стенами его палаты, примерился, как вытолкнуть "черного человека" из
щели, и вдруг понял, что тот вовсе не сдавлен стенами, как показалось
вначале, а... врос в них боками!
- Джума! - окликнул Мальгин.
- Вижу, - отозвался врач. - Без ножа освободить его невозможно,
надо резать... по живому.
- Резат ды быстрие... я много понимат ваш друг... нет смыслие
жизние без жертвия сам - понимат... нет смыслие любвие без препятство
понимат... наш Маат нет состояние определит смыслие хомо жизние -
понимат... хомо ценил мы - я мы хомо - нет - плохо да есть...
Маатанин выдохся, на Мальгина пахнуло волной чужой тоски и
сложных, невыразимых словами чувств. Человеческий язык не в состоянии
определить все возможные оттенки переживаний даже самого человека, не
хватило бы слов и точности, так что же тогда говорить о переживаниях
"черного человека"!..
- Режу! - возглас Хана вывел Мальгина из ступора.
- Простите нас!
Джума двумя взмахами "лезвия" разряда "универсал" отделил
маатанина от стен. Дважды в голове Мальгина вспыхнули огненные клубки
- то ли крики боли маатанина, то ли "крепкие выражения", распались на
светящиеся лоскуты, сложились в слова:
- Так я легко... контролеры кризис нет понимат я лечит нет время
нет быстрие... как я движение - вопрос нет транспорт...
Джума мгновенно сформировал из диагностера нечто напоминающее
двухметровое блюдо.
- Садитесь, довезем.
"Черный человек" всколыхнулся кристаллами тела, неуклюже влез на
"блюдо".
- Я вперед... время совсем удар сердца... тревога да... ждат
контролеры кризис... быстрие...
- "Контролеры кризиса" - это, наверное, их врачи. - Джума выглянул
в коридор. - Я пойду первым, ты за ним.
Процессия вылетела из палаты, стены которой вдруг задымились и
покрылись сеткой мелких электрических разрядов. Свернули налево, потом
еще раз налево, по коридору, ведущему в глубь клиники. Встретили целую
толпу маатан в голубом, но Хан не снизил скорость, а наоборот,
направился прямо на них, "вопя" во всю мочь заранее составленную на
маатанском языке фразу ("вопил", конечно, киб-интеллект скафандра):
- Прочь! Опасность! Освободите путь! Он уходит в хаос!
"Черный человек" вдруг засмеялся - так расшифровал его пси-всхлип
Мальгин и не поверил себе: маатане не умели смеяться и не знали, что
такое юмор. Видимо, отпечаток личности Шаламова был настолько глубок,
что и в самом деле перестроил личность маатанина: "черный человек" был
"болен" человеком...
Мальгин посмотрел на громоздкую тушу, с поврежденных боков которой
"сочились" и стекали вниз струйки голубоватого сияния - электрическая
"кровь" маатанина, и хирурга обдало горячей волной благодарности,
нежности и жалости: "черный человек" рисковал, как и они, но если они
спасали человека, своего соплеменника, то маатанин шел на риск ради
чужака гуманоида, вопреки колоссальным традициям морально-этического
кодекса цивилизации. Мальгин снова пожалел, что затеял эту экспедицию,
заставившую переступить грань дозволенного риска сотне людей и
совершенно чужому разумному существу, уже пострадавшему от встречи с
человеком, хотя и спасенному им же.
Нырнули в прозрачный пузырь в тупике коридора - лифт, "мустанг" по
терминологии Шаламова, который вынес их в просторный зал, чем-то
напоминающий рубку маатанского корабля. У черного плоского экрана во
всю стену зала сидели на "журавлиных гнездах" пять маатан в синем.
Рядом с каждым рос из пола пучок членистых прутьев, похожих на
бамбуковые удочки. Все пятеро "оглянулись" на шум.
- Не мешать! - рявкнул Джума Хан. - Контролеры кризиса. Вытолкнуть
"черного человека" на "блюдце" диагностера вперед. Приступайте.
Неизвестно, что поняли из перевода маатане, сидящие у экрана, но
они не сделали ни одной попытки воспрепятствовать смельчакам, застыв
словно в столбняке лоснящимися тюленьими тушами.
Маатанин Шаламова что-то сказал соотечественнику, располагавшемуся
в центре. В ответ раздалось такое сверкание чужой пси-речи - Мальгин и
Хан тоже "увидели" этот взрыв эмоций, - что не приходилось сомневаться
в смысле сказанного. Джума отреагировал мгновенно: туша маатанина
кувырком вылетела из гнездообразного кресла и врезалась в барьер перед
экраном.
- Полегче, - проворчал недовольно Мальгин.
- Я всего лишь толкнул его немножко в назидание другим, времени на
уговоры у нас нет.
"Черный человек", которого они привезли, с некоторой заминкой -
опешил, видать - занял освободившееся место. "Удочки" возле "гнезда"
легли на него, образовав нечто вроде клетки. Экран напротив тут же
выдал сноп светящихся стрел и кривых.
Выбитый "из седла" маатанин повозился у экрана и застыл в нелепой
позе, сильно смахивая на карикатуру изваянной из металла гориллы.
- Быстрие писание ответ, - заговорил "черный человек" спустя
минуту, он был специалистом высокого класса, несмотря на травму
психики, и умел работать со своей компьютерной техникой.
Джума Хан метнулся к нему, покопался в диагностере, отогнул три
"удочки" от маатанина и воткнул их в спецгнездо на корпусе аппарата:
со стороны этого никто не видел, видеопризрак тела маатанина,
"надетый" на скафандр, надежно скрывал действия человека, просто
Мальгин знал, что так все и было на самом деле.
- Готов.
- Писание идти... много нет время... опасно близь... должно
бегствие быстрие да... быстрие...
Среди маатан у экрана началось вдруг какое-то общее движение,
Мальгин почувствовал на затылке давление чужого угрожающего взгляда,
оглянулся. Вход в зал раскрылся, и в образовавшийся широкий
многоугольный проем ворвалось вдруг жуткое страшилище: колоссальная
туша, похожая на зубра и носорога одновременно, в пластинчатой броне,
с кучей хвороста вместо ног.
- Уходим! - сказал Хан хладнокровно. - Это по наши души.
- Я прикрою! - не колеблясь, отозвался Мальгин. - Главное теперь -
запись! Уноси диагностер и "черного". Быстро!
- Только не отставай.
В то же мгновение тело Джумы разделилось на три совершенно
одинаковые фигуры, две из них бросились навстречу ворвавшемуся
существу или механизму, третья - сам врач - выдернула диагностер с
маатанином из объятий "удочек"-антенн управления и превратилась в
туманное облако, в котором скрылись и Джума, и диагностер, и "черный
человек". Облако стремительно рванулось в обход "зуброносорога",
который замешкался с выбором цели, и этого мгновения оказалось
достаточно, чтобы Джума скрылся в дыре выхода.
Мальгин увидел, как черный рог чужого автомата повернулся в его
сторону - автомат разобрался в запущенных Джумой "призраках".
Состязание в скорости реакций теперь шло между маатанским компьютером
и земным, вмонтированным в скафандр, но Кир успел обработать ситуацию
раньше и без подсказки Мальгина чиркнул лучом "универсала" по кончику
рога. "Зуброносорог" окутался мощной короной электрических разрядов,
на месте его рога вздулся ослепительный радужный пузырь, несколько
разрядов сорвалось с "хвороста" ног под телом "сторожа" в пол. Что
последовало за этим, Мальгин увидеть не успел, он был уже в коридоре,
оставив за собой "крик" маатан в пси-диапазоне, а в звуковом - вой и
треск поврежденного автомата.
В конце коридора мелькнуло маскировочное облако Джумы, Мальгин
рванул за ним с такой скоростью, что едва не сломал себе шею от этого
рывка. Он сбил какого-то маатанина в голубом, не успевшего увернуться,
увидел сзади еще двух "зуброносорогов" и выстрелил для острастки:
прозрачно-желтый хлыст разряда проложил огненную дорожку в полу
коридора, отгородив маатанскую стражу от беглецов.
"Черный человек" вывел их другим путем - со стороны "леса" -
зарослей "стрекозиных крыльев" величиной с лопасть воздушной мельницы.
Тотчас включилась связь с Умником, и началась отработка операции
возвращения, рассчитанной аналитиками отдела безопасности, но и
маатане не дремали, все-таки технологический потенциал их цивилизации
был очень высок, хотя и необычен.
Над зданием клиники висели один над другим аппараты маатан,
асимметричные, плоские, похожие на гигантских каракатиц диаметром в
две сотни метров. Из днища нижнего аппарата торчала вращающаяся
кособокая решетка, окутанная шубой электрического сияния. Второй снизу
через дыру в борту "метал икру" - выгружал маатанский десант в зеленой
броне; эта операция здорово напоминала выброс парашютного десанта из
самолета на Землю двухвековой давности.
Стоило только беглецам появиться на открытом пространстве, как их
тут же заметили. Из зарослей "стрекозиного леса" с треском выползла
навстречу кошмарного вида конструкция, слепленная из ржавых на вид
балок, штанг и рычагов, сквозь мешанину которых виднелась туша
маатанина. Из носовой части этой машины угрожающе выдвинулась вперед
косая ажурная башенка.
- Нет оружие, - торопливо высветил предупреждение "черный
человек". - Службе контроля нет загроза... опасно да вверх... беглие
назад быстрие...
- Не стрелять, - торопливо перевел Мальгин Умнику. - Первый, у нас
всего одна-две минуты, здесь их десант.
- Видим, успеем, - отозвался Ромашин. - Отойдите от "черного",
быстрее!
- Прощай, друг, - сказал Джума Хан, освобождая диагностер от туши
"черного человека". - Извини за хлопоты и боль. Держись!
- Понятие да хомо эмоцие, - ответил маатанин, грузно осев на одну
из серых плит, цепочкой уходивших в заросли леса. - Маатание
безнадежност... желание дружно Шаламо здоровие да... вам здоровие...
мы не ест разумно хомо да... не есто понятие вы.
- Спасибо! - успел крикнуть Мальгин до того, как их накрыл силовой
трал упавшего с неба десантного когга, втянул внутрь корабля. Стены
дезокамеры сомкнулись вокруг, в глазах померк свет...
В джамп-режиме когг преодолел атмосферу Маата в три прыжка и
растаял во тьме космоса, подхваченный невидимым спейсером "Стратег",
готовым прийти на помощь всей своей интеллект-компьютерной и
энергетической мощью. Отпустив на волю задержанный чужой зонд, под
который был замаскирован когг, спейсер включил компакт-генераторы и
ушел в "струну", а вышел из нее уже в Солнечной системе, дома.
В дезокамере когга вспыхнул свет, открылась дверь наружу.
- Выползаем, - сказал Джума Хан, превращаясь в человека в
скафандре. - Рокамболь [Необыкновенные приключения (по имени героя
романов Понсон дю Террайля).] наш кончился.
Мальгин с удивлением обнаружил, что со времени старта к Маату на
когге прошло всего лишь тридцать восемь минут.
- Я думал - по крайней мере два часа, - сказал он хриплым голосом.
- Знаешь, чего я хочу больше всего?
- Чего? - спросил Хан из ангара спейсера.
- Пить и есть!
Мальгин выключил аппаратуру "динго", расправил плечи и вышел из
дезокамеры. В конце коридора показался Ромашин без скафандра, в белом
кокосе, за ним вся его гвардия, десантники риск-обоймы, пограничники,
члены экипажа спейсера и оперативники бригады сопровождения.
- Поздравляю с успехом, - невозмутимо сказал начальник отдела,
протягивая руку. - Вы, Джума, были неподражаемы, особенно когда
скомандовали маатанам не мешать от имени "контроля кризиса". Знаешь,
как переводится на маатанский ваш грозный рык "не мешать, контроль
кризиса"? У маатан нет такой службы, и, будь с вами Умник, он перевел
бы эту фразу, как "могильщики энтропии". К счастью, "черные люди" вас
не поняли и поэтому не вмешались.
Ромашин пожал руку Мальгину, пристально взглянул ему в глаза:
- Вы довольны?
- Еще минуту назад я ответил бы - да, - сказал Мальгин.
- Что же изменилось?
- Я подумал... что будет с "черным человеком"? По сути, он
