Офицер по торговле сидел в свей конторе, глядя на бутылку,
поставленную точно в центре стола. Утро прошло только наполовину. Он
провел час перед зеркалом, ухаживая за своими длинными рыжими усами. Когда
вошел Ломар, Релдон медленно оторвал взгляд от бутылки. На его длинном
бледном лице начала расплываться широкая улыбка.
- Релдон! Я...
- Посмотрим, что эти дьяволы прислали мне в подарок, - сказал Релдон.
- Выпьем. - Он уперся ладонями в стол, собираясь подняться, но Ломар
попросил его не вставать.
- Релдон, я пришел, чтобы сказать вам...
- Скажете - за выпивкой. Поверьте, тогда я расслышу гораздо лучше. -
На светло-коричневой стене наклонно висела единственная фотокарточка.
Молодые люди в мундирах. Класс Релдона в Академии. Фотография покрыта
пылью. Кроме нее, в комнате ничего не было: ни семейных портретов, ни
картин, ни сувениров, ни катушек с записями - ничего, кроме бутылки на
столе.
- Спасибо, спасибо, для меня слишком рано. Меня занимает вопрос,
который...
Улыбка Релдона увяла.
- Для меня это _н_е _с_л_и_ш_к_о_м_ рано. Если только есть законный
повод. В одиночку действительно пить рановато. Поэтому я и ждал. Но в
компании почему бы не выпить? А? Конечно.
Во время разговора его бледные руки с выступающими синими венами
дергались. Лицо Ломара выразило неохотное согласие, Релдон подпрыгнул и
так резко открыл стенной шкаф с надписью "Особой важности", что стоявшие
там стаканы зазвенели.
- Смерть роркам! - приветливо сказал Релдон. Он налил себе немного,
вопросительно взглянул на Ломара, налил еще... - И смерть роркам!
- А что такое эти рорки? - Ломар осторожно пригубил. Жидкость в
стакане оказалась крепкой.
Лицо Релдона исказилось:
- Вы никогда их не видели?
- А вы?
Размахивая стаканом, Релдон выпятил губы.
- Да. Ужасные создания. Кончайте свою порцию. Выпьем еще?
Но Ран не хотел.
- Нет, я хочу рассказать вам о своей идее... - слова выходили с
трудом. - Токи... напрасный труд... напрасно затраченное время...
невозможность внести в их работу даже незначительные изменения...
- Послушайте. Нужны ли вам токи? Зачем они нам?
Релдон косо взглянул на него, необычная мысль с трудом доходила до
него.
- Но, во имя ада, кто же будет собирать эти вонючие мускусные семена?
Сверкая глазами, облизывая губы, Ломар положил руку на плечо своего
собеседника.
- Будем выращивать их! - Вот оно! Слово сказано. - Высаживать их и
выращивать! В качестве эксперимента, но это делалось. И об этом написано в
старых книгах. Перед Первой войной около пяти квадратных километров здесь
были засажены краснокрылкой. Вы разве этого не знали?
- Ммм. Нет. Не знал. Кончайте вашу...
Но Ломар пытался убедить его. Разве он не видит? Разве Релдон не
понимает? Гильдия хочет, чтобы производство краснокрылки возросло - и вот
путь для этого. Правда, тут нет под рукой агротехнического оборудования -
н_о _е_г_о _м_о_ж_н_о _и _с_д_е_л_а_т_ь_!
- Сделать? - похоже, Релдон никогда не слышал этого слова. - Как это
сделать?
- Импровизированно. Взять, например, эти скиммеры...
Скиммеры. Выражение слабого интереса совершенно исчезло с лица
Релдона. Скиммеры. Не его дело. Это дело инженера. Чопорный Мантон,
сумасшедший, который который всегда боится за свои скиммеры... Повидайтесь
с ним. Это не касается Релдона. Скиммеры.
- Не касается? Черт побери! Вы ведь торговец. Разве здесь ведется
торговля чем-нибудь, кроме краснокрылки? Директорат приказывает увеличить
ее производство...
Длинные, бледные пальцы Релдона, слегка дрожа - три порции спиртного
восстановили его равновесие, - ласкали извивы усов. Он, казалось, в этих
извивах обретал уверенность.
- Ну, видите ли, мой мальчик. Гильдия. Директорат. Их приказы. Ммм.
Ну, да. Но вы забываете. Эти приказы обращены к вам. Они не обращены ко
мне. Я не хочу этим заниматься. Что я и делаю. О, и этого много. Очень
много. Но я успеваю вовремя ко дню прилета Ку-корабля.
Вы энтузиаст. Это необычно. Это очень необычно. Люди сегодня не
энтузиасты. Что поделаешь? Три галактические войны. Я на десять -
двенадцать лет старше вас. И единственная вещь, которая внушает мне каплю
энтузиазма, вот это, - он коснулся бутылки рукой, - а иногда, - он указал
на низ живота, - вот это. Но большей частью _э_т_о_. В мире нет ничего,
нет ничего, из-за чего стоило бы волноваться. Итак, мм... итак... - Он
поглядел на Ломара, помигал. Облизал губы. Подвигал руками. Потом какая-то
мысль пришла ему в голову - одна из немногих, которых он не избегал. -
Смерть роркам!
Длинный ангар, где находились двадцать станционных скиммеров, мог
легко вместить и двести. Очевидно, использовались они крайне редко. Да и
для чего? Для разведки? Для добычи? Но кто и когда чем-нибудь
интересовался. Десять машин, находившихся на консервации, вообще сняты с
гусениц. Еще пять разобраны к тому моменту, когда Ломар, сердитый и
раздраженный, вошел внутрь.
Вымазанные маслом токи медленно протирали детали скиммеров под
холодным взглядом инженера в накрахмаленном мундире, из-за которого он и
получил свое прозвище Старчи [старчи (англ.) - чопорный, накрахмаленный].
Остальные пять скиммеров стояли, сверкая чистотой. Работа над ними уже
окончена. Каждый из них выделял, казалось, запах крепких специфических
духов, которыми инженер растирал свое упитанное тело.
Отлет Ку-корабля несколько уменьшил обычную озабоченность Мантона...
Он больше не бродил вокруг скиммеров, что-то бормоча. _С_н_а_ч_а_л_а_...
в_ы_п_ь_ю_... _п_о_т_о_м_... _с_я_д_у _н_а _б_о_р_т_...
о_с_м_о_т_р_ю_с_ь_... _п_р_о_е_д_у_с_ь_... _п_о_т_о_м_... _н_у_...
н_у_... Он лишь слегка повернул голову к вошедшему Ломару. Через несколько
месяцев он настолько расслабится, что начнет улыбаться... Лишь один раз в
истории случилось так, что Ку-корабль, взлетев, приземлился вновь.
Повторение этого не исключено. Мантон не чувствовал себя в безопасности.
День за днем и месяц за месяцем он будет становиться все более
беззаботным... пока стрелки пятилетнего циферблата часов не дойдут до
половины... а потом, месяц за месяцем и день за днем, он снова будет
погружаться в страх и озабоченность. Никто не знал, чего стоили ему
Ку-дни, об этом можно было только догадываться. И никто не догадывался,
кого он опасается и кто, по его мнению, мог бы завлечь его на борт и
привести к пугающему концу.
Он осмотрел Ломара, как непосредственную опасность, потом вернулся к
наблюдению за чисткой машин. Тело его не расслабилось, мундир, так не
соответствующий помещению ангара, не морщился. Он без всякого выражения
выслушал изложение планов Ломара. Без выражения. Без комментариев.
Нетерпеливый, раздраженный, Ломар после короткого молчания спросил:
- Ну, что вы скажете?
Молчание. Потом:
- О чем?
- О _ч_е_м_? Об использовании скиммеров для выращивания и уборки
краснокрылки... Все, в чем мы нуждаемся, это простейшие приспособления, их
можно сделать здесь. Немного опустить скиммеры, на несколько дюймов... мы
обсудим детали позднее, в процессе работы... тогда мы не будем зависеть от
токов. Понятно? Сами будем давать продукцию... Ну, что же вы скажете?
Мантон сказал:
- Нет.
Ломар почувствовал, как к нему возвращается головная боль, мучившая
его в последние часы на Ку-корабле. Болезненно застучало в висках.
- Почему нет?
- Это не моя работа. Я не обязан заниматься краснокрылками.
Ломар закричал. Токи, с лицами, покрытыми грязью, посмотрели на него.
Не обязан заниматься _к_р_а_с_н_о_к_р_ы_л_к_а_м_и_? - закричал Ран. Когда
они все, до одного человека, обязаны заниматься только одним -
краснокрылками. Неужели Мантон полагает, что находится здесь только для
того, чтобы разбирать и собирать скиммеры? Снова, снова и снова.
- Нет... - сказал Мантон. - У нас есть один флайер и один катер, я и
за них отвечаю.
- Но ведь они не нужны сами по себе!
Накрахмаленный человек кивнул:
- Все выходит из строя. Запасных частей нет. Надо чистить, чинить.
Нельзя, чтобы они были неисправны.
- Вы заботитесь о них. Но для чего?
Пожатие плечами.
- Не мое дело. Может, на случай крайней необходимости... Моя работа -
содержать в готовности эти машины. Не моя работа - рисковать ими.
Выращивать краснокрылку? Я никогда об этом не слышал. Для этого нельзя
использовать скиммеры. Нет.
Нет.
Нет.
Нет.
- Мой дорогой мальчик. - Командир Станции хихикнул. Смотрел,
улыбаясь, на Ломара, ожидая, что тот в ответ тоже хихикнет или хотя бы
улыбнется. Его ожидания не оправдались. Полное лицо командира слегка
помрачнело, потом приобрело обычное добродушное выражение. Он помахал
руками и прочистил горло. - Вы просите меня делать то, чего я никогда не
делал раньше. Никто не делала этого раньше.
- Но это можно сделать. Однажды это уже сделали - выращивали
краснокрылку, перед первой войной...
Нет, нет, нет. Тьфу ты! Не это имел в виду командир. Он вообще ничего
не имел в виду.
- Нарушение обычного, - сказал он, по-прежнему жестикулируя. -
Изменение. Рыскать вокруг и изменять привычное. Мы не можем действовать
тираническим образом. И все знают свои обязанности. Никто не вмешивается.
Дело Релдона - торговля. Он ею занимается. Слишком много пьет, да, я с
вами согласен, - хихиканье, - но мы здесь либерально настроены. У тела
есть свои потребности, нельзя заковывать его в кандалы. _Н_е_т_. Главное -
он делает свою работу. И Мантон, старина Мантон, имеет свои обязанности.
Моторы. Двигатели. Сдержит их в исправности и в полной готовности. Мне
нужен скиммер - "Мантон, мой скиммер". Смотришь - вот и мой скиммер. И
говорить не о чем. Ну... Разве могу я носиться повсюду, вмешиваться,
требовать того, чего не было раньше? Нет, конечно, нет. Точно так же в
резиденции. Я не могу отправиться на кухню и говорить своим токам: "Парни,
жарьте так, тушите так"... Они знают, как это нужно делать. И они делают.
Они все для меня сделают, умрут. Только скажи им: "Умри!" - и все. Я лишь
скажу, и они...
- Сэр.
- ...Перевернутся и упадут мертвыми.
- С_э_р_!
- Вы Эдран Ломар. Повышаете свой голос. О да, вы это делаете. Я
человек с широкими взглядами. Я терпим. Однажды жена некого человека
пришла ко мне в кабинет без приглашения, и знаете, что она сделала? Она
упала на колени и молилась за меня! О, скажу вам, я не знал, куда мне
смотреть. Но я выслушал ее. Да. Но всему есть предел. У вас временный ранг
семь. Но мне не нужно вам напоминать, что меня не остановит ваш ранг. Я
здесь командир... И, пожалуйста, малыш, пожалуйста, не повышайте свой
голос на меня. Ты так хрипишь, делая это.
_ Теперь что мы можем сделать... - Тан Карло Харб поднял брови и
потрогал нижнюю губу кончиком толстого языка. - Я всегда готов вас
слушать. Приходите вечером в резиденцию. Мы поужинаем, выпьем. У меня есть
ликеры и тюки других деликатесов, что доставляются на Ку-кораблях. Никто
нас не потревожит. Эти бездельники токи уберутся и оставят нас одних. И мы
поговорим. И вас буду слушать.
Он встал, улыбнулся, похлопал Ломара по плечу, обнял его за талию и
повел к двери.
- Итак, вечером в десять? - спросил он.
- Вечером в десять, - согласился удрученный Ломар. И разговор и
слушание, он был уверен, не дадут ему ничего. Командир вряд ли захочет
что-то предпринять. И Ломар чувствовал, что в его теперешнем состоянии он
и не будет стараться его убедить.
