Снова зазвонил видео.
На этот раз абонентом оказался Ромашин.
- Не спишь? Могу предложить интересное развлечение. Выбирай: сон
или приключение?
- Из двух зол выбираю меньшее, - пробормотал Мальгин.
- Из двух зол лучше не выбирать, как говорят англичане, -
засмеялся Ромашин. - Что это ты такой осоловелый? Устал?
- Только что звонил Майкл.
- Лондон? - Эксперт подобрался. - Он на Земле?
- Не знаю, но связь была четкой, наверное, на Земле или в
Приземелье. Сделал странное предупреждение. Сижу, ищу смысл.
- Физики начинают эксперимент по развертке вашей "сверхструны",
помните "значок"? Если хотите, можете поглядеть вблизи. Их полигон на
Меркурии, сумеречная зона, запад Моря Жары, эскарп Павел, код метро:
ош-ню-сорок-сорок. Буду ждать через полчаса. Там и поговорим.
Видео снова погас.
- Не беги быстрей, чем думает голова, - сказал Мальгин вслух,
сдерживая первое побуждение переодеться, и заставил себя додумать
мысль до конца.
На станции метро "Меркурий-7" он появился через сорок минут,
одетый в свой спецкокос. Ромашин ждал его в синем комби официала с
эмблемой погранслужбы на рукаве, молча пожал руку, сделал приглашающий
жест.
В эллинге станции они сели в герметичный многоместный неф,
заполненный молодыми парнями и девушками, и через минуту взлетели.
Сумеречный пояс Меркурия, путешествующий по его поверхности в
соответствии с вращением планеты, лег под ними парящим болотом, хотя
воды на ближайшей к Солнцу планете не было: пары металлов, от бериллия
до олова, испарившихся под яростным напором излучения на дневной
стороне Меркурия, конденсировались в сумеречном поясе, там, где была
видна лишь корона Солнца, его чудовищные протуберанцы, и ползли
змеящимися сизыми струями по ущельям и разломам к древним метеоритным
кратерам, осаждаясь на их стенах блестящей изморозью.
Зрелище было необычное, затягивающее, за "болотом" внизу можно
было наблюдать долго, однако путь аппарата оказался короче, чем
хотелось. Совершив десятикилометровую дугу в небе планеты, неф упал на
купол базы физиков, располагавшейся рядом с гладким полем космодрома;
на поле одиноко высился белый конус спейсера погранслужбы "Шевалье".
Пройдя "раздевалку" - бокс для экипировки выходящих наружу
исследователей, шумная группа молодежи повернула налево, а Ромашин
повел Мальгина направо, в сторону мигающей стрелки на стене коридора с
надписью: "Тутошняя власть". Ромашин понимающе усмехнулся в ответ на
озадаченный взгляд хирурга.
- Ребята здесь работают с юмором.
Зал управления полигоном имел треугольную форму и ничем не
отличался от подобных центров управления со встроенным
инженерно-техническим оборудованием и киб-интеллектронным
обеспечением, разве что кокон-кресел в нем было побольше и
группировались они в трех местах, каждая группа - напротив своего
виома. Клим понял, что из зала можно управлять сразу тремя объектами.
Правда, на этот раз все три вириала настраивались на один эксперимент,
а поэтому и виомы показывали одну и ту же картинку: освещенную со всех
сторон серебристую гору со столообразной вершиной, сверкавшую, будто
она была усыпана снегом, и замысловатое сооружение на ее вершине с
огромной чашевидной антенной, согнутой из треугольного мозаичного
листа.
Мальгин разглядел в фокусе антенны золотисто просиявшую каплю в
паутинном мешочке креплений, и вдруг словно кто-то огромный и мрачный
проснулся в нем, заворочался так, что эхо пошло гулять по телу, и
пробурчал низким басом, почти как Железовский:
- Терроморфа глубь... наличие масштаб... запредел...
Мальгин напрягся, пытаясь найти более плотный контакт с этим
внутренним великаном - вторым своим "я", перенявшим личность "черного
человека", но добился лишь вспышки резкой головной боли. Остановился,
снимая боль волевым усилием.
Ромашин оглянулся, внимательный, как всегда.
- Что?
- Кто у них главный?
Глаза у Ромашина сузились, он почувствовал тревогу, но спрашивать,
в чем дело, не стал, кивнул на кресла:
- Рафаэль Сабатини, я тебя представлю.
Кокон-кресел было пять, еще четыре стояли сзади, обычные рабочие
кресла, но без оси-управления и связи. Возле них переговаривались
несколько человек в белых кокосах, пять мужчин и одна женщина. Лидер
группы, сухопарый и бронзоволицый, с орлиным носом и гривой черных
блестящих волос, слушал молодого физика, кивая в ответ на его
энергичную речь и поглядывая на браслет видео с мигалкой часов.
- Даль-разведка уже сообщала, что обнаружены интересные
длинномерные объекты, - услышал Мальгин. - Предположительно, это
первобытные "суперструны" с запаянным внутри палеовакуумом. Масса
десяти метров такой "струны", по оценке разведчиков, равна массе Луны.
Почему бы не подготовить экспедицию?
- Тебе мало дел на Земле? - сказал второй физик, высокий,
узкоплечий, с тонкими чертами лица и холеными руками; в пальцах он
вертел пилочку для ногтей. - Зачем мчаться в неизведанные дали, где
Макар телят не пасет, если я могу свернуть тебе любую "струну" с
любыми свойствами.
- Эйжен, ты лукавишь, - мягко сказал женщина, плотная, с короткой
прической, черноглазая, с ямочками на щеках. - Мы уже давно поняли,
что основная часть явлений скрывается в глубинах микромира, в кварках,
клюонах, суперстрингах [Суперстринги (от англ. string) - жгуты
натянутого поля десятимерного пространства, свернутые внутри
кварков.], но для нашей земной техники эти глубины пока недоступны
энергетически, поэтому и приходится искать природные источники таких
энергий.
- Андрюше не терпится удивить мир и удивиться самому, - скривил
губы высокий, любуясь ногтями.
- Я не уверен, что разработанная тобой дин-модель [Динамическая
информационная модель.] ситуации верна, - парировал юноша.
Высокий пожал плечами, продолжая заниматься ногтями.
- Глубина предвидения всегда ограничена, разве тебе неизвестна эта
стандартная формула эфанализа? [Эфанализ - F-анализ (от англ.
future).] Как и любой эфаналитик, я тоже могу ошибаться.
- Успокоил, - улыбнулась женщина.
В это время начальник эксперимента заметил подошедших, кивнул на
их приветствия.
- Сабатини, Раухваргер, Гонсалес, Малков, Эхлемский, - представил
физиков Ромашин, женщину назвал последней: - Криета Адальяно. А это
Клим Мальгин, ведущий нейрохирург из Восточноевропейского института
травматологической нейрохирургии мозга. - По-видимому, Ромашину
доставляло удовольствие представлять Мальгина по всей форме.
Клим в ответ молча поклонился.
- Ждем третий угол квалитета, - пояснил Сабатини. - Должен быть
сам Ландсберг.
Словно в ответ на его слова в зал вошел председатель СЭКОНа в
сопровождении Власты Бояновой. По тому, как переглянулись Ромашин и
Сабатини, Клим понял, что комиссара безопасности здесь не ждали.
- Одну минуту, - сказала Боянова после взаимных приветствий. -
Рафаэль, объясните мне суть эксперимента и меры предосторожности.
- Нет ничего проще, - сказал Сабатини. - Суть эксперимента в
развертке "суперструны", точнее обломка "суперструны", который
когда-то добыл где-то камарад Ромашин. Поскольку обычные дыробои...
пардон, обычные генераторы свертки-развертки, стоящие на всех кораблях
космофлота, не годятся, мы разработали и собрали специальную
странг-машину. - Лидер физиков показал на сооружение в растворе виома,
построенное на вершине горы. - Машина установлена на порядочном
расстоянии отсюда...
- Каком именно?
- В двенадцати километрах. Это вполне безопасное расстояние для
любого взрыва, если случится что-то непредвиденное. К тому же база
хорошо защищена от любого катаклизма. Вот, смотрите. - Сабатини кивнул
высокому коллеге, и тот поднес к виску дугу эмкана, дав неслышимую
команду. - Это динамическая модель эксперимента.
Вспыхнувший оперативный виом показал сначала схему расположения
объектов на полигоне: базу, энергонакопители, реактор, генераторы,
странг-машину, затем стадии развития "струны" из шаламовского
"значка".
- Это фазовая траектория [Ряд промежуточных состояний.] системы, -
начал объяснять высокий снисходительным тоном. - Первый узел...
второй... распухание... усложнение континуума... развертка мерности...
серый фон вокруг - это "размазка" вероятности, расчетный уровень
неопределенности. И последняя фаза - реализация цепи Маркова [Цепь
Маркова - последовательность произвольных состояний, вероятность
наступления каждого из которых зависит от предыдущего.] в "струну" nec
plus ultra [До крайних пределов (лат.).].
Ромашин рассмеялся, за ним Сабатини. Высокий - Эйжен Раухваргер
поглядел на них недовольно, до него юмор ситуации не дошел, видимо,
снобизм был чертой его характера.
- Я поняла, - невозмутимо проговорила Боянова. - Но вы лишь
предполагаете, что развитие событий будет соответствовать расчету.
- Эйжен хороший эфаналитик... - начал Сабатини.
Комиссар прервала его жестом.
- Во-первых, наш мир устроен так, что случайность и
неопределенность - его объективные характеристики. Понимаете, о чем
речь? Во-вторых, как бы точно ни задавалось прошлое, нельзя абсолютно
точно предсказать будущее. Это что касается прогноза. Короче, у меня
есть все основания требовать соблюдения "срама" по формуле ВВУ [ВВУ -
внезапно возникшая угроза, комплекс мер специально разработанного
императива.].
Сабатини потускнел, но, в отличие от своих более молодых коллег,
не стал возражать.
Мальгин прислушался к пси-фону Бояновой и понял, что ей тоже
звонил Лондон. Вот откуда ее основания, подумал он с удивлением.
Однако она смелый человек, если доверилась экзосенсу, хотя имеет все
права не доверять ему.
Мальгину показалось, что кто-то вдруг одобрительно похлопал его по
спине, но мгновение спустя Клим осознал, что это эхо пси-передачи. В
зале находился еще один интрасенс. Хирург "растопырил антенны",
обнимая сферой метачувствительности весь зал, и увидел его:
длиннолицый мужчина на вид лет пятидесяти смотрел на него, иронически
приподняв бровь.
- Кто вы? - мысленно спросил Мальгин.
- Один из нас, - пришел тихий ответ. - Варлиц. Разве вы не сразу
засекли меня?
- Я еще неопытен.
- Понятно. - Невидимые пальцы проникли под череп Мальгина,
погладили лобные доли мозга, щекотно прошли затылок. - Теперь я вижу:
вы еще не включены в парасвязь. Попросите Аристарха, он поможет.
- Вы его знаете?
- Мы все знаем друг друга.
- А здесь чем занимаетесь?
- По просьбе геологоразведки ищу месторождения редкоземельных
элементов, по образованию я геофизик... - Варлиц отвернулся, Клим
перестал ощущать его пси-шепот.
Разговор длился несколько секунд.
Боянова и Ландсберг сели в кресла позади операционных коконов,
Ромашин жестом пригласил сесть Мальгина рядом.
- А что скажет интрасенс Мальгин? - спросила вдруг Боянова, бросив
на хирурга косой взгляд.
- Я бы посоветовал надеть всем "заскоки" и держать "Шевалье"
готовым к немедленному старту, - ответил Мальгин.
Комиссар посмотрела на него более внимательно, кивнула, отвечая
скорее своим мыслям; Сабатини, оглядывающийся на них в сомнении, понял
ее решение без слов.
Через минуту кибер принес груду защитных скафандровых комплексов,
и когда все в зале облачились в них, Мальгин не сдержал смешка:
показалось, в зал забрело стадо странных зверей, не то белых
крокодило-медведей, не то гамадрилов-альбиносов. Верхний слой
