"первая", а здесь, несомненно, есть и еще какой-то смысл. Или она имеет в
виду?.. Быть не может! Уж на что чудны эти Малкири, но не это же!..
Усевшись на стул, Морейн сухо заметила:
- С выбором Айя лучше подождать. Мне нужно хотя бы проверить, есть ли
вообще смысл посылать тебя в Башню. Несколько минут, и будет ясно, способна
ли ты научиться направлять Силу. Заодно узнаем, каков твой потен...
Девчонка беспечно перебила Морейн:
- Ой, да меня уже проверяли! Несколько лет назад. Айз Седай сказала, что
я буду очень сильной. Я сказала, что мне пятнадцать лет, но она узнала
правду. Не понимаю, почему мне нельзя было отправиться в Башню в двенадцать
лет, когда мне этого захотелось. Мать в ярость пришла. Вечно она твердит,
что когда-нибудь я стану королевой Малкир. Но ведь тогда я должна выйти
замуж за Лана, а я не хочу. Пусть даже матушка и не была бы его карнейрой.
Когда вы скажете ей, что забираете меня в Башню, ей придется уступить. Ведь
всем известно, что Айз Седай могут забрать на обучение любую девушку, и
никто не станет ее останавливать. - Она пожевала пухлыми губками. - Вы ведь
Айз Седай, да?
Морейн выполнила упражнение с бутоном розы. Потом сказала:
- Если хочешь отправиться в Тар Валон, скатертью дорога. Лично у меня нет
времени сопровождать тебя. В Тар Валоне ты наверняка встретишь сестер,
которые, несомненно, будут Айз Седай. Зуки, будь добра, проводи леди Изелле.
Она собралась в дорогу, и я уверена, что она не хочет медлить. А то как бы
матушка ее не поймала.
Девчонка, разумеется, была возмущена до глубины души, но Морейн желала
лишь одного - как можно скорее увидеть спину Изелле, и Суан чуть ли не
вытолкала несносную девчонку в коридор.
- Эта девица, - заметила Суан, возвращаясь и отряхивая руки, - не
продержится и месяца, пусть даже она и ровня Кадсуане. - Башня точно
железными тисками готова была ухватиться за женщину, если есть самый малый
шанс, что она получит шаль. Но те, кто не мог или не желал учиться, очень
скоро оказывались за воротами Башни, а умение направлять Силу - не самое
главное в обучении послушниц и Принятых.
- Да пусть Сайрин самолично скинет ее с верхушки Башни, мне-то что? -
огрызнулась Морейн. - Ты что-нибудь узнала?
По-видимому, узнала Суан, что юный лакей умеет целоваться - подобное
откровение даже не заставило ее покраснеть! - а кроме этого, больше ничего
существенного. Как ни удивительно, но Суан больше обеспокоило не появление
во дворце Мериан, а то, что Морейн обратилась за помощью к Лану.
- Сдерите с меня шкуру и засолите, но что за идиотский риск, Морейн!
Девять раз дурень тот, кто претендует на трон погибшей страны. Да он в эту
минуту языком треплет направо-налево! Проклятие! Если Мериан узнает, что ты
наладила за ней слежку... Чтоб мне сгореть!
- Может, он и не девять раз дурень, Суан, но, по-моему, он не из тех, кто
"языком треплет направо-налево". И кто, как не ты, вечно твердила мне
присловье своего отца: "Ничего не выиграешь, коли хотя бы медяком не
рискнешь"? Иного выбора нет, надо рисковать. А раз тут Мериан, то времени у
нас почти не осталось. Как можно скорее ты должна добраться до леди Инее.
- Сделаю, что смогу, - пробурчала Суан и вышла за дверь, расправляя
плечи, словно борец для схватки, и в то же время нервно разглаживая юбки на
бедрах.
Уже давно минули сумерки и стояла ночь, и Морейн пыталась читать при
свете лампы, когда Суан вернулась. Морейн отложила книгу; она чуть ли не час
смотрела на одну и ту же страницу. На сей раз Суан пришла с новостями,
которыми тут же не преминула поделиться, копаясь в платьях и сорочках,
сшитых госпожой Дорелмин.
Сначала Суан поворчала, что ее на обратном пути в апартаменты Морейн
поймала "какая-то старая грымза", поинтересовавшаяся, не ее ли зовут Зуки.
Потом Суан сказала Морейн, что Мериан чуть ли не весь день провела с принцем
Брисом, а вечером отправилась отдыхать в свои покои. Никакой ниточки. Что
более важно, Суан сумела как бы невзначай упомянуть имя Райхиена в разговоре
с Кэлом. Когда родился мальчик, лакея при леди Инее не было, но он знал, в
какой день это случилось - на следующий день, как Айил начали отступление от
Тар Валона. При этом известии Морейн и Суан обменялись долгими взглядами. На
следующий день, как Гайтара Моросо Предсказала Возрождение Дракона и,
потрясенная своими словами, упала замертво. Рассвет над горой, и срок
вписывается в те десять дней до внезапной оттепели, когда растаял весь снег.
Гайтара особо упоминала снег. - Все равно, - продолжала Суан, принявшись
укладывать в узел белье и чулки, - я убедила Кэла, что меня выгнали со
службы. Мол, я пролила вино на твое платье. И он предложил мне переночевать
вместе со слугами леди Инее. Он даже собирался добиться для меня места при
своей госпоже. - Суан хмыкнула, потом, поймав взгляд Морейн, еще раз
хмыкнула, но уже погрубее. - Морейн, он же мне не свою постель предлагал. А
даже если и свою - он очень обходительный, и у него премиленькие карие
глаза. Ты таких в жизни не видела. Вот наступит скоро день, ты и сама
решишься на что-то большее, чем мечты о мужчине. Надеюсь, мимо меня это не
пройдет!
- Не мели ерунды! - сказала ей Морейн. Перед ними стоит такая важная
задача, куда уж тут подружкам о мужчинах болтать. Тем паче не о том, к чему
клонит Суан. Значит, Мериан весь день провела с Брисом? И шагу не сделала к
комнатам леди Инее? Для избранницы Тамры или Черной сестры это лишено
смысла, но Морейн была твердо убеждена, что Мериан - либо та, либо другая.
Морейн с тревогой чувствовала: что-то она упустила. Чего-то она не знает, и
это незнание может погубить ее. И что страшнее всего, это незнание может
погубить Возрожденного Дракона еще в колыбели.
***
Лан скользил по коридорам Айздайшарского дворца, применяя все те умения,
которым его научило Запустение. Лишь бы не попасть кому-нибудь случайно на
глаза. Теперь его служанки сначала выполняли распоряжения Эдейн и только
потом слушались его. Видно, считали это одним из обычаев Малкири. Наверное,
она им так сказала. Лан опасался, что любой в Айздайшаре, кто носит ливрею,
непременно сообщит Эдейн, где его найти. Ему казалось, что он знает, где
очутился. Хотя Лан и бывал во дворце, без проводника он уже дважды
заблудился. С мечом на боку он чувствовал себя круглым дураком. В этой битве
стальной клинок - не помощник.
Вдруг он уловил какое-то движение и тут же вжался в стену позади статуи -
женщина, окутанная облаками, и в руках у нее охапка цветов. И вовремя. Из
поперечного коридора впереди вышли две женщины и остановились, о чем-то
тихонько разговаривая. Изелле и та Айз Седай, Мериан. Лан замер неподвижно,
как камень, за которым он прятался.
Ему не очень-то нравилось прятаться, но до того, как Эдейн развязала узел
на его даори, которым на два дня буквально посадила его под замок, она ясно
дала понять, что намерена объявить о скором его бракосочетании с Изелле.
Букама оказался прав. Эдейн воспользовалась его даори, точно уздой, и Лан не
сомневался, она вряд ли угомонится лишь потому, что он женился на ее дочери.
Когда сталкиваешься с противником, одолеть которого тебе не под силу,
единственный выход - бегство. И Лану очень хотелось так поступить.
Мериан резко взмахнула рукой, Изелле энергично закивала и скрылась в том
коридоре, откуда они пришли. Какое-то время Мериан глядела ей вслед,
спокойное лицо Айз Седай оставалось непроницаемым. Потом, как ни странно,
она тоже двинулась в ту же сторону, двигаясь с грациозностью, рядом с
которой походка Изелле показалась бы неуклюжей.
Лан не стал терять время и размышлять, что у Мериан на уме, как не
озадачивался тем, почему за ней хотела следить Морейн. Простому человеку
недолго и с ума сойти, пытаясь разгадать головоломки Айз Седай. В том, что
Морейн - Айз Седай, нет сомнений, иначе Мериан уже давно гоняла бы ее,
ревущую и причитающую, по дворцовым коридорам. Выждав достаточно, чтобы
парочка ушла подальше и его не заметили, Лан бесшумно двинулся к пересечению
коридоров и заглянул за угол. Ни Изелле, ни Мериан он не увидел, поэтому
поспешно двинулся дальше. Сегодня Айз Седай не его забота. Ему нужно
поговорить с Букамой.
Бегство из дворца означало бы конец всей затеи Эдейн с женитьбой. Если
удастся подольше не попадаться Эдейн, со временем она подыщет для Изелле
другого мужа. Бегство означало бы конец всем мечтаниям Эдейн о
восстановлении Малкир: когда узнают, что Лана нет, ее никто не станет
поддерживать, все исчезнет, точно туман под полуденным солнцем. Бегство из
дворца означало бы конец очень многим мечтаниям. Но у человека, который
вывез на своей спине ребенка, есть право на мечту. Долг - как гора, но Лан
должен нести эту ношу.
Впереди тянулся длинный широкий пролет лестницы, огражденной каменными
перилами. Лан повернулся, чтобы спуститься, и вдруг понял, что падает. Он
едва успел выставить вперед руку, как кубарем покатился по ступеням и в
конце концов растянулся у подножия лестницы на мозаичном полу. От удара из
легких выбило весь воздух. Перед глазами плыли круги. Лан силился вздохнуть,
силился встать.
Отовсюду появились слуги, с охами и ахами помогли Лану подняться на ноги;
раздавались удивленные восклицания, как ему повезло не убиться насмерть при
таком падении, спрашивали, не послать ли за Айз Седай для Исцеления. Лана
шатало, он, нахмурившись, смотрел на лестницу, бормотал что-то в ответ -
лишь бы окружившие его доброхоты убрались восвояси. Он подумал, что синяков
и ссадин насажал, как никогда в жизни, но царапины и ушибы заживут, а сейчас
ему менее всего хотелось встречаться с Айз Седай. Большинство людей после
такого падения могли бы назвать себя счастливчиками, если бы им повезло не
свернуть себе шею, а лишь переломать все кости. Что-то дернуло Лана за
лодыжки. Что-то толкнуло в спину. Это могло быть лишь одно, сколь бы
невероятным оно ни было. Его пыталась убить Айз Седай.
- Лорд Мандрагоран! - Подбежавший коренастый мужчина в полосатом камзоле
дворцовой стражи едва не упал, пытаясь разом и остановиться, и поклониться.
- Мы вас повсюду ищем, милорд! - тяжело дыша, произнес он. - Там ваш
человек, Букама! Идемте скорей, милорд! Может, он еще жив!
Выругавшись, Лан побежал следом за стражником, поторапливая его. Но было
уже поздно. Поздно для того, кто вывез на своей спине младенца. Поздно для
мечтаний.
Узкий проход вел на небольшой дворик, где обычно занимались солдаты.
Сгрудившиеся у входа стражники расступились, пропуская Лана. Букама лежал
ничком, хлынувшая изо рта кровь растеклась лужицей, а из спины торчала
простая деревянная рукоять кинжала. Ткань вокруг кинжала потемнела от крови.
В невидящих глазах застыло удивление. Лан опустился на колени, закрыл
старому другу глаза и пробормотал молитву. Пусть примет Букаму последнее
объятие земли.
- Кто его нашел? - спросил Лан, но едва ли слышал нестройные ответы о
том, кто, когда и где. Он надеялся, что Букама возродится в мире, где реет в
поднебесье Золотой Журавль и несокрушимо высятся Семь Башен, а Тысяча Озер
сверкают в лучах яркого солнца драгоценным ожерельем. Как Букама подпустил к
себе кого-то так близко? Букама же чувствовал сталь рядом с собой, даже если
она пряталась в ножнах. Но одно Лан знал наверняка: Букама погиб потому, что
Лан впутал его в интриги Айз Седай.
Встав, Лан бросился бежать. Но не наугад, лишь бы уйти отсюда. Он знал,
куда бежит. И Лана уже не волновало, кто его увидит.
***
Приглушенный стук распахнутой двери в переднюю и возмущенные крики
