ночи. Никто не знал, где это -- Старая Тверская? Я дороги, естественно, не
помнил, и мы довольно долго петляли по столице, пока не добрались, наконец,
до заведения...
"Голубой дельфин" встретил меня прохладой хорошо кондиционируемого
зала, полумраком и шепотом гитары. У высокой стойки сидел длинноволосый
музыкант, один в один двойник Чижа, и раздумчиво перебирал лады совершенно
замечательной акустической двенадцатиструнки. Какая-то знакомая мелодия...
Да... да, конечно: это мистическая "Blue Chateau" старых-добрых "The
Ventures"! Насчет "chateau" не в курсе, а вот "blue" к окраске "Дельфина"
очень даже подходит.
Мягкий свет софита выхватывал из полумрака руки гитариста... по полу
стелилась белая дымка... одним словом, вся атмосфера здесь была богемно --
полуинтимной.
Несмотря на довольно ранний по кабацким меркам час, за столиками уже
сидело пять-шесть характерных парочек и троечек, а вот привратника на входе
или администратора -- ломовика в зале не наблюдалось. Видимо, Сашка
по-прежнему обходится собственными силами. Вышибал здесь, вопреки специфике
заведения, не было даже в тревожно-рэкетирском девяносто третьем... Так что
мои шансы повстречаться с Лукиным достаточно велики.
Я подошел к стойке и спросил бармена в жизнерадостной гавайской рубахе,
не трудится ли еще по-прежнему в "Дельфине" господин Александр Лукин.
-- Александр Повсикакьевич? Генеральный?
..."Гаваец" на секунду отвлекся от шейкера и тут же снова затрясся,
словно припадочный в пляске святого Витта...
-- На месте с самого утра. Как доложить?
-- Передайте, пожалуйста, Неволин.
Бармен досадливо отложил шейкер и скрылся в маленькой дверьке,
расположенной прямо за стойкой бара.
... Повсикакьевич! Все в жизни братьев Лукиных было не как у людей.
Даже отчество. Не знаю, каким местом думали сашкины предки, нарекая его отца
звучным греческим именем -- Повсикакий. Сашка, во всяком случае в армии, со
своим отчеством намаялся. Как его только на склоняли! "Вездесущий
Повсикакий" -- самое мягкое из прозвищ, которым наградили его собратья по
оружию. С другой стороны... Александр Повсикакьевич Лукин, генеральный
директор (растут люди!) экзотик-ресторана "Голубой дельфин" -- звучит. Если
не гордо, то -- круто...
-- Се-ре-жа! Каки-ми судь-бами!..
Стройный блондин с золотой серьгой в ухе, появившийся из потайной
двери, чуть ли не на грудь мне бросился. Помешала стойка.
-- Сейчас я, сейчас, дорогой... Ну-ка, пойдем за столик отдельный
сядем. О, бедный мой Йорик!
-- Виталик, -- кивнул Лукин припадочному "гавайцу", -- подай-ка нам
кофе, тоника и сереженькиного любимого "Сигрэма". Да посмотри, чтобы с
морозцу был, самого холодного джина подай!
-- Бооже! Бооже мой! Сережа пришел...
Мы уселись за стол в самом темном, дальнем углу "Дельфина", и Сашка
настолько расчувствовался, что провел пальцами по моей щеке.
-- Ну рассказывай, рассказывай, дорогой, как ты здесь очутился. Вильям
Шекспир гово...
-- Растешь, Сашка, -- перебил я словоохотливого Лукина и мотнул
головой, -- Генеральный... рад за тебя!
-- По секрету...
Рука Лукина легла мне на коленку и доверительно ее погладила.
-- По секрету, Сережа, то ли еще будет... Если ты никому не передашь
и... если твоя шпионская техника не с тобой...
Александр Повсикакьевич кокетливо заулыбался. Я сделал соответствующую
мину:
-- Ну... чтобы без техники... если ты мне не доверяешь... надо в бане
встречаться... голому технику спрятать негде.
-- Родной ты мой, -- растрогался хозяин "Дельфина", оглаживая мою
коленку, -- В баню! С тобой! Да хоть сейчас! Поехали!
Сашка вытянул губы и довольно талантливо спародировал Мэрилин Монро.
Меня покоробило, что скрывать. Лукин мне друг, но... несмотря на все свои
достоинства или, наоборот, в дополнение к ним (это уж кому как угодно!) он
-- "голубой". Ничего с этим не поделаешь, но помнить надо. Так что, Лукин
мне друг, но... мнэ-э... женщины дороже!
-- Сань...
Я аккуратно стряхнул со своей ноги шаловливую ручонку.
-- Сань... а секьюрити как не было у вас, так и нет...
Правильный ход. Переключить мозги Лукина с "темы" можно только
разговорами о бизнесе.
-- Да ну-у их!
Повсикакьевич зябко повел плечами:
-- Фи, Сережа, не люблю этих грубых, брутальных мужланов. Они та-акие
не-еэ-женственные!
-- Сашок, а я ведь с просьбой к тебе...
Довольный тем, что Лукин несколько поубавил свой пыл соблазнителя, я
уже собирался спросить его насчет брата, как вдруг...
-- Здорово, пидарасы!
Ввалившиеся в зал четверо парней в куртках-косухах -- либо изрядно под
газами, либо ширанутые. Это было видно даже из нашего дальнего угла.
-- Гля, Боб! -- один из парней делано развел руками, -- "Голубые",
оказывается, не только ели, но и пили!
Бам! Тяжеленный кованый ботинок -- "доктор Мартенс" опрокинул ближний к
громиле пластиковый столик. Из-за столика с визгом вспорхнула парочка
влюбленных неформалов.
-- Гля, Костет! -- тот, кого назвали Бобом, уже шел вглубь зала, -- Как
вкусно кушают спидюки!
Хрясь! Блямс! Очередной столик опрокинулся под ударом велосипедной
цепи, обрушив на пол гору стекла. Сидевший за столом молодой "юноша-девушка"
закричал и схватился за лицо. Цепь по касательной разбила "ему-ей" щеку до
крови.
Я начал приподниматься.
-- Сиди, Сереженька!
Лукин снова прихватил меня за коленку и страстно посмотрел в глаза:
-- Я сам... Ты гость... Ты отдыхай... Я договорюсь с этими...
натуралами.
Александр Повсикакьевич встал и, дружелюбно распахнув объятия, пошел
навстречу "посетителям":
-- Ма-альчики!
-- Во, сека! Так это самый главный Педрила Педрилыч...
Компания загоготала. Я лениво зевнул и откинулся на стуле.
-- В распедрильном пиджаке и на цирлах, го-го-го!!!
-- Ма-альчики! Ну за-ачем вы та-ак? Вы же мне все-эх де-эвочек
распугаете!
-- Овва, Боб, Костет! Оно еще и разговаривает! Эй, пидер, в рот
возьмешь?
Трое из четверых налетчиков согнулись, будто в неудержимом приступе
рвоты. Теперь мне стало уже интересно. После того, как Лукину предложили...
ммм... оральный секс... фигура его, и без того вся какая-то развинченная и
ломанная, окончательно потеряла мужские очертания. Казалось, Сашка с секунды
на секунду примет пятую позицию.
-- Идите с миром, мразь! А то ведь, неровен час, сами в рот просить
будете. Только я вам не дам.
Сказано это было в столь ласковом и просительном тоне, что молодчики не
сразу уловили суть. Но когда уловили...!!!
Жжжих!
Цепь полетела Сашке в лицо и... быстро намоталась на поднятую им в
игривом приветствии руку.
Хрряц!
Лукинский локоть протаранил челюсть нападавшего, и тот сложился в позе
зародыша на полу. Уход от финки, сверкнувшей в руках Костета... боксерская
"связка"... и кожаный судорожно глотает воздух, уже стоя на коленях.
Оп-ля, русский народный танец под названием "хвост дракона"!
Лукин, словно отплясывая гопака, прыгает на руки, ноги его описывают по
полу полный круг... подсечка!
Бом! Бом!
Если хотите услышать, какой звук издают две пустые головы,
встретившиеся с мраморным полом -- наполните кастрюлю водой и киньте ее в
раковину. Получится похоже.
-- Сере-женька!
Сашка гуманен. Он не добивает. Он стоит на месте, виляет бедрами и
машет мне рукой:
-- По-омоги, пожалуйста, выкинуть этих животных на улицу. Мне нужна
мужская по-омощь!
Выносим корчащиеся от боли тела из "Дельфина" и аккуратно штабелюем их
на улице. Редкие прохожие идут себе мимо, умудрено покачивая головами: у нас
еще и не такое увидишь.
Мы с Сашкой возвращаемся за столик...
... Бармен, досадливо причитая, наводит порядок...
... и возвращаемся к нашим делам.
-- Так зачем ты искал меня, Сергей?
От игривости Повсикакьевича не осталось и следа. Он собран,
сосредоточен. Работает. Лицо у Лукина... вполне мужественное... такие
нравятся женщинам. Да-а-а, вот такой он у меня, единственный "голубой" друг
из "темы", которую я, будучи... ммм... "натуралом", вообще-то на дух не
переношу.
Сашкина жизнь сама по себе заслуживает отдельной книги. Или, по крайней
мере, солидного специального исследования на тему: "Почему некоторые
мужчины, побывавшие в "горячих точках", иногда меняют половую ориентацию?"
Пошляки и идиоты захихикают: ага, окопная жизнь, девочек нет...
гомосексуализм в армии -- пикантная тема.
У Лукина, спецназовца милостью Божьей, все сложилось иначе... В Афгане,
где мы с ним и познакомились, Сашка был... ммм... гетеросексуалом.
Возвратившись на гражданку, он, мучительно борясь с собой... перекинулся в
"голубой" стан.
Как это происходит? Когда-нибудь я еще вернусь к истории бывшего
спецназовца, а ныне совладельца "Голубого Дельфина" Саши Лукина. Сейчас, за
недостатком времени, просто дам ряд:
... Невеста, недождавшаяся жениха и выскочившая замуж за "баклажана"...
Тотальное разочарование в женщинах, не способных, да и не желающих
разбираться во всех психических прибамбасах человека, вернувшегося с
войны... Непрекращающееся пиление матери-разведенки в тесной коммуналке:
"Все бабы бляди, все бабы бляди..."... Муки здорового молодого тела,
лишенного секса... мм-да... высокопарно звучит!
Одним словом, полный фрейдистский набор в постсоветском варианте. Не
всем из нас эти праздничные наборы достались, но... У многих свои, другие
тараканы. Мы, конечно, морим их годами и не всегда безуспешно... А, ладно, в
другой раз!
-- Саша, я рад тебя наконец-то видеть, нормального...
Лукин принял позу "Любительницы абсента"
-- ... и при делах. Извини, я с меркантильным интересом. Игорь где
сейчас работает?
-- По-прежнему, на химфаке Университета. А для науки -- дома.
-- Тогда он может мне помочь...
Минут десять я подробно излагал, что мне надобно от семейства Лукиных.
Дослушав, Сашка коротко кивнул:
-- Посиди здесь. Я заеду к Игорю. Полчаса на работу ему хватит. Да на
машине туда-сюда минут сорок. В общем, за час с небольшим обернусь. Ты пока
сиди, расслабляйся.
... Через полтора часа Лукин вернулся, как и обещал. Улыбаясь, с
победой. Он вошел в "Дельфин", держа в руках пластмассовую яйценоску
красного цвета:
-- Тольки для вас! Из под курочки-несушки, свежайшие! Желаю тебе,
Серый, хорошей яичницы!
ГЛАВА 15
Распрощавшись с директором гостеприимного "Дельфина", я вышел на Старую
Тверскую и огляделся. Узкая улочка, большинство зданий либо дореволюционной
постройки, либо самого начала семидесятых. На секунду можно представить, что
вернулся в Питер.
Хотя нет... Раз, два... три... шесть. Только в пределах прямой
видимости я насчитал шесть разнокалиберных "эксчейнджей" -- обменников и...
ни одного нормального ("Голубой дельфин" не в счет) кафе. Вероятно,
москвичи, чаще, чем мы, имеют дело с валютой, но кофе пить не любят.
Ну и хорошо: не лондонский Сити, не Пикадилли и не Олд-Бонд Стрит...
Думаю, никто не бросит в меня камень, если рассмотрю получше свой бесценный
груз.
Я поднес коробок с яйцами к самому носу и прочитал: " Чемодан
пластиковый для переноса яиц. Артикул 13677-97. Завод "Химточприбор".
Сделано в России"... открыл это детище конверсии и пересчитал яйца.
Ровно дюжина. Все, как одно, на загляденье, беленькие. Вытащил самое
