Завтра уйдем в полночь.
Глава восемнадцатая
ЧУЖИЕ ПАРУСА
В капитанской каюте царил полумрак. Слабый свет, пробиваясь сквозь
бархатные занавески окон, тускло отсвечивал на стенах полированного
красного дерева. Оставленная открытой дверца настенного шкафчика назойливо
скрипела, поворачиваясь в такт покачиванию брига. Недопитая бутылка рома и
круглый тяжелый стакан с шумом катались по каюте.
Из угла, где виднелась койка, полузакрытая зелеными шторками, раздавался
протяжный громкий храп. Томас Браун спал не раздеваясь Его грузное тело
шевелилось, сползая то в одну, то в другую сторону.
Снаружи послышался шум. В каюту глухо донеслись слова команды. По палубе
затопали тяжелые башмаки. Бриг, вздрогнув, стал валиться на борт.
Караул! Грабят! Черная падаль! Негры! - раздался пронзительный крик.
Шкипер вздрогнул и заворочался. Очнувшись, он свесил с койки толстые
короткие ноги. Воспаленными глазами бессмысленно уставился на большую
карту западного берега Африки, висевшую напротив. Потом его взгляд упал на
модель небольшого старинного судна, потом на дверь... Браун не мог понять,
почему он проснулся.
- Черная падаль! Негры! - повторил тот же голос.
- Проклятая птица, - произнес капитан. Теперь он окончательно пришел в
себя и, зевая, потирал заплывшие глаза.
- Черная падаль! Деньги! Негры! - продолжал выкрикивать зеленый попугай,
висевший под потолком в большой позолоченной клетке.
- Замолчи, Марго! Вот глупая птица! - заорал Браун.
Но в его грубом голосе слышались нежные нотки. Попугай плавал с Брауном
скоро тридцать лет и был единственным живым существом, к которому
привязался старый шкипер.
В дверь постучали. Стук повторился; видимо, стучавший хотел доложить о
чем-то важном: на корабле Томаса Брауна не было в обычае беспокоить
капитана по пустякам. Из глотки шкипера вырвался сердитый звук, который с
трудом можно было принять за разрешение войти... В дверях показалась
встревоженная физиономия штурмана Вилли.
- Простите, сэр! На горизонте паруса. Я повернул навстречу судну. Русское
судно, сэр! Идет курсом на Землю Короля Якова. Как прикажете поступить
дальше, сэр?
Штурману Вилли долго пришлось ждать ответа.
Старый Браун не раз участвовал в морских сражениях. Много кораблей разных
наций потопил он на своем веку, еще больше загубил человеческих жизней...
Но сейчас он чувствовал себя неспокойно. Если раньше он видел в противнике
прямого соперника в погоне за наживой, то теперь было не так. Браун не
собирался соперничать в морских промыслах с русскими мореходами.
Подавив внезапно обуявшую его робость, он сполз с койки, натянул ботфорты
и, напялив на голову помятую шляпу, вышел на палубу. Молча взял из рук
штурмана длинную подзорную трубу и долго водил по горизонту, стараясь
трясущимися руками направить ее на замеченный парус.
- Да, парус. Это русская лодья. Проклятье, я вижу еще парус... второй...
третий... Да тут целый флот!
Вся команда брига вылезла на палубу. Вид у матросов был необычный. Одеты
все были по-разному, кое-как - рваные и грязные. Многие из них были
по-бабьи повязаны платками. Матросы брига "Два ангела" были самыми
настоящими пиратами - охотниками за рабами. Матросы с любопытством
наблюдали за парусами, появившимися на горизонте.
Шкипер с презрением взглянул на свою команду.
- Джентльмены! - сказал он. - Десять гиней получит каждый из вас за
потопленное русское судно. Половина груза - ваша добыча... Русские суда не
вооружены. Это жалкие посудины, идущие на промысел морского зверя.
Лодьи приближались. Попутный свежий ветерок надувал поморские паруса.
Лодьи шли, переваливаясь с волны на волну, разбивая гребни своим крепким
носом.
- Сэр, я насчитал уже двадцать судов! - перебил штурман Вилли. - Какие
приказания, сэр?
- Приказания... - захрипел шкипер. - Пусть они пройдут подальше, за всеми
не угонишься. Но последнее судно будет нашей добычей. Для него мы устроим
маленький маскарад. Хе-хе-хе, рыбка клюнет на приманку. Хе-хе-хе!
Русские суда одно за другим прошли мимо брига и стали скрываться из виду.
Осталось одно запоздавшее. Его-то и наметил Браун своей жертвой.
- С палубы все долой, - снова раздался его голос, - наверху остаться
только двоим, будете просить у русских хлеба. Эй, Джим! Останься и ты,
Майкл! Сделайте рожи попостнее, будто давно не жрали, - командовал шкипер,
продолжая рассматривать в трубу русскую лодью. - Боцман, будь с ребятами
наготове. По сигналу - наверх!
- Эге-ге, на мачтах золоченые кресты, - ухмыляясь, сказал он, опустив
трубу, - удача. За этот корабль мы получим двойную цену. Стоит
постараться, Вилли, - обернулся он к своему помощнику.
С этими словами Браун стал размахивать большой белой тряпкой.
Лодья "Святой Варлаам" старалась догнать остальные русские суда, ушедшие
далеко вперед. Не потому отстал "Святой Варлаам", что был тихоходней
других, нет, он мог поспорить в скорости со многими судами в Архангельске.
Лодью задержал случай. Любимец команды, пес Дружок, резвясь на палубе,
свалился за борт. Исчезновение корабельного пса было замечено не сразу, и
когда кормщик Иван Химков вышел на палубу, жалобный лай собачонки был едва
слышен где-то далеко в волнах. Пока возились с парусом, пока спустили
карбас, пока он добрался до собачонки и вернулся обратно к судну, прошло
немало времени. Лодьи ушли далеко вперед.
Обласкав перепуганную, дрожащую собачонку, Химков осматривал горизонт.
Лодейных парусов он уже не увидел, зато немного к югу показалось
незнакомое судно.
- Смотри, Егорий, чьи паруса, не признаешь? - показывал кормщик на далекое
судно.
- Чужие паруса, Иван Алексеевич, - ответил носошник, - заморское судно. -
Он помолчал, всматриваясь в приближающийся корабль. - К нам повернул. С
чего бы?
Прошло немного времени. Корабль быстро приближался.
- Иван Алексеевич, да ведь это аглицкий корабль, в Архангельске стоял, -
признал Ченцов. - Корпус зеленью покрыт... две мачты... Он и есть...
Шкипер с него все дни пьяный ходил.
Несколько минут все молча рассматривали подходящий бриг. Вдруг Ченцов
удивленно вскрикнул:
- Галанский флаг, смотри, Иван Алексеевич! Ведь сам видел, аглицкий флаг
был. С командой говорил - англичане все... Смотри, Лексеич, смотри, машут
белым - видно, помощи просят.
- Твоя правда, Егор Петрович. Раз просят, надо помочь. Ребята, роняй
паруса! - крикнул промышленникам Химков и налег грудью на румпель,
поворачивая лодью навстречу иноземному судну.
- Иван Алексеевич, - обратился подкормщик. - Прикажи ребятам карбас
готовить. А еще дозволь, Иван Алексеевич, Федюшку, внучка моего, на
карбас, - спросил старик у кормщика, - пусть привыкает, впервой на
море-то... в охоту ему.
- Пусть идет малец, - кивнул головой кормщик. - Посмотрим, каков моряк в
деле.
- Федюшка, слазь быстрея! - крикнул Ченцов сидящему на рее мальчугану.
Рыжий веснушчатый Федька, мальчуган лет десяти, узнав, что идет на
карбасе, раскраснелся от радости и побежал помогать мореходам.
- Ну, Егор Петрович, - сказал кормщик, - тебе ехать, ты по-аглицки понять
и обсказать умеешь...
С брига хорошо был виден народ, появившийся на палубе лодьи; кто-то
ответил, замахал руками - видно, сигнал бедствия был замечен. Нос русского
судна стал поворачивать к бригу. На палубу упали паруса передней и задней
мачты. Несколько человек спускали карбас. Слышны были веселые голоса
дружно работающих людей.
Браун, не переставая, размахивал тряпкой, выкрикивал по-русски:
- Вода нету, хлеб нету!
С брига видели, как в прыгающий на зыби карбас погрузили бочку и несколько
больших мешков, спрыгнули люди в высоких сапогах, вязаных фуфайках, и
карбас под дружными ударами четырех пар весел птицей полетел к бригу.
Браун бросил тряпку и обернулся.
- Вилли, - тихо сказал он, - приготовь пушки с левого борта, заряди
картечью... Эй, на руле! Держать на судно!..
Карбас подошел к бригу. Молодой белобрысый парень с курчавой бородкой
ловко взобрался на борт и быстро привязал карбас за стойку на палубе.
Браун невольно залюбовался его ловкими движениями. Вслед за первым помором
стали взбираться и остальные. Они вытащили мешки с хлебом и объемистый
бочонок с водой.
Ченцов, седой старик с открытым добродушным лицом, подошел к Брауну.
- Что с вами, капитан? - обратился он к шкиперу, медленно подбирая
английские слова.- У вас не хватило запасов? Но я видел совсем недавно
ваше судно в Архангельске. Да, бриг "Два ангела", зеленый корпус... Мы
доставили вам хлеб и воду.
Браун был так ошеломлен английской речью, что в первую минуту потерялся.
- Спасибо, сэр! Да, мне необходимы припасы, - неожиданно для самого себя
ответил он. Но в то же мгновение глаза его злобно сверкнули. - Куда идет
ваше судно?
- На Грумант, капитан.
- Оно не дойдет до Груманта! - Браун с ругательством выхватил из-за пояса
пистолет и в упор выстрелил в русского морехода. - Сигнал, Вилли! -
заревел он.
Раздался удар в гонг. Из кубрика на палубу выскочили вооруженные
головорезы и бросились на поморов. Произошел неравный бой. Мореходы,
выхватив ножи, яростно сопротивлялись. Но что могли сделать поморские ножи
против огнестрельного оружия? Пираты попросту расстреляли русских из
мушкетов.
Зуек Федюшка, стоявший рядом с дедом, как кошка, бросился на шкипера, но
второй выстрел Томаса Брауна размозжил мальчику голову.
Бриг в это время был совсем близко от лодьи "Святой Варлаам". Примерившись
глазом, шкипер рявкнул:
- Картечью по судну! Сбивай паруса! Грянули выстрелы. Картечь свалила трех
из оставшихся на судне мореходов. С брига "Два ангела" на лодью разом
прыгнуло несколько матросов. Одного из них огромный помор разрубил почти
пополам ударом топора. Другой матрос упал, сраженный поморской спицей. Еще
двух зверобои уложили выстрелами из пищалей. На этом сражение кончилось.
Как вороны, слетелись пираты на палубу лодьи и мигом обшарили все судно.
Груз оказался небогатый. Это был запас харчей на долгую зимовку и
промысловое снаряжение. Разбойники не брезговали ничем. Нагруженный
добычей бриг медленно отошел от лодьи. А на поморское судно матросы
привезли большой бочонок пороху, с хохотом подожгли фитиль и бросились
наутек, бешено загребая веслами. Громыхнул взрыв; с хрустом ломая палубу,
свалилась грот-мачта, лодья накренилась и села на корму.
- Плохо положили порох, сволочи, - ругался шкипер, - такая огромная бочка,
а судно не тонет. Дьявол его раздери! Порох подмочили, сукины дети!
- Бочку в надежном месте положили, сэр! - ответил боцман. - Порох сухой,
это русское судно оказалось очень крепким, сэр!
- Проклятье, - рассвирепел еще больше Браун, - хорошее английское судно
потонет и от половины этой порции пороху. Эй, Вилли, прошей ему борт
ядром! Потяжелее!
Грянул выстрел, еще один... На борту "Святого Варлаама" зияли дыры, но он
не хотел тонуть.
- Вот вам путь на Грумант! - хрипел Томас Браун. - Довольно, Вилли,
слишком много пороху на одно судно. Эй, там, - крикнул он в рупор, -
прибавить парусов! На руле - два румба вправо!
Почти тотчас раздался свист дудки и рев боцмана:
- Пошел все наверх прибавлять парусов! Матросы бросились по своим местам.
Заскрипели блоки, захлопали паруса.
Нос брига послушно покатился вправо. Томас Браун долго стоял на шканцах и
грозно хмурил брови.
Многое казалось ему непонятным: русские моряки отчаянно защищались, никто
не просил пощады, не сдался в плен. Русский корабль и тот не хотел тонуть,
несмотря на все усилия шкипера. Даже мальчишка бросился на него. Шкипер
запомнил его глаза - гневные, отчаянные...
"Если бы я не размозжил ему череп, он, как бульдог, вцепился бы в меня", -
оправдывался перед собой пират, невольно вспоминая рыжие вихры и две
крупные слезинки, застывшие в уголках детских глаз.
- Когда будем хоронить убитых, сэр? - прервал размышления Брауна
подошедший боцман. - Все готово, трупы зашиты в парусину, груз привязан,
доска у борта, сэр!
- Что, хоронить? Кого? - не понял сразу шкипер, но тут же спохватился: -
