- Подойдет. Езжай туда и жди моего волеизъявления. Я должен
поразмыслить.
Я встал. Он положил правую руку мне на плечо. Камень пульсировал. Он
посмотрел мне в глаза.
- Ни один человек не может иметь все, что он хочет так, как он этого
хочет, - произнес он.
И был эффект удаления, как от силы Карты, только действующей в
обратную сторону. Я услышал голоса, затем увидел ранее мной покинутую
комнату. Бенедикт, Жерар, Рэндом и Дара были все еще там. Я почувствовал,
как отец выпустил мое плечо. Затем он исчез и я снова оказался среди них.
- Что за история? - осведомился Рэндом. - Мы видели, как отец
отправил тебя обратно, кстати, как он это сделал?
- Не знаю, - ответил я. - Но он подтверждает все, что сказала нам
Дара. Он дал ей перстень с печатью и послание.
- Почему? - спросил Жерар.
- Он хотел, чтобы мы научились доверять ей.
- Бенедикт поднялся на ноги:
- Тогда я пойду и сделаю, что он велел.
- Он хочет, чтобы ты атаковал, а затем отступил, - сказала Дара. -
После этого нужно будет только сдерживать их.
- Долго?
Бенедикт выдал одну из своих редких улыбок и кивнул. Он сумел достать
футляр с Картами одной рукой, вынул колоду, достал данную ему мной особую
Карту для Двора.
- Удачи тебе, - пожелал Рэндом.
- Да, - согласился Жерар.
Я добавил свои пожелания и смотрел, как он растаял. Когда исчезла
радуга его остаточного изображения, я отвел взгляд и заметил, что Дара
молча плачет. Я никак не высказался об этом.
- У меня тоже есть приказ - своего рода, - сказал я. - Мне лучше
будет трогаться.
- А я вернусь к морю, - сказал Жерар.
- Нет, - услышал я от Дары, когда двинулся к двери.
Я остановился.
- Ты должен оставаться здесь, Жерар, и следить за безопасностью
Амбера. Никакой атаки с моря не будет.
- Но я думал, что во главе местной обороны Рэндом.
Она покачала головой.
- Рэндом должен присоединиться к Джулиану в Ардене.
- Ты уверена? - переспросил Рэндом.
- Убеждена.
- Хорошо, - сказал он. - Приятно знать, что он, по крайней мере,
подумал обо мне. Сожалею, Жерар. Ошибка вышла.
Жерар выглядел просто озадаченным.
- Надеюсь, он знает, что делает, - сказал он. - Мы об этом уже
говорили, - сказал я ему. - До свидания.
Я услышал за спиной шаги, когда оставил комнату. Дара догнала меня.
- Что теперь? - спросил я ее.
- Я думала прогуляться с тобой, куда бы ты не шел.
- Я просто собираюсь подняться на гору и взять кое-какие припасы. А
потом отправлюсь в конюшню.
- Я поеду с тобой.
- Я поеду один.
- Я все равно не смогу сопровождать тебя. Я еще должна поговорить с
вашими сестрами.
- Они включены, да?
- Да.
Некоторое время мы молча шли, затем она сказала:
- Все это дело было не таким хладнокровным, каким кажется, Корвин.
Мы зашли в кладовую.
- Какое дело?
- Ты знаешь, что я хочу сказать.
- А, это. Ну, хорошо.
- Ты мне нравишься. Однажды это может стать чем-то большим, если ты
что-нибудь чувствуешь.
Моя гордость вручила мне резкий ответ, но я проглотил его. За века
кое-чему научишься. Верно, она использовала меня, но, впрочем, в то время,
кажется, она не была целиком свободной деятельницей. Самое худшее, что
можно было сказать, я полагаю, это то, что отец хотел, чтобы я хотел ее.
Но я не позволил своему негодованию из-за этого перемешиваться с тем,
какими действительно были или могли стать мои чувства.
- Ты тоже мне нравишься, - поэтому сказал я, и посмотрел на нее. Она,
кажется, в тот момент нуждалась в поцелуе, так что я поцеловал ее. -
Теперь мне лучше подготовиться.
Она улыбнулась и стиснула мне руку. А затем скрылась.
Я решил не изучать свои чувства в данный момент.
Я взял некоторые вещи, оседлал Звезду и поехал обратно через гребень
Колвира, пока не прибыл к своей гробнице.
Усевшись перед ней, я закурил трубку и наблюдал за облаками.
Я чувствовал, что день у меня был очень насыщенный, а был ведь еще
ранний полдень. Предчувствия играли моралите в гротах моего ума, ни одно
из которых я не желал бы брать с собой на ленч.
3
Контакт возник внезапно, когда я подремывал. Я мгновенно поднялся на
ноги. Это был отец.
- Корвин. Я принял решение и время пришло, - сказал он. - Оголи свою
левую руку.
Я сделал это, покуда его фигура становилась все более материальной,
выглядя в то же время все более и более царственно, со странной печалью на
лице, такого рода, какой я никогда не видел там раньше. Он сжал мою руку
своей левой рукой и вынул правой кинжал.
Я смотрел, как он сделал надрез на моей руке, а затем вложил кинжал в
ножны. Потекла кровь. Он подставил ладонь левой руки и поймал ее. Он
выпустил мою руку, накрыл левую ладонь правой и отступил от меня. Подняв
ладони к лицу, он дыхнул на них и быстро развел их в стороны.
Красная хохлатая птица, размером с ворона, со всеми перьями цвета
моей крови, стояла у него на ладони, потом переместилась к запястью,
посмотрела на меня. Даже глаза ее были красными, и был знакомый вид, когда
она, склонив голову набок, принялась рассматривАть меня.
- Это Корвин, тот, за кем ты должен следовать, - сказал он птице. -
Запомни его.
Затем он пересадил ее к себе на левое плечо, откуда она продолжала
глазеть на меня, не делая никакого усилия улететь.
- А теперь ты должен ехать, Корвин. Быстро, - сказал он. - Садись на
своего коня и скачи на юг, как можно скорее уходя в Отражение. Убирайся
отсюда как можно дальше.
- Куда мне ехать, отец? - спросил я его.
- Ко Двору Хаоса. Ты знаешь дорогу?
- В теории. Я никогда не забирался на такое расстояние.
Он медленно кивнул.
- Тогда трогай, - сказал он. - Я хочу, чтобы ты создал как можно
большую разницу во времени между этим местом и собой.
- Ладно, - согласился я. - Но я не понимаю.
- Поймешь, когда придет время.
- Но есть же более простой путь, - запротестовал я. - Я могу попасть
туда быстрее и с намного меньшими хлопотами - просто связавшись с
Бенедиктом по его Карте.
- Не пойдет, - отверг отец. - Тебе будет необходимо выбрать более
длинный маршрут, потому что ты будешь нести нечто, переправленное тебе по
дороге.
- Переправленное? Как?
Он поднял руку и погладил перья красной птице.
- Вот с этим твоим другом. Он не сможет пролететь весь путь до Двора,
вовремя, то есть.
- Что он принесет мне?
- Камень. Я сомневаюсь, что буду сам в состоянии совершить передачу,
когда закончу то, что я должен с ним сделать. Его силы могут нам оказать
некоторую пользу в том месте.
- Ясно, - сказал я. - Но мне все равно нет нужды проезжать все
расстояние. Я могу прибыть по Карте и после того, как получу его.
- Боюсь, что нет. Коль скоро я осуществлю то, что нужно здесь
сделать, все Карты на некоторый период времени перестанут действовать.
- Почему?
- Потому что будет подвергаться изменению вся ткань существования. А
теперь трогай, черт побери! Садись на коня и скачи!
Я встал и постоял еще с миг.
- Отец, неужели нет другого пути?
Он просто покачал головой и поднял руку. Он начал таять.
- Прощай.
Я повернулся и сел на коня. Мне было еще что сказать, но было уже
слишком поздно. Я повернул Звезду к тропе, ведущей на юг.
4
Хотя отец и умел играть с сутью Отражений на вершине Колвира, я
никогда этого не мог. Мне для работы со смещениями требовались большие
расстояния от Амбера. И все же, зная, что это можно сделать, я чувствовал,
что мне следует попробовать. Поэтому, продвигаясь на юг по голому камню и
скалистым перевалам, где выл ветер, я пытался исказить ткань и бытие
вокруг меня, когда направлялся к Гарнату.
...Кучка голубых цветов, когда я обогнул каменный валун. Это
взволновало меня, потому что они были скромной частью моей работы. Я
продолжал налагать волю на надвигающийся мир при каждом повороте на моем
пути.
Тень от треугольного камня на моей тропе... Перемена ветра...
Некоторые из тех, что помельче, и в самом деле срабатывали.
Поворот тропы назад... Расщелина...
Древнее птичье гнездо на скальном карнизе... Еще раз голубые цветы...
Почему бы и нет? Дерево... Другое...
Я почувствовал, как мощь шевелится во мне, когда я создавал позже
изменения.
Тут мне пришла в голову одна мысль относительно моей новообретенной
силы. Казалось возможным, что прежде мне мешали производить подобные
манипуляции чисто психологические причины. До недавнего времени я считал
сам Амбер единственной, неизменной реальностью, от которой принимали свою
форму все Отражения. Теперь я понимал, что он был первым среди Отражений и
что место, где стоял мой отец, представляло собой высшую реальность.
Следовательно, хотя близость делала это трудным, она не делала невозможным
производить в этом месте изменения. И все же, при других обстоятельствах,
я поберег бы свои силы до тех пор, пока не достигну точки, где совмещение
пойдет легче.
Теперь, однако, на меня давила нужда в спешке. Мне придется
постараться, поторопиться выполнить отцовский наказ.
К тому времени, когда я достиг тропы, ведущей по южному склону
Колвира, характер местности уже изменился. Я смотрел на серию, скорее,
пологих склонов, чем крутых спусков, нормально отличавших дорогу. Я уже
вступил в Отражения.
Черная Дорога все еще пролегала словно черный шрам слева от меня,
когда я направился вниз, но этот Гарнат, через который она была прорезана,
был в слегка лучшем виде, чем тот, который я так хорошо знал. Контуры его
были несколько мягче из-за комьев зелени, лежащих несколько ближе к
мертвой полосе. Все выглядело так, словно мое проклятье на эту страну было
слегка ослаблено. Иллюзорное ощущение, конечно, потому что уже был не
совсем мой Амбер. "Но я сожалею о своей роли в этом, - обратился я
мысленно, полумолитвенно ко всему. - Я еду теперь исправить все это.
Прости же меня, о, дух этого места!"
Мой взгляд переместился в направлении Рощи Единорога, но она была
слишком далеко на западе, замаскированная слишком многими деревьями, чтобы
я даже мельком увидел ту священную поляну.
Когда я спускался, склон становился все более ровным, переходя в
серию пологих предгорий. Когда мы пересекли их, я позволил Звезде
двигаться быстрее, курсом на юго-запад, а потом на юг. Все ниже и ниже. В
большом отдалении слева искрилось и играло море. Вскоре на нашем пути
появится Черная Дорога, потому что я спускался на Гарнат в ее направлении.
Что бы там я не делал с Отражениями, я буду не в состоянии стереть ее
зловещее присутствие. Фактически, самый быстрый курс, по которому я мог
последовать, будет параллелен ей.
Мы, наконец, выехали на дно долины. Арденский Лес возвышался далеко
справа от меня, простираясь на запад. Необъятный и вызывающий почтение. Я
скакал далее, создавая какие мог изменения, чтобы еще дальше унестись от
дома.
Хотя я сохранял Черную Дорогу под рукой, я оставался на приличном
расстоянии от нее. Приходилось, потому что она была единственным, чего я
не мог изменить. Я держал между нами кусты, деревья и взгорки.
Тут я достиг внешних пределов и структура местности изменилась.
Агатовые прожилки... Кучи сланца... Потемнение зелени... По небу плывут
облака... Солнце мерцает и пляшет...
Мы увеличили скорость. Земля погрузилась еще ниже. Тени удлинились,
слились. Лес отступил.
Справа от меня выросла скальная стена, а слева другая...
