был моей женой. Я отправился в путешествие и отсутствовал целый год, а
потом я закончил поездку и вернулся ночью к жене. И я увидел черного ра-
ба, который лежал с нею в постели, и они разговаривали, играли, смея-
лись, целовались и возились. И, увидя меня, моя жена поспешно поднялась
с кувшином воды, произнесла что-то над нею и брызнула на меня и сказала:
"Измени свой образ и прими образ собаки!" И я тотчас же стал собакой, и
моя жена выгнала меня из дома; и я вышел из ворот и шел до тех пор, пока
не пришел к лавке мясника. И я подошел и стал есть кости, и когда хозяин
лавки меня заметил, он взял меня и ввел к себе в дом. И, увидев меня,
дочь мясника закрыла от меня лицо и воскликнула: "Ты приводишь мужчину и
входишь с ним к нам!" - "Где же мужчина?" - спросил ее отец. И она ска-
зала: "Этот пес - мужчина, которого заколдовала его жена, и я могу его
освободить". И, услышав слова девушки, ее отец воскликнул: "Заклинаю те-
бя Аллахом, дочь моя, освободи его". И она взяла кувшин с водой, и про-
изнесла над ней что-то и слегка брызнула на меня, и сказала: "Перемени
этот образ на твой прежний вид!" И я принял свой первоначальный образ и
поцеловал руку девушки и сказал ей: "Я хочу, чтобы ты заколдовала мою
жену, как она заколдовала меня". И девушка дала мне немного воды и ска-
зала: "Когда увидишь свою жену спящей, брызни на нее этой водой и скажи,
что захочешь, и она станет тем, чем ты пожелаешь". И я взял воду и вошел
к своей жене, и, найдя ее спящей, брызнул на нее водой и сказал: "Покинь
этот образ и прими образ мула!" И она тотчас же стала мулом, тем самым,
которого ты видишь своими глазами, о султан и глава джиннов".
И джинн спросил мула: "Верно?" И мул затряс головой и заговорил зна-
ками, обозначавшими: "Да, клянусь Аллахом, это моя повесть и то, что со
мной случилось!"
И когда третий старец кончил свой рассказ, джинн затрясся от восторга
и подарил ему треть крови купца..."
Но тут застигло Шахразаду утро, и она прекратила дозволенные речи.
И сестра ее сказала: "О сестрица, как сладостен твой рассказ, и хо-
рош, и усладителен, и нежен".
И Шахразада ответила: "Куда этому до того, о чем я расскажу вам в
следующую ночь, если я буду жить и царь оставит меня".
"Клянусь Аллахом, - воскликнул царь, - я не убью се, пока не услышу
всю ее повесть, ибо она удивительна!"
И потом они провели эту ночь до утра обнявшись, и царь отправился
вершить суд, и пришли войска и везирь, и диван [10] наполнился людьми. И
царь судил, назначал, к отставлял, и запрещал, и приказывал до конца
дня.
И потом диван разошелся, и царь Шахрияр удалился в свои покои. И с
приближением ночи он удовлетворил свою нужду с дочерью везиря.
Третья ночь
А когда настала третья ночь, ее сестра Дуньязада сказала ей: "О сест-
рица, докончи твой рассказ".
И Шахразада ответила: "С любовью и охотой! Дошло до меня, о счастли-
вый царь, что трети!! старец рассказал джинну историю, диковиннее двух
других, и джинн до крайности изумился и затрясся от восторга и сказал:
"Дарю тебе остаток проступка купца и отпускаю его". И купец обратился к
старцам и поблагодарил их, и они поздравили его со спасением, и каждый
из них вернулся в свою страну. Но это не удивительней, чем сказка о ры-
баке".
"А как это было?" - спросил царь.
Сказка о рыбаке
Дошло до меня, о счастливый царь, - сказала Шахразада, - что был один
рыбак, далеко зашедший в годах, и были у него жена и трое детей, и жил
он в бедности. И был у него обычай забрасывать свою сеть каждый день че-
тыре раза, не иначе; и вот однажды он вышел в полуденную пору, и пришел
на берег моря, и поставил свою корзину, и, подобрав полы, вошел в море и
закинул сеть. Оп выждал, пока сеть установится в воде, и собрал веревки,
и когда почувствовал, что сеть отяжелела, попробовал ее вытянуть, но не
смог; и тогда он вышел с концом сети на берег, вбил колышек, привязал
сеть и, раздевшись, стал пырять вокруг нее, и до тех пор старался, пока
не вытащил ее. И он обрадовался и вышел и, надев свою одежду, подошел к
сети, но нашел в ней мертвого осла, который разорвал сеть. Увидев это,
рыбак опечалился и воскликнул:
"Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха, высокого, великого! Поистине,
это удивительное пропитание! - сказал он потом и произнес:
О ты, погрузившийся в мрак ночи и гибели,
Усилья умерь свои: надел не труды дают.
Не видишь ли моря ты, и к морю рыбак идет,
Собравшись на промысел под сенью светил ночных?
Вошел он в пучину вод, и хлещет волна его,
И взора не сводит он с раздутых сетей своих.
Но мирно проспавши ночь, довольный той рыбою,
Чье горло уж проткнуто железом убийственным,
Продаст он улов тому, кто ночь безмятежно спал,
Укрытый от холода во благе и милости.
Хвала же творцу! Одним он даст, а другим не даст;
Одним суждено ловить, другим - поедать улов".
Потом он сказал: "Живо! Милость непременно будет, если захочет Аллах
великий! - и произнес:
Если будешь ты поражен бедой, облачись тогда
Во терпенье славных; поистине, так разумнее;
Рабам не сетуй: на доброго станешь сетовать
Перед теми ты, кто не будет добр никогда к тебе".
Потом он выбросил осла из сети и отжал ее, а окончив отжимать сеть,
он расправил ее и вошел в море и, сказав: "Во имя Аллаха!", снова забро-
сил. Он выждал, пока сеть установится; и она отяжелела и зацепилась
крепче, чем прежде, и рыбак подумал, что это рыба, и, привязав сеть,
разделся, вошел в воду и до тех пор нырял, пока не высвободил ее. Он
трудился над нею, пока не поднял ее на сушу, но нашел в ней большой кув-
шин, полный песку и ила. И, увидев это, рыбак опечалился и произнес:
"О ярость судьбы - довольно!
А мало тебе - будь мягче!
Я вышел за пропитаньем,
Но вижу - оно скончалось.
Как много глупцов в Плеядах
И сколько во прахе мудрых!"
Потом он бросил кувшин и отжал сеть и вычистил ее и, попросив про-
щенья у Аллаха великого, вернулся к морю в третий раз и опять закинул
сеть. И, подождав, пока она установится, он вытянул сеть, но нашел в ней
черепки, осколки стекла и кости. И тогда он сильно рассердился и запла-
кал и произнес:
"Вот доля твоя: вершить делами не властен ты;
Ни знанье, ни сила чар надела не даст тебе;
И счастье и доля всем заранее розданы,
И мало в земле одной, и много в другой земле.
Превратность судьбы гнетет и клонит воспитанных,
А подлых возносит ввысь, достойных презрения,
О смерть, посети меня! Поистине, жизнь скверна,
Коль сокол спускается, а гуси взлетают ввысь.
Не диво, что видишь ты достойного в бедности,
А скверный свирепствует, над всеми имея власть:
И птица кружит одна с востока и запада
Над миром, другая ж все имеет, не двигаясь".
Потом он поднял голову к небу и сказал: "Боже, ты
Знаешь, что я забрасываю свою сеть только четыре раза в день, а я уже
забросил ее трижды, и ничего не пришло ко мне. Пошли же мне, о боже, в
этот раз мое пропитание!"
Затем рыбак произнес имя Аллаха и закинул сеть в море и, подождав,
пока она установится, потянул ее, но не мог вытянуть, и оказалось, она
запуталась на дне.
"Кет мощи и силы, кроме как у Аллаха! - воскликнул рыбак и произнес:
Тьфу всей жизни, если будет такова, -
Я узнал в пей только горе и беду!
Коль безоблачна жизнь мужа на заре,
Чашу смерти должен выпить к ночи оп.
А ведь прежде был я тем, о ком ответ
На вопрос: кто всех счастливей? - был: вот он!"
Он разделся и нырнул за сетью, и трудился над ней, пока не поднял на
сушу, и, растянув сеть, он нашел в ней кувшин из желтой меди, чем-то на-
полненный, и горлышко его было запечатано свинцом, на котором был оттиск
перстня господина нашего Сулеймана ибн Дауда [11], - мир с ними обоими!
И, увидав кувшин, рыбак обрадовался и воскликнул: "Я продам его на рынке
медников, он стоит десять динаров золотом!" Потом он подвигал кувшин, и
нашел его тяжелым, и увидел, что он плотно закрыт, и сказал себе:
"Взгляну-ка, что в этом кувшине! Открою его и посмотрю, что в нем есть,
а потом продам!" И он вынул нож и старался над свинцом, пока не сорвал
его с кувшина, и положил кувшин боком на землю и потряс его, чтобы то,
что было в нем, вылилось, - но оттуда не полилось ничего, и рыбак до
крайности удивился. А потом из кувшина пошел дым, который поднялся до
облаков небесных и пополз по лицу земли, и когда дым вышел целиком, то
собрался и сжался, и затрепетал, и сделался ифритом с головой в облаках
и ногами на земле. И голова его была как купол, руки как вилы, ноги как
мачты, рот словно пещера, зубы точно камни, ноздри как трубы, и глаза
как два светильника, и был он мрачный, мерзкий.
И когда рыбак увидел этого ифрита, у него задрожали поджилки и засту-
чали зубы и высохла слюна, и он не видел перед собой дороги. А ифрит,
увидя его, воскликнул: "Нет бога, кроме Аллаха, Сулейман - пророк Алла-
ха!"
Потом он вскричал: "О пророк Аллаха, не убивай меня! Я не стану
больше противиться твоему слову и не ослушаюсь твоего веления!" И рыбак
сказал ему: "О марид, ты говоришь: "Сулейман - пророк Аллаха", а Сулей-
ман уже тысяча восемьсот лет как умер, и мы живем в последние времена
перед концом мира. Какова твоя история, и что с тобой случилось, и поче-
му ты вошел в этот кувшин?"
И, услышав слова рыбака, марид воскликнул: "Нет бога, кроме Аллаха!
Радуйся, о рыбак!" - "Чем же ты меня порадуешь?" - спросил рыбак. И иф-
рит ответил: "Тем, что убью тебя сию же минуту злейшей смертью". - "За
такую весть, о начальник ифритов, ты достоин лишиться защиты Аллаха! -
вскричал рыбак. - О проклятый, за что ты убиваешь меня и зачем нужна те-
бе моя жизнь, когда я освободил тебя из кувшина и спас со дна моря и
поднял на сушу?" - "Пожелай, какой смертью хочешь умереть и какой казнью
казнен!" - сказал ифрит. И рыбак воскликнул: "В чем мой грех и за что ты
меня так награждаешь?" - "Послушай мою историю, о рыбак", - сказал иф-
рит, и рыбак сказал: "Говори и будь краток, а то у меня душа уже подошла
к носу!"
"Знай, о рыбак, - сказал ифрит, - что я один из джиннов-вероотступни-
ков, и мы ослушались Сулеймана, сына Дауда, - мир с ними обоими! - я и
Сахр, джинн. И Сулейман прислал своего везиря, Асафа ибн Барахию, и он
привел меня к Сулейману насильно, в унижении, против моей воли. Он пос-
тавил меня перед Сулейманом, и Сулейман, увидев меня, призвал против ме-
ня на помощь Аллаха И предложил мне принять истинную веру и войти под
его власть, но я отказался. И тогда он велел принести этот кувшин и за-
точил меня в нем и запечатал кувшин свинцом, оттиснув на нем величайшее
из имен Аллаха, а потом он отдал приказ джиннам, и они понесли меня и
бросили посреди моря. И я провел в море сто лет и сказал в своем сердце:
всякого, кто освободит меня, я обогащу навеки. Но прошло еще сто лет, и
никто меня не освободил. И прошла другая сотня, и я сказал: всякому, кто
освободит меня, я открою сокровища земли. Но никто не освободил меня. И
надо мною прошло еще четыреста лет, и я сказал: всякому, кто освободит
меня, я исполню три желания. Но никто не освободил меня, и тогда я разг-
невался сильным гневом и сказал в душе своей: всякого, кто освободит ме-
ня сейчас, я убью и предложу ему выбрать, какою смертью умереть! И вот
ты освободил меня, и я тебе предлагаю выбрать, какой смертью ты хочешь
умереть".
Услышав слова ифрита, рыбак воскликнул: "О диво Аллаха! А я-то пришел
освободить тебя только теперь! Избавь меня от смерти - Аллах избавит те-
бя, - сказал он ифриту. - Не губи меня - Аллах даст над тобою власть то-
му, кто тебя погубит". - "Твоя смерть неизбежна, пожелай же, какой
смертью тебе умереть", - сказал марид.
И когда рыбак убедился в этом, он снова обратился к ифриту и сказал:
"Помилуй меня в награду за то, что я тебя освободил". - "Но я ведь и
