отстану от него, пока не скажет! Пусть его умирает!" И все замолчали. И
тогда купец поднялся и пошел к стойлу, чтобы совершить омовение и, вер-
нувшись, рассказать им и умереть. А у купца был петух и с ним пятьдесят
кур, и еще у него была собака. И вот он услышал, как собака кричит и ру-
гает петуха, говоря ему: "Ты радуешься, а наш хозяин собирается уми-
рать". - "Как это? - спросил петух; и пес повторил ему всю повесть, и
тогда петух воскликнул: "Клянусь Аллахом, мало ума у нашего господина! У
меня вот пятьдесят жен - то с одной помирюсь, то к другой подлажусь; а у
хозяина одна жена, и он не знает, как с ней обращаться. Взять бы ему ту-
товых прутьев, пойти в чулан и бить жену, пока она не умрет или не зака-
ется впредь ни о чем его не спрашивать".
А торговец слышал слова петуха, обращенные к собаке, - рассказывал
везирь своей дочери Шахразаде, - и я сделаю с тобой то же, что он сделал
со своей женой".
"А что он сделал?" - спросила Шахразада.
И везирь продолжал: "Наломав тутовых прутьев, он спрятал их в чулан и
привел туда свою жену, говоря: "Подойди сюда, я тебе все скажу в чулане
и умру, и никто на меня не будет смотреть". И она вошла с ним в чулан, и
тогда купец запер дверь и принялся так бить свою жену, что она едва не
лишилась чувств и закричала: "Я раскаиваюсь!" А потом она поцеловала му-
жу руки и ноги, и покаялась, и вышла вместе с ним, и ее родные и все
собравшиеся обрадовались, и они продолжали жить приятнейшей жизнью до
самой смерти".
И, услышав слова своего отца, дочь везиря сказала: "То, чего я хочу,
неизбежно!"
И тогда везирь снарядил ее и отвел к царю Шахрияру. А Шахразада поду-
чила свою младшую сестру и сказала ей: "Когда я приду к царю, я пошлю за
тобой, а ты, когда придешь и увидишь, что царь удовлетворил свою нужду
во мне, скажи: "О сестрица, поговори с нами и расскажи нам что-нибудь,
чтобы сократить бессонную ночь", - и я расскажу тебе что-то, в чем бу-
дет, с соизволения Аллаха, наше освобождение".
И вот везирь, отец Шахразады, привел ее к царю, и царь, увидя его,
обрадовался и спросил: "Доставил ли ты то, что мне нужно?"
И везирь сказал: "Да!"
И Шахрияр захотел взять Шахразаду, но она заплакала; и тогда он спро-
сил ее: "Что с тобой?"
Шахразада сказала: "О царь, у меня есть маленькая сестра, и я хочу с
ней проститься".
И царь послал тогда за Дуньязадой, и она пришла к сестре, обняла ее и
села на полу возле ложа. И тогда Шахрияр овладел Шахразадой, а потом они
стали беседовать; и младшая сестра сказала Шахразаде: "Заклинаю тебя Ал-
лахом, сестрица, расскажи нам что-нибудь, чтобы сократить бессонные часы
ночи".
"С любовью и охотой, если разрешит мне безупречный царь", - ответила
Шахразада.
И, услышав эти слова, царь, мучавшийся бессонницей, обрадовался, что
послушает рассказ, и позволил.
Сказка о купце и духе
Первая ночь
Шахразада сказала: "Рассказывают, о счастливый царь, что был один ку-
пец среди купцов, и был он очень богат и вел большие дела в разных зем-
лях. Однажды он отправился в какуюто страну взыскивать долги, и жара
одолела его, и тогда он присел под дерево и, сунув руку в седельный ме-
шок, вынул ломоть хлеба и финики и стал есть финики с хлебом. И, съев
финик, он кинул косточку - и вдруг видит: перед ним ифрит высокого рос-
та, и в руках у него обнаженный меч. Ифрит приблизился к купцу и сказал
ему: "Вставай, я убью тебя, как ты убил моего сына!" - "Как же я убил
твоего сына?" - спросил купец. И ифрит ответил: "Когда ты съел финик и
бросил косточку, она попала в грудь моему сыну, и он умер в ту же мину-
ту". - "Поистине, мы принадлежим Аллаху и к нему возвращаемся! - воск-
ликнул купец. - Нет мощи и силы ни у кого, кроме Аллаха, высокого, вели-
кого! Если я убил твоего сына, то убил нечаянно. Я хочу, чтобы ты прос-
тил меня!" - "Я непременно должен тебя убить", - сказал джинн и потянул
купца и, повалив его на землю, поднял меч, чтобы ударить его. И купец
заплакал и воскликнул: "Вручаю свое дело Аллаху! - и произнес:
Два дня у судьбы: один - опасность, другой - покой;
И в жизни две части есть: та-ясность, а та-печаль.
Скажи же тому, кто пас превратной судьбой корит:
"Враждебна судьба всегда лишь к тем, кто имеет сан.
Не видишь ли ты, как вихрь, к земле пригибающий,
Подувши, склоняет вниз лишь крепкое дерево?
Не видишь ли - в море труп плывет на поверхности,
А в дальних глубинах дна таятся жемчужины?
И если судьбы рука со мной позабавилась
И гнев ее длительный бедой поразил меня,
То знай: в небесах светил так много, что счесть нельзя,
Но солнце и месяц лишь из-за них затмеваются.
И сколько растений есть, зеленых и высохших,
Ко камни кидаем мы лишь в те, что плоды несут.
Доволен ты днями был, пока хорошо жилось,
И зла не страшился ты, судьбой приносимого.
А когда купец окончил эти стихи, джинн сказал ему: "Сократи твои ре-
чи! Клянусь Аллахом, я непременно убью тебя!" И купец сказал: "Знай, о
ифрит, что на мне лежит долг, и у меня есть много денег, и дети, и жена,
и чужие залоги. Позволь мне отправиться домой, я отдам долг каждому, ко-
му следует, и возвращусь к тебе в начале года. Я обещаю тебе и клянусь
Аллахом, что вернусь назад, и ты сделаешь со мной, что захочешь. И Аллах
тебе в том, что я говорю, поручитель".
И джинн заручился его клятвой и отпустил его, и купец вернулся в свои
земли и покончил все свои дела, отдав должное, кому следовало. Он осве-
домил обо всем свою жену и детей, и составил завещание, и прожил с ними
до конца года, а потом совершил омовение, взял под мышку свой саван и,
попрощавшись с семьей, соседями и всеми родными, вышел, наперекор самому
себе; и они подняли о нем вопли и крики. А купец шел, пока не дошел до
той рощи (а в тот день было начало нового года), и когда он сидел и пла-
кал о том, что с ним случилось, вдруг подошел к нему престарелый старец,
и с ним, на цепи, газель. И он приветствовал купца и пожелал ему долгой
жизни и спросил: "Почему ты сидишь один в этом месте, когда здесь обита-
лище джиннов?" И купец рассказал ему, что у него случилось с ифритом, и
старец, владелец газели, изумился и воскликнул: "Клянусь Аллахом, о брат
мой, твоя честность истинно велика, и рассказ твой изумителен, и будь он
даже написан иглами в уголках глаза, он послужил бы назиданием для поу-
чающихся!"
Потом старец сел подле купца и сказал: "Клянусь Аллахом, о брат мой,
я не уйду от тебя, пока не увижу, что у тебя случится с этим ифритом!" И
он сел возле него, и оба вели беседу, и купца охватил страх и ужас, и
сильное горе, и великое раздумье, а владелец газели был рядом с ним. И
вдруг подошел к ним другой старец, и с ним две собаки, и поздоровался (а
собаки были черные, из охотничьих), и после приветствия он осведомился:
"Почему вы сидите в этом месте, когда здесь обиталище джиннов?" И ему
рассказали все с начала до конца; и не успел он как следует усесться,
как вдруг подошел к ним третий старец, и с ним пегий мул. И старец при-
ветствовал их и спросил, почему они здесь, и ему рассказали все дело с
начала до конца, - а в повторении нет пользы, о господа мои, - и он сел
с ними. И вдруг налетел из пустыни огромный крутящийся столб пыли, и
когда пыль рассеялась, оказалось, что это тот самый джинн, и в руках у
него обнаженный меч, а глаза его мечут искры. И, подойдя к ним, джинн
потащил купца за руку и воскликнул: "Вставай, я убью тебя, как ты убил
мое дитя, последний вздох моего сердца!" И купец зарыдал и заплакал, и
три старца тоже подняли плач, рыданья и вопли.
И первый старец, владелец газели, отделился от прочих и, поцеловав
ифриту руку, сказал: "О джинн, венец царе"! джиннов! Если я расскажу те-
бе, что у меня случилось с этой газелью, и ты сочтешь мою повесть удиви-
тельной, подаришь ли ты мне одну треть крови этого купца?" - "Да, ста-
рец, - ответил ифрит, - если ты мне расскажешь историю и она покажется
мне удивительной, я подарю тебе треть его крови".
РАССКАЗ ПЕРВОГО СТАРЦА
Знай, о ифрит, - сказал тогда старец, - что эта газель - дочь моего
дяди и как бы моя плоть и кровь. Я женился на ней, когда она была совсем
юной, и прожил с нею около тридцати лет, но не имел от нее ребенка; и
тогда я взял наложницу, и она наделила меня сыном, подобным луне в пол-
нолуние, и глаза и брови его были совершенны по красоте! Он вырос, и
стал большим, и достиг пятнадцати лет; и тогда мне пришлось поехать в
какой-то город, и я отправился с разным товаром. А дочь моего дяди, эта
газель, с малых лет научилась колдовству и волхвованию, и она превратила
мальчика в теленка, а ту невольницу, мать его, в корову и отдала их пас-
туху.
Я приехал спустя долгое время из путешествия и спросил о моем ребенке
и его матери, и дочь моего дяди сказала мне: "Твоя жена умерла, а твой
сын убежал, и я не знаю, куда он ушел". И я просидел год с печальным
сердцем и плачущими глазами, пока не пришел великий праздник Аллаха [8],
и тогда я послал за пастухом и велел ему привести жирную корову. И пас-
тух привел жирную корову (а это была моя невольница, которую заколдовала
эта газель), и я подобрал полы и взял в руки нож, желая ее зарезать, но
корова стала реветь, стонать и плакать; и я удивился этому, и меня взяла
жалость. И я оставил ее и сказал пастуху: "Приведи мне другую корову".
Но дочь моего дяди крикнула: "Эту зарежь! У меня кет лучше и жирнее ее!"
И я подошел к корове, чтобы зарезать ее, но она заревела, и тогда я под-
нялся и приказал тому пастуху зарезать ее и ободрать. И пастух зарезал и
ободрал корову, но не нашел ни мяса, ни жира - ничего, кроме кожи и кос-
тей. И я раскаялся, что зарезал корову, но от моего раскаянья не было
пользы, и отдал ее пастуху и сказал ему: "Приведи мне жирного теленка!"
И пастух привел мне моего сына; и когда теленок увидел меня, он оборвал
веревку и подбежал ко мне и стал об меня тереться, плача и стеная. Тогда
меня взяла жалость, И я сказал пастуху: "Приведи мне корову, а его ос-
тавь". Но дочь моего дяди, эта газель, закричала на меня и сказала: "На-
до непременно зарезать этого теленка сегодня: ведь сегодня - день святой
и благословенный, когда режут только самое хорошее животное, а среди на-
ших телят нет жирнее и лучше этого!"
"Посмотри, какова была корова, которую я зарезал по твоему приказа-
нию, - сказал я ей. - Видишь, мы с ней обманулись и не имели от нее ни-
какого проку, и я сильно раскаиваюсь, что зарезал ее, и теперь, на этот
раз, я не хочу ничего слышать о том, чтобы зарезать этого теленка". -
"Клянусь Аллахом великим, милосердным, милостивым, ты непременно заре-
жешь его в этот священный день, а если нет, то ты мне не муж и я тебе не
жена!" - воскликнула дочь моего дяди. И, услышав от нее эти тягостные
слова и не зная о ее намерениях, я подошел к теленку и взял в руки
нож..."
Но тут застигло Шахразаду утро, и она прекратила дозволенные речи.
И сестра ее воскликнула: "О сестрица, как твой рассказ прекрасен, хо-
рош, и приятен, и сладок!"
Но Шахразада сказала: "Куда этому до того, о чем я расскажу вам в
следующую ночь, если буду жить и царь пощадит меня!"
И царь тогда про себя подумал: "Клянусь Аллахом, я не убью ее, пока
не услышу окончания ее рассказа!"
Потом они провели эту ночь до утра обнявшись, и царь отправился вер-
шить суд, а везирь пришел к нему с саваном под мышкой. И после этого
царь судил, назначал и отставлял до конца дня и ничего не приказал вези-
рю, и везирь до крайности изумился.
А затем присутствие кончилось, и царь Шахрияр удалился в свои покои.
Вторая ночь
Когда же настала вторая ночь, Дуньязада сказала своей сестре Шахраза-
де: "О сестрица, докончи свой рассказ о купце и духе".
И Шахразада ответила: "С любовью и удовольствием, если мне позволит
царь!"
И царь молвил: "Рассказывай!"
