конфликте.
Я повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Бенедикт качает
головой.
- Значит, ты ни на чьей стороне.
- Мне хочется думать, что я на обеих.
- Мартин, - обратился я, - ты в этом с ней?
Он кивнул.
Рэндом рассмеялся.
- Двое вас? Против и Амбера и Двора Хаоса? Чего вы надеетесь
добиться? Как вы надеетесь способствовать этому шаткому равновесию?
- Мы не одни, - заявила она, - а план не наш.
Ее пальцы порылись в кармане. Когда она вынула их, что-то сверкнуло.
Она повернула это на свет. Она держала перстень с печатью нашего отца.
- Где ты его достала? - спросил удивленно Рэндом.
- Да, где?
Бенедикт шагнул к ней и протянул руку. Она отдала ему перстень. Он
внимательно изучил его.
- Это отцовский, - подтвердил он. - Как вы знаете, у него есть
маленькие метки сзади, которые я видел раньше. Зачем он тебе?
- Во-первых, убедить вас, что я действую правильно, когда сообщу вам
его приказы, - ответила она.
- Откуда ты вообще знаешь его? - заинтересовался я.
- Я повстречалась с ним во время его затруднений некоторое время
назад, - сообщила она нам. - Фактически, можно сказать, что я помогла ему
избавиться от них. Это случилось после того, как я встретила Мартина и
стала относиться к Амберу более сочувственно. Но, впрочем, ваш отец тоже
очень обаятельный и убедительный человек. Я решила, что не могу просто
стоять и смотреть, как он остается пленником у моей родни.
- Ты знаешь, как он вообще попал в плен?
- Я знаю только, что Бранд добился его присутствия в достаточно
далеком от Амбера Отражении, чтобы его можно было взять. Я считаю, что это
было связано с ошибочным поиском несуществующего магического инструмента,
могущего исцелить Лабиринт. Теперь он понимает, что сделать это может
только Камень.
- То, что ты помогла ему вернуться... как это повлияло на твои
отношения с твоим собственным народом?
- Не слишком хорошо. Я временно без дома.
- И ты хочешь иметь его здесь?
Она снова улыбнулась.
- Все зависит от того, как обернется дело. Если мой народ добьется
своего, я с такой же скоростью вернусь - или останусь с тем, что
сохранится от Отражений.
Я вытащил Карту и взглянул на нее.
- Что насчет Мерлина? Где он теперь?
- Он у них. Я боюсь, что теперь он может быть их человеком. Он знает
о своем происхождении, но они долгое время занимались его воспитанием. Я
не знаю, сможет ли он вырваться.
Я поднял Карту и пристально посмотрел на нее.
- Бесполезно, - сказала она. - Они не функционируют между здесь и
там.
Я вспомнил, как трудна была связь по Карте, когда я находился на краю
этого места. Но все равно попробовал.
Карта стала холодной в моей руке и я потянулся. Возникло самое слабое
мерцание ответного присутствия. Я попробовал усерднее.
- Мерлин, это Корвин. Ты слышишь меня? - сказал я.
Я, кажется, услышал ответ. Он, казалось, был: "Я не могу". А затем -
ничего. Карта потеряла свою холодность.
- Ты дозвался его? - спросила она.
- Я не уверен, - сказал я. - Но думаю, что да. Но только на миг.
- Лучше, чем я думала, - заметила она. - Либо условия хорошие, либо
ваши умы очень схожи.
- Когда ты размахивала отцовской печаткой, ты говорила о каких-то
приказах, - заметил Рэндом. - Каких приказах? И почему он шлет их через
тебя?
- Тут дело в своевременности.
- Своевременности? Черт подери! Да он только утром уехал отсюда!
- Ему надо было закончить одно дело, прежде чем он был готов для
другого. Он не имел представления, сколько на это уйдет времени. Но я была
в контакте с ним как раз перед тем, как явиться сюда - хотя я едва ли была
готова к приему, который получила - и теперь он готов начать следующую
фазу.
- Где ты с ним говорила? - спросил я. - Где он?
- Я не имею представления, где он. Он вступил со мной в контакт.
- И...
- Он хочет, чтобы Бенедикт атаковал немедленно.
Жерар, наконец, зашевелился в огромном кресле, где он сидел и слушал.
Он поднялся на ноги, заткнул большие пальцы за пояс и посмотрел на нее
сверху вниз.
- Подобный приказ должен исходить прямо от отца.
- От него и исходит, - заявила она.
Он покачал головой.
- Это не имеет смысла, зачем вступать в контакт с тобой - лицом,
которому мы имеем мало причин доверять - а не с одним из нас?
- Я считаю, что он в то время не мог дозваться вас. С другой стороны,
он был способен дозваться меня.
- Почему?
- Он воспользовался не Картой. У него моей нет. Он воспользовался
резонирующим эффектом Черной Дороги, схожим со средством, благодаря
которому Бранд однажды бежал от Корвина.
- Ты много знаешь о том, что происходило.
- Да. У меня есть еще источники при Дворе, а Бранд переправился туда
после вашей борьбы. Я кое-что слышала.
- Ты знаешь, где наш отец сейчас? - спросил Рэндом.
- Нет. Но я считаю, что он направился в настоящий Амбер,
посоветоваться с Дворкиным и вновь изучить повреждения первозданного
Лабиринта.
- Для какой цели?
- Не знаю. Вероятно, чтобы решить, какой курс ему выбрать. Тот факт,
что он дозвался меня и приказал атаковать, скорей всего означает, что он
решил.
- Давно вы связывались?
- Всего несколько часов назад - по моему времени. Но я была далеко
отсюда в Отражении. Я не знаю, какая тут разница во времени. Я слишком
новенькая в этих делах.
- Так, значит, это могло быть чем-то крайне недавним? Возможно, лишь
несколько минут назад, - задумчиво произнес Жерар. - Почему он говорил с
тобой, а не с одним из нас? Я не верю, что он не мог связаться с нами,
если бы он пожелал.
- Наверное для того, чтобы показать, что он смотрит на меня
положительно.
- Все это может быть полной правдой, - заявил Бенедикт. - Но я не
двинусь без подтверждения этого приказа.
- Фиона все еще у первозданного Лабиринта? - спросил Рэндом.
- В последний раз когда я слышал, она разбила там свой лагерь, -
подтвердил я. - Я понимаю, что ты этим хочешь сказать...
Я взял Карту Фи.
- Потребовалось больше, чем один из нас, чтобы выбраться оттуда, -
заметил он.
- Верно. Поэтому помоги мне.
Он поднялся, подошел ко мне. Бенедикт и Жерар тоже приблизились.
- В этом нет необходимости, - запротестовала Дара.
Я проигнорировал ее и сосредоточился на тонких чертах моей рыжей
сестрицы. Спустя несколько мгновений у нас возник контакт.
- Фиона, - спросил я, видя по фону, что она все еще находится там,
где сердце всего. - Отец тут?
- Да, - ответила она, натянуто улыбаясь. - Он внутри с Дворкиным. -
Слушай. Дело срочное. Я не знаю, знаешь ли ты Дару или нет, но она
здесь...
- Я знаю, кто она, но никогда не встречала ее.
- Ну, она утверждает, что у нее есть приказ об атаке от отца. У нее
есть в поддержку ее утверждения его перстень с печатью, но он об этом
прежде не говорил. Ты знаешь что-нибудь об этом?
- Нет, - ответила она. - Мы всего лишь обменялись приветствиями,
когда он с Дворкиным пришли сюда посмотреть на Лабиринт. У меня тогда
возникли некоторые подозрения, и это подтверждает их.
- Подозрения? Что ты имеешь в виду?
- Я думаю, что отец собирается попробовать отремонтировать Лабиринт.
При нем Камень, и я подслушала кое-что из сказанного им Дворкину. Если он
сделает такую попытку, то при Дворе Хаоса узнают о ней в тот же миг, когда
он начнет. Они постараются остановить его. Ему желательно нанести удар
первому, чтобы держать их занятыми. Только...
- Что?
- Это убьет его, Корвин. Уж это-то я знаю. Преуспеет он или нет, по
ходу дела он будет уничтожен.
- Я нахожу, что в это трудно поверить.
- В то, что король отдаст жизнь за свое королевство?
- Что отец сдаст.
- Значит, либо он сам изменился, либо ты никогда по-настоящему не
знал его. Но я-то верю, что он собирается попробовать это.
- Тогда зачем посылать свой самый последний приказ с человеком,
которому, как он знает, мы по-настоящему не доверяем?
- Я бы предположила, чтобы показать, что он хочет, чтобы вы ей
доверяли, коль скоро он подтвердит его.
- Это, кажется, кружным путем делать дела, но я согласен, что нам не
следует действовать без подтверждения. Ты можешь получить его для нас?
- Попробую. Я вызову тебя, как только поговорю с ним.
Она прервала контакт.
Я повернулся к Даре, слышавшей только мою часть разговора.
- Ты знаешь, что отец собирается сделать прямо сейчас? - спросил я
ее.
- Что-то связанное с Черной Дорогой, - ответила она. - На это он
указывал. Однако, что и как не сказал.
Я отвернулся. Я собрал Карты и положил их в футляр. Такой поворот
событий мне не понравился. Весь этот день начался плохо, и с тех пор дела
все время катились по наклонной, и к тому же лишь недавно миновало время
обеда. Когда я говорил с Дворкиным, он описал мне результаты любой попытки
отремонтировать Лабиринт, и они казались мне весьма ужасными. Что если
отец попробует это сделать, потерпит неудачу и погибнет пытаясь? Где мы
тогда окажемся? Прямо там, где теперь, только без лидера, накануне битвы -
и вновь зашевелившейся проблемой наследования. Все это отвратительное дело
снова вернется в наши умы, когда мы поскачем на войну. И мы все начнем
свои личные приготовления к схватке друг с другом, как только разделаемся
с общим врагом. Должен быть другой способ управиться с делами. Лучше отец
живой и на троне, чем снова оживление интриг из-за наследования.
- Чего мы ждем? - спросила Дара. - Подтверждения?
- Да, - ответил я.
Рэндом принялся расхаживать. Бенедикт уселся и проверил перевязку.
Жерар прислонился к каминной полке. Я стоял и думал. Вот тут-то мне и
пришла в голову одна мысль. Я немедленно оттолкнул ее, но она вернулась.
Она мне не понравилась, но она не имела никакого отношения к
целесообразности. Мне, однако, придется действовать быстро, прежде чем у
меня будет шанс уговорить себя на иную точку зрения. Нет! Я буду
поддерживаться этой. Черт бы ее побрал!
Возникло шевеление контакта. Я ждал. Спустя несколько мгновений я
снова посмотрел на Фиону. Она стояла в знаком месте, узнать которое мне
потребовалось несколько секунд: в гостиной Дворкина, по другую сторону
тяжелой двери в конце пещеры. И отец, и Дворкин были с ней. Отец сбросил
свою личину Ганелона и снова был самим собой. Я увидел, что Камень у него
на шее.
- Корвин, - сказала Фиона, - это правда. Отец послал с Дарой приказ
об атаке, и он ожидал подтверждения этой просьбы. Я...
- Фиона, проведи меня.
- Что?
- Ты меня слышала. Давай!
Я протянул правую руку, она протянула свою, и мы соприкоснулись.
- Корвин! - крикнул Рэндом. - Что происходит?
Бенедикт вскочил на ноги, Жерар уже двигался ко мне.
- Вы скоро об этом услышите, - сказал я им и двинулся вперед. Я
стиснул Фионе руку, прежде чем отпустить ее, и улыбнулся.
- Спасибо, Фи. Здравствуйте, отец! Привет, Дворкин. Как там все?
Я бросил быстрый взгляд на тяжелую дверь. Та была открыта. Затем я
обошел Фиону и двинулся к ним. Голова отца была опущена, глаза сузились.
- Что такое, Корвин? Ты здесь без увольнительной, - сказал он. - Я
подтвердил этот проклятый приказ, теперь я жду его исполнения.
- Его выполнят, - кивнул я. - Я пришел сюда не спорить из-за него.
- Тогда из-за чего же?
Я придвинулся поближе, рассчитывая свои слова так же, как расстояние.
Я был рад, что он остался сидеть.
- Некоторое время мы ездили, как товарищи, - проговорил я. - Будь я
