<зияющей вершиной> сатанизма. Суггесторы же, подвизавшиеся на ниве науки,
<осчастливили> среду научных поисков с полнейшим пренебрежением к
последствиям своей <научной деятельности>, как в технической области
(надвигающаяся экологическая катастрофа), так и в гуманитарной, где тоже
имеются свои <вершинные достижения>: всемирно известные изуверские
эксперименты над людьми в концлагерях времен Второй мировой войны и -
засекреченные - в нынешних <научно-медицинских> испытательных центрах.
Таким образом, основное, кардинальное различие людей и разделение
человечества происходит не по расовым или национальным признакам,
предстающим в видовом ракурсе второстепенными. Существуют белые и черные
палеантропы-сверхживотные (суперанималы, неотроглодиты), желтые и цветные
суггесторы, американские и русские неоантропы, а также - диффузное
большинство всех стран и народов. Численное соотношение этих четырех видов
во всех сообществах различно, что и определяет степень (зачастую - лишь
потенциальную) воинственности, хитрости (коварства), миролюбия и разумности
нации, народа, племени, государства...
Красивый тезис "все люди - братья" тоже нуждается в значительной
корректировке. Предание о Каине и Авеле можно - с известной натяжкой -
считать позднейшим метафорическим обобщением реальных событий перехода людей
к убийству себе подобных. И рассудок, таким образом, оказывается не чем
иным, как порождением братоубийства. Картина человеческой истории написана
реальной братоубийственной кровью и никак не просыхает от все новых и новых
мазков многочисленных художников - как "любителей", так и "профессионалов".
Но все же степень "родства" братьев человеческих необходимо признать
различной. И различия в "дальности" этого родства более значительны, чем те,
которые могли бы быть вызваны наличием или отсутствием какого-то гена, типа
недавно открытого американскими учеными некоего "гена агрессивности". Речь
идет об очень большого масштаба расхождениях, ибо даже немотивированная
агрессивность хромосомных (!) мутантов с кариотипом XYY -и та не идет ни в
какое сравнение с теми сущностными различиями (можно считать - и гено-, и
фенотипическими), которые имеются между хищными и нехищными человеческими
индивидами, позволяющими говорить об их этической несоизмеримости. Имеется
скорее всего некая устойчивая наследственная структура, как минимум
супергенный комплекс, обуславливающий данные видовые различия.
К сожалению, человечество легкомысленно поддалось обманчивости внешних,
"оберточных" расовых признаков, в результате чего зоологический примитивизм
расовых теорий, оголтелое неприятие физиологических и культурных своеобразий
этносов заслонили и надолго отвлекли внимание людей от сущностных,
кардинальных различий между людьми. И если расовую неприязнь можно как-то
если и не оправдать, то хотя бы объяснить личностным бескультурьем и
общественной неразвитостью, то между порядочным, честным человеком и
садистом - убийцей его детей необходимо уже провести четкую (видовую!)
границу, будь они даже и одной национальности. Люди могут больше не искать
причин своей адской жизни - воистину, черт у них за плечами! В прежние
времена хищных особей среди людей было в процентном отношении гораздо
больше, нежели сегодня, и насилие являлось привычным и будничным занятием
для обществ. Чем дальше в глубь веков и тысячелетий мысленно переноситься,
тем более страшные повседневные взаимоотношения людей предстают перед
глазами. Убийства, каннибализм, человеческие жертвоприношения, в том числе и
детские, - рядовые заботы дня. Впрочем, еще и совсем недавно мало кого
ужасал сам факт существования войн в мире, а пацифизм считался (и многими до
сих пор считается) диковинным чудачеством и несомненным признаком
отсутствием мужества и патриотизма. Все ужасы исторического времени при всей
своей изощренной жестокости и крупномасштабности являются все же
второстепенными по отношению к фоновому прогрессу человечества.
Собственно, историческое время, как и пресловутый прогресс, в первую очередь
характеризуются непрекращающимся взаимоистреблением хищных видов с
обширнейшим включением в "их борьбу" в глобальном масштабе и нехищных людей
- в подавляющем большинстве своем конформных и/или подневольных. Это
взаимное уничтожение хищных гоминид (главным образом - суперанималов, ибо
суггесторы всячески приспосабливаются и в почти любых условиях ухитряются
найти для себя те или иные выгоды) постепенно снижало кровожадность
человечества, но все же происходило это слишком медленно, и люди никак не
могли начать достаточно скорый выход из своего, поистине, звериного
состояния. И все интеллектуальные достижения человечества с неизбежностью
печальной закономерности обращались и обращаются до сих пор ему же и на
пагубу, что впервые было отмечено Ж.Ж. Руссо.
Переломным моментом в этом "исходе" человечества стало появление заповеди
"не убий". Это был, в сущности, первый легальный лозунг нехищных людей. Хотя
он и не претворился в жизнь, да вряд ли это возможно в обозримом будущем,
тем не менее, "сдобрив" хищный принцип кровной мести "око за око", он создал
вполне социально одобряемый путь убийства во имя "добра", направленный уже в
значительной степени "по адресу", т.е. на хищных гоминид - этих
непосредственных инициаторов конфликтов, что и стало для них роковой точкой:
начался бесповоротный и безудержный процесс падения их численности (падеж
поголовья).
Отмеченный момент в развитии человечества К. Ясперс определяет как "осевое
время, таинственно начавшееся" почти одновременно в течение немногих
столетий (от 800 до 200 гг. до н.э.) в Китае, Индии и на Западе, когда
возникает новое осознание человеком своего бытия и самого себя. "В осевое
время происходит открытие того, что позже стало называться разумом и
личностью"[6]. Эта "тайна одновременного начала осевого времени" в
нескольких точках Земли видится Ясперсу поразительной и неразрешимой мировой
загадкой вселенского масштаба.
Более правомерной видится постановка этого вопроса в совершенно иной
плоскости: до какой же степени недоумно человечество, что так поздно и
почему-то всего лишь в трехчетырех местах Земного шара прорвалось,
наконец-таки, осознание людьми (да и то - единицами!) ужаса того мира, в
котором они оказались, а точнее, который сами себе создали! Другими словами,
началось медленное-медленное рассеивание кровавого тумана "импринтинга
человекоубийства". Непосредственные "заслуги" людей в этом процессе
становления нового сознания предстают еще менее значительными, если учесть
решающую роль, возможно сыгранную во всем этом Высшими Силами Мира, такими
их "эмиссарами", как Моисей, Будда, Христос, Магомет...
[ Прибавление. Но как бы там ни было, нельзя не согласиться с Ясперсом в
том, что с "осевого времени" произошел самый резкий поворот в истории, и с
тех пор человечество движется одним курсом, не сворачивая с него, и по сей
день. Попытаемся же отметить некоторые вехи этого "большого славного пути",
вполне отдавая себе отчет в том, что примененная при этом описании методика
"галопом по Европам" дает лишь схематичный, штрих-пунктирный набросок, но
претендующий все же на объективность, в такой же степени, как утрированность
иной карикатуры не только не мешает сходству с оригиналом, но и зачастую
выделяет в нем главные, кардинальные черты.
Взаимное истребление хищных гоминид в войне Алой и Белой Роз позволило
Англии в значительной степени избавиться от зверской социальной составляющей
своего общества и первой в истории претворить в жизнь пра-демократию. Хищный
же костяк основного населения, будучи посажен на корабли, сделал Британию
"владычицей морей". Попутным ветром в этом "плавании" явился дух
пуританизма, ниспосланный с нелегкой руки женевского суперанимала Ж.
Кальвина на Европу послереформационных религиозных войн. Еще одной
стихийно-превентивной мерой, способствовавшей этому процессу, явилось и
отселение с "туманного острова" преступников в Австралию и Америку. Конечно
же, это вовсе не означает, что в моря и за моря отправлялись и отсылались
исключительно лишь хищные, но тем не менее, в значительной мере - именно
они. Поэтому власть имущие хищные гоминиды остались в Англии в таком ярко
выраженном меньшинстве, что они смогли даже допускать в свою среду
политических мятежников, т.е. оппозиционных суперанималов и суггесторов, что
было немыслимо в других странах из-за иного видового соотношения.
Значительная часть суперанималов и суггесторов Испании и Португалии также
отправились в Америку в послеколумбово время, что до самых недавних пор
прослеживалось в бесчеловечности многочисленных латиноамериканских
диктаторских и олигархических режимов, усугубленных противостоящими им,
возникающими как грибы после дождя, равнопартнерскими "освободительными
фронтами", возглавляемыми диктаторами-сменщиками. (Сейчас же похоже, что
всех таких "приятелей" больше заинтересовал наркобизнес.) Сама же Испания,
наоборот, смогла стать в свое время оплотом анархистов и республиканцев - в
каком-то смысле (к сожалению, лишь в теоретическом) антиподов авторитариев.
Деятельность "пиренейского филиала" Святейшей Инквизиции явилась
дополнительным - хотя и малоразборчивым - фактором в деле устранения хищных
гоминид на всем полуострове. Но в то же время, столь значительное снижение
агрессивной потенции общества объясняет относительную легкость установления
фашистских режимов в обеих метрополиях. Примечательно и то, что оба режима -
и Франке и Салазара - были лишь внутренне репрессивны, но не внешне
агрессивны.
В Скандинавии процессы взаимоистребления хищных гоминид приходятся на 900-е
годы и они довольно-таки скрупулезно зафиксированы в сагах и Эддах.
Достаточно вспомнить викингов-берсерков ("медвежьи шкуры"), в бою впадавших
в бешенство, подобное ликантропии или малайскому амоку. Они кусали щит,
выли, были нечувствительны к боли. А один из таких великих героев "стран
полнощных" не мог уснуть, если ему вдруг не удавалось приспособить себе в
качестве подушки голову очередного - убитого им в течение дня - врага. Столь
раннее и достаточно эффективное самоизбавление от подобных "героев"
позволило скандинавским странам занять прочные миролюбивые позиции. Так,
Швеция, довоевавшая, впрочем, до Полтавской битвы и еще чуть-чуть по
инерции, все-таки благополучно плюнула на все эти безумные дела и
провозгласила свой нейтралитет де-факто, причем даже раньше (на год)
Швейцарии, первой в мире оформившей "вечный нейтралитет" де-юре,
избавившейся от своего хищного балласта наиболее эффективно: "сбагрив" его
путем поставки наемников всей остальной Европе в течение XIV и XV веков.
Подобные же процессы - где раньше, где позже - происходили во многих странах
мира, но далеко не во всех; по большей части, они затронули
западноевропейские страны, что самым непосредственным образом сказывается на
их нынешней социальности. Так, во Франции эти процессы несколько
"запоздали", и хотя интенсивность "гильотинной прополки" Девяносто Третьего
года долгое время вызывала содрогание у слабонервных потомков (точнее, до
тех пор, пока не подоспели новые и гораздо большие ужасы), тем не менее ее
оказалось уже недостаточно для ускоренного выхода страны к т.наз.
демократии, и для достижения приемлемого видового баланса в обществе
