- А почему вы не живете в городе? - спросил Сухов, решая задачу -
идти или не идти.
- Я же говорила - Ме, - коротко ответила Селкит, веселость которой
улетучилась без остатка.
- А что такое Ме? - деликатно спросил Такэда.
- Могучая таинственная сила, управляющая миром. Иногда она приходит в
образе богини-воительницы Найт, но чаще безлика, хотя и вездесуща. От нее
все наши беды. Если бы она выходила чаще, наш народ давно исчез бы.
- И как часто она выходит?
- Раз в пятьдесят лет. Прошло уже сорок семь.
Такэда подошел к Сухову, сказал вполголоса:
- Уж не наша ли знакомая Гиибель - эта "богиня-воительница" Найт?
Здешний мир явно под контролем игв.
- Если бы он был под контролем игв, мы были бы уже мертвы.
Идемте, - решил наконец Никита; эрцхаор не показывал присутствие
"князей тьмы" из свиты Люцифера, к тому же, для демонов свиты расстояния
не служили препятствием. Если бы они захотели нанести удар, они нашли бы
Посланника везде.
Такэда снова поплелся сзади беседующей пары, остро осознавая свою
ненужность и вспоминая их появление в доме отца Селкит, номарха провинции,
колдуна и мага, воителя и врачевателя со звучным именем Зу-л-Кифл...
Путь от родника к селению, где жили Селкит и ее родичи, оказался
достаточно коротким, не более двух километров. Селение - десятка три
квадратных башен, окруженное оградой из огромных, наклоненных наружу,
острых копий, пряталось в скалах, на плоскогорье с отвесными стенами,
поднятом над равниной на высоту в триста-четыреста метров. Добраться до
него можно было только по висячему мосту или с помощью подъемника, которые
охранялись могучими воинами, вооруженными пиками, короткими мечами, скорее
всего, бронзовыми, и кистенями - тяжелыми колючими шарами на цепях.
Начальник стражи, молодой, скуластый, энергичный, был, к тому же, вооружен
плетью наподобие плети Селкит. Пропустил гостей он только после повторного
приказа девушки, вспыхнувшей под взглядами Никиты и Толи.
Ни дети, ни старики и женщины на улицах селения не появлялись, лишь
изредка проходили одетые в длинные рубахи до пят мужчины с грузом на
плечах или на тележках, да группы обнаженных по пояс воинов. На пришельцев
они смотрели косо и лишь присутствие Селкит заставляло их сдерживать
любопытство. "Мэр" селения, он же номарх, то есть правитель области нома
Кемет, оказался отцом Селкит. Звали его Зу-л-Кифл, и выглядел он, как
вылитый египетский фараон из земной истории. Он вышел из "дворца" - такой
же башни, как и все остальные, разве что украшенной барельефами, - в
ослепительно белой галабии - то ли рубахе, то ли плаще, с красным шарфом
на шее и красным поясом, обутый в золотые сандалии. В ушах его качались
такие же серьги, как и у Селкит, а голову укарашала необычная шапочка,
сплетенная из золотых нитей.
У него было длинное, надменно-усталое лицо с тяжелым скощенным
подбородком и полузакрытыми глазами, и седые волосы, но стариком он не
был. В каждом его движении чувствовалась сдержанная сила, шаг был легок, а
под галабией угадывалась атлетическая фигура если не юноши, то зрелого
мужчины. Никита, даже не глянув на индикатор, понял, что перед ним тот,
кого он искал, маг и хозяин хрона. Перстень отреагировал на появление
номарха зеленой вспышкой, и тотчас же Никите показалось, что кто-то открыл
дверцу в голове, заглянул, увидел, что надо, улыбнулся и закрыл. Лицо
Зу-л-Кифла при этом осталось неподвижным, но в гдазах мелькнул веселый
огонек.
- Привет, Посланник, - сказал он звучным и глубоким голосом. - Будь
моим гостем. Привет и тебе. Наблюдатель.
- Э-э... - сказал в ответ Такэда.
- Привет, один из Семи, - уверенно произнес Никита.
- Не торопитесь, Посланник, - улыбнулся Зу-л-Кифл, отступил в
сторону. - Селкит, проведи гостей ко мне. Прошу простить меня, я вернусь
вечером, - обратился он к землянам, - появились неотложные дела.
Отдыхайте, здесь вы в безопасности.
- Отец, они спасли меня от хемуу.
- Ты, как всегда, уходишь без охраны и когда-нибудь будешь наказана.
Селкит фыркнула, высокомерно подняла подбородок и прошествовала в
дом.
- Оказывается, и дети магов не слушаются родителей, - проявил
сочувствие Такэда, реабилитируя себя за рестерянность во время знакомства.
- Такова реальность. - Зу-л-Кифл снова улыбнулся и... исчез!
Друзья невольно оглянулись, но хозяин действительно испарился. Им
ничего не оставалось делать, как войти в никем с виду не охраняемую
резиденцию номарха.
Селкит они увидели через два часа, только после того, как их искупали
в огромных чанах юные обнаженные девушки, похожие друг на друга, как
сестры, и после вечерней трапезы. Для путешественников это был завтрак,
обед и ужин одновременно.
Зал-столовая находился на первом этаже дома, две стены его были
прозрачными, как и потолок, и поэтому казалось, что едоки сидят на
открытой веранде, но оба точно знали, что извне стены владения номарха
кажутся каменными, а потолок сделан из толстых каменных перекрытий и
прозрачным быть не может.
Были поданы салаты из бобов и трав, а также из какого-то растения,
напоминавшего цветную капусту, но со вкусом сладкого перца. Потом вынесли
кашу из проса, овсяные лепешки и мясо, на вид телячий язык под белым
соусом. "Язык" оказался мясом камеланда, животного, соединявшего в себе
признаки верблюда и кенгуру. И завершало обед сладкое: нечто, напоминавшее
по вкусу финики и сок бангеро - местной разновидности кактуса, коричневый,
тягучий, как сироп, но прекрасно утоляющий жажду, бодрящий и вкусный.
Ничего похожего на вино и другие алкогольные напитки подано не было, а
когда Такэда ради любопытства спросил об этом служанку, та его не поняла.
Тот же самый вопрос он задал и Селкит, которая после раздумий
сообщила, что существует такой священный гриб - теонанакатл, - поев
которого человек ощущает опьянение, эйфорию, становится на некоторое время
неуязвим для любого оружия, но потом теряет рассудок и память.
- Но употребление гриба запрещено законом, а больше ничего подобного
народ не ест и не пьет.
Селкит вывела их на плоскую крышу здания, и они с интересом
посмотрели заход солнца: краски были иными, чем на Земле, но зрелище от
этого своего великолепия не потеряло.
Затем Никита, переодетый, как и Толя, в такой же белый халат -
галабию, принялся расспрашивать девушку о местных обычаях, разговор
перескочил на развлечения молодежи в обоих мирах, и Селкит, пораженная
рассказом танцора, слушала его, забыв обо всем, в том числе и о своей роли
хозяйки и дочери главы государства. Оживилась она лишь тогда, когда Сухов
проговорился, что он профессиональный танцор. Оказалось, что Селкит -
победительница кемтессий - ежегодного праздника-состязания танцоров,
собирающихся со всех концов страны в бывшей ее столице Соут-Хорре.
- Послезавтра как раз начало очередных кемтессий. - Селкит оценивающе
глянула на Никиту. - Что если ты будешь моим партнером? - Глаза ее
загорелись, она даже захлопала в ладоши. - Если ты "великий искусник" (так
переводилось на местный язык слово "профессионал"), то мы наверняка станем
победителями.
Не возражай! Превращу в аазы или в бииняо!
- А что это такое? - Никита с удовольствием смотрел на лицо Селкит,
воодушевленное идеей, свежее и прекрасное.
- Аазы - наш посыльный. - Палец девушки показал на пересекающий
пустыную, приближающийся к селению хвостик пыли.
- Такой маленький бегун с глазами на макушке? Мы его встречали. А
бииняо?
- Утка с одним крылом. Чтобы летать, ей надо соединиться с другой
уткой - мужского пола.
- Ну, если второй половиной будешь ты...
К дальнейшему разговору юной пары Такэда не прислушивался, ему стало
скучно, и выручило его лишь появление у дома посыльного Зу-л-Кифла.
Бегун и в самом деле оказался человечком, вернее, пародией на него, с
тонкими ручками и длинными, кузнечикообразными ногами, а также с головой
огурцом, с которой смотрели во все стороны не два, а целых пять глаз: три
по бокам и два на макушке!
Он принес сообщение от номарха, в котором тот извинялся за задержку,
обещал быть завтра к обеду и просил Селкит показать им утром город.
Пожелав всем спокойной ночи, Такэда ушел спать, а утром они
направились в Соут Хорр, в бывшую столицу Риангомбе...
- Уснул, что ли? - донесся голос Никиты.
Такэда встряхнулся, подхватил транскоф ("Вы всегда с этим ходите? -
поинтересовалась Селкит утром. - У вас там спрятаны сокровища?" "Жизнь", -
серьезно ответил Толя), и с готовностью затрусил вслед за Суховым и
Селкит, уже вступившими на мост.
Идти на ту сторону все также не хотелось, но Толя никогда не спорил с
тем, кого сам же определил в лидеры. Догнав молодежь, он спросил:
- А почему все-таки город стоит так долго, не разрушаясь?
- Он законсервирован, - ответил Никита, понимающе подмигивая
инженеру.
- Кем и для чего?
- Хорошо, что ты не спрашиваешь - как, - засмеялся Сухов, повернув
голову к Селкит. - Что скажете, принцесса?
- На город наложено страшное заклятие, - понизила голос девушка. - Он
будет стоять таким до конца вселенной, как напоминание о Предательстве, и
даже Хаос не сможет разрушить его.
- Что за предательство?
- Номарх Маунглай позволил воинству Сахаб-Бассо-Нарока, правой руке
Люцифера, спрятаться в городе и ударить силам Закона в спину. Из-за этого
Предательства погиб один из Семерых магов.
Если вы шли через. Черные Земли, вы должны были его видеть.
- Великан в латах с мечом, разрубившим... м-м, чудовище?
- Это чудовище - искусственное существо, Конь Великих игв.
Справиться с ним может только один из Семерых.
- Что же тогда говорить о всаднике? - пробормотал Такэда. - Если его
конь-робот способен уничтожить полпланеты.
Никита вдруг насторожился: ему снова показалось, что сверху на них
упала холодная мрачная тень. Но это был лишь отзвук его экстрасенсорного
восприятия. Кто-то следил за ними, угрюмый, сосредоточенный в себе,
тяжелый, как горы, и смертельно опасный.
Он следил и решал, что ему делать с пришельцами. Ме, вспомнил Сухов
слова Селкит, таинственная и могущественная сила. Что за сила? Добрая или
злая? И почему она дремлет здесь, в городе, красота которого принадлежит
вечности? Или это и есть - Заклятие Семерых?
Селкит, ушедшая вперед, нетерпеливо оглянулась.
- Поторопитесь, Посланник, нас уже ждет отец. Я покажу вам только
мбори, и мы вернемся.
- Мбори? - переспросил заинтересованный Такэда, потому что лингвер не
дал перевода слова.
- Увидите.
Девушка вывела их на площадь, мощенную булыжником, поуглам которой
стояли четыре пирамиды, сложенные из какого-то слоистого камня. Каждая
пирамида достигала стометровой высоты, имела лестницу для подъема на
вершину и входной портал со множеством колонн. И у каждой стоял свой
"сфинкс" - динозавровидное чудовище с человеческим лицом. Лица были
разные, видимо, строились пирамиды разными властителями, но одинаковые в
выражении презрительного высокомерия.
- Династия Птахоттепа, - сказала Селкит. - Это усыпальницы кемтархов
Шешонка, Снофру, Хасехема и Птахоттепа.
Где-то вдруг послышался шум и высокие пронзительные крики.
Стихли. Селкит поморщилась, сказала с отвращением:
- Сонгайхай... хемуу развлекаются. Идемте, нам осталось немного.
- Я бы хотел посмотреть, как развлекаются хемуу. - сказал Никита.
Селкит удивленно вскинула брови, но перечить не стала, дернула
плечиком.
- Это не очень интересное зрелище.
