Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Roman legionnaire vs Knight Artorias
Ghost-Skeleton in DSR
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Русская фантастика - Иван Ефремов Весь текст 939.61 Kb

Час быка

Предыдущая страница Следующая страница
1 2  3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 81
      И в противоположность тревоге биолога,  рядом с ней,  астрофизик
звездолета  Тор  Лик  свободно и спокойно облокотился на раму люка,  а
правую руку жестом успокоения и защиты положил  на  плечо  Тивисы.  Он
стоял,  беспечно  скрестив  ноги,  и  от  всей  его фигуры исходила не
физическая,  для этого он был слишком молод и тонок,  а нервная  сила.
Отвернувшись   от   астрофизика   и  склонив  крупную  голову,  первый
астронавигатор Вир Норин простер правую руку перед  грудью  последнего
из пятерки - инженера броневой защиты Гэн Атала.
      Инженер высоко  занес  обе  руки,  держащие  рукоять   какого-то
примитивного  оружия.  Его  длинное лицо с узкими,  близко посаженными
глазами было грозно.  Гэн Атал предстал перед памятью Земли как воин в
усилии битвы с злобным врагом.
      Статуи навсегда  оставшихся  на  безмерно  далекой   планете   и
отдавших  свои  жизни неведомым людям Торманса резко освещались лучами
заходящего солнца,  пробивавшимися через  вершины  секвой.  Скульптуры
восьми  вернувшихся  оказались  в  сумеречной  тени,  точно подернутые
покровом печали.
      Почти на  линии  разруба,  совсем  близко  от  пяти  погибших  и
несколько отступая от всех остальных,  стояли,  крепко обнявшись,  две
женщины.  Одна,  в  полном расцвете сил,  одетая в обтягивающую тонкую
блузку с открытыми плечами и обычные брюки  астронавта.  Она  смотрела
искоса  из-под  опущенных  ресниц,  горькая  улыбка  трогала  короткую
верхнюю губу.  К ней прижалась  невысокая  девушка  в  полном  костюме
звездолетчицы, то есть легкой куртке со стоячим воротником и свободных
брюках.  Она  вся  напряглась  в   полуобороте,   как   бы   сдерживая
прорывающиеся чувства,  и,  упираясь бедром в часть какого-то прибора,
смотрела на зрителей с гневом,  горем и редкой на  Земле  жалостью,  в
упрямом  волевом усилии сжав твердо очерченный крупноватый рот.  "Врач
Звездного Флота   Эвиза  Танет  и  антрополог-лингвист  Чеди  Даан"  -
прочитали ученики на постаменте,  медленно  передвигаясь  к  следующей
скульптуре.  Командир  и  самый  ответственный  специалист  корабля  -
инженер аннигиляционных установок Гриф Рифт  был  изображен  в  кресле
пилота,  с руками,  лежащими на условно намеченном пульте. Он повернул
высоколобое,  полное суровой  решимости  лицо,  исчерченное  морщинами
раздумья и воли, от приборов к другим статуям, как если бы он внезапно
собрался сказать своим товарищам  нечто  очень  важное.  И  не  только
важное - недобрая весть была ясно выражена художником в лице инженера.
      Рядом, тоже  сидящий в кресле,  выставив вперед руку с браслетом
астронавта,  инженер пилотных устройств Див Симбел нагнулся,  не сводя
глаз с Гриф Рифта. Он был изваян в профиль, боком к зрителю. Массивная
голова с крепко сжатыми челюстями в противоположность остальным, очень
живым скульптурам,  казалась каменно неподвижной на склоненной могучей
шее. Правая рука сжимала рукоять прибора - Див Симбел ждал сигнала.
      Три женские  статуи  на  конце  полукружия передавали совершенно
иное настроение.
      Второй астронавигатор   Мента  Кор  сидела,  уютно  свернувшись,
поджав под себя ноги, в углу чего-то вроде глубокого дивана. Ее широко
открытые  глаза  под  низкими бровями были устремлены вдаль над лентой
вычислительной машины.  Она держала ленту обеими руками почти вплотную
к  губам  полуоткрытого  в задумчивости рта.  Тонкое мастерство сумело
выразить торжествующую уверенность.  Очевидно, астронавигатору удалось
разрешить что-то очень трудное.
      Нея Холли - инженер биозащиты,  такая же юная,  как  Чеди  Даан,
присела  на краешек выступа,  нагнувшись вперед и опираясь заложенными
назад руками на короткие рычаги.  Резко  повернув  голову  влево,  она
смотрела  как  бы  на  внезапно  появившегося врага.  Суровая смелость
выражалась во всей ее гибкой фигуре,  одетой  в  блузу  с  засученными
рукавами,  расстегнутую на груди. Ноги, обнаженные по всей длине, были
перекрещены в явном усилии,  и левая, закинутая выше правой, упиралась
в  педаль.  Небрежные  пряди  волос  спадали  на правое плечо,  щеку и
частично прикрывали лоб.
      - Она  мне  нравится  больше  всех,-  шепнул Ларк стоявшей рядом
подруге.  Та промолчала,  отрицательно качнув головой,  и показала  на
третью   звездолетчицу.   Почти  обнаженная,  с  вызывающим  сознанием
особенной силы своего тела,  она выпрямилась с высоко поднятой грудью,
обхватив  ладонями  немыслимо тонкую талию и опустив глаза.  Старинная
короткая прическа обрамляла ее суживавшееся к заостренному  подбородку
лицо.  Всезнающая,  неласковая усмешка играла на ее губах с ямочками в
углах рта. Одно плечо прикрывали тонкие складки высеченного из черного
камня шарфа,  перекинутого из-под руки за спину. Может быть, скульптор
был влюблен в этот образ,  во всяком случае, Олла Дез, инженер связи и
съемки,  воплотилась  в  поразительно  живую статую,  полную чувства и
женственности.
      Но помещенный  за  Оллой  на  конце  полукружия  последний  член
экипажа звездолета Соль Саин не  смотрел  на  нее.  Высунувшись  из-за
пульта   машины,   инженер-вычислитель  сощурился  в  нежной  усмешке,
избороздившей  лукавыми  морщинками  его  худое  лицо.  Казалось,   он
старался заглянуть на ту сторону памятника, где стояла самая близкая и
любимая, теперь навсегда скрытая от него.
      Солнце окончательно   село,  купол  погас,  и  тропическая  ночь
подкралась внезапно. Но тотчас же, подчиняясь присутствию посетителей,
автоматически  вспыхнули  лампы оранжевого света,  скрытые в кольцевом
козырьке  над  статуями.  В  искусно  перекрещенных   лучах   изваяния
сделались еще живее,  в то время как все кругом исчезло в непроглядном
мраке. Ученики затаили дыхание - они словно остались наедине с героями
"Темного Пламени". Несколько минут ожидания, и звездолетчики вздохнут,
улыбнутся и протянут руки своим потомкам.  Но время  шло,  и  застылая
неподвижность фигур тяготила все больше.  Может быть,  впервые чувство
неизбежности смерти,  невозвратной утраты проникло глубоко в  сознание
молодых людей.
      Кто-то шумно вздохнул.  Кими потер виски,  решительно  шагнул  к
статуе  Фай  Родис  и  склонился  перед  ней жестом прощания,  едва не
наткнувшись на угол каменной книги,  которую она держала перед  собой.
Его товарищи разбрелись,  останавливаясь в задумчивости перед наиболее
понравившимися  изваяниями.  Другие,  отойдя  подальше,  рассматривали
скульптурную  группу  целиком.  Большинство учеников задержалось перед
западной группой. Эти люди так и  не  вернулись  на  милую  Землю,  не
прикоснулись снова к ее целительной природе, не увидели в предсмертные
часы ни единого человека родной планеты. Мир Торманса, находившийся на
не доступном ничему,  кроме ЗПЛ,  расстоянии, казался еще безнадежнее,
опаснее и тоскливее,  чем  мертвые  планеты,  обнаруженные  у  близких
солнц, или миры непонятной жизни на экранах Великого Кольца.
      Молодые люди   прониклись   настроением   тех   времен,    когда
отправление  первого  ЗПЛ  было подобно нырку в неведомую бездну.  Они
забыли про то,  что жертва Земли на  Тормансе  не  была  напрасной,  и
стояли  перед  памятником,  как  провожавшие "Темное Пламя" более века
назад в его никем еще не пройденный путь,  полные  смутной  тревоги  и
вполне реального сознания великой опасности экспедиции.
      Учитель добился  своего  -  ученики  подготовились  к  просмотру
"звездочки" Дома Истории, стереофильма с описанием экспедиции, большей
частью снятого на натуре.  Другие события были восстановлены по записи
памятных  приборов и рассказам вернувшихся членов экспедиции.  Молодым
людям  пришлось  напомнить  о  необходимости  возвращения.   Несколько
человек предложили переночевать на месте, но большинство приняли совет
учителя - возвратиться ночным поездом,  чтобы  завтра  же  просмотреть
"звездочку", которая потребует дня с перерывом на отдых.
      Неохотно, часто оглядываясь, ученики собрались и пошли по дороге
сквозь  рощу.  Едва  последний человек сошел с площадки подножия,  как
освещение памятника погасло.  Модель звездолета и статуи  его  команды
исчезли  во мраке,  будто провалились в черную бездну антимира Тамаса.
Слабым фосфорическим сиянием засветились края  дороги.  Путники  могли
уверенно  идти и в непроглядной тьме рощи,  и под звездным небом через
перевал круга холмов.
      В сосредоточенном  молчании  они  пришли  к  станции.  Привычная
обстановка  Спиральной  Дороги,  свет  и  множество   людей   ослабили
впечатление,  и  молодежь  принялась  возбужденно обсуждать увиденное.
Вопрос:  кто кому больше понравился - горячо  дебатировался,  пока  не
пришел поезд и усталые путешественники не прилегли на мягких сиденьях.
      - А все-таки те пять,  что погибли,  лучше вернувшихся, и это не
случайно! - твердил Кими, устраиваясь поудобнее.
      - Вовсе нет!  - возразила свернувшаяся калачиком Пуна.- Мне Гриф
Рифт показался самым глубоким, твердым и умным!
      - Зачем тогда он остался в корабле?
      - Кто же,  кроме него, мог справиться с аннигиляцией? Неужели ты
не понял,  что "Темное Пламя" погиб бы на Тормансе или  в  пути  и  мы
никогда ничего не узнали бы!
      - Это так! И все же...
      - И все же я хочу спать и не спорить с тобой.  Тем более что все
по-разному отнеслись к людям экспедиции.  Дальве в восторге от боевого
Гэн Атала и Неи Холли, а ты не сводил глаз с Фай Родис и Див Симбела.
      - Увидим, кто лучше! - возразили с другого ряда кресел.- Завтра,
после "звездочки".
      - Увидим! - сонно пробормотала Пуна, но неугомонный Кими подошел
к учителю,  устроившемуся в заднем конце салона.  Юноша жестом спросил
разрешения и получил утвердительный наклон головы.
      - Вы,  с  опытом  жизни и углубленным пониманием,- сказал Кими,-
кого из них вы избрали бы своим другом?
      - Ты думаешь о товарищах в подвигах или же менторе?
      Кими покраснел и опустил глаза.
      - Понимаю.  Но  в  выборе подруги не может быть подражания,  и я
тебе не пример.
      - Нет, конечно. Но я хотел узнать... думая о верности суждения и
вкуса. Мы все так разошлись...
      - И   хорошо.  Независимость  суждения  мы,  учителя,  стараемся
воспитать в вас с первых шагов  в  жизни.  Потом,  после  определенной
суммы знаний, возникает общность понимания.
      - И вы?..
      - Я, если бы мог выбирать, выбрал бы Фай Родис.
      - О, да! И я...
      - Или Оллу Дез!
      - Почему же?  - недоуменно воскликнул юноша.- Они такие  разные,
совсем непохожие.
      - В этом и дело. Видишь, я предупредил тебя. Пора спать, и мы не
будем  начинать сложного разговора.  Но скоро тебе придется узнать уже
не разумом,  а чувством всю неизбежную полярность ощущений, диалектику
жизни,  гораздо  более сложную и трудную,  чем все головоломные задачи
творцов теорий в науке и новых  путей  искусства.  Помни  всегда,  что
самое трудное в жизни - это сам человек,  потому что он вышел из дикой
природы не предназначенным к той жизни,  какую он должен вести по силе
своей мысли и благородству чувств.
      Учитель умолк  и  ласково  подтолкнул  Кими  к  его  месту.  Эти
заключительные  слова  много  раз  возникали в памяти юноши в те часы,
когда "звездочка" памятной машины стала развертывать повесть о планете
Торманс в почти подлинной жизни экранов ТВФ.

ГЛАВА I. МИФ О ПЛАНЕТЕ ТОРМАНС



      - В заключение позвольте рассказать о происхождении названия.  В
пятом   периоде  ЭРМ  в  западной  сфере  мировой  культуры  нарастало
недовольство  цивилизацией,  выросшей   из   капиталистической   формы
общества.  Многие  писатели  и  ученые  пытались  заглянуть в будущее.
Предчувствие художников внедрялось тревогой  в  думы  передовых  людей
перед  близящимся  кризисом в те годы,  когда назревавшие противоречия
заканчивались военными конфликтами.  Но с изобретением дальних ракет и
ядерного   оружия  опасение  за  грядущую  судьбу  человечества  стало
всеобщим и,  разумеется,  отразилось  в  искусстве.  В  Доме  Искусств
Предыдущая страница Следующая страница
1 2  3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 81
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама