Я прикончил свое вино. Она двинулась налить мне еще, и я остановил ее
руку. Она подняла на меня взгляд. Я улыбнулся, сказав:
- Вы почти убедили меня, - затем я закрыл ей глаза четырьмя
поцелуями, чтобы не нарушить очарования, отошел и сел на Звезду.
Камыш не засох, но насчет отсутствия птиц он был прав. Дьявольский,
однако, этот способ управлять железной дорогой.
- Прощайте, Дама.
Я направился на юг, когда гроза, бушуя, сползла в долину. Передо мной
были новые горы и тропа вела к ним. Небо все еще было в полоску - черную и
белую - и эти линии, казалось, немного двигались. Общим эффектом был
по-прежнему эффект сумерек, хотя в темных участках не светило никаких
звезд. По-прежнему ветерок, по-прежнему ароматы вокруг меня и безмолвие, и
искривленные монолиты, и серебристая листва, по-прежнему влажная от росы и
блестящая. Передо мной выплывали рваные клочья тумана. Я попытался
работать с сутью Отражения, но это было трудно и я подустал. Ничего не
произошло. Я зачерпнул силы у Камня, пытаясь передать также какую-то часть
его силы Звезде. Мы двигались ровным шагом, пока, наконец, земля перед
нами не пошла на подъем, и мы двигались к еще одному перевалу, более
ровному чем тот, на который мы вступили ранее. Я остановился, оглянулся
назад и, наверное, треть долины находилась под мерцающей завесой этой
псевдогрозы. Я подумал о Даме, о ее озере и ее павильоне. Покачал головой
и продолжил путь.
Дорога становилась все круче, когда мы приближались к перевалу, и мы
замедлили ход. Над головой белые реки в небе приняли красноватый оттенок,
ставший, пока мы ехали, еще темнее.
К тому времени, когда я добрался до самого перевала, весь мир казался
окрашенным кровью. Когда я проезжал по этому широкому каменистому пути,
меня ударил сильный ветер. Когда мы пробивались против него, почва под
ногами стала более ровной, хотя мы все еще продолжали подыматься и я все
еще не видел, что за перевалом.
Когда я скакал, что-то загремело по скалам, слева от меня. Я быстро
поглядел в ту сторону, но ничего не увидел. Я сбросил это со счетов, сочтя
за упавший камень. Звезда вдруг резко дернулась подо мной, испустила
страшное ржание, резко повернула вправо, а затем начала валиться с ног
влево.
Я спрыгнул, очистив седло, и когда мы оба упали, я увидел в правом
плече Звезды стрелу. Я покатился, ударившись о землю, и когда я
остановился, то посмотрел в направлении, откуда она должна была прилететь.
На вершине гребня, в десяти метрах справа от меня стояла фигура с
арбалетом. Он снова взводил оружие, готовясь к следующему выстрелу.
Я знал, что не смогу вовремя добраться до него. Так что я принялся
искать камень, размером с кулак, нашел такой у подножья откоса, и
постарался не дать своей ярости помешать точности броска. Она не помешала,
но даже придала броску некоторую добавочную силу.
Камень попал ему в левую руку, и он, издав крик, выронил арбалет.
Оружие лязгнуло по камням и приземлилось на другой стороне тропы, почти
напротив меня.
- Сукин ты сын! - заорал я. - Ты убил моего коня! Я тебе голову за
это оторву!
Пересекая тропу, я искал самый быстрый путь к нему и увидел его слева
от себя. Я поспешил к нему и начал подыматься. Миг спустя освещение и угол
зрения стали что надо, и я разглядел человека, согнувшегося чуть ли не
пополам, массировавшего себе руку. Это был Бранд. Волосы его казались
более рыжими в этом румяном свете.
- Ну, все, Бранд, - сказал я. - Я только желал бы, чтобы кто-нибудь
сделал это давным давно.
Он выпрямился и миг смотрел, как я поднимаюсь. Он не потянулся за
мечом. Как раз, когда я оказался наверху, примерно в метрах семи от него,
он скрестил руки на груди и опустил голову.
Я вытащил Грейсвандир и двинулся на него. Признаться, я был готов
убить его в этой или любой другой позе. Красный свет потемнел, пока мы,
казалось, не купались в крови. Ветер выл вокруг нас, а из долины донесся
раскат грома. Он просто растаял передо мной, как раз тогда, когда я
добрался до него.
С миг я постоял, ругаясь, вспоминая рассказы о том, что он как-то раз
превратился в живую Карту, способную куда угодно переправляться в самое
короткое время.
Я услышал внизу шум.
Я бросился к краю и посмотрел вниз. Звезда все еще брыкалась и
истекала кровью, и при виде этого у меня сердце разрывалось. Но это было
не единственное огорчительное зрелище.
Внизу был Бранд. Он поднял арбалет и снова начал готовить его. Я
огляделся вокруг в поисках другого камня, но под рукой ничего не было, а
потом я заметил один, подальше сзади, в направлении, с которого я прибыл.
Я поспешил к нему, снова бросив меч в ножны, и поднял его. Он был размером
с арбуз. Я вернулся с ним к краю и поискал глазами Бранда. Его нигде не
было видно.
Я вдруг почувствовал себя очень открытым. Он мог переместиться в
любую удобную точку и целиться в меня в эту минуту. Я рухнул на землю,
упав на свой камень. Миг спустя я услышал, как стрела ударила справа от
меня. За этим звуком последовал смешок Бранда.
Я снова встал, зная, что ему потребуется некоторое время, чтобы снова
взвести свое оружие. Посмотрев в направлении смеха, я увидел его, на
карнизе, по другую сторону прохода от меня - примерно на пять метров
повыше, чем я, и примерно в двадцати метрах от меня.
- Сожалею насчет коня, - сказал он. - Я целился в тебя. Но эти
проклятые ветры...
К этому времени я заметил нишу и направился к ней, взяв с собой
камень в качестве щита. Из этой клинообразной трещины я смотрел, как он
вставляет стрелу.
- Трудный выстрел, - сказал он, поднимая оружие. - Вызов моему
искусству снайпера. Но, разумеется, стоящий усилий. У меня еще много
стрел.
Он засмеялся, прицелился и выстрелил.
Я нагнулся пониже, держа перед собой камень, но стрела ударила на
полметра вправо.
- Я в некотором роде догадался, что может случиться, - заметил он,
снова готовя свое оружие. - Надо было, однако, изучить ветры.
Я огляделся кругом, ища камни помельче, чтобы можно было как прежде
использовать их в качестве боеприпасов. Поблизости никаких не было. Тогда
я подумал о Камне. Предполагалось, что он будет действовать, спасая меня в
присутствии непосредственной опасности. Но у меня было странное ощущение,
что для этого требовалась близость и что Бранд знал это и воспользовался
этим явлением. И все же не мог бы я еще что-нибудь с ним сделать, чтобы
помешать Бранду. Он казался слишком далеким для фокуса с параличом, но я
его однажды побил, управляя погодой. Я гадал, насколько далеко была гроза.
Я потянулся к ней. Я увидел, что для установления условий необходимых для
того, чтобы притянуть на него молнию, потребуются минуты, которыми я не
обладал. Но ветры - это другое дело. Я потянулся за ними, почувствовал
их...
Бранд был почти готов снова выстрелить. В проходе начал визжать
ветер.
Не знаю, где приземлилась его следующая стрела. Но нигде поблизости
от меня. Он снова принялся готовить оружие. Я начал устанавливать факторы
для удара молнией...
Когда он приготовился и снова поднял оружие, я опять поднял ветры. Я
увидел, как он целится, как он сделал вдох и задержал его. Затем он
опустил арбалет и пристально посмотрел на меня.
- Мне только что пришло в голову. У тебя этот ветер в кармане, так
ведь? Это нечестно, Корвин, - он огляделся кругом. - По идее, я должен
найти опору, где это не будет иметь значения... Ага!
Я продолжал работать, устанавливая факторы, чтобы спалить его, но
условия еще не были готовы. Я посмотрел на небо, в эту красно-черную
полоску, над нами сформировалось что-то вроде тучи. Скоро. Но пока еще
нет...
Бранд снова растаял и исчез. Я лихорадочно искал его повсюду.
Затем он оказался передо мной. Он перебрался на мою сторону прохода.
Он стоял метрах в десяти к югу от меня, с ветром в спину. Я знал, что не
смогу вовремя спалить его. Я подумывал, не бросить ли свой камень. Он,
вероятно, пригнется, а я выброшу свой щит. С другой стороны...
Он поднял оружие к плечу.
- Увертку! - крикнул у меня в уме мой собственный голос, пока я
продолжал возиться с небесами.
- Прежде, чем ты выстрелишь, Бранд, скажи мне одну вещь. Ладно?
Он поколебался, затем опустил оружие на несколько дюймов.
- Какую?
- Ты правду мне говорил о том, что случилось - с отцом, Лабиринтом,
приходом Хаоса?
Он откинул голову и рассмеялся серией коротких, лающих смешков.
- Корвин, - заявил он затем, - даже сказать не могу, как мне приятно
видеть, что ты умрешь не зная чего-то, что для тебя так много значит.
Он снова рассмеялся и начал поднимать оружие. Я как раз двинулся,
чтобы швырнуть свой камень и броситься на него. Но ни один из нас не
завершил обоих действий.
Над головой раздался громкий пронзительный крик и кусок неба,
казалось, отделился и упал на голову Бранда. Он завизжал и выронил
арбалет. Он поднял руки оторвать напавшую на него вещь. Красная птица,
рожденная от моей крови и от отцовской руки, вернулась защитить меня.
Я бросил камень и двинулся на него, выхватывая на ходу меч. Бранд
ударил птицу и она улетела прочь, набирая высоту, кружа над ним для нового
броска. Он поднял обе руки, прикрывая лицо и голову, но не раньше, чем я
увидел вытекавшую из его левой глазницы кровь.
Он снова начал таять, даже когда я бросился к нему. Но птица
опустилась, как бомба, и ее когти снова ударили Бранда по голове. Затем
птица тоже стала таять. Бранд тянул руку к своей красной нападающей, и был
дран ей, когда они оба исчезли.
Когда я добрался до места действия, единственное, что осталось, это
брошенный арбалет, и я вдребезги разбил его сапогом.
"Еще нет, еще не конец, черт побери! Сколько еще ты будешь мне
досаждать, брат? Как далеко я должен буду зайти, чтобы довести это до
конца между нами?"
Я спустился обратно на тропу. Звезда еще не умерла, и я должен был
закончить работу. Иногда я думаю, что занимаюсь не тем делом.
7
Чаша белых конфет.
Пройдя перевал, я рассматривал лежащую передо мной долину. По крайней
мере, я предполагал, что это была долина. Я не мог увидеть ничего под ее
покровом из облака тумана. В небе одна из красных искр, превращалась в
желтую. Другая в зеленую. Это меня немного приободрило, так как небо вело
себя схожим образом, когда я навестил край всего - напротив Двора Хаоса.
Я нацепил на себя свой вьюк и начал спускаться по тропе. Когда я шел,
ветры ослабли. Вдали я расслышал громыхание грозы, от которой бежал. Я
гадал, куда делся Бранд? У меня было такое ощущение, что я его какое-то
время не увижу.
На пути вниз, когда туман только-только начал подползать и виться
вокруг меня, я заметил древнее дерево и срубил себе посох. Дерево,
казалось, пронзительно вскрикнуло, когда я отсек его сук.
- Черт тебя побери! - раздалось из него что-то похожее на голос. - Ты
разумное? Я сожалею.
- Я потратило долгое время на выращивание этой ветви. Полагаю, ты
собираешься ее сжечь?
- Нет. Мне нужен посох. Впереди у меня долгий путь.
- Через эту долину?
- Совершенно верно. - Подойди ближе, чтобы я лучше могло
почувствовать твое присутствие. На тебе есть что-то пылающее.
Я сделал шаг вперед.
- Оберон! - воскликнуло оно. - Я знаю этот Камень!
- Не Оберон, - поправил я. - Я его сын. Камень я ношу, однако, по его
поручению.
- Тогда возьми мою конечность и получи с ней мое благословение. Я
