умственными, и даже можно сказать, продвигаясь наперекор им. Именно поэтому
в неконтролируемых обществом властных структурах так много всякого рода
чудовищно ущербных личностей, наводящих ужас на подчиненных своей уникальной
наглостью и немыслимой подлостью.
Но все же самое главное для суггесторов - это яркий успех, слава, неважно
даже на каком поприще и какого качества, вплоть до геростратовой. Хотя
власть для них приоритетна, однако власть без славы, тайная власть
"кардинала инкогнито" чаще всего их не устраивает. В этом обстоятельстве
заключается их главное расхождение в "вопросе власти" с суперанималами,
которым зачастую присущ аскетизм фанатического толка. И если суггесторам
предоставляется возможность добиться быстрого успеха на альтернативном
поприще, то они изменяют своим прежним устремлениям без малейшего сожаления.
Самым крупномасштабным и достаточно свежим примером может послужить массовый
- на манер многотысячных юбилейных спортивных забегов - переход в ряды
активнейших борцов за перестройку прежних сверхлояльных служителей
советского истеблишмента и рьяных гонителей инакомыслящих в бывшем СССР. Не
менее примечательна и мгновенная перековка бывших партаппаратчиков: выход их
из оборотневой роли коммунистовбессребреников и включение в уже неподдельную
"клондайковскую" золотую лихорадку расхищения богатств страны и перекачки их
на Запад по многоканальному трубопроводу "Уренгой - далее везде", который
проходит через кабинеты директоров фирм, министров, президентов - в обход
"наших славных тружеников", именем которых еще вчера клялись все эти
номенклатурные оборотни.
Суггесторы и суперанималы зачастую - отличные ораторы "трибунного" типа.
Дело здесь в том, что речь для суперанималов и большинства суггесторов
является пределом функционирования их мозга. Многие из них думают только
тогда, когда говорят - сами с собой или же при стечении толп. Для них
утверждение бихевиористов о том, что "мышление - это внутренняя речь", т.е.
беззвучное механическое проговаривание слов, и ничего больше, справедливо в
своей предельной, очевидной форме, так что и лабиринтных крыс для
доказательных экспериментов не требуется. Слова для них значительны,
"огромны", и они ощущают их физически, с хищной точностью, нередко - с
совершенно бессмысленной атрибутикой цветовой и вкусовой гаммы. Поэтому они
и не могут подняться "выше" слов: при незначительной содержательности
высказываемой мысли, а часто - и вовсе при полной ее "пустопорожности",
главные усилия они вкладывают в вербальное оформление своего перла и в
обязательную эмоциональность изложения, вплоть до жестикуляции
физкультурного или "амсленгового" типа (armslang - язык жестов, используемый
глухонемыми людьми).
Но эта смысловая "сниженность" ничуть не мешает им становиться (вот она,
"польза" наглости и беспардонности !) яркими политическими ораторами
("пламенными трибунами"), религиозными проповедниками,
поэтами-декламаторами, специфическими лекторамишарлатанами и всякого рода
"экстра-тэрапэвтами" (Кашпировские, Чумаки, Хизигеры, Геллеры...) - у нас в
стране уже 400 тысяч одних только официально зарегистрированных магов и
колдунов.
В отличие от суперанималов, лучше справляющихся с непосредственной
агитацией, с использованием личного заразительного примера, например,
организацией мятежной или стяжательной толпы (типа грабителей винных
складов), суггесторы способны воздействовать и на аудиторию, успех в которой
определяется голосованием или убеждением (с использованием, как правило,
лживой аргументации). Но если эмоциональность, "зажигательность"
распатланных декламаторов похабщины и синих от водки агитаторов понятна, то
внешне сдержанный, бесстрастный треп иных политиков содержит эмоциональность
уже в неявном виде, она как бы возводится ими в некую степень, и тем самым
помещается на более высокий уровень, подразумевается ее включение в контекст
важности излагаемой проблемы, - тоже как правило лживой. В отдельных случаях
эмоциональность все же может прорываться у невыдержанных,
"самовозбуждающихся" вождей и ораторов. Таковы "великие ораторы" - Мирабо,
Марат, Гитлер, Гесс, Муссолини, Ленин, Кастро, Жириновский...
К счастью для людей, суперанималы и суггесторы, точно так же, как и всякие
хищные в системе трофических цепей Природы (в системе иерархического
поедания живых организмов), и в человеческих популяциях составляют по
необходимости "подавляющее меньшинство". В противном случае, была бы
невозможна и недостижима жизнеспособная социальность из-за ее
нестабильности: любой конфликт в общественном месте перерастал бы тогда во
всеобщую поножовщину; подобное можно наблюдать в притонах и злачных местах.
Но если в Природе соотношение растительной, травоядной и хищной ступней
биомасс соответствуют разнопорядковости (100:10:1), то у людей, судя по
всему, хищных особей несколько больше. Ориентировочно, в т.наз.
"цивилизованных" странах, их сейчас насчитывается около 15% - "каждый
седьмой может стать истинно жестоким". В общем же случае, число их может
быть различно для разных сообществ, и в весьма широком диапазоне.
Совершенно очевидно, что не может быть никаких разговоров об "исправлении"
ступивших на преступный путь суггесторов и суперанималов
(палеоантропов-неотроглодитов). Ибо это - как породистой охотничьей собаке
дать свежей крови загнанной дичи при натаскивании. Отсюда естественным
образом вытекает вывод о неискоренимости преступности в хищной социальной
среде. Поэтому тщетны и попросту наивны все попытки "перевоспитания" всех
этих "человекодавов". Скорее, наоборот, тюрьмы делают их еще более жестокими
и учат большей предусмотрительности при совершении ими новых, очередных
преступлений.
Воздействие же подобных наказаний на нехищных людей, причинение им - пусть и
"заслуженных" - страданий, в первую очередь и главным образом проявляется в
нравственной деформации личности: происходит деморализация. Пенитенциарные
заведения не только не могут прибавить гуманности, но, наоборот, отнимают и
все то, что было. Случаи "духовного противостояния" достаточно редки, и в
общем русле - аномальны, чаще и "естественнее" происходит "хищная
переориентация", нравственное падение: "с волками жить - по-волчьи выть".
Становится совершенно понятной бесполезность жестоких наказаний, и даже их
неуместность, в тех случаях, когда действительно ставится цель
перевоспитания (точнее бы - спасения!) личности. В этом свете представляется
неимоверно жестокой практика совместного содержания и "перевоспитания"
рецидивистов и остальных преступников. По логике вещей, следовало бы
периодически выбирать паханов и "черных" из общей массы осужденных и
формировать из них группы совместного содержания по олимпийской системе:
"четвертьфинальные", "полуфинальные" и т.д. - с полнейшим невмешательством в
их "образцовый ударный быт", за исключением объявлений "перемирий для уборки
трупов". Этот метод позволил бы сдержать хищную переориентацию диффузных
людей в местах заключения. А распространение подобной же неразборчивой
практики содержания правонарушителей и на детские "исправительные"
учреждения - это уже проявление неприкрытого зверства со стороны властей,
создающих таким образом в обществе хищную среду уже "повышенного качества",
"сеющих ветер" для потомков.
[ Прибавление. Надо отметить, что подобные прецеденты борьбы с преступностью
уже создавались, и неоднократно. Скорее всего, в будущем, когда простым
людям станет наконецто ясно, кто есть кто, и откуда исходит все зло, -
наверняка не удастся избежать таких явлений, как "видовые чистки". Именно
таким образом в СССР в 1960-х годах было совершенно покончено с
организованной преступностью. Всех "воров в законе" помещали в общие зоны,
переводили на хлеб и воду, заставляли работать, стравливали их между собой
напрямую. Незаконно, но эффективно. И в огромной стране на долгие годы (лет
этак на 15 - почти поколение!) не стало организованной преступности
гангстерского типа. Такие и им подобные меры, несмотря на всю свою
"квазизаконность", всегда вызывают восторженное одобрение со стороны простых
людей. По-видимому, этот внеюридический элемент все же необходим - по
принципу "клин клином". Правоохранительным органам прекрасно известны все
главари преступного мира, а "вяжут" их лишь за "неуплату налогов" да за
неправильную припарковку автомобилей - иначе в рамках законов невозможно.
А вот что рассказывают о маршале Жукове, вспоминая его еще один подвиг: как
он в послевоенной Одессе в одну ночь покончил с бандитизмом. По его приказу
в шикарную гражданскую одежду с трофейных складов нарядились несколько сотен
офицеров и отправились вечером гулять по городу. Грабители, нападавшие на
них, расстреливались не месте. Утром "вся Одеса" вздохнула свободно...
Вздохнет ли когда-нибудь свободно все человечество? Ибо подобные меры -
всего лишь капля в море, и для избавления простых людей так же необходимы и
иные крупномасштабные облавы, в первую очередь - на политиков...] На
сокращении численности хищных видов (помимо начавшегося "дружного"
взаимоистребления) сказалось также и своеобразие сексуальных отправлений,
которые почти всегда оказываются у них несовместимыми с нормативными и
созданием семьи любой конфигурации - в диапазоне от полигинии до полиандрии.
Чудовищная патология, если говорить точно, дочеловеческих еще отношений, а
именно: противоестественная направленность агрессивности (как хорошо
известно, напрямую связанной с эротическим влечением), как и ее смертоносная
гипертрофия, - все это не могло не затронуть самые глубинные
психофизиологические структуры. В результате этого, извращенность и
сексуальный аномализм стали у хищных видов в значительной степени их
"нормой".
К тому же, многие суггесторы в силу своих недюжинных способностей занимать
лучшие места в жизни (в смысле благополучия и присвоения всеми неправдами
материальных благ), находясь среди "ликующих", имеют, понятно, и больше
возможностей для удовлетворения своих самых изощренных желаний и прихотей.
Это делает для них диапазон нормативных гетеросексуальных отношений слишком
узким, и достаточно быстро - из-за его доступности - перебрав его, такие
пресытившиеся суггесторы соскальзывают в "голубое" болото множественных
перверсий, которые традиционно именуются развратом: юно- и педофилия,
групповой секс, и иные извращенные формы, мало связанные с функцией
деторождения.
Но даже заводя семью, а то -и несколько, суггесторы, будучи крайне
эгоцентричными, относятся к потомству, мягко говоря, без должного
энтузиазма, подобные настроения передаются детям, и все это как бы обрекает
продолжение рода - "порождает вырождение", плодя лишь разврат в обществе.
Суггесторы часто, для лучшего социального приспособления, все же ухитряются
подавлять в себе гомосексуальную составляющую своего либидо. Суперанималы же
в своей "норме" всегда откровенно бисексуальны, и почти никогда этого не
скрывают. И они вообще наименее плодовиты, но в основном не из-за присущей
им бисексуальности, а потому, что в силу своей предельной тяги к насилию они
являются еще и несокрушимым оплотом таких махровых сексуальных отклонений
(уже не аномалий, а скорее "монстралий"), как садизм, некрофилия, так же
