России и, наоборот, противодействовать созданию, развитию и успеху тех
начинаний, которые могли евреям принести вред, или материальный, или
моральный ущерб.
В периодическую печать, которая все больше и больше развивалась и
приобретала влияние, евреи устремились с особой энергией, и к началу 1
мировой войны большинство периодической печати России находилось или в
еврейских руках, или под еврейским влиянием и контролем. Этим они
приобрели мощное средство для влияния на настроения широких масс, а тем
самым и на политику государства.
Профессор Соломон Лурье в своей книге, вышедшей в 1922 году
("Антисемитизм в древнем мире") по вопросу о взаимоотношениях евреев с
народами и государствами, в которых они пребывают, пишет следующее:
"1. Местный закон необходимо строго соблюдать, но лишь постольку,
поскольку он не противоречит еще живущим народном правосознании
положениям еврейского закона и поскольку его соблюдение не связано с вредом
для еврейского народа. Таким образом законов, прямо или косвенно
направленных против евреев, во всяком случае соблюдать не следует.
2. Необходимо быть строго лояльным по отношению к государству,
благосклонно относящемуся к евреям. При борьбе двух государств или двух
партий внутри государства надо симпатизировать и, по возможности,
содействовать стороне, более сочувственно относящейся к евреям". (стр.
120)
Хотя эти два правила-инструкции поведения и деятельности евреев в России
никогда и нигде в еврейской печати и печати, находящейся под еврейским
влиянием, не печатались и даже устно на собраниях не обсуждались - тем не
менее их строго придерживалась вся многомиллионная масса евреев - русских
подданных.
За всю свою многовековую жизнь в диаспоре, среди других народов, у евреев
выработался свой, своеобразный подход и оценка всего, что происходит вне
замкнутого круга еврейского племени, что так точно формулировал профессор
Лурье в приведенных выше двух пунктах.
Что бы где ни произошло, в любом государстве, в любой точке земного шара, в
любой области жизни - еврей всегда неизменно задает вопрос: "а как
нашим?"... Иногда громко, вслух, иногда только про себя... И, в зависимости от
ответа, определяет свое отношение к данному событию, государству, народу,
политическому деятелю и партии, к тем или иным проявлениям культурной
жизни того народа, вереди которого он живет.
В начале 19-го столетия, когда Россия получила больше миллиона подданных-
евреев, евреи, не знавшие русского языка, не имевшие сколько-нибудь крупных
капиталов, чуждые вообще общеевропейской культуре и не желавшие к ней
приобщаться - оказывать какое-либо влияние на политику государства и не
могли, и не хотели.
Но меньше, чем за одно столетие все изменилось. Были накоплены крупные
капиталы в еврейских руках; создан кадр евреев, полностью овладевших
русским языком и окончивших высшие и средние школы; при помощи
накопленного капитала произошло проникновение евреев во все отрасли
хозяйственной и культурной жизни страны.
К этому надо добавить и то, что в Европе, начиная с половины 19-го века,
еврейский капитал приобретал иногда решающее значение не только на
внутреннюю, но и на внешнюю политику во многих государствах. А в
иностранных капиталовложениях Россия остро нуждалась для развития
своей промышленности. От Ротшильдов, французских, английских,
австрийских; Мендельсонов германских многое зависело при решении тех или
иных вопросов финансового характера в политике этих государств по
отношению к России.
Крупнейшие и влиятельнейшие газеты и издательства Европы, телеграфные
агентства (делавшие "политическую погоду") - были или чисто еврейскими,
или с сильным влиянием евреев.
Понятно и естественно, что евреи европейские к судьбе и желаниям своих
единоплеменников в России относились с особым вниманием и в этом
направлении действовали и на правительства своих стран.
Вопрос займов или торговых договоров нередко ставился в прямую
зависимость от политики русского правительства в "еврейском вопросе".
Из мемуарной Литературы мы знаем, что на Берлинском Конгрессе, созванном
после Русско-Турецкой войны 1877-78 года Премьер Великобритании еврей
Дизраэли, он же лорд Пальмерстон, нашел возможным и уместным задать
князю Горчакову, представителю России, вопрос о "положении евреев в
России"... Знаем и ответ князя Горчакова, заставивший покраснеть этого
самоуверенного "лорда"...
Из воспоминаний Витте мы знаем, какое давление старались оказать на
русскую политику в "еврейском вопросе" финансовые круги Франции, во главе с
Ротшильдом при заключении Россией внешних займов.
Общеизвестна и самая широкая помощь, финансовая и пропагандой,
американских евреев всем революционным начинаниям в России.
В самой России, с развитием в ней общественной и политической жизни,
вопрос отношения к евреям - "юдофобство" и "юдофильство" - стал одним из
основных вопросов, предъявлявшихся общественным деятелям, писателям,
журналистам. "Культурным", "честным", "передовым" признавался и
восхвалялся только тот, кто безоговорочно и не рассуждая повторял и
поддерживал все проеврейские высказывания, и видел в евреях только одно
хорошее, закрывал глаза и на кое-что отрицательное, свойственное всем
племенам и народам, в том числе и племени иудейскому.
Кто решался высказать что-либо несозвучное постоянно повторяемым, как
устно, так и в печати, жалобам на угнетение, преследование, мучения,
страдания евреев в
"России - тот раз и навсегда зачислялся в "юдофобы-антисемиты", ставился
под вопрос его ум, честность, порядочность... И популярность его падала, его
не слушали, не читали...
Брались под сомнение и те, кто этого "щекотливого вопроса" вообще не
касался и избегал. Его подозревали в скрытом антисемитизме" (как выразился
в одной из своих статей быв. секретарь Всероссийского учредительного
Собрания Марк Вишняк, русский еврей).
Евреи зорко следили за отношением к еврейскому вопросу отдельных
политических и культурных деятелей России и делили их всех на "друзей и
врагов евреев".
Книгоиздательство "Правда" в Варшаве в начале нынешнего столетия
систематически издавало маленькие брошюрки под общим названием "Друзья
и враги евреев", продававшиеся по всей России по цене от 3 до 10 коп., в
которых давались, как гласило объявление, "характеристики, портреты и
разоблачения" отдельных лиц.
Россия была наводнена подобного рода брошюрками, продавались они за гроши,
а то и раздавались бесплатно...
Пропагандная машина работала вовсю, вызывая и порождая в широких
народных .массах России соответствующие настроение - стремление помочь
"угнетаемому" еврейству.
Стремление же это, в свою очередь, порождало резкие
антиправительственные настроения, ибо, как твердила пропаганда,
инициатива всевозможных "преследований" исходила от Правительства,
вдохновляемого и поддерживаемого помещиками, духовенством и прочими
"черносотенцами".
Немало журналистов и писателей дореволюционной России в значительной
степени обязаны своей популярностью именно своим высказываниям по
"еврейскому вопросу", независимо от качества их произведений.
И, наоборот, малейшее сомнение в добродетелях и талантах не только всего
еврейского народа, но и отдельных его представителях влекло за собою бойкот
всей прогрессивной общественности и печати.
Явление это было типичным в общественно-культурной жизни России конца
прошлого и начала текущего столетия.
Чтобы не быть голословным, приведу два примера, из которых будет ясно,
насколько большую роль играло "юдофильство" и "юдофобия" в культурной
жизни России.
Журналист-писатель Александр Амфитеатров, автор многих хлестких
фельетонов и памфлетов, в двух брошюрах: "Еврейство и социализм" и
"Еврейство, как дух революции" пишет: "евреи никогда не были довольны ни
одним правительством, под власть которого их отдавала историческая,
судьба. Они не могут быть довольны и не будут, потому что идеал
совершенной демократии, заложенный в их душе, нигде еще не был
осуществлен"... Наличие же того факта, что есть немало евреев,
незаинтересованных в идеальной демократии, социализме и революционных
переворотах (евреев-капиталистов), Амфитеатров объясняет следующими
словами: "социалист "о натуре, социалист до мозга костей, еврей на целые
века вынуждался законом самосохранения завертываться в грубо буржуазные
оболочки - настолько грубо и ловко, что возникали даже целые учения, целые
социологические теории о врожденной буржуазности, как типическом расовом
признаке еврейства"... Дальше Амфитеатров пишет: "но краски чуждые с
годами спадают ветхой чешуей, и в голосах Лассаля, Маркса, в революционных
действиях русско-еврейских вождей освободительной эпохи мы слышим
неизменными вопль старых эбионитов, громы Исаии, плач Иеремии,
благородную уравнительную утопию Гиллеля и Иисуса... Да! еврейство в мире
не только нация, религиозное сообщество... Оно есть и социальная партия"...
"Павлово христианство, - продолжает Амфитеатров, - Вошло в мир, чтобы
выработать союзы, теорию и этику буржуазного строя, а иудейство, со всеми
его потомственными 'подразделениями в религиях и философии, осталось
жить и терзаться в мире, чтобы сохранить ему, социализм".
После всех этих и подобных писаний Амфитеатрова в одном обществе еврей
В. С. Мандель, задолго до 1917 года и до появления в печати известного
памфлета Амфитеатрова "Господа Обмановы", за что он был выслан из
России, сказал: "Как бы то ни было, и господину Амфитеатрову и прочим
своим апологетам еврейство должно было бы ответить цитатой из русского
писателя, известной даже таким русским евреям-националистам, которые
высказываются за недопущение выступлений на своих собраниях с речами на
русском языке: "Услужливый дурак опаснее врага"...
Профессор Петербургского университета Константин Арабажин, блестящий
оратор и докладчик, слыл человеком "передовым", его статьи охотно
печатались в журналах и газетах, на его лекциях аудитория была переполнена,
его выступления на литературных собраниях - были событием в
литературном мире... С его мнением и оценкой литературных произведений
все считались, признавая его эрудицию и знание русской литературы.
По обычаю того времени, новые литературные произведения обсуждались на
открытых литературных собраниях. Обсуждалось на одном из собраний и
литературное произведение Семена Юшкевича, третьеклассного
беллетриста-еврея, писавшего по-русски и в своих произведениях
изображавшего жизнь и быт местечкового еврейства.
Выступил и проф. Арабажин, отметивший слабые, по его мнению, стороны
произведения С. Юшкевича...
Присутствовавший на собрании автор, немедленно реагировал словами: "Чего
Вы суете свой нос в то, чего не знаете и не понимаете!"...
Арабажин, человек горячий, не остался в долгу и тут же кратко ответил: "А
зачем вы лезете в русскую литературу, которой не знаете и не понимаете?"...
Слова эти относились только к Юшкевичу и были ответом на его замечание.
Но... слово "вы" было воспринято, как относящееся не только к Семену
Юшкевичу, а ко всему еврейству, ко всем евреям, пишущим свои произведения
на русском языке.
И звезда Арабажина не только потускнела, но и вообще закатилась... Его
перестали печатать "передовые и прогрессивные" органы печати; перестали
приглашать на литературные собрания и диспуты; его лекции потеряли для
студенчества свою притягательную силу...
Он был зачислен в "ретрограды", "черносотенцы", "жидоеды"...
Впоследствии, в эпоху Гражданской Войны, проф. Арабажин приняла ней
активное участие, тесно сотрудничая с "Северо-Западным Правительством"
ген. Юденича.
Нечто подобное произошло и с популярнейшим в свое время в России
писателем М. Арцыбашевым после его выступления в печати по "еврейскому
вопросу" уже в эмиграции, в Варшаве.
О случае с проф. Арабажиным мне довелось слышать от нескольких лиц, на
этом собрании присутствовавших. А во время съезда русских писателей и
журналистов в Югославии то же самое в разговоре со мной подтвердили
