями всех крестьян в округе, а в последние годы они принимают его и
заботятся о нем как об уважаемом учителе и друге. Неприхотливые вкусы,
привычка к умеренности, любовь к путешествиям, здоровье, которое дарит
жизнь, сообразная с требованиями природы, поэтическое вдохновение, от-
сутствие дурных страстей, а главное - вера в будущее мира, - разве все
это признаки безумия? И все же вам может показаться, что рассудок Трис-
мегиста помутился под влиянием чересчур пылкого восторга, как некогда он
показался мне замутненным скорбью. Но, узнав его ближе, вы, может быть,
поймете, что только людские заблуждения и ошибки общепринятых законов
выдают за помешанных всех тех, у кого есть талант и фантазия. Знаете
что, присоединитесь к нам и давайте попутешествуем вместе весь сегодняш-
ний день. Быть может, выпадет час, когда Трисмегист заговорит не только
о музыке. Просить его не надо, в какую-то минуту это придет само собой.
Что-нибудь может пробудить в нем прежние мысли. Мы отправляемся через
час - наше присутствие здесь угрожает навлечь на голову моего мужа новые
опасности. Ни в каком другом месте мы ничем не рискуем - нас не могут
узнать после стольких лет изгнания. Мы идем в Вену через Богемский Лес и
по течению Дуная. Когда-то я уже совершила такое путешествие и охотно
повторю его еще раз. Мы повидаем двух старших детей. Наши состоятельные
друзья пожелали оставить их у себя и дать им образование - ведь не все
люди рождаются для того, чтобы стать артистами, и каждый должен идти в
жизни по пути, предначертанному провидением.
Таков был рассказ этой необыкновенной женщины - мы не раз прерывали
ее вопросами - о жизни ее мужа, ставшей также и ее жизнью, ибо она цели-
ком разделила с ним и вкусы его и взгляды. С радостью приняв предложение
следовать за ней, мы вместе вышли из хижины, и импровизированная стража,
которая охраняла дом, собираясь нас задержать, немедленно разомкнула
круг, пропуская нас.
- Пойдемте, дети, - крикнула им Цыганка своим звучным, мелодичным го-
лосом, - ваш друг ждет вас под липами. Сейчас лучшее время дня, и утрен-
няя наша молитва выразится в музыке. Доверьтесь этим двум друзьям, - до-
бавила она, указывая на нас прекрасным, естественно-театральным жестом,
- они свои и желают нам добра.
С радостными возгласами и песнями крестьяне устремились вслед за на-
ми. Дорогой Цыганка сообщила нам, что она с семьей сегодня же утром по-
кидает этот поселок.
- Только не надо говорить об этом, - добавила она. - Расставание зас-
тавило бы наших друзей пролить немало слез. Но здесь нам небезопасно.
Кто-нибудь из старых врагов может случайно оказаться в этих краях и под
одеждой цыгана узнать Альберта Рудольштадта.
Мы дошли до поселка. Он был расположен на зеленой лужайке, окруженной
великолепными липами; меж огромных стволов виднелись скромные домики и
извилистые тропинки, протоптанные стадами овец. В первых косых лучах
солнца, блестевших на изумрудном ковре лугов, в серебристой утренней
дымке, окутывавшей склоны окружающих гор, этот уголок показался нам по-
истине волшебным. Затененные места, казалось, хранили еще синеватый отб-
леск ночи, а вершины деревьев уже окрашивались в золото и пурпур. Все
было чистым и четким, все казалось нам свежим и юным, даже вековые липы,
крыши, поросшие мхом, и седобородые старцы, выходившие, улыбаясь, из
своих хижин. Посреди небольшой площадки, где протекал прозрачный ручеек,
разделяясь и снова скрещиваясь у наших ног, мы увидели Трисмегиста и его
детей - двух прелестных девочек и мальчика лет пятнадцати, прекрасного,
как Эндимион скульпторов и поэтов.
- Вот это Ванда, - сказала Цыганка, указывая нам на старшую дочь, - а
младшую зовут Венцеславой. Сына же мы назвали дорогим нам именем любимо-
го друга его отца - его зовут Зденко. Старый Зденко явно предпочитает
его остальным. Посмотрите - он прижал к себе Венцеславу, а Ванду держит
на коленях, но думает он не о них: он смотрит на моего сына, словно ни-
как не может на него наглядеться.
Мы взглянули на старого Зденко. Два ручейка слез катились по его ху-
дому, изборожденному морщинами лицу, а взгляд, исполненный блаженного
восторга, был прикован к юноше, этому последнему отпрыску Рудольштадтов,
который с радостью носил его имя - имя раба - и, держа его за руку, сто-
ял сейчас с ним рядом. Мне хотелось бы нарисовать эту группу и стоявшего
рядом Трисмегиста: переводя растроганный взор с одного на другого, он
настраивал свою скрипку и пробовал смычок.
- Это вы, друзья? - сказал он, приветливо ответив на наше почти-
тельное приветствие. - Значит, жена пришла за вами? И прекрасно сделала.
Сегодня у меня есть что сказать, и я буду счастлив, если вы послушаете
меня.
И он заиграл на скрипке с еще большей полнотой звука и торжествен-
ностью, чем накануне. По крайней мере таково было наше впечатление, еще
усилившееся благодаря присутствию толпы селян, которые трепетали от ра-
дости и восхищения, слушая старинные баллады своей родины и священные
гимны, воспевавшие античную свободу. Чувства по-разному отражались на
этих мужественных лицах. Одни, как Зденко, восхищенные видениями прошло-
го, стояли затаив дыхание и, казалось, впитывали в себя эту поэзию,
словно алчущие растения, пьющие капли благодетельного дождя. Другие, во-
одушевленные священной яростью, думали о бедствиях настоящего и, сжимая
кулаки, угрожали невидимым врагам, как бы призывая небо в свидетели сво-
его попранного достоинства и оскорбленной добродетели. Слышались рыдания
и вопли, неистовые аплодисменты и возгласы исступления.
- Друзья, - сказал нам Альберт, кончив играть, - взгляните на этих
простых людей! Они прекрасно поняли, что я хотел сказать им, и не спра-
шивают, как спрашивали вчера вы, в чем смысл моих пророчеств.
- Но ведь ты говорил им только о прошлом, - возразил Спартак, жаждав-
ший его речей.
- Прошлое, будущее, настоящее! Что за суетные хитросплетения! - ска-
зал, улыбаясь, Трисмегист. - Разве человек не хранит и то, и другое, и
третье в своем сердце, и разве его существование не состоит из этой
тройной сущности? Но раз уж вам для отображения ваших мыслей так необхо-
димы слова, послушайте моего сына - он споет вам один гимн: музыку сочи-
нила его мать, а стихи принадлежат мне.
Прекрасный юноша спокойно и скромно вышел на середину круга. Очевид-
но, его мать, не сознавая, что поддается слабости, убедила себя, что
имеет право, а быть может, даже обязана заботиться о красоте артиста. Он
одет с некоторой изысканностью, роскошные волосы тщательно причесаны, а
крестьянский костюм сшит из более тонкой и более яркой материи, нежели у
остальных членов семьи. Сняв шапочку, он послал слушателям воздушный по-
целуй, на который ему ответила сотня столь же пылких воздушных поцелуев,
и после вступления, сыгранного его матерью на гитаре с особым, южным жа-
ром, запел под ее аккомпанемент следующие слова, которые я перевожу для
вас со славянского языка, записав с их любезного позволения также и пре-
восходный напев.
Добрая богиня бедности
Баллада
Вы, дороги, позолоченные песком, зеленеющие долины, овраги, где любят
резвиться серны, высокие, увенчанные звездами горы, бурные потоки, неп-
роходимые леса, пропустите, пропустите ее, добрую богиню, богиню беднос-
ти!
С той поры, как существует мир, с той поры, как были созданы люди,
она странствует по свету, она живет среди людей, путешествует, распевая,
или распевает, трудясь, эта богиня, добрая богиня бедности!
Какие-то люди собрались, чтобы предать ее проклятию. Она показалась
им слишком красивой, слишком веселой, слишком проворной и слишком
сильной. "Оборвем ей крылья, - сказав они, - закуем в цепи, измучим по-
боями, и пусть ей будет больно, пусть она погибнет, богиня бедности!"
Они заковали в цепи добрую богиню, они били и преследовали ее, но не
смогли ее унизить - она нашла убежище в душе поэтов, в душе крестьян, в
душе артистов, в душе мучеников и в душе святых, эта добрая богиня, бо-
гиня бедности!
Она скиталась больше Вечного жида, она странствовала больше ласточки,
она старше пражского собора и моложе птенца королька, она расплодилась
на земле быстрее, чем земляника в Богемском Лесу, эта богиня, добрая бо-
гиня бедности!
У нее было много детей, и она научила их тайне божией; она говорила
сердцу Иисуса на горе; очам королевы Либуше, когда та влюбилась в паха-
ря; уму Яна и Иеронима на костре в Констанце; она знает больше всех уче-
ных и всех епископов, эта добрая богиня бедности!
Она всегда творит самые великие и самые прекрасные дела, какие бывают
на земле. Это она возделывает поля и подстригает деревья; это она водит
стада, напевая самые красивые песни; это она встречает утреннюю зарю и
принимает первую улыбку солнца, она, добрая богиня бедности!
Это она строит из зеленых ветвей шалаш дровосека я дарует орлиный
взгляд охотнику; это она растит самых красивых мальчуганов и делает плуг
и заступ легкими в руках старика, - она, добрая богиня бедности.
Это она вдохновляет поэта и заставляет петь скрипку, гитару и флейту
под пальцами бродячего музыканта: она переносит его на своих легких
крыльях от истоков Влтавы до истоков Дуная; это она венчает его голову
жемчужной росой и велит звездам блистать для него ярче и сильнее, - она,
богиня, добрая богиня бедности!
Это она наставляет искусного ремесленника и учит его обтесывать ка-
мень, гранить мрамор, отделывать золото, серебро, медь и железо; это она
помогает старой матери и юной дочери ткать полотно, мягкое и тонкое,
словно волос, - она, добрая богиня бедности!
Это она укрепляет расшатанную бурей лачугу и оберегает пламя смоляно-
го факела или масляной лампады, она месит хлеб для семьи и ткет зимнюю и
летнюю одежду; это она кормит и поит весь мир, она, добрая богиня бед-
ности!
Это она воздвигает большие замки и старинные соборы, она ходит с саб-
лей и ружьем, она воюет и одерживает победы, она подбирает убитых, уха-
живает за ранеными и прячет побежденного, - она, добрая богиня бедности!
