существование элит, от которых произошла наша культура, всегда
поддерживалось эксплуатацией масс. Бакунин в числе других посвятил этому
вопросу проникновенные страницы. И даже в наши дни эта проблема актуальна
для азиатских и африканских стран. Эти народы могут продвинуться в своем
развитии только в результате вложений в элиту наряду с вложениями в
технику. В настоящее время существует тенденция обеспечивать эти вложения
за счет зарубежных фондов. Но если бы западные страны не оказывали эту
помощь, то существовал бы выбор: "выжимать" ее эквивалент из народных масс
с низким уровнем доходов или оставить все без изменений.
"Научный" социалист, гораздо больше озабоченный будущим общественным
благосостоянием, чем предпочтениями конкретных ныне живущих людей, и в
связи с этим всегда склонный к обеспечению этого благосостояния за счет
трудящихся масс, должен приветствовать эту самую эффективную форму
вложений -- вложения в высокие таланты. Эта система не намного отличается
от господствовавшей в Средние века, когда жизнь элиты обеспечивалась за
счет земельного налога, выплачиваемого работниками, кроме одного очень
важного момента: от появляющейся новой элиты ожидают немедленной отдачи в
виде услуг в области медицины, техники, образования и т.д. Сходство со
средневековой элитой с негодованием отрицается на основании того, что та
не предоставляла такой "компенсации". Сейчас, например, считается, что
церковные службы не приносят такой отдачи; наши предки, однако, думали
по-другому.
На этом пункте можно не останавливаться подробно; достаточно ясно, что
прогресс связан с существованием элиты, создание и поддержки которой стоят
дорого, и доходы которой не могут быть выравнены без больших социальных
потерь.
Функциональные расходы юридических лиц
Несмотря на эгалитарные тенденции, принято считать, что люди, выполняющие
определенные функции, нуждаются в достаточных средствах и удобствах,
которые позволяют им эти функции осуществлять. Но к таким затратам
относятся совершенно по-разному в зависимости от того, осуществляются ли
они этими людьми из своих доходов, или предоставляются им соответствующими
организациями.
Давайте представим себе двух ученых медиков, один из которых работает в
крупной научной организации, а другой занимается частной практикой.
Общественному мнению не придет в голову критиковать расточительность
лабораторий института, его дорогую библиотеку, ни даже, возможно,
прекрасно оборудованную столовую, комфортабельные курительные комнаты,
теннисные корты, призванные успокаивать нервы научных работников. Никто
также не станет высчитывать норму обеспечения оборудованием, оценивать
стоимость инструментов или предоставляемых удобств, и ни один статистик не
будет считать, что личный доход научного работника повышается в результате
использования всех этих преимуществ.
С другой стороны, практикующий врач будет испытывать трудности во
включении затрат, необходимых для поддержания своего научного уровня, в
стоимость профессиональных услуг, а если он забежит в курительную или на
теннисный корт, то ссылки на то, что эти успокаивающие процедуры
представляют собой косвенные издержки, вызовут скорее раздражение, чем
сочувствие. Хотя в действительности отдых может быть более необходимым
ему, а не его коллеге, работающему в тиши лаборатории.
Здесь мы снова сталкиваемся с распространенным в наши дни представлением о
том, что организации могут себе позволить то, что не могут позволить себе
частные лица, а их сотрудники могут пользоваться привилегиями, в которых,
будь они частными лицами, им было бы отказано.
Отношение к юридическим лицам и отношение к семье
Юридические лица в настоящее время пользуются огромными преимуществами по
сравнению с частными лицами. Одной из многих сфер, в которых проявляется
это преимущество, является налогообложение. Ни одному министру финансов не
пришло в голову облагать прогрессивным налогом валовый доход корпораций,
как это делается с личными доходами. Взимание налогов с денежных
поступлений, независимо от расходов, безусловно, покончило бы с так
называемыми монополиями и любыми гигантскими структурами: они все
сократились бы до подобающих небольших размеров, что, конечно, повлекло бы
за собой резкое уменьшение размеров активов, катастрофическое падение
эффективности и огромное снижение национального продукта.
Это не только никогда не предлагалось, не получила поддержки и более
мягкая мера -- прогрессивное налогообложение валовой прибыли до
амортизационных отчислений. Считается само собой разумеющимся, что налогом
должен облагаться только чистый доход, получаемый после вычета, во-первых,
эксплуатационных расходов и, во-вторых, амортизационных отчислений. И даже
этот чистый доход подвергается налогообложению только по пропорциональной
ставке.
Итак, стремящееся к получению прибыли предприятие имеет тройное
преимущество перед семьей, которая облагается налогом по прогрессивным
ставкам и которой не разрешено предусматривать амортизацию своих фондов и
вычитать эксплуатационные расходы. Хотя семья играет в обществе не менее
важную роль, чем фирма.
Фирма производит товары, семья производит людей. Непонятно, почему
потребности первой столь хорошо осознаются законодателями, а нужды
последней игнорируются. Создается впечатление, что законодатели считают,
что только фирма является организацией с определенным назначением и,
значит, достойна уважения. С другой стороны, им, видимо, представляется,
что получатель дохода после окончания рабочего дня болтается по ярмарочным
павильонам, транжиря время на удовлетворение потребностей. При этом не
осознается тот факт, что, и он по праву может считаться предпринимателем.
Он женится, заводит хозяйство, воспитывает детей и -- об этом надо помнить
-- делает все для того, чтобы он сам и его семья максимально преуспели в
жизни. И его достижения, состоящие в том, что он и его потомки хорошо
исполняют свои производственные роли в обществе, должны быть признаны
полезными:
это его косвенный вклад в увеличение национального дохода. Но не следует
рассматривать эту проблему только под таким углом зрения: его успехи
представляют собой гораздо большее, чем вклад в достижение какой-то другой
цели, они сами по себе являются целью, это и есть цель "хорошего общества"
или большей его части.
Непонятно, почему тому, кто разводит собак для собачьих бегов,
предоставляется скидка на его издержки, амортизационные отчисления и т.д.,
а отцу семейства -- не предоставляется. Это выглядит таким образом, будто
законодатели испытывают больше симпатии к цели первого, состоящей в том,
чтобы продавать собак для участия в бегах, чем второго, который поставляет
обществу людей, и, между прочим, в том числе солдат и налогоплательщиков.
Кажется непостижимым и почти позорным, что органы власти поддерживают
содержателя варьете или дешевого кинотеатра, а не главу большой семьи,
имеющей эстетическую и этическую ценность, той семьи, из которой вышли
поколения людей, сделавшие Англию тем, что она есть. Отчисления на ремонт
и содержание здания не входят в облагаемые налогом доходы кинотеатра. В
случае же с домом это не так, и для этого нет других причин, кроме
слабости законодательства. Этому не может быть извинения на том основании,
что коммерческие предприятия по сравнению с семьями должны быть поставлены
в более благоприятные условия, так как никто не стал бы заниматься
предпринимательством, если бы коммерческие предприятия находились в таких
же сложных условиях, как семьи. Ведь неприбыльные организации находятся
даже в более выгодном положении, чем коммерческие. И семья является такой
неприбыльной организацией, но, будучи естественным образованием, она
лишена тех преимуществ, которыми пользуются искусственно созданные
институты.
Расходы на потребление как форма национальных инвестиций
По общему признанию, невозможно вычленить из семейных счетов ту часть,
которая может быть названа чистым доходом семьи. В случае с фирмой эта
величина может быть легко получена, так как чистый доход -- это именно то,
к чему они стремятся. Но если бы часть того внимания, с которым изучаются
потребности предприятий, была бы направлена на исследования нужд семьи, то
стало бы ясно, что следует учитывать расходы на содержание дома, развитие
талантов и т.д. Сейчас для нас будет достаточно помнить об этом.
Можно видеть, что идеал, состоящий в равенстве доходов, не отвечает двум
критериям: справедливости и общественной полезности.
Представим себе две семьи А и В, одинаковые по размеру, но у первой
уровень образовательных и духовных устремлений значительно выше. Тогда
окажется, что при предположительно более высоком доходе семьи А в ее
распоряжении фактически окажется меньше средств, чем у семьи В. Все доли
дохода семьи А немного уменьшаются, так как часть денег направляется на
творческие цели. Было бы несправедливо отказываться от этих целей, вызывая
чувство крушения надежд, для того, чтобы увеличить возможности бесцельного
потребления семьи В.
С точки зрения полезности, общие расходы нации на потребление, безусловно,
можно считать текущими вложениями в совершенствование ее людей. Все, что
увеличивает долю "ярмарочного" потребления в ущерб затратам на
созидательные цели, должно считаться нежелательным.
Приведенный выше довод -- палка о двух концах: он работает на сторонника
перераспределения в той мере, в какой оно сокращает праздные развлечения
богатых в пользу здоровья бедных. Конечно, давайте превращать яхты в
муниципальные жилые дома. Но он действует и в другом направлении, как
только перераспределение вторгается в культурные расходы средних классов
ради поддержания индустрии развлечений.
Целевые расходы -- привилегия государства
Аргументы в пользу производительного потребления настолько убедительны,
что по этому поводу все мнения совпадают. Если левые не желают принимать
во внимание производительное потребление при рассмотрении личных доходов,
то это не от безразличия к конструктивным расходам, а потому, что это
считается обязанностью государства. Отец, тратящий огромные суммы на
образование своего сына, не вызывает сочувствия, а эти расходы не
считаются подлежащими вычету из облагаемого налогом дохода, потому что
отцу нет необходимости нести эти расходы. Государство проследит за тем,
чтобы мальчик получил образование, если так решат государственные
инспекторы. Ни расходы, ни само принятие такого решения не должны
находиться в руках частных лиц. И не имеет значения, что личные доходы
урезаны настолько, что не в состоянии обеспечить затраты на творческие
цели. В этом нет необходимости, а, выражаясь более точно, -- они не
предназначены для этого. Пусть получатель дохода не утруждает себя этими
заботами, таким образом сохраняя свой чистый доход для расточительства;
государственные власти обеспечат достижение таких личных целей, которые
найдут достойными.
Такое отношение к личным доходам стремится просто превратить их в сумму,
состоящую из средств для поддержания физического существования и карманных
денег. Таким образом, гражданин лишается своей основной социальной
ответственности, которая состоит в его личном вкладе в благополучие
зависящих от него людей и его окружения. Его побуждают к тому, чтобы он
превратился в своего рода техника по обслуживанию оборудования. Коль скоро
он принимает такую установку, выравнивание доходов становится оправданным.
И действительно, если все, что превышает стоимость удовлетворения простых
физических потребностей, будет растрачено на бегах, почему у одного этот
излишек должен быть больше, чем у другого?
Поскольку в результате главы семейств должны волей-неволей прекратить
поставлять обществу образованных и полезных членов и лишиться возможности
способствовать прогрессу общества своими личными усилиями, государство
берет на себя полную ответственность за это. Как оно выполняет свои
обязанности и какой ценой?
Оно не может заботиться обо всем и не в состоянии, например, создать
