раньше).
Смысл последующего разговора сводился к тому, что имеется план - используя
его, Новикова, с Шульгиным и отчего-то вдруг мои (интересно, какие?)
способности, отыскать и, если так можно выразиться, картографировать все
наличествующие на Земле точки межмировых пробоев. То есть в идеале получит
функционирующую с четкостью и надежностью довоенных германских железных дорог
транспортную систему, связывающую три, а возможно, и гораздо большее количество
реальностей.
Смелый и масштабный замысел, ничего не скажешь.
- Ну и как же это должно выглядеть на практике? - поинтересовался я, заранее
согласившись ничему не удивляться и воспринимать как должное даже самые
абсурдные, на мой взгляд, идеи. Тем более что за последние месяцы сфера
абсурдного для меня значительно съежилась.
- Если отвлечься от сложностей практической реализации, проблему я представляю
в следующем виде... - сообщил Удолин лекторским (или менторским ) тоном.
И хоть посылка его по-прежнему не казалась мне слишком убедительной, особенно
в части, касающейся непосредственно моего участия в проекте, я возражать не
стал. Если это поможет нам с Аллой вернуться домой - пожалуйста, можно испытать
и такой метод.
Да и в конце концов, нечто похожее излагал и Артур тоже. И раз уж он вновь
пришел мне на ум, я решил стрельнуть по двум зайцам. Андрей с Шульгиным в моих
пояснениях не нуждались, и только для профессора я очень коротко сообщил суть
дела. Удолин пришел в крайнее возбуждение. Мгновенно утратив интерес к
транспортным проблемам, он стал жадно расспрашивать о деталях, не слишком
известных ему самому. Я-то мог оперировать только информацией, полученной от
Артура, и не при самых благоприятных обстоятельствах, кстати.
Загадка происхождения нашего друга-зомби профессора интересовала мало, а вот
все, связанное с его земным существованием в этом качестве, и особенно все, что
он говорил о потустороннем мире и его пограничных зонах, - чрезвычайно. Наше
собеседование, больше похожее на изощренный допрос, он сопровождал потиранием
рук, торжествующими вскриками, картинными гримасами и иными действиями, который
я ранее относил на счет не слишком хорошего вкуса фантазии авторов, описывающих
тип "сумасшедшего ученого". А Удолин был именно таков. (Если только не
отбрасывал добросовестно соответствующую легенду. Как я недавно изображал
"иностранного дипломата".)
- Если вы принимаете мои слова так близко к сердцу, - сказал я, стараясь
всячески демонстрировать Удолину готовность к сотрудничеству, - и феномен,
первооткрывателем которого я смею себя считать, лежит полностью в круге ваших
научных интересов, так, может быть, удастся применить разработанные вами
методик, чтобы убедиться как в соответствии моих эмпирических наблюдений истине,
так и выяснить живо меня занимающий вопрос - не последовал ли означенный
Артур... то есть артефакт, за нами в межвременной туннель, и не находится ли он
поблизости, ибо вчерашней ночью нечто подобное я ощутил. Благодаря чему,
собственно, и нахожусь среди вас...
Шульгин из-за спины профессора показал мне поднятый большой палец. Мол, плотно
выражаешься, Игорь Викторович, приятно слушать.
- Если мое предположение подтвердиться, - закруглил я трудолюбиво выстроенный
период, - тогда и дальнейшие наши планы могут быть исполнены с куда большей
долей вероятности. Артур в них безусловно должен разбираться...
квалифицированно.
- вне всяких сомнений. Немедленно же приступим. Только сначала проясните мне
один лишь вопрос - а каково в вашем мире состояние магических наук? Далеко ли вы
продвинулись в постижении внечувственного восприятия потусторонних миров? Умеете
ли произвольно посещать хотя бы близкие области Великой Сети? Каковы ваши
отношения с Держателями?
Его слова звучали для меня как заклинания шамана. Разумеется, и в нашем мире
имеется достаточное количество людей, озабоченных мистикой и всевозможными
неортодоксальными культами, но превращать эти частные увлечения в популярные
идеологии лет семьдесят или восемьдесят никому не приходило в голову. А уж тем
более вводить их в состав официальных наук.
Мой ответ профессора более чем удивил. Он явно хотел услышать что-то другое.
- А мое имя вам в исторических анналах не встречалось?
- Знаете ли, специально я историей нетривиальных учений не занимался, а так
вот, в общеобразовательном плане, ей - Богу, ничего похожего не помню, как мне
не печально...
Профессор погрустнел.
- Странно, у вас я должен был существовать. Уже к началу века я определился в
своих научных пристрастиях, а к 1910-му и первую книгу на эти темы завершил,
пусть и неопубликованную. А вот интересно, а может, в вашем мире я
несвоевременно умер? У нас здесь меня Яков Агранов спас от голода и
превратностей судьбы, а там вдруг... Или, в лучшем варианте, вдруг у меня круг
научных интересов изменился под влиянием каких-то жизненных реальностей? Надо бы
повнимательнее изучить все критические точки за последнее десятилетие. А лучше
всего - посетить ваш мир лично и как следует порыться в архивах...
Удолин сбросил свой сюртук, для его-то поддернул крахмальные манжеты.
- Вы, Андрей Дмитриевич и Александр Иванович, будете мне ассистировать. Как
всегда. Viribus unitis [Viribus unitis - объединенными усилиями] как принято
выражаться. Нашего же юного друга мы должны включить в круг коллективного транса
и активизировать его пока еще латентные задатки...
Вот о чем никогда не догадывался, так о своих латентных способностях к
коллективному трансу. Всю жизнь был сугубым индивидуалистом.
- Послушайте братцы, - вдруг встревожился я. - Я от прежних ваших
экспериментов едва опомнился, а вы еще что-то новенькое затеваете. Может,
просветите вначале, что вы для меня придумали, и зачем, главное?
На прямо поставленный вопрос мне ответил новиков, со свой обычной спокойно
доброжелательностью и убедительностью. Что их затея только выглядит странно для
неподготовленного человека, но ничего особенного из себя не представляет. Каждый
из них троих здесь присутствующих, уже не раз проникал в разные уровни
Гиперсети, которая по существу и является материальной и духовной составляющей
вей мыслимой Вселенной. Да и я сам на примере Артура должен бы понять, что все
имевшее место коллизии объясняются не чем иным, как взаимодействием нашего
уровня мира с его более высокими уровнями. Он, Новиков, без всяких вопросов
отправился бы в Гиперсеть сам, но проблема в том, что меня с Артуром связывают
давние и, как он выразился, "деликатные" отношения только налаживать, и отнюдь
не в самых выгодных условиях. Если вообще удалось бы совместиться в одном и том
же "горизонте".
-И вообще, Игорь, телесно ты ведь останешься здесь, - вступил в разговор
Шульгин. - А в сферы поднимешься только и исключительно в интеллектуальном
смысле.
- Точно так же, как Вера ходила спасать Аллу. А теперь ты им кое в чем
поможешь, - добавил Андрей.
Довод был выбран неотразимый. Под каким бы предлогом, интересно, я мог
отказаться, если намек был сделан более чем прозрачный? Напомнив об акции Веры,
Новиков заодно поимел ввиду и себя, свое участие в крайне рискованном деле, тем
самым поставив вопрос и о моей способности помнить ранее сделанное добро.
Психолог, одним словом. Отказаться я не мог, но и не понимал в то же время,
что и как я должен сделать там, в совершенно для меня загадочной Гиперсети. И
как в нее попасть соответственно.
- Да ничего такого делать и не потребуется. В физическом смысле. Всего-то
нужно будет сесть, закрыв глаза, сосредоточиться и всей силой воображения
попытаться представить себе Артура в том виде, как он являлся тебе последний
раз. Или - каков он был на "Призраке". Мы, в свою очередь, организуем тебе, нет,
твоей ментальной матрице выход в астрал. Там, если повезет, найдешь Артура. И
договоришься с ним...
- О чем? - перебил я Андрея, начиная как-то даже увлекаться этой идеей.
- О чем мы уже говорили. Надо, чтобы он согласился поискать с "той стороны"
точки сопряжения с твоей и, по возможности, с другими реальностями...
- А зачем бы это ему? - задал я вполне логичный вопрос.
- Затем, что мы теперь в состоянии помочь ему осуществить заветное желание.
Даже - любое из них. Или, если угодно, - окончательно умереть, или - вернуться к
полноценной жизни "по эту сторону заката". Как, устроит его такая плата?
Я подумал, что скорее да.
- В общем, стулья против денег, - подвел резюме Шульгин. - От тебя требуется
только проявить дипломатические способности, на которые мы, увы, не способны.
Так как?
Я пожал плечами, не имея выбора. Действительно, задача не из самых трудных.
Оставались детали.
- А для релаксации мне никакого средства не будет предложено? -
поинтересовался я. - Мескалин, к примеру, или псилоцибин. Гашиш, в крайнем
случае. Говорят, очень способствует.
- Указанные препараты хороши для вояжей в вымышленные миры, - ответствовал
профессор, - в нашем же случае нет ничего лучше элементарной водки. Желаете?
Я прислушался к собственным ощущениям. Пожалуй, что нет. Вообразить Артура я
могу без всякого допинга. Если же попытаться достигнуть кондиции Удолина... Я
скорее не Артура, а зеленых чертиков увижу.
Но друзья-то мои, но они... вот уж никогда не мог представить себе Новикова
медитирующим, распевающим буддийские мантры и вращающим молитвенную мельницу.
Совершенно не стыкующиеся амплуа.
Да он, правда, ничем таким заниматься и не собирался. Они с Шульгиным просто
слегка передвинули по навощенному паркету свои кресла, так что я действительно
оказался если и не в круге, то в центре треугольника. Александр Иванович
поворотом реостата притушил свет торшера до минимума, поудобнее устроился в
кресле, скрестив руки на груди и опустив взгляд.
Андрей же свел нужным хоть кое-что мне пояснить.
- Есть предположение, что наш друг Артур пребывает где-то поблизости, раз
сумел выйти с тобой на контакт. Скорее всего - в одной из ближайших ветвей
Гиперсети. Что это такое - объяснять долго и не ко времени. Грубо говоря, это
нечто вроде определенной ипостаси гипотетического Мирового Разума. Или -
технократически выражаясь - Вселенского компьютера, который нас всех от скуки
себе воображает и играет с нами в свои многомерные шахматы.
Мы сейчас попробуем ментальным образом в означенную сеть проникнуть. Ничего не
бойся. Телесно ты останешься здесь. Как оно будет выглядеть в натуре - то место,
куда т, возможно, попадешь, - понятия не имею. Каждый раз и для каждого оно
выглядит по-своему. Обычно - как-то соотносится с предыдущим жизненным опытом.
Веди себя так, как вел бы в подлинном мире. Сосредоточься и... Ну просто будь
самим собой.
Давай, приготовься - и поехали!
Новиков тоже откинул голову на изогнутую высокую спинку, смежил веки.
Профессор что-то невнятно забормотал.
Все происходящее удивительно напоминало мне сеанс у сан-францисского ясновидца
Премтинсуланона. И звучанием выпеваемым Удолиным мантр, и тем, что мне опять
надо вызывать перед внутренним взором образ знакомого человека. Что ж... прошлый
раз медитация, если это так называется, увенчалась успехом, какой результат
будет теперь?
Глава 4
Я считал себя весьма устойчивым ко всякого рода гипнотическим воздействиям,
сумел устоять даже против психической атаки "пришельцев с Антареса". Но сегодня
я сопротивляться не собирался, решил просто систематизировать и анализировать
ощущения, которые, возможно, предстоит испытать во время мистического сеанса.
Увы, анализировать оказалось нечего. Последнее, что удалось совершить
осознанно, - это вызвать не перед закрытыми веками, а где-то на внутренней
стороне лобной кости довольно ясное цветное изображение Артура. Отчего-то таким,
как я увидел его в самый первый раз, а отнюдь не в последний.
И будто провалился, нет, скорее вознесся в воронку смерча, составленного из
мириадов крупных сверкающих снежинок.
Весь период сравнительно ясного сознания продолжался не более четырех-пяти
