нырнула в кошель и вынырнула, сжимая Сердце Таммуза. Девушка быстро
вскочила на ноги и швырнула противо-талисман в Манхассем Хана.
Камень ударил его между глаз с громким стуком. Закрыв глаза, сатрап
сполз в объятия застеленного мягкими покрывалами черного трона. Рука
Нергала выпала из бесчувственных пальцев и со стуком упала на мраморную
ступеньку.
Как только талисман выпал из руки сатрапа, чары, которые держали
Аталиса и принца Тхана в чудовищной агонии, исчезли. Бледные, дрожащие,
измученные, они были живы, их муки прекратились. И могучая сила Конан
вернулась в его распростертое тело. С проклятием он вскочил на ноги. Одной
рукой он схватил Хилдико за плечо и отшвырнул ее прочь, подальше от
опасности, а другой поднял меч с пола. Конан был готов разить врага.
Но он замер, изумленно моргая. С каждой стороны от тела сатрапа
лежало по талисману. И из обоих поднялись сверхъестественные формы.
Из Руки Нергала распространилась темная мерцающая паутина злого
излучения - сверкание тьмы, подобное блеску полированного эбенового
дерева. Зловоние Бездны было в его нечистом дыхании, и проникающий до
костей холод межзвездных глубин был в его губительном прикосновении. Перед
его медленным продвижением блекло оранжевое пламя факелов. Оно росло,
пуская щупальца блестящей тьмы, которые корчились и извивались.
Но нимб золотого сияния вокруг Сердца Таммуза усилился и вырос,
образуя облако сверкающего янтарного огня. Тепло тысячи медовых источников
струилось из него, отрицая полярный холод, и столбы сочного золотого света
ударили в чернильно-черную паутину Нергала. Две космических силы
встретились в поединке. Конан неохотно отошел подальше от этой битвы богов
и присоединился к своим дрожащим товарищам. Они стояли, в благоговейном
трепете взирая на невероятную схватку. Дрожащая нагая фигурка Хилдико
укрылась в его объятиях.
- Как ты сюда попала, девочка? - спросил он.
Она слабо улыбнулась, в глазах ее все еще был испуг.
- Я пришла в себя и направилась в комнату хозяина. Она была пуста. Но
в кристалле ясновидения я увидела, как вы вошли в зал сатрапа, и как он
проснулся. Я... я последовала за вами, и обнаружив, что вы в его власти,
рискнула всем в попытке достать Сердце...
- Счастье для нас всех, что ты так поступила, - угрюмо выразил
признательность Конан. Аталис схватил его за руку.
- СМОТРИ!
Золотой туман Таммуза превратился теперь в гигантскую фигуру,
сверкающую невыносимо ярким светом, смутно напоминающую человеческую
своими очертаниями, но огромную как каменные колоссы, вырезанные из скал
Шема безвестными мастерами многие века назад.
Темное облако Нергала тоже распухло до невероятных размеров. Теперь
это было огромное черное существо - уродливое, звероподобное, сгорбленное,
похожее больше на гигантскую обезьяну, чем на человека. В туманном горбе,
который служил ему головой, раскосые щели, полные злобного огня, сверкали
как изумрудные звезды.
Две Силы сошлись с громовым ревом, потрясающим все вокруг, словно
столкнувшиеся миры. Сами стены сотряслись от ярости их столкновения.
Какое-то полузабытое чувство внутри четверых людей сказало им, что в бой
вступили титанические космические силы. Воздух был наполнен резким запахом
озона. Искры электрического огня длиной в руку вспыхивали в клубящейся
ярости, когда золотой бог и темный демон сошлись в поединке.
Столбы невыносимо яркого света разорвали темную фигуру-тень. Сияющие
лезвия рассекли ее на полосы плавающей в воздухе тьмы. На мгновение темное
облако окружило и затмило сверкающую золотом фигуру - но только на
мгновение. Еще один рев потрясающего землю грома, и черная фигура
растворилась под напором ослепительного сияния. И исчезла. Мгновение
образ, сотканный из света, возвышался над троном, вбирая в себя частицы
тьмы, как могильный прах. Затем он тоже исчез.
В потрясенном громом зале Манхассем Хана воцарилась тишина. Оба
талисмана исчезли с опаленного возвышения - либо распыленные на атомы
яростью космических сил, что бушевали здесь, либо перенесенные куда-то
далеко, где будут ждать следующего пробуждения существ, которых они
символизировали или содержали в себе... Никто не мог бы сказать точно.
А тело на троне? Ничего не осталось от него, не считая горсти пепла.
- Сердце всегда сильнее, чем рука, - мягко произнес Аталис в звенящей
тишине.
Конан правил огромной черной кобылой - грубой, но уверенной рукой.
Лошадь дрожала от нетерпения оказаться вне города, копыта звенели по
булыжникам. Конан ухмыльнулся. Его варварскую натуру восхищала мощь
великолепной кобылы. Широкий плащ из красного шелка ниспадал с его широких
плеч, а посеребренная кольчуга сверкала в утреннем свете.
- Значит, ты твердо решил покинуть нас, Конан? - спросил принц Тхан,
прекрасный в своих одеждах новый сатрап Яралета.
- Да! Гвардия Сатрапа - спокойное место, а мне не терпится попасть на
эту новую войну, которую король Йилдиз затевает против горных племен.
Неделя бездействия, и я наелся мирной жизнью до отвала! Так что желаю вам
удачи, прощайте, Тхан, Аталис!
Он резко дернул поводья, развернул черную кобылу и направил ее к
выходу из двора дома ясновидца. Аталис и принц благосклонно смотрели ему
вслед.
- Странно, что наемник вроде Конана взял платы меньше, чем мог
получить, - заметил новый сатрап. - Я предложил ему полный сундук золота,
ему бы хватило этого на всю жизнь. Но он взял только небольшой кошель
золота, лошадь, которую нашел на поле битвы и выбранные им оружие и
доспехи. Слишком много золота, сказал он, только замедлит его.
Аталис пожал плечами, затем улыбнулся, указывая на дальний конец
двора. В двери показалась стройная бритунская девушка с длинной шевелюрой
кудрявых черных волос. Она подошла Конану, который остановил лошадь и
наклонился к девушке. Они обменялись несколькими словами, затем он
нагнулся, подхватил ее за тонкую талию, поднял и посадил перед собой. Она
оказалась лицом к нему и, обхватив обеими руками его могучую шею, спрятала
лицо у него на груди.
Конан обернулся, взмахнул бронзовой рукой, ухмыльнулся им на прощание
и выехал со двора вместе с прижавшейся к нему гибкой девичьей фигуркой.
Аталис усмехнулся.
- Некоторые люди сражаются за другие вещи, не за золото, - заметил
он.
Роберт ГОВАРД
БАССЕЙН ЧЕРНЫХ ДЬЯВОЛОВ
На Запад, не изведавший людей,
Стремились корабли с начала мира
Прочти, коль смел, слова слепца Скелоса -
Он их писал, а мертвецы его за плащ хватали
Холодными руками;
Прочти о кораблях, что шли сквозь ураган и тьму
И не вернулись.
Конан продолжает идти по своему пути через южные равнины черных
королевств. Здесь его знают давно, и Амре Льву нетрудно добраться до
берега, который он опустошал в прежние дни вместе с Белит. Но Белит ныне -
лишь память на Черном Побережье. Кораблем, который в конце концов
появляется в виду берега, где Конан сидит и точит свой меч, управляют
пираты с Островов Бараша, что лежат к юго-западу от Зингары. Они тоже
слыхали о Конане и готовы приветствовать его меч и опыт.
Когда Конан присоединяется к барашским пиратам, ему уже за тридцать.
Он долгое время остается с пиратами. Однако Конану, который знаком с
хорошо организованными армиями гиборейских королей, банды барашцев кажутся
слишком слабо организованными, чтобы можно было добиться лидерства и
связанных с этим выгод. Попав в исключительно трудную ситуацию на
пиратской встрече в Тортадже, Конан обнаруживает, что выбор у него
невелик: либо ему перережут глотку, либо ему придется пуститься в плавание
по Западному Океану. Это последнее он и осуществляет с потрясающей
сноровкой и уверенностью в себе.
1
Санча, родом из Кордавы, изысканно зевнула, роскошно вытянула свои
стройные ноги и поудобнее устроилась на отороченном мехом горностая
шелковом покрывале, постеленном на кормовой палубе каракки. Она лениво
сознавала, что вся команда, от носа и до кормы судна, наблюдает за ней с
горячим интересом - так же как она сознавала, что ее короткое шелковое
платье не слишком скрывает очертания ее великолепного тела от их жадных
взоров. Девушка дерзко улыбнулась и приготовилась урвать еще несколько
минуток, прежде чем солнце, золотой диск которого только начал подниматься
над океаном, станет слепить глаза.
Но в этот миг ее слуха достиг звук, не похожий ни на скрип снастей и
шпангоута, ни на плеск волн. Девушка поднялась и села, устремив взгляд на
бортик, через который, к ее превеликому удивлению, перебрался человек, с
которого капала вода. Ее темные глаза широко открылись, яркие губы
образовали изумленное "О". Человек, который так грубо нарушил ее покой,
был ей незнаком. Вода струилась ручьями по его широким плечам и мощным
рукам. Его единственная одежда - алые шелковые шаровары - промокла
насквозь, так же как его широкий расшитый золотом пояс. Вода капала с
меча, висевшего в ножнах на поясе. Лучи восходящего солнца превратили
стоящего у бортика незнакомца в бронзовую статую. Он запустил пальцы в
мокрую гриву черных волос. Взгляд незнакомца упал на девушку, и его синие
глаза загорелись.
- Кто ты такой? - требовательно спросила она. - Откуда ты взялся?
Он махнул рукой в сторону моря, указывая по меньшей мере румб
компаса, а взгляд его не отрывался от стройной фигурки девушки.
- Ты что, морской человек и живешь прямо в море? - спросила она.
Нескрываемое восхищение в его глазах привело Санчу в замешательство, хотя
она и привыкла к поклонению.
Прежде чем он успел ответить, раздался звук быстрых шагов, и
появившийся владелец каракки сердито уставился на незнакомца. Пальцы его
сжимали рукоять меча.
- Эй, ты, кто ты такой, черт тебя побери?! - спросил он тоном,
далеким от дружелюбия.
- Я Конан, - ответил тот, ничуть не взволнованный.
Санча заново навострила уши. Она никогда не слыхала, чтобы зингаранец
говорил с таким акцентом, как разговаривал этот человек.
- И как ты попал на борт моего корабля? - голос владельца был полон
подозрения.
- Приплыл.
- Приплыл! - возопил владелец. - Ты смеешься надо мной, пес! Мы
далеко за пределами видимости берега. Так откуда ты взялся?
Конан махнул могучей загорелой рукой на восток, окутанный золотистым
сиянием поднимающегося солнца.
- С Островов.
- Ах вот как! - собеседник посмотрел на него с возросшим интересом.
Черные брови опустились ниже, нависли над хмурыми глазами. Узкие губы
искривились в неприятной усмешке.
- Значит, ты один из этих барашских псов.
Легкая ухмылка коснулась губ Конана.
- А тебе известно, кто я такой? - требовательно спросил владелец
корабля.
- Корабль зовется "Негодяй", стало быть, ты - Запораво.
- Ага.
Угрюмое самолюбие капитана было затронуто тем, знает ли Конан его
имя. Капитан был высоким человеком, одного роста с Конаном, хотя не такого
могучего телосложения. Обрамленное стальным шишаком лицо было темным,
мрачным, ястребоподобным - люди прозвали этого человека Ястреб. Его одежда
и оружие были богатыми и щедро украшенными, как водится у зингаранской
знати. Рука капитана все время лежала на рукояти меча.
В его взгляде, устремленном на Конана, было мало приязни. Между
