замечает Фрейдаг, деловито разрезая новый кусок кишки.
- Жалкий дилетант! - всхлипывает Болтаг. - Марачек
приведет его и к посланцу Анубиса... его имя читается в моей
крови... вон на той странице с заголовком!.. Это имя... Оаким.
- Ложь! - кричит Фрейдаг.
- Постой! - говорит Гор, и рука его падает на плечо
гадальщика. - Твой коллега кое в чем прав. Я знаю, что
теперешнее имя эмиссара - Оаким. Фрейдаг молчит и разглядывает
страницу с заголовком.
- Действительно, - соглашается он. - Даже подобного
неуча может осенить случайная вспышка прозрения. Гор слегка
встряхивает гадальщика.
- ...Значит, мне суждено встретиться с Оакимом на мире,
именуемом Марачек - и я должен туда отправиться. Хорошо, но
кроме теперешнего имени Оакима, я желаю знать, как назывался он
прежде, - до того, как Анубис дал ему новое имя и послал с
миссией из Дома Мертвых.
Фрейдаг принюхивается, шевелит массу-перед собой и берется
за другую кишку.
- Это Знание, славный Гор, скрыто от меня. Оракул не
открывает имени.
- Маразматик! .. - задыхается Болгаг. - ...Оно там,
там... это же ясно видно...
Гор тянется за мыслью выпотрошенного пророка, и волосы на
его голове поднимаются, когда он настигает ее, но грозное имя
не успевает выразиться в слове - несчастный предсказатель
умер.
Гор закрывает лицо руками, но то, что он пытается уловить,
уходит от него все дальше и дальше - и, наконец, исчезает.
Когда Гор опускает руки, Фрейдаг стоит и улыбается, глядя
на труп родственника.
- Фигляр! - бросает он презрительно и вытирает руки о
фартук. Маленькая тень лошади скользит по стене.
РУКИ И СТАЛЬНОЙ ЧЕЛОВЕК
Алмазные копыта бьют о землю - снова и снова... Оаким и
Стальной Генерал стоят лицом к лицу. Проходит минута, затем еще
три - теперь копыта зверя по имени Бронз обрушиваются над
ярмаркой Блиса подобно грому, и каждый раз, когда они бьют,
сила их удара удваивается.
Говорят, что битва фуги решается именно в эти мучительные
мгновения концентрации внимания-де того, как последует первая
темпоральная атака, - в эти мгновения, которые исходом битвы
будут стерты с лица Времени, как будто никогда не
существовали...
Теперь земля сотрясается от ударов Бронза, и голубые огни
вылетают из его ноздрей и жгут Блис.
Оаким блестит от пота; подрагивает палец Стального
Генерала - тот, на котором он носит кольцо человеческой плоти.
Проходит одиннадцать минут. Оаким исчезает. Стальной
Генерал тоже.
Алмазы копыт опускаются, и падают яркие палатки,
разваливаются дома, землю перечеркивают трещины.
Тридцать секунд назад Оаким стоит позади Генерала и еще
один Оаким стоит перед Генералом, и Оаким, стоящий позади,
который только что прибыл в это мгновение времени, сплетает
пальцы и поднимает руки для удара по металлическому шлему...
...тогда как тридцать пять секунд назад Стальной Генерал
появляется позади Оакима того момента времени, отвадит руку и
бьет...
...тогда как Оаким тридцать секунд назад, видя себя в фуге
наносящим удар, исчезает, чтобы перейти в момент времени за
десять секунд до того, где он готовится подражать своему
будущему образу, замечая...
...как Генерал за тридцать пять секунд от начала схватки
видит себя готовым к удару и исчезает, чтобы появиться
двенадцатью секундами раньше...
Все это потому, что предусмотрительность во Времени
необходима, чтобы обеспечить собственное существование в
будущем.
...И осмотрительность в будущем, чтобы существовать в
прошлом...
...Тогда как все время где-то, когда-то (возможно,
сейчас?) Бронз встает на дыбы и опускается, и вероятностные
города под его копытами сотрясаются до основания.
...И Оаким за сорок секунд до начала схватки, видя свое
появление, отправляется на двадцать секунд назад -
следовательно, одна минута вероятного времени затушевывается
фугой и таким образом становится объектом изменения.
...Генерал за сорок семь секунд до начала схватки
отступает на пятнадцать, чтобы опять ударить, но сам он из того
момента замечает себя и отступает на восемь...
...Оаким за одну минуту до исходной точки уходит в прошлое
на десять секунд... Фуга!!!
Оаким за спиной Стального Генерала, обрушиваясь на него,
видит в момент за семьдесят секунд до начала атаки Генерала,
нападающего на Оакима, когда оба Генерала видят его, а второй
Оаким видит обоих.
Все четверо исчезают, отступая в прошлое на шаг в
одиннадцать, пятнадцать, девятнадцать и двадцать пять секунд.
И все это время где-то, когда-то (возможно, сейчас?) Бронз
встает на дыбы и падает, разрушая все вокруг.
Приближается точка первого столкновения, когда Генерал
перед Генералом и Оаким перед Оакимом стоят лицом друг к другу
и ведут фугу.
Пять минут семь секунд будущего застывают в
неопределенности, когда двенадцать Генералов и девять Оакимов
свирепо смотрят друг на друга.
...Пять минут двадцать одна секунда, когда девятнадцать
Оакимов и четырнадцать Генералов изготовились для удара...
...За восемь минут шестнадцать секунд до начала атаки сто
двадцать три Оакима и сто тридцать один Генерал оценивают друг
друга и выбирают момент...
...Чтобы атаковать всем вместе в этот момент времени,
предоставив своим прошлым "я" самим защищать себя - и,
возможно, если момент этот был выбран неправильно, - чтобы
пасть и тем закончить битву. Но все должно где-нибудь
кончаться. И каждый из них, молниеносно просчитав и предвидя
все, выбрал эту точку времени как лучшую для перехода от одного
варианта будущего к другому. И когда армии Оакимов и Генералов
сталкиваются, земля стонет под их ногами и само Время
протестует против такого с собой обращения. Поднимается ледяной
ветер, и мир вокруг них колеблется между бытием и небытием. А
где-то Бронз вбивает алмазы в континент и жжет его потоками
голубого огня. Трупы окровавленных и растерзанных Оакимов и
обломки разбитых вдребезги Генералов плывут в искаженном
пространстве по волнам изменений, расходящихся вокруг точки их
битвы. Но это лишь вероятностные мертвые, так как сейчас не
может быть смерти в прошлом, а будущее переделывается. Оакимы и
Генералы сшибаются в фуге с такой силой, что волны изменений
расходятся по всей Вселенной, - вздымаясь, опадая и сходя на
нет, когда Время снова наслаивает историю вокруг событий.
А где-то в стороне от сражения Бронз встает на дыбы, и
там, где сверкают его копыта, падают в прах города. Поэт
поднимает свою трость, но ее зеленые огни не могут погасить
голубого пламени, изливаемого сейчас Бронзам на мир. Теперь на
Блисе осталось только девять городов, и Время добивает их.
Дома, машины, трупы, младенцы, пестрые палатки выхвачены ветром
из огня и, бешено крутясь, проносятся мимо ярмарки. Взгляните
на краски Блиса. Красный? Вот берег реки - красный, и над ним
висит в воздухе мутно-зеленая вода и летя? пурпурные камни.
Желтый, серый и черный - город под тремя лимонными мостами.
Кремовое море сейчас - это небо, и одичалые ветра ревут, как
сотни электропил. Запахи Блиса - это дым и горелая плоть.
Звуки Блиса - это вопли посреди лязга обрушивающихся
механизмов и дробный ливень тысяч бегущих ног.
- Остановитесь! - кричит Фрамин, вырастая в сверкающего
зеленого гиганта посреди хаоса. - Вы превратите этот мир в
пустыню! - и голос его раскатывается над Оакимом и Генералом
ударами грома, и свистит и трубит над ними.
Однако они продолжают сражаться, и волшебник подхватывает
своего друга и пытается открыть путь для бегства с Блиса.
- Ты никогда не был офицером! - кричит один из
Генералов. Один из Оакимов смеется:
- Зачем мундир в Доме Мертвых? В воздухе над гибнущим
миром вспыхивает контур двери, полной зеленоватого мерцания,
она становится все более реальной и начинает открываться.
Фрамин опять обычный человек. Когда дверь распахивается,
его и Мадрака вдвоем несет к ней, а высокие волны за их спинами
мчатся и опрокидываются в исхлестанный ветром океан.
Волны хаоса подхватывают полчища Оакимов и Генералов,
ветры изменений несут их к зеленой двери, которая всасывает
обоих, как воронка огромного светящегося водоворота. Все еще
сражаясь, они приближаются к ней, поодиночке влетают внутрь и
исчезают.
Бронз переступает совсем медленно, но когда дверь уже
закрывается, каким-то образом проходит через нее до того, как
пустота становится добычей хаоса...
...Нет больше ни рева, ни движения, и весь Блис, кажется,
вздыхает после отсрочки казни. Многое разрушено и многие умерли
или умирают сейчас - в момент времени за тридцать три секунды
до того, как Сагам и Генерал начали фугу, которая теперь
никогда не начнется на засыпанных мусором расщелинах и
дымящихся кратерах ярмарки. Среди упавших арок, опрокинутых
башен и обрушившихся зданий с обнаженным огненным мечом шагает
спасение. Лихорадка нового дня приходит на Блис из Домов
Энергии...
Где-то лает собака.
ГНЕВ ОГНЕННОЙ ЛЕДИ
Негра из Калгана пробирается полуослепшая сквозь
растерянные толпы и уже не слышит новых воплей. Холодный ветер
поднимается среди пестрых красок ярмарки. Посмотрев вверх, она
видит то, что приковывает ее взгляд и заставляет споткнуться
среди поваленных палаток и изодранных флажков.
Это - Стальной Генерал верхом на Бронзе. Он опускается
вниз, - медленнее, еще медленнее. Мегра читала о нем, слышала
о нем, ведь он существует в апокалиптических писаниях всех
наций и всех народов.
Позади нее во вспышке зеленого пламени исчезает павильон.
Зеленая ракета прорезает воздух, парит в нем и сгорает.
Огромный зверь Бронз движется все медленнее, опускаясь
туда, где только что она оставила Оакима и воина-священника
Мадрака, .сошедшихся в единоборстве. Мегра оглядывается, но
среди толпы ее рост не позволяет ей увидеть уже ничего и она
продолжает пробираться к последней палатке смерти.
Теперь она пускает в ход всю свою необычайную силу, чтобы
пройти там, где другой не смог бы сделать и шага: она движется,
как пловец среди многоруких тел, машин с перьями и
человеческими лицами, женщин с мерцающими огнями на коже,
мужчин со шпорами, растущими из локтей, мимо тысяч обычных лиц
всех шести рас, мимо женщины, похожей на огромную скрипку - из
ее груди несется музыка, доходящая сейчас до неистового и
невыносимого крещендо, отталкивает мужчину, носящего сердце в
жужжащей шкатулке, подвешенной к поясу; бьет непонятное
создание, похожее на полураскрытый зонтик, которое в безумии
обвивает ее щупальцами; расталкивает толпу прыщавых зеленых
карликов, поднимается к павильонам, пересекает площадку, где
земля плотно утрамбована, спрессована с опилками и соломой, и
- свет меркнет над Блисом; уже в полумраке Мегра бьет
маленького крылатого зверька, что кружится вокруг нее и
невнятно бормочет.
Затем она поворачивается и видит необычайное... Рядом с
ней стоит красная колесница с пустыми постромками, еще
раскаленная от небесной пыли - звезд. Колеса ее прочертили в
земле глубокие, но короткие борозды. А за ними - нет следа.
В колеснице - одетая в плащ и окутанная облаком вуали
женская фигура. Локон волос цвета запекшейся крови пламенеет у
ее виска. Правая рука, оттенком почти сливаясь с алостью
ногтей, держит поводья, привязанные к пустоте перед колесницей.
Летающий зверек, которого Негра ударила, устроился теперь на
плече этой женщины, его перепончатые крылья сложены и
