Конрад. -- А обратный путь в этот туннель найти нетрудно.
Мы пошли по указанному стрелкой проходу, минуя еще
несколько коридоров побольше и у каждого находили стрелу,
подтверждающую направление нашего движения. Узкий луч фонаря
Конрада порой терялся во мраке и, по мере погружения в сердце
проклятого холма, меня охватывали смутные опасения и
предчувствия. Внезапно туннель закончился узкой лестницей,
ведущей вниз и исчезающей в темноте. Когда я взглянул на ее
вырубленные в скале ступени, меня охватила невольная дрожь. Кто
спускался по ним в давно забытые столетия? Вскоре мы заметили
еще кое-что: возле лестницы находилась маленькая камера,
ведущая далее в туннель. Когда Конрад осветил ее, с моих губ
сорвался вопль. Комнатка была пуста, но изобиловала следами
недавнего пребывания в ней хозяина. Войдя внутрь, мы оглядели
ее содержимое, следя за игрой тонкого луча света. Нас поразило
не то, что комнатка была оборудована под человеческое жилье, а
царивший в ней беспорядок. На каменном полу лежала на боку
сломанная походная койка, кругом были разбросаны разорванные на
полосы одеяла, изодранные в клочья книги и журналы, помятые
банки продуктовых консервов, среди которых лопнувшие и
выплеснувшие свое содержимое. На полу лежала вдребезги разбитая
лампа.
-- Чье-то тайное убежище, -- заметил Конрад. -- Клянусь
головой Ионы Кайлза. Но что за хаос! Посмотри на эти консервы,
вскрытые ударами о каменный пол, а эти полосы из одеял -- как
будто кто-то порвал на части лист рисовой бумаги. Боже мой,
О'Доннел, ни один человек не способен на такой разгром!
-- Кроме сумасшедшего, -- пробормотал я. -- А это что?
Конрад поднял записную книжку и поднес ее к свету.
-- Сильно порвана, -- пробурчал он. -- Но нам повезло: это
дневник Ионы Кайлза! Мне знаком его почерк. Видишь -- последняя
страница цела и помечена сегодняшним днем! Это определенно
доказывает, что он жив.
-- Но тогда где он? -- прошептал я, испуганно оглядываясь
по сторонам. -- И почему здесь такой разгром?
-- Могу предположить только одно, -- сказал Конрад. --
Очевидно, войдя в эти пещеры, полубезумный Иона окончательно
помешался. Мы должны держаться настороже -- вполне вероятно,
что он нападет на нас в темноте.
-- Я уже подумал об этом, -- невольно вздрогнул я. --
Приятно представить себе затаившегося в этих дьявольских черных
туннелях безумца, готового прыгнуть нам на спину. Валяй, читай
дневник, а я присмотрю за дверью.
-- Я прочту последнюю запись, -- сказал Конрад. -- Может,
она прольет свет на эту тайну. -- Направив свет на измятый
лист, он прочел:
"Настала пора осуществить мой великий замысел. Сегодня
вечером я покину это убежище навсегда, но я не сожалею, ибо
вечная темнота и тишина начинают терзать даже мои железные
нервы. Сейчас я пишу эти строки и мне чудится, будто снизу
украдкой ползут какие-то твари, хотя я не видел в этих туннелях
ни единой летучей мыши, или змеи. Но завтра я расположусь в
чудесном особняке моего проклятого брата, он же -- как жаль,
что мне не с кем поделиться этой шуткой -- займет мое место в
холодном мраке -- более темном и холодном, чем даже эти
туннели.
Я должен доверить это перу, потому что меня восхищает
собственная изобретательность. Я просто чертовски хитер! С
какой дьявольской обстоятельностью я обдумывал и готовил мой
план. А как ловко ухитрялся еще до моей "смерти" (Ха! Ха! Ха!
Басня для глупцов) действовать на суеверия моего братца путем
намеков и загадочных изречений. Он всегда считал меня орудием
Сатаны и накануне моей "смертельной болезни" почти поверил в
мою сверхъестественную инфернальную сущность. Как искренне он
испугался, когда я выплеснул на него, уже на "смертном ложе",
весь свой гнев. Знаю, он убежден, что я -- вампир. Что ж, я
прекрасно знаю моего брата и не сомневаюсь, что он покинул свой
дом и приготовил кол, чтобы пронзить мое сердце. Но он должен
получить подтверждение своим подозрениям, и я их ему
предоставлю.
Сегодня ночью я покажусь ему в окне. Покажусь и исчезну. Я
не хочу убить его страхом, потому что это уничтожит мой
замысел. Знаю, что оправившись от первого испуга, он придет к
моей гробнице, чтобы уничтожить меня своим колом. Здесь, в
гробнице, я и убью его. Я поменяюсь с ним одеждой, уложу его в
гроб, в открытый гроб -- и тайком вернусь в его чудесный дом.
Мы достаточно похожи друг на друга, так что, зная его манеры и
привычки, я смогу подражать ему в совершенстве. Да и кто меня
заподозрит? Дело слишком странное и немыслимое. Я приму от него
жизнь, и продолжу ее. Люди могут удивиться перемене в Иове
Кайлзе, но этим и ограничатся. Я проживу и умру в облике моего
брата, а когда ко мне придет настоящая смерть -- пусть она
подольше плутает в пути. Я займу достойное место в склепе
старых предков, с именем Иова Кайлза в изголовье, а тем
временем настоящий Иов будет покоиться всеми забытый в старой
гробнице на Пиратском холме!
Интересно, как удалось Джейкобсу Кайлзу обнаружить эти
подземные ходы? Он не создал туннели -- они были вырублены в
темных пещерах и сплошной скале руками забытых предков -- не
смею даже предполагать насколько давно это произошло. Прячась
здесь до поры до времени, я занялся их исследованием и нашел
длину туннелей поражающей воображение. Они прячутся в холме,
как соты в улье, погружаясь в землю на невероятную глубину,
ярус за ярусом, как этажи здания -- и каждый ярус соединяет с
нижним единственная лестница. Старый Джейкобс Кайлз,
по-видимому, пользовался туннелями для хранения награбленного и
контрабанды. Он выстроил гробницу, чтобы замаскировать свое
истинное ремесло и, конечно, прорубил себе потайной вход и
навесил на стержень дверь-плиту. Наверное, он открыл эти ходы с
помощью скрытного входа у Мыса контрабандиста. Сколоченная
Джейкобсом старая дверь представляла собой лишь гниющие щепки и
ржавое железо, когда я нашел ее. Поскольку никто не обнаружил
этот вход после него, вряд ли кто-либо отыщет новую дверь,
сделанную моими руками взамен старой. И все же, я воспользуюсь
в надлежащее время необходимыми предосторожностями.
Я нередко задумывался о принадлежности расы, населявшей
некогда эти лабиринты. Мне не попались ни кости, ни черепа,
хотя на верхнем ярусе я обнаружил необычным способом
обработанные медные инструменты. На нескольких следующих этажах
я находил каменные предметы -- вплоть до десятого, где они
исчезли. Вдобавок, на верхнем ярусе я нашел части стен с
заметно полинявшими, но говорящими о несомненном мастерстве,
рисунками. Подобную "живопись" я обнаружил на всех ярусах,
включая пятый, хотя с каждым ярусом вниз рисунки грубели по
сравнению с верхними, а последние были не более чем
бессмысленной мазней, под стать малюющей кистью обезьяне.
Каменные предметы также казались более примитивными на нижних
уровнях, как и отделка потолков, лестниц, дверей и прочего.
Можно вообразить себе фантастическую картину: томящаяся в
темнице раса "зарывается" глубже и глубже в чернозем,
столетиями погружаясь на новые уровни и утрачивая с каждым из
них свои человеческие черты.
Пятнадцатый ярус не имеет ни логики, ни цели: туннели
разбегаются как попало, без очевидного замысла, являя собой
резкий контраст верхнему уровню, триумфу примитивной
архитектуры. Трудно представить себе, что эти ярусы созданы
одной расой -- очевидно, между постройкой этих крайних ярусов
прошло много веков и строители значительно деградировали. Но
пятнадцатый ярус -- не последний из серии этих таинственных
ходов.
Дверной проем у лестницы на дне последнего яруса завален
упавшими с потолка камнями -- вероятно, сотни лет назад,
прежде, чем капитан Джейкобс обнаружил туннели. Подстегиваемый
любопытством, я расчистил обломки, несмотря на ущерб моему
здоровью, и как раз сегодня проделал в них проход. Но у меня не
было времени спуститься вниз и я вообще сомневаюсь, что смог бы
сделать это, поскольку свет лампы открыл мне не обычные ступени
лестницы, а крутой гладкий желоб, ведущий во мрак. Возможно,
обезьяна или змея способны скользить по нему вверх-вниз, но
человеку это не по силам. Мне даже не хочется размышлять над
тем, в какие бездны ведет эта нора. Почему-то, при мысли о том,
что постройка не завершена пятнадцатым ярусом, меня охватил
озноб, и в мозгу мелькнула фантастическая гипотеза относительно
судьбы, постигшей некогда жившую в этих холмах расу. Я
предположил, что опускающиеся ниже и ниже по шкале цивилизации
"землекопы" исчезли на нижних ярусах, хотя я не нашел никаких
останков в подтверждение своей теории. Нижние ярусы не вырыты в
почти сплошной скале, в отличие от тех, что находятся ближе к
поверхности. Они были прорыты в черноземе и мягкой каменистой
породе, очевидно, с помощью примитивнейших орудий: местами мне
даже казалось, что они рыли их пальцами и ногтями. Ходы могли
принадлежать и животным, не будь в них заметных попыток
упорядочить туннели по примеру верхних. Но под пятнадцатым
ярусом, насколько мне удалось разглядеть сверху, все попытки
подражания закончились; норы под ним -- грубые и нелепые
колодцы, и у меня нет желания узнать, в какие нечестивые бездны
они ведут.
Меня преследуют фантастические предположения о том, как
называли расу, буквально погрузившуюся в землю и давным-давно
исчезнувшую в ее черном чреве. Среди индейцев в округе бытует
легенда о том, что за много лет до прихода белых людей, их
предки прогнали расу странных чужаков в пещеры Дагот-Хиллс и
замуровали их там, обрекая на гибель. Теперь очевидно, что раса
не сгинула, а каким-то образом просуществовала по меньшей мере
несколько веков. Кто были эти люди, откуда они пришли, и каков
был их окончательный удел -- останется тайной. Антропологи
могут кое-что прояснить из рисунков на верхнем ярусе, но я не
собираюсь рассказывать кому-либо об этих туннелях. Некоторые из
поблекших рисунков изображают индейцев, воюющих, по-видимому, с
воинами расы, которой принадлежат художники. Смею догадаться,
что эта раса, скорее, относится к белым, нежели к индейцам.
Однако близится час посещения моего любимого братца. Я
выйду через дверь в Мысе контрабандиста, и вернусь тем же
путем. Я достигну гробницы раньше брата, как бы он ни спешил --
я уверен, что он придет сюда. Затем, когда дело будет сделано,
я уйду из гробницы и отныне в эти коридоры более не ступит нога
человека. Я позабочусь о том, чтобы гробницу никогда не
открыли: внушительное количество динамита обрушит с верхних
скал достаточно камней, чтобы запечатать дверь в Мысе
контрабандиста навеки..."
Конрад сунул записную книжку в карман.
-- Безумец он или нет, -- угрюмо промолвил Конрад, --
только Иона Кайлз истинный дьявол. Я не слишком удивлен, но
слегка потрясен. Что за адский замысел! Но он ошибся в одном:
очевидно, он не сомневался, что Иов придет к гробнице один. Тот
факт, что брат поступил по-другому, обескуражил все его
расчеты.
-- В конечном итоге, да, -- согласился я. -- Но все же
Иона выполнил свой дьявольский план -- он смог-таки убить
своего брата. Вероятно, он был в гробнице, когда туда вошел
Иов. Напугав его каким-то образом до смерти и чувствуя наше
присутствие, он ускользнул через потайную дверь.
Конрад покачал головой. Еще по мере чтения дневника его
все более мучила нервная лихорадка, он то и дело замолкал и
настороженно прислушивался.
-- О'Доннел, я не верю, что Иов увидел в гробу Иону.
