разболелась голова и что мне нужно побыть одному. Потом извинился и вышел
на улицу.
Прогулка привела меня к бару, куда я изредка заглядывал, возле
старого дома Эрнеста Хемингуэя. Неужели Хемингуэй в самом деле утащил
отсюда писсуар и сделал из него дома поилку для своих котов?
Я потягивал пиво, когда ко мне подошел Джек Мэйс. Рослый,
веснушчатый, вечно улыбающийся, песочные волосы, выгоревшие до белизны...
Пожалуй, более несерьезного человека я не видел. Он часто влипал во всякие
неприятности, хотя, в сущности, ничего порочного в нем не было. По натуре
Джек был искателем удовольствий и, подобно мне, каждый месяц получал вклад
на текущий счет. Только он знал, откуда приходят деньги. Ему их переводили
родители за то, чтобы он не возвращался в Филадельфию.
- Дон! - Он хлопнул меня по плечу и сел на соседний стул. - Сколько
лет, сколько зим! Куда ты пропал?
- Немного попутешествовал. А как у тебя?
- Слишком хорошо, чтобы хотелось уезжать. - Джек ударил но стойке. -
Эй, Джордж, принеси-ка кружку!.. Ко мне тут прибились две крошки, -
продолжал он. - Тебе это пойдет на пользу.
Мы пили пиво и болтали. Я ничего не рассказывал - Джек не из тех, с
кем делятся неприятностями. Зато в искусстве пустопорожних разговоров ему
не было равных, и это меня вполне устраивало.
Не успел я опомниться, как уже стемнело. К тому времени мы успели
поесть - не помню где - и посидели в другом заведении. В голове у меня все
плыло, но Джек казался свежим как огурчик и беспрерывно трепался, пока не
дошли до его дома.
Потом он познакомил меня с девушками, включал музыку, готовил
коктейли, снова готовил коктейли... Мы потанцевали. Немного погодя я
заметил, что он и высокая - Лаура - куда-то исчезли, а я сижу на диване с
Мэри, обнимая ее за плечи, со стаканом на коленях и второй раз выслушиваю
историю ее развода. Периодически я кивал и время от времени целовал Мэри в
шею. Не думаю, что это отвлекало ее от захватывающего рассказа.
Еще немного погодя мы каким-то образом оказались в одной из спален.
Позже я выплыл из забытья на несколько секунд, смутно припоминая, что
девушка осталась мною недовольна, и никого рядом со мной не обнаружил. И
снова заснул.
Наутро я чувствовал себя больным и разбитым и потащился за исцелением
в ванную, оснащенную Джеком лучше любой аптеки. Пока я глотал попадавшиеся
под руку витамины, желудочные, болеутоляющие и успокоительные средства,
магический занавес в моем сознании колыхнулся, неожиданно приоткрыв
какие-то картины. Я даже не сразу понял, какие. А когда понял, застыл с
полным ртом и едва не захлебнулся.
Из прихожей донесся шум. Я выплюнул пахнущую мятой жидкость,
сполоснул раковину и вышел.
Джек в желто-оранжевом пляжном полотенце направился в туалет.
- Джек! Я работал в "Ангро Энерджи"!
Он поднял мутные глаза, пробормотал: "Прими мои соболезнования" - и
исчез в туалете.
При мыслях о Коре мне стало стыдно, но в целом я чувствовал себя
лучше, чем когда-либо. Я вспомнил, и это отодвигало все остальное на
второй план.
Да, я работал на "Ангро". Не охранником, не бурильщиком, вообще не в
поле. Не на разведывательной станции. Чуть не сказал себе "ничего
технического", но что-то меня останавливало. Это было бы неправдой.
Возможно, переработка информации? Я определенно разбирался в
компьютерах...
Где-то в управленческом аппарате или в лаборатории... Да, в какой-то
лаборатории, точно.
Затем на миг мне явилось видение - то ли воспоминание, то ли
воображение, то ли смесь того и другого: дверь, дверь из старомодного
матового стекла. Она как раз закрылась перед самым моим носом, показав
черные буквы: "Витки. Исследовательский отдел".
Разумеется, дроссели индуктивности еще нужны в некоторых устройствах
типа реле, их не заменили процессоры и микропроцессоры...
Как насчет такой версии: несчастный случай в лаборатории? В
результате - черепная травма, затем имплантация ложной памяти, покрывающей
значительный период моей жизни; шаг, возможно, необходимый для сокрытия
вины определенных руководителей компании. И пенсия - чтобы я сидел тихо и
не лез на рожон.
Но очень многие люди попадают в такого или иного рода происшествия, а
о столь экзотических последствиях я что-то не слышал. Крупные фирмы могут
позволить себе уладить все честь по чести, и делают так.
Нет, неубедительная версия.
Но я чувствовал, что главное еще впереди.
Впрочем, пора просить прощения у Коры. По крайней мере я принесу ей
добрые вести.
Я вошел в дом и позвал:
- Кора?
Тишина.
Что ж, понятно, дуется. Я ведь сказал Коре, что просто иду гулять, и
она, вероятно, беспокоилась. На душе у меня стало совсем муторно, и я
сразу решил сделать ей что-нибудь приятное - обед, цветы и...
- Кора?
И во второй комнате пусто. Неужели она так разозлилась, что переехала
в гостиницу?
"Вас ожидает послание" - светилась надпись на экране
телефона-компьютера. У меня в желудке возник ледяной ком.
Я пересек комнату, коснулся клавиши, и экран показал:
"Дон, обстоятельства складываются так, что мне пора ехать. У нас был
чудесный летний роман но думаю не следует придавать ему особого значения.
Ты останешься в моей памяти. Кора".
Я осмотрел весь дом и удостоверился, что вещей Коры нет. Потом
вернулся и сел у экрана. Конечно, по дисплею не проверишь почерк и роспись
не сличишь. Но преподаватель языка, который так соблюдает пунктуацию...
Всматриваясь в экран, я пытался почувствовать на клавиатуре пальцы
Коры, вводящие это послание. Я не отдавал себе отчета в своих действиях.
Но где-то глубоко внутри осознавал, что заглядываю в компьютер,
воспринимаю его электрическую жизнь; это было чувство сродни той
полудремотной симпатии, которую я недавно испытал к электронному
навигатору плавучего дома.
Потрясение от открытия или, вернее, повторного открытия такой силы
внутри меня отступило на задний план перед иным. Я не мог найти пальцев
Коры. Здесь были чужие пальцы.
Пришло время думать. Но даже мой вновь обретенный талант оказывался
тут бессильным. Проклиная нашу ссору, я ругал себя за то, что оставил Кору
одну, беззащитной перед похитителями. Я вернулся в Ки-Уэст, как на родную
землю, в мой дом - мою крепость, где можно стоять насмерть, - вовсе не
из-за денег (как я пытался уверить Кору), которые должны сегодня поступить
в банк.
Банк?
Перед глазами, как при вспышке, вновь предстала захлопывающаяся дверь
из старомодного матового стекла. То, что много лет назад я тайно
обозначил, только для себя, мысленно! - язык моего подсознания назвал
теперь "Витки. Исследовательский отдел".
Банк...
Я вышел из дома, сел в машину и, подъехав к банку, встал на площадку
в тени кокосовой пальмы.
Деньги должны поступить в полдень - в виде электрических импульсов по
световодам, что тянутся под теми длинными мостами, по которым несутся
легковушки и грузовики.
С каждым часом, с каждой минутой ко дне возвращалась память. Мысленно
я устремился к банковскому компьютеру, и начался Эффект Витков.
4
Клик-клик, и вперед, в волшебный город света и тьмы... Реки холодных
электронных огней, огибающие геометрически правильные острова, текущие под
мостами, останавливающиеся перед плотинами, тихо струящиеся здесь, с ревом
несущиеся там... Огоньки, перемигивающиеся, как на дисплее игровой
машины... Грохот... шорох...
Вот, поймал. Цепочка-символ с ежемесячной дотацией: 1111101000000, с
моим именем. Я проследил ее до своего счета. Уведомление о получении с тем
же кодом возникло, словно Феникс, из электрически потрескивавшего гнезда и
стремглав помчалось в силовую линию, по которой прибыл этот перевод...
Я пометил его, ухватил, последовал за своим именем. Вдоль цепи
кабельных трасс, подвешенных (отметил я на другом уровне сознания) на
опорах, от острова, по медным и оптико-волоконным проводникам, змеящимся
по каналам, в расчетной палате Майами, через другой, еще более крупный
город огней, и дальше вперед, вниз, вверх, вокруг, насквозь, от терминала
к терминалу: Атланта, Нью-Йорк, Нью-Джерси и затем...
Нью-Джерси, правление "Ангро Энерджи".
Но тут напомнил о себе другой мир. Я смутно осознал, что кто-то стоит
у моей машины на стоянке возле банка, смотрит на меня. Я не хотел
возвращаться, но увы... Вернувшись в реальный мир, я посмотрел на
назойливого прохожего.
В белом брючном костюме, невысокого роста, темноволосая, довольно
симпатичная, с восточными чертами лица, она не сводила с меня глаз.
Я чувствовал, что должен ее знать, и потому опустил стекло.
- Как твои дела, Дон? Ты неважно выглядишь.
Энн. Энн Стронг. Кроме имени, ничего не вспомнилось, но им-то можно
воспользоваться.
- Мне давно уже не было так хорошо. Что ты здесь делаешь, Энн?
- Меня ты по крайней мере помнишь... - сказала она.
- На мне пока рано ставить крест, - с улыбкой заметил я и вдруг
выпалил: - По-прежнему любишь цветы?
- Их так много, и все они такие красивые, - ответила Энн. - Такие
чистые... краски.
Что-то в ней... особенное. Не "краски" она хотела сказать, а другое
слово, я чувствовал. У Энн действительно было особенное отношение к
цветам, но...
- Ты давно в городе?
- Нет. - Энн чуть качнула головой. - Тебе здесь нравится?
- Я постепенно привязался к нему.
- Понимаю. Но неужели нет ничего привлекательнее, чем сидеть в машине
на стоянке у банка?
- Жду откупных денег от "Ангро", - бросил я частично наугад,
прощупывая ее, а частично потому, что уже начал подозревать связь между
ней и моим появлением у банка.
Энн нахмурилась, поджала губы, поцокала языком, медленно качая
головой.
- Кнутом и пряником... Старое правило.
- Ну, я-то кнутом не ограничусь.
- Откуда такая злоба, Дон?
- Почему ты здесь?
- Приехала в банк получить по чеку и увидела знакомое лицо.
- Ладно. Тебя подбросить куда-нибудь?
- Я собираюсь перекусить.
- Есть одно приличное местечко. Прошу.
Она села в машину, и мы выехали на дорогу.
В голове зазвенели, предупреждая, колокольчики.
Словно я уже нащупал причину, но она упрямо ускользала от меня.
Неважно, решил я. - По крайней мере не жизненно важно. В пропаже куска
моей жизни и в исчезновении Коры из-за ее связи со мной виновата "Ангро
Энерджи". Мне так казалось. Вот почему я собирался отправиться в
Нью-Джерси и поднять там большой шум. Они вернут мне Кору, иначе я...
что-нибудь сделаю. Что-нибудь разоблачающее или отчаянное. Или и то, и
другое. Выбора у меня больше не оставалось.
Мы сели за маленький столик в углу, к я вдруг почувствовал зверский
голод. Зеленый суп, салат, побольше мяса, охлажденный чай, пирог - я
заказал все. Энн взяла салат и чай. Теперь я был совершенно уверен, что
знал ее, когда работал в "Ангро". Но в каком качестве? Этого я не помнил.
- Хорошо, что ты здесь счастлив, - помолчав, произнесла Энн.
- Бывали времена и получше.
- Вот как? - Ее глаза расширились, к щекам, казалось, прилила кровь.
Но только на миг. Лицо Энн тут же застыло.
- Ничего, еще вернутся твои радости. Все придет.
Мне почудился аромат роз.
- Кто знает?
Она перевела взгляд на тарелку, подцепила листик салата.
- Кое в чем можешь не сомневаться.
- Например? - отозвался я.
- Сотрудничество с власть предержащими приносит предсказуемые
результаты.
В наши дня не поймешь даже, с чего начинать.
