Роксана не признавала фатализма и пыталась вернуть его к жизни и амбициям.
- Время, - выдохнула она, оборачиваясь. - Солнце в зените. Гирканцы
атакуют замок, хлещут лошадей и впустую тратят множество стрел.
Запоросканцы пускают в них стрелы и сбрасывают камни. Склон уже завален
мертвыми телами, но они атакуют снова и снова, как безумцы. Я должна
торопиться. Ты еще воссядешь на золотом троне, о возлюбленный мой!
Она простерлась перед ним и поцеловала его туфли в экстазе обожания,
затем поднялась и торопливо вышла из комнаты. Она прошла через другую
комнату, в которой десять огромных немых чернокожих несли стражу денно и
нощно. По коридору она перебралась во внешний двор, который лежал между
замком и задней стеной, в которой была дверь. Хотя Тейяспе не разрешалось
выходить без стражи из его комнаты, Роксана могла входить и выходить
свободно, когда ей вздумается.
Она пересекла двор и подошла к двери, ведущей в ущелье. Рядом с
дверью прислонился к стене один воин, недовольный тем, что его лишили
участия в сражении. Хотя тыл крепости казался неприступным, осторожный
Глег все равно поставил там стражу. Стражник был согдийцем. Его войлочная
шапка съехала набок. Он нахмурился и взялся за пику, когда Роксана
приблизилась к нему.
- Что тебе здесь нужно, женщина?
- Я боюсь. Крики и шум испугали меня, лорд. Принц пьян соком лотоса,
и некому успокоить мои страхи.
Она бы зажгла огонь в сердце трупа своим видом воплощенного испуга и
мольбы. Согдиец ущипнул себя за густую бороду.
- О, не бойся, слабая газель, - сказал он. - Я успокою тебя.
Он положил руку с грязными ногтями ей на плечо и привлек девушку к
себе.
- Никто не тронет и пряди твоих волос. Я... ааах!
Прильнув к нему, Роксана вытащила из-за кушака кинжал и всадила ему в
горло. Одной рукой согдиец вцепился в бороду, второй пытался выхватить
меч, да так и замер, затем закачался и тяжело повалился на землю. Роксана
вынула связку ключей из его пояса и бросилась к двери. Она распахнула
дверь и вскрикнула от радости при виде Артабана и его туранцев на карнизе
с противоположной стороны.
Тяжелая доска, которой пользовались в качестве моста, лежала
неподалеку, но она была слишком тяжела, чтобы девушка могла с ней
управиться. Счастливая случайность позволила девушке воспользоваться
доской для вчерашнего побега, поскольку кто-то по небрежности оставил ее
перекинутой через пропасть и без охраны на несколько минут. Артабан
перебросил девушке веревку, которую она привязала к двери. Второй конец
веревки держали полдюжины сильных мужчин. Три туранца пересекли бездну,
перебирая руками по веревке. Затем они перебросили через пропасть доску
для остальных.
- Двадцать человек стеречь мост, - отрывисто бросил Артабан. -
Остальные со мной.
Морские волки выхватили мечи и последовали за своим капитаном.
Артабан быстро вел их за легконогой девушкой. Когда они вошли в замок,
откуда-то появился слуга и уставился на них. Прежде чем он успел крикнуть,
острый как бритва ятаган Дайуки перерезал ему горло. Отряд устремился в
комнату, где десять немых вскочили, хватаясь за кривые сабли. Последовал
быстрый, яростный, молчаливый бой - беззвучный, если не считать свиста и
звона клинков, да шумных вдохов раненых. Три туранца умерли, остальные
ворвались во внутреннюю комнату по телам поверженных чернокожих.
Тейяспа поднялся с подушек. Его глаза сверкали прежним огнем, когда
Артабан драматически преклонил колени перед ним и поднял рукоять своего
окровавленного ятагана.
- Вот воины, которые вернут тебе трон! - воскликнула Роксана.
- Пойдемте быстрее, пока эти запоросканские собаки не обнаружили нас,
- сказал Артабан.
Он окружил Тейяспу своими людьми. Они быстро пересекли комнаты,
внутренний двор, и приблизились к двери. Но звон стали был услышан. Когда
туранцы пересекали мост, позади них раздались дикие крики. Через двор
метнулась крепкая, мощная фигура, одетая в шелк и сталь, а за ней
пятьдесят лучников и мечников в шлемах.
- Глег! - вскричала Роксана.
- Сбросьте вниз доску! - взревел Артабан, перепрыгивая на каменный
карниз.
По обе стороны пропасти воины взялись за луки, и в воздухе засвистели
тучи стрел, летящих в обоих направлениях. Несколько запоросканцев упало,
но упали также двое туранцев, которые нагнулись поднять доску, и Глег
бросился через мост. Его серые глаза яростно горели из-под остроконечного
шлема. Артабан встретил его грудью. В сверкающем водовороте стали
туранский ятаган схлестнулся с клинком Глега, и острое лезвие рассекло
мощные мускулы шеи запоросканца. Глег пошатнулся и с диким криком сорвался
в пропасть.
В мгновение ока туранцы сбросили вслед за ним мост. С противоположной
стороны пропасти запоросканцы разразились яростными воплями и принялись с
бешеной быстротой осыпать врагов стрелами. Прежде чем спускающиеся по
карнизу туранцы выбрались за пределы досягаемости, еще трое пали и пара
воинов была ранена, так сильна была буря стрел, поднятая запоросканцами.
Артабан разразился проклятиями по поводу потерь.
- Все, кроме вас шестерых, ступайте вперед и проверьте, свободен ли
путь, - приказал он. - Я последую за вами вместе с принцем. Мой лорд, я не
мог привести лошадь по этому ущелью, но я велю своим псам сделать для тебя
носилки из копий...
- Боги да спасут меня от того, чтобы ехать на плечах моих
освободителей! - воскликнул принц Тейяспа. - Я снова мужчина! Никогда не
забуду этот день!
- Хвала богам! - шепнула Роксана.
Они добрались до водопада. Все, кроме небольшой замыкающей группы,
перебрались через поток и выбирались на левый берег, когда на них
неожиданно посыпался град стрел. Туча стрел просвистела над водой и
обрушилась в их ряды, затем еще одна и еще. Первые из туранцев упали, как
пшеница под косой. Остальные с предупредительными криками отпрянули назад.
- Пес! - возопил Артабан, поворачиваясь к Дайуки. - Это твоя работа!
- Я что, приказал своим людям стрелять в меня? - взвизгнул гирканец.
Его темное лицо побледнело. - Это какой-то новый враг!
Артабан ринулся по ущелью к своим деморализованным воинам, выкрикивая
проклятия. Он знал, что запоросканцы соорудят из чего-нибудь мост через
пропасть и бросятся в погоню, так что он окажется меж двух вражеских сил.
Он понятия не имел, кто эти новые враги. Будучи в крепости, он слышал
крики битвы, а затем будто бы топот копыт, выкрики и звон стали донеслись
из долины. Но запертый в этом узком ущелье, которое заглушало звуки, он не
мог сказать наверняка.
Туранцы продолжали падать под стрелами невидимого противника.
Некоторые выпустили свои стрелы наугад по кустам. Артабан отбросил в
сторону их луки с криком:
- Глупцы! Не тратьте стрел на тени! Возьмите сабли и за мной!
С бешенством отчаяния оставшиеся туранцы бросились в заросли. Плащи
их развевались, глаза сверкали. Некоторых остановили стрелы, но остальные
попрыгали в воду и перебрались на противоположную сторону. Из кустов на
том берегу поднялись дикие фигуры, одетые в кольчуги или нагие до пояса.
- Вперед! - взревел могучий голос. - Режьте их, бейте их!
Туранцы издали вопль удивления при виде вилайетских пиратов. Затем
враги схлестнулись. Звон и бряцанье стали отражалось эхом от утесов.
Первые туранцы, выбравшиеся на высокий берег, упали обратно в воду с
расколотыми черепами. Пираты выскочили на берег, чтобы схватиться с
врагами вблизи, по пояс в воде, которая вскоре покраснела от крови. Пираты
и туранцы наносили удары и отвечали на них, размахивая оружием в слепой
ярости схватки. Кровь и пот заливали им глаза.
Дайуки ворвался в гущу битвы, свирепо сверкая глазами. Его дважды
изогнутый клинок расколол голову пирата. Затем Винашко бросился на него с
голыми руками, пронзительно вопя.
Гирканец отшатнулся, испуганный дикой ненавистью в лице йуэтши, но
Винашко схватил Дайуки за шею и впился зубами ему в горло. Он повис на
враге, вгрызаясь все глубже и глубже, не обращая внимания на кинжал,
который Дайуки всаживал ему в бок. Кровь брызнула из-под его зубов. Оба
оступились и упали в поток. Продолжая рвать и терзать друг друга, они были
смыты течением вниз. Над водой показывалось то одно лицо, то другое, пока
оба не исчезли навсегда.
Туранцы были отброшены обратно на левый берег, где они недолго
противостояли пиратам в кровавой схватке. Затем они не выдержали и бежали
туда, где сидел в тени утеса и наблюдал происходящее принц Тейяспа с
горсткой воинов, которых Артабан оставил охранять его. Принц трижды делал
такое движение, словно хотел выхватить клинок и броситься в бой, но
Роксана, прильнув к его ногам, не пускала его.
Артабан, вырвавшись из схватки, поспешил к принцу. Клинок адмирала
был в крови по самую рукоять, кольчуга порублена, а из-под шлема струилась
кровь. За ним из гущи битвы выбрался Конан, потрясая своим огромным мечом,
зажатым в кулаке, подобном кузнечному молоту. Он расшвыривал врагов
ударами, которые разбивали щиты, оставляли вмятины в шлемах, пробивали
кольчугу и плоть, разрубая кости.
- Хо, шакалы! - ревел он на своем варварском гирканском. - Мне нужна
твоя голова, Артабан, и мне нужен тот, кто рядом с тобой, Тейяспа. Не
бойся, прелестный принц, я не причиню тебе вреда.
Артабан, оглядевшись вокруг в поисках пути к спасению, увидел желоб,
ведущий вверх по каменной стене, и разгадал его назначение.
- Быстрее, мой лорд! - шепнул он. - Вверх по скале! Я задержу
варвара, пока вы подниметесь.
- О да, торопись! - взмолилась Роксана. - Я последую за тобой.
Но фатализм принца Тейяспы вновь одержал верх. Принц пожал плечами.
- Нет. Как видно, богам неугодно, чтобы я стремился к трону. Кто
может избежать своей судьбы?
Роксана в ужасе схватилась за волосы. Артабан вложил оружие в ножны,
прыгнул к желобу и стал взбираться наверх с ловкостью моряка. Но Конан,
бросившись к нему, успел схватить Артабана за щиколотку и сдернул туранца
со стены, как птицелов птицу, которую поймал за лапку. Артабан рухнул на
землю, звеня доспехами. Он попытался откатиться в сторону и вырваться, но
в этот миг киммериец пронзил тело туранца мечом, пробив кольчугу и
пригвоздив его к земле.
Приближались пираты. С их мечей капала кровь. Тейяспа развел руки в
стороны со словами:
- Я принц Тейяспа, и я в вашей власти.
Роксана покачнулась, заслоняя глаза руками. Вдруг быстрее молнии она
вонзила свой кинжал в сердце принца. Тейяспа умер мгновенно. В тот миг,
когда его тело падало к ее ногам, девушка пронзила кинжалом свою грудь и
осела на землю рядом со своим возлюбленным. Со стоном она прижала к себе
его голову. Пираты стояли вокруг в благоговейном ужасе, ничего не понимая.
Шум, послышавшийся в ущелье, заставил их поднять головы. Их
оставалась жалкая горстка, они были измучены сражением, одежда их была
пропитана водой и кровью.
- Сюда движутся люди, - сказал Конан. - Вернемся в тоннель.
Пираты послушались его не сразу, как будто не вполне понимали его
слова. Последние из них еще не успели скрыться за водной завесой, а в
ущелье уже показалась группа людей, спустившихся сверху, со стороны замка.
Конан, подгоняя последних из своих людей пинками и проклятиями, оглянулся
и увидел, что ущелье заполнили вооруженные фигуры. Он узнал меховые шапки
запоросканцев и белые тюрбаны Имперской Гвардии Аграпура. Тюрбан одного из
новоприбывших был украшен пучком перьев райской птицы, и Конан с
изумлением узнал по этому и другим признакам генерала Имперской Гвардии,
