она собирается ударить его. Но она только осторожно прикоснулась на
одно мгновение ладонью к раздавленным ребрам, затем повернулась к Бан-
нору.
- Страж Крови,- сказала она сурово.- Юр-Лорду были нанесены по-
вреждения. Почему его не доставили к Целителю?
- Он не просил,- бесстрастно ответил Баннор.
- Просил? Неужели помощь должна ждать просьб?
Баннор спокойно встретил ее взгляд и ничего не ответил, как будто
считал свою честность самоочевидной. Но упрек в ее тоне вызвал у Кави-
нанта неожиданную острую боль. В защиту Баннора он сказал:
- Я не нуждался... не нуждался в этом. А он спас мне жизнь.
Она смотрела на Стража Крови, не отрываясь.
- Ладно, так могло быть. Но мне не нравится видеть тебя раненным.
Затем смягчившись, она сказала:
- Баннор, Юр-Лорд и я пойдем в нагорье. Сразу пошли за нами, если
будет какая-либо нужда.
Баннор кивнул, слегка поклонившись, и покинул зал. Когда скрытая
дверь закрылась за ним, Елена повернулась к Кавинанту. Он инстинктивно
напрягся. Сейчас, пробормотал он себе. Сейчас она это сделает. Но, су-
дя по всему, ее гнев уже прошел. И она не указала на гобелен; она, ка-
залось, не знала о связи между ним и этой работой. Лишь только с про-
стодушием на лице, она сказала:
- Хорошо, Томас Кавинант. Так понравилась тебе Зала Даров? Ты не
сказал мне.
Он едва слышал ее. Несмотря на доброе выражение ее лица, он не
мог поверить, что она не намеревалась спросить с него за его стычку с
Треллом. Но затем он снова увидел пятна беспокойства на ее щеках, и он
поспешил укрыть себя.
- Что? О, Зала Даров. Мне она очень понравилась. Но не находится
ли она несколько в стороне от путей людей? Что хорошего в музее, если
люди не могут попасть в него?
- Весь Ревлстон знает дорогу сюда. Сейчас мы здесь одни, но в
спокойные времена, во времена, когда война более отдалена, здесь всег-
да есть люди. И дети из школ проводят здесь много времени, изучая ис-
кусства Страны. Создатели искусных работ приходят со всей Страны, что-
бы поделиться и увеличить свое мастерство. Зала Даров расположена так
глубоко и скрытно потому, что великаны, построившие Твердыню, считают
именно такое место достойным, и потому, что, если когда-нибудь Ре-
влстон падет, эта зала может быть скрыта и сохранена во имя будущего.
Пока она говорила это, фокус ее взгляда, казалось, располагался
где-то за ним, и ее зрение напрягалось, как будто она намеревалась
взглядом прожечь его череп, чтобы разузнать, о чем он думал. Но затем
она с мягкой улыбкой отвернулась и пошла к другой стене этого зала.
- Разреши мне показать тебе еще одну работу,- сказала она.- Она
сделана одним из редчайших мастеров, Аханной, дочерью Ханны. Вот она.
Он последовал за ней и остановился перед огромной картиной в бле-
стящей рамке из черного дерева. Вся работа была в целом в темных то-
нах, но, ярко и смело выделяясь, в центре ее была фигура, которую он
узнал сразу: Лорд Морэм. Лорд стоял один в пустой глубине, плотно ок-
руженный черными дьявольскими образами, которые собирались хлынуть на
него как поток, совершенно затопляя его. Единственным его оружием был
посох, но он держал его вызывающе, а в глазах его было горячее могуще-
ственное выражение крайней ожесточенности и триумфа, будто он открывал
в себе какие-то опасные способности, которые делали его непокоримым.
Елена почтительно сказала:
- Аханна назвала это "Победа Лорда Морэма". Она - пророк, я ду-
маю.
Видение Морэма в состоянии такой крайности ранило Кавинанта, и он
решил, что его снова упрекают.
- Послушай,- сказал он,- перестань играть со мной, как сейчас.
Если у тебя есть что сказать - скажи. Или прими совет Троя и запри ме-
ня. Но не делай этого со мной.
- Играть? Я не понимаю.
- Адский огонь! Прекрати выглядеть такой невинной. Ты привела ме-
ня сюда, чтобы позволить мне расквитаться за стычку с Треллом. Хорошо,
получи это. Я не могу постоянно оставаться под подозрением.
Высокий Лорд встретила его взгляд с таким откровенным непонимани-
ем, что он отвернулся, бормоча себе под нос, чтобы успокоить себя.
- Юр-Лорд.- Она трогательно положила свою руку на его.- Томас Ка-
винант. Как ты можешь верить таким мыслям? Как ты можешь так мало нас
понимать? Посмотри на меня. Посмотри на меня!
Она держала его руку, пока он не повернулся обратно к ней, глядя
на искренность, которую она выражала каждой линией своего лица.
- Я не прошу тебя здесь мучить себя. Я хочу разделить мои послед-
ние часы в Зале Даров с тобой. Эта война близка... совсем близка... и
я не скоро окажусь здесь снова. Что касается вомарка - я не совещалась
с ним относительно тебя. Если и есть чья-то вина в твоей встрече с
Треллом, то она моя. Я не дала ясного предупреждения о моих страхах. И
я не видела степень опасности, хотя и приказала всем Стражам Крови
предотвращать возможность вашей встречи.
Нет, Юр-Лорд. У меня нет грубых слов для разговора с тобой. Это
ты должен упрекать меня. Я подвергла опасности твою жизнь, и это сто-
ило Треллу, супругу Этиаран и моему деду, его последнего самоуважения.
Он был беспомощен исцелить свою дочь и супругу. Теперь он поверит, что
не может исцелить и себя.
Глядя на нее, Кавинант почувствовал, как его недоверие рассыпает-
ся в прах. Он глубоко вздохнул, чтобы очистить легкие от спертого воз-
духа. Но движение причинило боль его грудной клетке. Эта боль застави-
ла его бояться, что она коснется его груди, и он быстро сказал:
- Не трогай меня.
На мгновение она не поняла его. Ее пальцы забегали по его руке, и
отчужденность ее взгляда скользнула по нему с ядовитостью, которая за-
ставила его вздрогнуть, удивила и поставила в тупик. Но то, что она
видела, исправляло неправильность ее представления. Он исчез из фокуса
ее взгляда; она медленно протянула руку, чтобы положить ладонь на его
грудь.
- Я слышу тебя,- сказала она.- Но я должна дотронуться до тебя.
Ты слишком долго был моей надеждой. Я не могу тебя бросить.
Он взял ее запястье двумя пальцами и большим своей правой руки,
но секунду заколебался перед тем, как убрать ее ладонь. Затем сказал:
- Так что же теперь случилось с Треллом? Он нарушил свою клятву.
С ним что-нибудь сделали?
- Увы, в этом мы можем мало чего сделать. Это лежит в нем. Мы по-
пробуем научить его, что клятва, которую он нарушил, может быть все же
еще сохранена. У него же не было намерения повредить тебе - он не пла-
нировал эту атаку. Я знаю его, и уверена в этом. Он знал о твоем при-
сутствии в Ревлстоне, однако не делал усилий разыскать тебя. Нет, про-
сто он был побежден своей болью. Теперь я не знаю, как восстановить
его.
Когда она говорила, он увидел, что опять неправильно понимал. Он
думал больше о наказании, чем о лечении. Сжимая свои больные ребра, он
сказал:
- Ты слишком мягка. У тебя есть все права ненавидеть меня.
Она взглянула на него с некоторым раздражением.
- Ни Лена, моя мать, ни я никогда не испытывали к тебе ненависти.
Это для нас невозможно. И было бы от этого кому-нибудь лучше? Без тебя
не было бы меня. Возможно, Лена вышла бы замуж за Триока и дала жизнь
дочери - но дочь эта была бы другим человеком. Я не была бы тем, кто я
есть.
Секундой позже она улыбнулась.
- Томас Кавинант, в истории Страны было лишь несколько детей, ко-
торые ездили на ранихине.
- Хорошо, что хотя бы эта часть сделки сработала.- Он пожал пле-
чами в ответ на ее вопросительный взгляд. Он не чувствовал себя спо-
собным объяснить суть сделки, которую пытался заключить с ранихинами -
или почему эта сделка с его точки зрения потерпела поражение.
Между ними возникла напряженность. Елена отвернулась, чтобы снова
посмотреть на картину "Победа Лорда Морэма".
- Эта картина беспокоит меня,- сказала она.- Где здесь я? Если
Морэм так глубоко осажден, почему я не на его стороне? Как же я могла
пасть, раз он так одинок?
Она осторожно потрогала картину, проведя пальцами по одинокому,
осажденному, неуловимому облику Морэма.
- Сердце мое говорит мне, что война эта пройдет вдали от меня.
Эта мысль причинила ей боль. Неожиданно она отступила от картины,
стоя вызывающе с Посохом Закона, опертым на камень перед ней. Она кач-
нула головой так, что ее медово-коричневые волосы поднялись, как будто
ветер подул ей на плечи, и выдохнула напряженно.
- Нет! Я увижу ее завершенной! Завершенной!
Когда она повторила ~завершенной~, она ударила об пол железным
концом Посоха. На мгновение воздух наполнился ярким голубым пламенем.
Камень накренился под ногами Кавинанта, и он едва не упал. Но она сра-
зу утихомирила свою силу, и все это промчалось как моментальное втор-
жение кошмара. Пока он приводил себя в равновесие, она поймала его ру-
ку и помогла ему крепче встать на ноги.
- О, ты должен извинить меня,- сказала она со взглядом, как
смех.- Я забылась.
Он схватился руками за свои ноги, пытаясь установить, может ли он
еще доверять полу. Камень был надежен.
- Хорошенько предупреди меня в следующий раз,- пробормотал он,-
чтобы я сел.
Высокий Лорд залилась чистым смехом. Затем резко остановила себя.
- Извини меня еще раз, Томас Кавинант. Но выражение твоего лица
так неистово и глупо.
- Забудь об этом,- ответил он.
Он обнаружил, что ему нравится звук ее смеха.
- Насмешка иногда бывает единственным ответом.
- Это пословица из твоего мира? Или ты пророк?
- Немного и того и другого.
- Ты странный. Ты переставляешь мудрость и шутку - ты меняешь ме-
стами их значения.
- Это действительно так?
- Да, Юр-Лорд Кавинант,- сказала она легко, с юмором.- Это дейст-
вительно так...- Затем она что-то вспомнила.- Но мы должны идти. Я ду-
маю, нас уже ожидают. И ты никогда не видел нагорье. Ты пойдешь со
мной?
Он пожал плечами. Она улыбнулась ему, и он последовал за ней к
двери зала.
- Кто нас там ожидает? - спросил он небрежно.
Она открыла дверь и пропустила его в нее. Когда та закрылась за
ними, она ответила:
- Я хотела бы удивить тебя. Но наверное это все же не будет ~хо-
рошим предупреждением~. Здесь есть человек... человек, который изучает
сны, чтобы найти в них правду. Один из Освободившихся.
Его сердце снова подпрыгнуло, и он защитно обнял свою раненую
грудь руками. ~Адский огонь!~ - простонал он самому себе. Толкователь
снов. Именно этого мне и не хватает. Один из Освободившихся спас его и
Этиаран от юр-вайлов на Праздновании Весны. Из-за капризного обмана
памяти он услышал смертельный вопль того Освободившегося в следах чис-
того голоса Елены. И он вспомнил мрачную настойчивость Этиаран в том,
что именно живые ответственны за значимость жертв мертвых. Он попросил
Елену грубым жестом показывать ему путь, а потом пошел за ней, бормо-
ча: ~Адский огонь! Адский огонь!~
Она вела его назад сквозь уровни Ревлстона, пока он не начал уз-
навать, где находится. Затем, все так же поднимаясь, они пошли к запа-
ду и скоро достигли очень широкого прохода, похожего на дорогу. Он шел
через всю длину Твердыни, медленно поднимаясь вверх. Скоро каменные
стены вокруг стали выглядеть менее внушительными, а в воздухе словно
зазвенела осень. Он понял, что они вот-вот выйдут на венчающее Тверды-
ню плато. Сделав пару крутых виражей, дорога закончилась, и они оказа-
лись на открытом воздухе, на реденькой травке под бескрайними небеса-
ми. На западе, в двух лигах, возвышались горы.
Прохладный, несущий бодрость ветерок нежно ласкал его под солнцем
позднего утра - дуновение с земли, полной даров и урожаев, в котором
чувствовалась скорая жатва, спелые семена и плоды, готовые к сбору. Но
деревья на плато и выше, в горах, все еще зеленели - перистые мимозы,
высокие сосны и разлапистые кедры еще сохраняли листву. Да и все еще
