Однако очень многие попадают в того или иного рода происшествия, а о
столь экзотических последствиях я что-то не слышал. Крупные фирмы могут
позволить себе уладить все честь по чести; и делают так.
Нет, неубедительная версия.
Но я чувствовал, что главное еще впереди. Я допил кофе и поднялся,
поставив чашку на перила.
Пора просить прощения у Коры. По крайней мере я принесу ей добрые
вести.
Я вошел в дом и позвал:
- Кора?
Тишина.
Что ж, понятно: дуется. Я ведь просто сказал, что иду гулять, и она,
вероятно, беспокоилась. На душе у меня стало совсем муторно, и я сразу
решил сделать ей что-нибудь приятное - обед, цветы и...
- Кора?
И во второй комнате пусто. Неужели она так разозлилась, что переехала
в гостиницу?
ВАС ОЖИДАЕТ ПОСЛАНИЕ - светилась надпись на экране
телефона-компьютера, как всякий раз, когда кто-нибудь звонил или, уходя,
оставлял записку. В желудке возник ледяной ком, во рту прорезался привкус
кофе.
Я пересек комнату, коснулся клавиши, и экран показал:
ДОН ОБСТОЯТЕЛЬСТВА СКЛАДЫВАЮТСЯ ТАК, ЧТО МНЕ ПОРА ЕХАТЬ. У НАС БЫЛ
ЧУДЕСНЫЙ ЛЕТНИЙ РОМАН, НО ДУМАЮ НЕ СЛЕДУЕТ ПРИДАВАТЬ ЕМУ ОСОБОГО ЗНАЧЕНИЯ.
ТЫ ОСТАНЕШЬСЯ В МОЕЙ ПАМЯТИ. КОРА.
Я осмотрел весь дом и удостоверился, что ее вещей нет. Потом вернулся
и сел у экрана. Конечно по дисплею не проверишь почерк и роспись не
сличишь. Но преподаватель языка, который так соблюдает пунктуацию...
Я был почти удивлен своей реакцией. Не отчаяние, не грусть, не
истерия, не страх. Нечто совершенно иное.
Во рту однако пересохло. Я открыл холодильник, достал пиво, вырвал
крышечку и в несколько глотков осушил всю банку.
Рука дрожала - похмелье плюс волна нахлынувшего адреналина.
Адреналина - от ярости, не от испуга. Я почти забыл, что такое ярость.
Пальцы слушались меня идеально. А почему, собственно, нет? И все же
где-то глубоко внутри это казалось странным... Позже, позже... Об этом
будем думать позже... Я смотрел, как жестянка хрупким цветком сминается в
кулаке.
Физическое напряжение будто очистило путь для другого. И не только
для логики и здравого смысла...
Всматриваясь в экран, я пытался почувствовать на клавиатуре пальцы
Коры, вводящие это послание. Время поступления информации на центральный
процессор...
Сознательно я не отдавал себе отчета в своих действиях. Но на более
глубоком уровне знал, что заглядываю в компьютер, воспринимаю его
электрическую жизнь - чувство сродни той полудремотной эмпатии, которую я
недавно испытал к электронному навигатору плавучего дома.
Потрясение от открытия или, вернее, повторного открытия такой силы
внутри меня отступило на задний план перед иной, необоримой нуждой. Я не
мог найти пальцев Коры. Здесь были чужие пальцы...
Пришло время думать. Адреналин тут плохой помощник, и даже мой вновь
обретенный талант оказывался бессильным. Я проклинал нашу ссору, ругал
себя за то, что оставил Кору одну, беззащитной перед нападением, перед
похитителями. Я вернулся в Ки-Уэст, как на родную землю, в мой дом - мою
крепость, где можно стоять насмерть - вовсе не из-за денег (как я пытался
уверить Кору), которые должны сегодня поступить в банк...
Банк.
Перед глазами, как во вспышке, вновь предстала захлопывающаяся дверь
со старомодным матовым стеклом. То, что много лет назад я тайно обозначил,
- только для себя, мысленно! - язык моего сна, моего подсознания назвал -
ВИТКИ: ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ОТДЕЛ.
Банк.
Я вышел из дома, сел в машину и подъехал к банку, встав на площадке в
тени кокосовой пальмы.
Я взглянул на часы. Деньги должны поступить в полдень - в виде
электрических импульсов по оптоволоконным кабелям, что тянутся под теми же
длинными мостами, по которым несутся легковушки и грузовики.
В машине было жарко и душно. Не выключая мотора и кондиционера (никто
не смотрел на это косо теперь, когда мир так стремительно завоевала
солнечная энергия - и "Ангро энерджи"), я откинулся на спинку сиденья и
прикрыл глаза.
Компьютер в банке был целым городом по сравнению с крохотным
электронным форпостом у меня дома. Но городом, выстроенным логически, с
четко обозначенными проспектами.
С каждым часом, с каждой минутой ко мне возвращалась память. Мысленно
я потянулся к банковскому компьютеру. Начался Эффект Витков.
4
Кликлик, и вперед, в волшебный город света и тьмы... Реки холодных
электронных огней, огибающие геометрически правильные острова, текущие под
мостами, останавливающиеся перед плотинами, тихо струящиеся здесь, с ревом
несущиеся там... Огоньки перемигивающиеся, как на дисплее пинболла...
Грохот, шорох...
Я пробрался к оазису спокойствия, откуда открывалась вся картина,
где-то окуная палец, где-то касаясь пилона, чтобы чувствовать эхо
пульсирующей информации. Врата открывались и закрывались, нейтральные
сигналы проносились мимо товарными поездами... Не то, не то, не то...
Время приостановилось. Да и в любом случае - боже, до чего приятно
вернуться... Я мог ждать. Казалось, что, если бы мое тело сейчас умерло, я
продолжил бы существование в окружающей громадной машине. Кликлик...
Замедли, останови, увеличь, расширь.
Да.
Вот, поймал. Цепочка-символ с ежемесячной стипендией: 1111101000000,
с моим именем. Я проследил ее до своего счета. Немедленное уведомление о
получении, с тем же кодом, возникло, словно феникс, из электрически
потрескивающего гнезда, стремглав помчалось в силовую линию, по которой
прибыли мои деньги...
Я пометил его, ухватил, последовал за своим именем. Вдоль цепи
кабельных трасс, подвешенных (отметил я на другом уровне сознания) на
опорах, от острова к острову, по медным и оптоволоконным проводникам,
змеящимся по каналам, к расчетной палате Майами, через другой, еще более
крупный город огней и дальше вперед вниз, вверх, вокруг, насквозь, от
терминала к терминалу: Атланта, Нью-Йорк, Нью-Джерси и затем...
Нью-Джерси, правление "Ангро энерджи".
Да, разумеется. Но я должен был убедиться.
Я нырнул. И выплыл на фондовой бирже, омываемый успокаивающими
ритмами прогнозов цен на пшеницу. Память возвращалась...
Эль-Пасо. Мне семь лет. Я сижу на полу в торговом центре, где
работают мои родители. И, как другие дети с игрушками, беседую со старым,
модели 1975 года компьютером, отключенным от информационной сети на
ремонт, но работающим в режиме проверки. "Что с тобой? - спрашиваю я. -
Почему ты сбиваешься?" Затем в моей голове вспыхивают разряды, и я
ввинчиваюсь в город огней, только где-то их нет. Здесь, здесь, здесь - и
здесь!.. Так я впервые скользнул в компьютер. Я...
Напомнил о себе другой мир - более медленный, менее яркий. Я смутно
осознал, что кто-то стоит у моей машины на стоянке возле банка, смотрит на
меня. Я не хотел возвращаться, но увы... Пришлось стряхнуть с себя
видение, скользнуть назад в свою голову, посмотреть на назойливого
прохожего.
В белом брючном костюме, невысокого роста, темноволосая, довольно
хорошенькая, с восточными чертами лица. Она не сводила с меня глаз.
Я чувствовал, что должен ее знать.
Я опустил стекло.
- Как твои дела, Дон? Ты неважно выглядишь.
Энн. Энн Стронг. Я не помнил ничего, кроме этого, но именем-то можно
воспользоваться.
- Мне давно уже не было так хорошо. Что ты здесь делаешь, Энн?
- Меня ты по крайней мере помнишь, - сказала она. - А я сомневалась.
- На мне пока рано ставить крест, - с улыбкой заметил я и выпалил еще
кое-что: - Любишь цветы?
- Их так много и все такие красивые, - ответила она. - Такие
чистые... краски.
Что-то в ней... особенное. Не "краски" она хотела сказать, другое
слово, я чувствовал. У нее действительно было особое отношение к цветам,
но...
- Ты давно в городе?
- Нет. - Она чуть качнула головой. - Тебе здесь нравится?
- Я постепенно привязался к нему.
- Понимаю. Но неужели же нет ничего увлекательнее, чем сидеть в
машине на стоянке возле банка?
- Ожидаю крупных денег от "Ангро", - бросил я, отчасти наугад,
прощупывая, а частично потому, что уже начал подозревать связь.
Энн нахмурилась, поджала губы, поцокала, медленно качая головой.
- Кнутом и пряником. Старое правило.
- Ну, я-то кнутом не ограничусь.
- Откуда такая злоба, Дон?
- Почему ты здесь?
- Приехала в банк получать по чеку и увидела знакомое лицо.
- Ладно. Тебя подбросить куда-нибудь?
- Я собиралась перекусить.
- Есть одно приличное местечко. Залазь.
Она села в машину, и мы выехали на дорогу, повернув налево.
- Отдыхаешь, значит, - заметил я.
- Вроде того.
Что-то с ней... В голове зазвенели, предупреждая, колокольчики.
Словно я уже нащупал причину, но та упрямо от меня ускользала. Неважно,
решил я. По крайней мере не жизненно важно. В пропаже куска моей жизни и в
исчезновении Коры из-за ее связи со мной виновата "Ангро энерджи". Мне так
казалось. Я собирался отправиться в Нью-Джерси и поднять там большой шум.
Я собирался отыскать людей, которые пока лишь темными силуэтами маячили в
затуманенной памяти. Их имена вспомнятся, вспомнятся их лица. Я найду их.
Я заставлю их говорить. Они вернут мне Кору, иначе я... что-нибудь сделаю.
Что-нибудь разоблачающее или отчаянное. Или и то и другое. Выбора у меня
больше не оставалось.
Я въехал на стоянку возле небольшого кафе, куда иногда заглядывал.
Сейчас, в необеденное время, там вряд ли будет многолюдно.
Мы вышли из машины, и я чуть не взял Энн за руку. Внезапно налетел
запах гиацинтов.
Мы сели за маленький угловой столик, я вдруг ощутил зверский голод.
Зеленый суп, салат, побольше мяса, охлажденный чай, пирог - я заказал все.
Энн взяла салат и чай. Теперь я был совершенно уверен, что знал ее, когда
работал в "Ангро". Но в каком качестве? Этого я не помнил.
- Хорошо, что ты здесь счастлив, - помолчав, произнесла Энн.
- Бывали времена посчастливее.
- Вот как? - Ее глаза расширились, к щекам, показалось, прилила
кровь. Но только на миг. Тут же лицо Энн застыло. - Ничего, еще вернутся
твои радости. Все придет.
Мне почудился аромат роз.
- Кто знает?
Она перевела взгляд на тарелку, подцепила вилкой листок салата.
- Кое в чем можно не сомневаться.
- Например? - отозвался я.
- Сотрудничество с власть предержащими приносит предсказуемые
результаты.
- В наши дни не поймешь даже с чего начинать.
- Ты испытываешь беспокойство.
- Да.
- А говоришь, что тебе здесь нравится.
- Верно. Но скоро я уеду.
Ее глаза встретились с моими.
- Так не начинают, - сказала она.
- Тебе известен лучший путь?
- Любой путь, который не связан с необдуманными поступками, лучше.
- С удовольствием показал бы тебе окрестности, - заметил я, - но
скоро самолет. В Нью-Джерси.
Я внимательно следил за ее лицом, надеясь уловить реакцию. В воздухе
расплылся запах жасмина.
А выражение лица нисколько не изменилось, когда она сказала:
- Не глупи, Дон. Это как раз и есть необдуманный поступок.
- Что же посоветуешь делать? - спросил я ее.
- Ступай домой. Никуда не уезжай. Рано или поздно с тобой свяжутся...
- Хорошо, давай напрямую! Тебе известно больше, чем мне. Где она?
Энн покачала головой.
- Понятия не имею.
- Ты знаешь, что ты вспоминаешь вещи, которые лучше не вспоминать.
- Сделанного не вернешь. А я не собираюсь торчать дома и ждать, пока
зазвонит телефон.
Она положила вилку на тарелку, достала платочек и промокнула губы.
