Когда я опустил фандом на уровень глаз, то увидел, что он изогнулся
вперед, и его трисп уплывает прочь. Также, как и его левое ухо, протянув
за собой красную нить быстро собирающихся в бисеринки струек. Отделенный
от головы, свободно болтался лоскут кожи с волосами, и он пытался прижать
его обратно на место.
Мандор и Деспил уже снижались, входя в штопор.
- Мы объявляем дуэль оконченной! - кричали они, и я повернул головку
триспа в положение на предохранителе.
- Насколько тяжело? - спросил меня Деспил.
- Не знаю.
- Юрт подпустил его достаточно близко, чтобы он мог проверить, и чуть
позже Деспил сообщил:
- С ним ничего страшного. Но мать будет взбешена.
Я кивнул.
- Это была его затея, - ответил я.
- Знаю. Полетели. Давайте убираться отсюда.
Он помог Юрту вырулить к выступающему краю Грани, волоча за собой
фандом, как сломанное крыло. Я не задержался, последовав за ним. Сын
Савалла, Мандор, мой названный брат, положил руку мне на плечо.
- Ты ведь даже не собирался его так отделать, - сказал он. - Я знаю
это.
Я кивнул и закусил губу. Деспил, однако же, был прав насчет герцогини
Дары, нашей матери. Она благоволила к Юрту, и тот каким-то образом
заставил ее поверить, что во всем этом деле виноват я. Иногда я чувствовал
что она предпочитает мне обоих своих сыновей от Савалла, старого герцога
Грани, за которого она вышла в конце концов замуж после того, как порвала
с моим отцом. Однажды я случайно подслушал разговор, в котором говорилось,
что я напоминаю ей о моем отце, на которого сильно похож. Я снова подумал
об Амбере и других местах в Отражениях, и испытал знакомый приступ страха,
так как это напомнило об извивающемся Логрусе, который, как я знал,
послужит мне пропуском в иные края. Я понял, что мне предстоит испытать
это раньше, чем мне первоначально казалось.
- Пойдем, проведаем Сухэя, - предложил я Мандору, когда мы вместе
поднялись из Бездны. - Мне нужно спросить его кое о чем еще.
Когда я, наконец, поступил в колледж, то не тратил много времени на
письма домой...
- ...домой, - говорила Винта, - уже довольно скоро. Выпейте воды, - и
она протянула мне флягу.
Я сделал несколько продолжительных глотков и отдал ее обратно.
- Спасибо.
Я потянулся, разминая затекшие мускулы, вдохнул холодный морской
воздух... Поискал взглядом луну, и она оказалась аж у меня за плечами.
- Вы действительно заснули, - сказала она.
- Я говорил во сне?
- Нет.
- Хорошо.
- Плохие сны?
- Могло быть и хуже, - пожал я плечами.
- Возможно, вы все же что-то пробормотали как раз перед тем, как я
вас разбудила.
- О...
Далеко впереди я заметил маленький огонек на конце темнеющего мыса.
Она показала в его сторону.
- Когда мы минуем эту точку, - пояснила она, - то окажемся в виду
гавани Бейля-порта. Там мы позавтракаем, нам дадут лошадей.
- И на сколько далеко порт от Лесного Дома?
- Около лиги, - ответила она, - легкого пути верхом.
Некоторое время она оставалась рядом со мной, сохраняя молчание,
глядя на побережье и море. Впервые за последнее время мы просто сидели
рядом с незанятыми руками и свободной головой, во всяком случае, так было
у меня.
И в какой-то момент во мне проснулось колдовское чутье. Я чувствовал
себя так, словно рядом присутствовала магия. Не какого-то простого
заклинания или ауры, а чего-то более тонкого. Я вызвал магическое видение
и обратил его к ней. Не было ничего бросающегося в глаза, но
осмотрительность предлагала мне проверить поглубже. Это я сделал через
Логрус...
- Не делайте этого, пожалуйста, - попросила она.
Я только что ошибся. В общем-то считается довольно бестактным
зондировать вот так своего коллегу.
- Извините, - сказал я. - Я не знал, что вы изучали Искусство.
- Я не изучала, - ответила она. - Но чувствую его действие.
- В таком случае из вас, вероятно, получился бы неплохой мастер.
- У меня иные интересы.
- Я думал, что, возможно, кто-то наложил на вас чары, - стал
оправдываться я. - Я просто пытался...
- Что бы вы ни увидели, - сказала она, - это принадлежит другому.
Пусть так и остается.
- Как вам угодно. Извините.
Однако же, она должна была понять, что я не мог так этого оставить,
ибо неизвестная магия представляет собой возможную опасность. Поэтому она
продолжила:
- Заверяю вас, это никак не повредит вам. Совсем напротив.
Я подождал, но по этому поводу она ничего больше не сказала. Поэтому
я, на данную минуту, оставил эту тему. Я перевел взгляд на маяк. Во что же
я все-таки встреваю, связываясь с ней? Как она вообще узнала, что я
вернулся в город? Не говоря уже о том, что я навещу Закоулок Смерти именно
тогда, когда навестил? Наверное, она догадывалась, что такой вопрос придет
мне в голову, и если хочет обоюдного доверия, то должна быть готова
объяснить это.
Я опять повернулся к ней, и она снова улыбалась.
- С подветренной стороны маяка ветер меняется, - она поднялась. -
Извините. Меня ждет работа.
- Можно мне помочь?
- Через минуту. Я позову вас, когда мне понадобится помощь.
Я посмотрел ей в спину и испытал при этом жуткое ощущение, что она
тоже смотрит на меня, вне зависимости от того, в какую сторону она
глядела. А также сообразил, что такое ощущение присутствует во мне уже
некоторое время.
К тому моменту, когда мы причалили, привели все в порядок, и стали
подниматься на берег по широкой мощеной дороге, ведущей к постоялому двору
со струящимся из трубы дымом, небо на востоке побледнело.. После обильного
завтрака мир уже оказался полностью залит утренним светом. Затем мы
направились к платной конюшне, где нам для поездки в поместье ее отца
предоставили трех спокойных лошадей.
Стоял один из тех ясных погожих осенних дней, которые с наступлением
сезона ветров становятся все реже и ценнее. Я наконец-то почувствовал себя
отдохнувшим, а на постоялом дворе нашелся кофе, что не так-то часто
случается в Амбере, за пределами дворца - и я с удовольствием выпил
утреннюю чашку. Приятно было ехать не спеша и вдыхать ароматы местности,
смотреть, как тает роса на искрящихся полях и сорванных листьях,
чувствовать ветер, слышать и видеть стаи птиц, улетающих на Острова
Солнца. Мы ехали молча, и за всю дорогу не произошло ничего, способного
нарушить мое настроение. Воспоминания о неудачах, предательстве,
страданиях и насилии остры, но они-таки блекнут, тогда как подобные
интерлюдии, стоит мне закрыть глаза и вспомнить прошлое, почему-то длятся
дольше их. Я ехал рядом с Винтой Бейль под утренним небом мимо каменных
домов и оград, и кричали морские птицы случайно залетевшие в край
виноградарей к востоку от Амбера, и коса Времени не была властна в этом
уголке моего сердца.
Добравшись до Лесного Дома, мы предоставили бейлевским грумам
заниматься лошадьми. Они позаботятся, чтобы лошади вернулись обратно.
Затем Дрю отправился к себе, а я направился вместе с Винтой к огромному
особняку на вершине холма. Оттуда открывался великолепный вид на
каменистые долины и склоны холмов, где выращивали виноград. Пока мы шли к
дому, к нам несколько раз подбегали, пытаясь ластиться, собаки, и даже
когда мы вошли в дом, их радостный лай нет-нет да и доносился до нас.
Дерево и кованное железо, полы из серых каменных плит, высокие потолки со
стропилами, верхний ряд окон, семейные портреты, пара небольших гобеленов
оранжево-розового, коричневого, белоснежного и синего цветов, коллекция
старого оружия, с некоторыми признаками ржавчины, пятна сажи на сером
камне около очага... Мы прошли через большой парадный холл и поднялись по
лестнице.
- Занимайте эту комнату, - предложила она, открывая дверь темного
дерева. Я кивнул, вошел туда и огляделся. Комната была просторная, с
большими окнами, выходящими на южную долину. - В соседней комнате есть
ванна, - сообщила она, показав на дверь слева.
- Отлично. Спасибо. Именно то, что мне нужно.
- Приводите себя в порядок в соответствии с вашими потребностями, -
она подошла к окну и посмотрела вниз. - Если вы не возражаете, я встречусь
с вами там, на террасе, примерно через час.
Я подошел к ней и посмотрел на большой, вымощенный плитами участок,
отлично затененный древними деревьями - их листья были сейчас желтыми,
красными и коричневыми и во множестве усыпали внутренний двор. Границы
двора очерчивали пустые теперь клумбы, здесь же располагалось множество
столов и стульев, а среди всего этого со вкусом была расставлена целая
коллекция кустов в кадках.
- Прекрасно.
Она повернулась ко мне.
- Вам нужно что-нибудь особенное?
- Если тут есть кофе, я бы не возражал против еще одной чашечки,
когда встречусь там с вами.
- Я посмотрю, что можно сделать.
Она улыбнулась и, казалось, на мгновение потянулась ко мне. В тот миг
мне показалось, что она хотела, чтобы я обнял ее. Но если бы это
случилось, то вызвало бы некоторую неловкость. А при данных
обстоятельствах я в любом случае не хотел никакого запанибратства с ней,
так как не имел ни малейшего представления о том, какую игру она затеяла.
Поэтому я ответил на ее улыбку, пожал ей руку, сказал "благодарю вас", и
ретировался.
- Думаю, что приму ванну.
Я проводил ее до двери.
Приятно было стащить сапоги. и намного приятнее отмокать в горячей
ванне.
Позже, в свеженаколдованной одежде я спустился по лестнице и отыскал
боковую дверь, ведущую с кухни на внутренний двор. Винта, тоже умытая и
переодетая в коричневые брюки для верховой езды и свободную
рыжевато-коричневую блузу, сидела за столом в восточном углу внутреннего
двора. На столе находились два прибора, и я заметил там кофейник и поднос
с фруктами и сыром. Я прошел, загребая шелестящие листья носками сапог,
через двор и сел за стол.
- Вы всем довольны? - спросила она.
- Вполне, - заверил я.
- Вы уведомили Амбер о своем местонахождении?
Я кивнул. Рэндом был немного раздражен тем, что я исчез, не дав ему
знать, но, впрочем, он мне этого никогда не запрещал. Однако, он стал
гораздо менее раздраженным, узнав, что я убрался вовсе не так далеко, и
даже признал, наконец, что, наверное, я поступил осмотрительно, исчезнув
после такого странного нападения. "Держи ухо востро, а меня - в курсе". -
были его последние слова.
- Хорошо. Кофе?
- Будьте любезны.
Она налила и показала на поднос. Я взял яблоко и откусил.
- события развиваются, - неопределенно начала она, налив кофе себе.
- Не могу этого отрицать, - признался я.
- А ваши неприятности умножились.
- Верно.
Она отпила кофе.
- Вы не хотели бы рассказать мне о них? - проговорила наконец она.
- Они даже слишком умножились, - ответил я. - Прошлой ночью вы тоже
упомянули что-то о вашей истории, которая чересчур длинна.
Она слабо улыбнулась.
- Должно быть, вы считаете, что в данный момент у вас нет никаких
причин доверять мне больше чем нужно. Я это понимаю. Зачем без надобности
доверять кому-то, когда вокруг творится что-то опасное, что не совсем тебе
понятно. Верно?
- Мне это кажется разумным.
- И все же, смею заверить вас, что меня в первую очередь заботит ваше
благополучие.
- Вы рассчитываете, что я могу представлять собой средство добраться
до убийцы Каина?
- Да, - сказала она, - и еще потому, что они могут стать вашими
убийцами, я хотела бы добраться до них.
- Вы хотите убедить меня, что ваша основная цель - отнюдь не месть?
