тенденция вырождения человечества.
- У меня иная точка зрения, - сухо ответила Боянова.
Ландсберг прижал руки к груди.
- Ради Бога, Власта, я никоим образом не настаиваю на своей,
однако нам с вами необходимо перестраховываться в подобных вопросах,
ибо отвечаем мы за безопасность цивилизации одинаково. Я отношусь к
интрасенсам нормально, но они начинают переступать границы этических
норм. Вы знаете, что они направили в Совет безопасности письмо с
предупреждением, что сами "постоят за себя", если служба безопасности
не примет мер в ответ на провокации в их адрес.
- Я читала письмо. Они правы.
- Допустим, это спорный вопрос, у большинства людей иное мнение.
Письмо есть замаскированная угроза в наш адрес.
- Береза - не угроза, где стоит, там и шумит, - ответила Боянова
пословицей, не принимая предположения Ландсберга всерьез. - Но это
предмет отдельного разговора.
- Согласен. Кстати, вы свободны сегодня вечером? Я заказал столик
в "Олимпиакосе", можем поужинать.
- Если освобожусь, позвоните в половине восьмого.
Председатель СЭКОНа поклонился, пряча усмешку в глазах, и вышел,
элегантный, уверенный в себе, сдержанный, с легким налетом
высокомерия, и Боянова тут же забыла о нем, как о досадной, но
легкоустранимой помехе. Она любила работать в одиночестве, опираясь на
опыт, запас знаний и быстродействие инка, и лишь по особой
необходимости вызывала заместителей и дежурных по управлению.
После одиннадцати позвонил Шевчук. Его динго-призрак, казалось,
заполнил собой кабинет, настолько заместитель комиссара был колоритен
и объемен. Поскольку оперативные сведения о работе секторов и комиссий
поступали комиссару постоянно и своевременно, то есть она всегда была
в курсе событий, то ее беседы с заместителями и начальниками секторов
носили консультативный характер, если же звонил кто-то из аппарата
тактического руководства, это означало, что требуется согласование
планов - тактического и стратегического. Но Шевчук искал комиссара по
другому поводу.
- Космос настолько прозрачен и чист, - сказал он, - что это
невольно вселяет беспокойство. Все наши векторы прежних тревог
уперлись в глухие тупики: Маат и Орилоух опустели, "серая дыра"
закрылась, сфера Дайсона еще ничем себя не проявила и особой опасности
для исследователей не представляет. Только эйнсоф, пресловутая "сфера
Сабатини", требует внимания, да и она относится больше к планетарной
службе, а не пограничной. Мне кажется, назревают какие-то события, но
какие именно - неизвестно.
- У меня такое же ощущение, - призналась Власта, относившая
Алексея Шевчука к разряду своих редких друзей. - Разве что область
тревог моих земная: в обществе растет смута, странный духовный раскол,
кампания против интрасенсов усиливается, а для качественного эфанализа
- чем это все закончится - не хватает данных. Прогностический шум
слишком велик, varia bles [Случайные переменные (англ.).] растут в
геометрической прогрессии, добиться максимально возможного сокращения
альтернатив не удается, и в результате получается головная боль, а не
прогноз... - Боянова прервала речь, хотя Шевчук слушал ее с
невозмутимым видом. От его крепкой фигуры исходила успокаивающая
уверенность и сила.
- Тебя беспокоит не только это, - сказал он. - Шаламов?
- Он - в последнюю очередь. В конце концов Шаламов - одиночка,
пусть и с экстразадатками, справиться с ним, если он поведет себя
ненормально, мы сможем.
- Даже если Мальгин и Лондон примут его сторону?
Боянова покачала головой, вспоминая недавние предостережения
Майкла и просьбу Мальгина взять на время отпуск.
- Лондон, который вернулся, не станет на сторону Шаламова... если
только это настоящий Лондон, а Мальгин... его я знаю мало, но зато
знают другие, которым я доверяю, а они верят ему. Хотела бы я знать,
где они сейчас: Мальгин, Железовский, твой любимый Джума Хан и
Ромашин. - Власта снова покачала головой. - Ах, экс-комиссар,
экс-комиссар, неужели это снова твоя затея?
- Почему именно его?
- Не доверяю я ему, Алекс, не доверяю, и все тут. Авантюрист он,
рисконавт высшей пробы, готовый ради проверки идеи на непрогнозируемые
сверхрисковые поступки, могущие повлечь за собой человеческие жертвы.
- По-моему, ты к нему придираешься. Я работал с ним четыре года,
это человек чести и большого личного мужества, ну а его проколы... кто
из нас не рискует? Кто хоть раз не ошибался?
- Профессионалы ошибаться не должны. Но Бог с ним, Ромашиным.
Обойма сыщиков, кажется, вышла на Шаламова: сомнений нет, он на Земле.
Думаю, скоро его вычислят, и мы посмотрим, насколько истинны
подозрения Ландсберга. - Боянова поморщилась, щелкнула пальцами,
улыбка пробежала по ее губам. - Вот загадочный человек. Ухаживает за
мной. Но как-то по-иезуитски робко, не по-мужски, зато лихо
провоцирует на язвительный отпор.
- Чтобы ухаживать за тобой по-мужски, - пробурчал Шевчук, - надо
быть по крайней мере интрасенсом. О каких провокациях речь?
- Он вдруг воспылал негодованием к предупреждению интрасенсов, как
бы оправдывая их оппонентов. Оправдывает он и деятельность молодежных
формаций типа "эскадронов жизни", вернее, их охранников - брейкеров.
"Мальчики шалят от избытка сил", - передразнила Власта Ландсберга. -
Не понимаю я его. Кинет фразу и ждет моей реакции, а что прячется за
этим - неизвестно. Даже иногда жаль становится, что я не интрасенс,
давно прочитала бы, что у него на душе.
- Разве в твоей команде нет интрасенсов? Дай задание провести
пси-зондаж... - Шевчук замолчал и поторопился оправдаться, заметив
сдвинувшиеся брови женщины. - Я пошутил. Ландсберг мне тоже не слишком
нравится, но работать он умеет. Познакомь с ним свою сестру, она
быстро разберется, что он за человек. Кто у тебя опер по "сыну
сумерек", то бишь Шаламову?
- Дима Столбов.
- Хороший парень, цепкий, да и голова у него кумекает. Спи
спокойно. Кстати, тебе сообщили, что из "сферы Сабатини" час назад
вылетел объект, напоминающий фантом маатанского проникателя? Точно
такой же голографический мираж нагнал у "серой дыры" Джума Хан. К
сожалению, фантом вывернулся так неудачно, что врезался прямехонько в
один из гелиоконденсаторов над Меркурием.
- Последствия?
- Да никаких, это же свет, ансамбль фотонов, создаваемый волновой
матрицей. Ученые до сих пор спорят, возможны ли подобные фантомы, а те
начинают появляться все чаще. "Сфера" - хитрая штучка, мы с ней еще
нахлебаемся... типун мне на язык!
Сигнал внимания, передаваемый по системе "спрута", привлек
внимание обоих. Дежурный инк передал сообщение, что из "сферы
Сабатини" вынырнул земной драккар под названием "Арджуна".
- Дьявольщина! - с расстановкой произнес Шевчук, меняясь в лице. -
Это же наш аппарат, который мы запустили в Горловину! Он исчез и не
вернулся. Почему он вылез именно здесь?! Извини, Власта, я на
Меркурий. - Связь прервалась.
Боянова, поразмышляв с минуту, вызвала дежурного и сообщила, что
убывает на спейсер погранслужбы "Шевалье", стерегущий над Меркурием
таинственный объект под названием эйнсоф.
Известие о драме, происшедшей в Дарвазе (районе Белик-улы, массив
Умаберг), Столбов получил поздно вечером и тут же помчался туда,
используя для быстроты свой сертификат опера-оператора тревоги по
формуле "ЗОВ-1". Правда, на место происшествия он все равно прибыл к
шапочному разбору: оперативники тревожной обоймы уже успели допросить
свидетелей, а эксперты - восстановить цепь событий.
Квартира, где появился Даниил Шаламов, принадлежала
двадцатичетырехлетнему Махмуду Бобекулы, никогда и нигде не
работающему и давно состоящему на учете в комиссии социоэтического
контроля. Одет Шаламов был в серо-зеленый комбинезон из материала,
напоминающего сморщенную слоновью кожу, и шагал так тяжело, будто
весил не менее тонны. Дверь он открыл сам, хотя она была заперта на
кодовый замок. Чем занимались в этот момент гости Махмуда - трое
девушек и четверо молодых людей в возрасте от девятнадцати до двадцати
шести лет - догадаться было несложно: в квартире нашли остатки
проекционного игрового комплекса "Иллюзион", доработанного "умельцами"
для показа-переживания незаконных сексофильмов - от эйфоросекс-шоу до
наркомузыкальных, истощавших нервную систему.
Шаламов искал Купаву, и она бывала здесь изредка; осталось тайной,
каким образом Даниилу удалось выйти на этот "притон". Однако молодые
люди повели себя не лучшим образом. Где находится Купава, они, может
быть, и не знали, но бесцеремонность гостя привела их в ярость. Если
бы они только догадывались, кто перед ними...
Парни не ответили на вопрос гостя, нагрубили ему и принялись
выпроваживать из квартиры, подогреваемые смехом юниц. Шаламов не
ответил на остроумные выпады, и все закончилось бы хорошо, если бы не
уверовавший в аргумент силы приятель Махмуда по имени Селим,
занимающийся в секции восточных единоборств, который решил ускорить
проводы сейфмена. На толчки в спину Шаламов ответил не сразу, было
видно, что он борется с собой (именно так восприняли и описали его
колебания свидетели), но Селим толкнул еще раз...
Удара не заметил никто, да его, наверное, и не было, но вся
компания увидела вдруг летящего по воздуху приятеля, который врезался
в потолок (!), затем в стену, сокрушив по пути проектор "Иллюзиона", и
остался лежать неподвижно. Парни вскочили, бросились к Шаламову, и
тогда он нанес свой знаменитый оглушающий пси-удар.
Видения, возникшие при этом у молодых людей, немного отличались,
но основным для всех было ощущение прыгнувшего на них чудовищного
зверя, похожего на монстров Апокалипсиса! У девушек даже во время
рассказа в глазах плескался ужас, и Столбов, невольно усмехнувшись в
душе, подумал, что они надолго запомнят этот "сеанс удовольствия".
Компания была ему неприятна, такого "зверинца" он не видел давно:
девицы размалеваны светящимися красками, парни мылись едва ли чаще
одного раза в полгода, и - о Боже! - как они были одеты! Во всем
вызов, броская вычурность, претензия на оригинальность, суперэкзотика
и полное отсутствие меры.
- М-да! - сказал кобра оперативников Вольдемар Хмелевский,
встретившись со Столбовым взглядом, когда они остались наедине в
разгромленной квартире. - Серьезный супротивник этот "сын сумерек",
вишь какой сабантуй устроил.
- И все же воздержитесь от прямого контакта, - сказал инспектор,
сравнивая впечатления пострадавших от этого контакта. - Ни в коем
случае не идите на конфликт, а тем более не пытайтесь применить
суггесторы и парализаторы. Ромашин когда-то попробовал... еле жив
остался!
- Обижаешь, опер! - улыбнулся блондин Хмелевский, высокий,
поджарый, энергичный. - У меня проколов еще не было.
- И все же будьте осторожны. Учитывайте, что действия Шаламова не
могут быть квалифицированы как форс-мажор, а поле его возможностей
настолько широко, что даже Умник не знает его пределов.
- Мы тоже не лыком шиты. - Хмелевский сверкнул белыми зубами. - Но
действуем в пределах инструкции.
- Быстрее ищите Купаву. Найдете ее - Шаламов сам придет к вам. Еще
раз осмотрите ее квартиру, разрешение соэтиков получено.
- Мы там уже побывали и обнаружили вот это. - Командир группы
протянул Столбову прозрачный пакет, в котором лежал шарик из
перламутрово-серого тумана. Впрочем, не тумана. "Шарик" казался
прозрачным и невероятно глубоким одновременно, и у инспектора родилось
