обнаружилось, что эту голову изготовило неправдоподобное содружество
мастеров: двух часовщиков из Цюриха, парижского мастера по эмали,
датского ювелира и калифорнийского чип-дизайнера. Все они были
подряжены, как выяснил Смит, корпорацией "Тиссье-Ашпул".
Смит начал предварительные маневры около токийского коллекционера,
намекая, что может предложить нечто весьма стоящее.
Но затем к нему пришел посетитель. Анонимный посетитель,
ухитрившийся пройти сквозь густую сеть охраны Смита так, будто ее
вовсе не существовало. Визитер был небольшого роста, явно японской
национальности, невероятно вежлив и внешне обнаруживал все приметы
клонированного, выращенного искусственным путем убийцы-ниндзя. Беседуя
с ним за своим рабочим столом из вьетнамского палисандра и глядя в
спокойные карие глаза смерти, Смит старался вести себя как можно
спокойнее и не делать резких движений. Мягко, почти виновато,
клонированный киллер объяснил, что ему поручено отыскать и вернуть
некий предмет искусства, механизм необычайной красоты, который был
выкраден из дома его хозяина. Насколько ему известно, сказал ниндзя,
Смит может располагать сведениями о местонахождении упомянутого
предмета.
Смит заверил своего посетителя, что вовсе не имеет желания
умирать, и принес ему голову. И сколько же, спросил ниндзя, вы ожидали
выручить от продажи сего предмета? Смит назвал цифру много ниже той
цены, которую намеревался установить. Ниндзя произвел на свет
кредитную карточку и отстегнул Смиту названную сумму с официального
швейцарского счета, номерного. А кто, спросил после этого посетитель,
принес вам сей шедевр? Смит назвал ему имя. Через несколько дней он
узнал, что Джимми умер.
- После этого в дело вступил я, - продолжил Финн. - Смит знал, что
я тесно связан с ребятами с Мемори-лейн, а только туда и можно было
обратиться за сведениями, происхождение и дальнейшее продвижение
которых отследить невозможно. Я нанял ковбоя, но так, чтобы самому
оставаться за кадром, и это потребовало определенных финансовых
затрат. Смит согласился - он очень пекся о своей безопасности. Все,
что у него было за душой, это весьма обширный опыт в узком бизнесе,
где он достиг определенных высот, но никогда не стремился лезть еще
выше. Кто был владельцем того швейцарского счета? Якудза? Ни в коем
случае. Они всегда очень четко перекрывают все возможные каналы утечки
информации, и в таком случае получатель денег тоже был бы убит. Может,
его просто взяли на пушку и кинули? Смит так не думал. Кидалы никогда
не действуют с применением физической силы и обычно жадноваты. Я дал
задание своему ковбою прозванивать все хранилища новостей до тех пор,
пока не найдется какой-нибудь судебный процесс, связанный с
"Тиссье-Ашпул". Обнаруженное дело было ничтожным, но за ним, как
оказалось, крылась целая сеть адвокатских контор. Взрезав айс одной из
этих контор, мы добыли адрес родового гнезда этого клана. И этот адрес
сказал нам о многом.
Кейс поднял бровь.
- Вольная Сторона, - сказал Финн. - Веретено. Как оказалось, они
владеют почти всей этой штуковиной. Самым интересным во всем том деле
была картина, представшая нам после того, как ковбой перелопатил
сведения, выкачанные им из хранилищ информации, и скомпилировал
краткий обзор. Организация семейного типа. Корпоративная структура.
Чисто теоретически можно стать совладельцем "Тиссье-Ашпул", но на
биржах акций этой компании не было в свободной продаже вот уже лет
сто. На всех существующих биржах, насколько мне известно. Пред нами
предстало тихое, очень эксцентричное семейство из первых поколений
поселенцев на околоземных орбитах. Большие деньги и тщательное
избегание известности. Широкое использование клонирования. Ведь
орбитальные законы в отношении генной инженерии много мягче. А поэтому
невероятно сложно проследить, потомки которого поколения или какой
комбинации поколений заправляют их делами в данный конкретный момент.
- Почему? - спросила Молли.
- Потому что у них есть собственная криогенная станция. А даже по
орбитальным законам во время холодного сна вы юридически мертвы.
Похоже, они время от времени меняются местами, одни просыпаются,
другие засыпают, но папашу-основателя никто не видел вот уже лет
тридцать. Мама-основательница погибла будто бы в результате
несчастного случая...
- Так что же стал делать этот твой перекупщик?
- Ничего. - Финн нахмурился. - Он плюнул на это. Перед нами
предстала фантастическая паутина мощных адвокатских контор, работающих
на "Т-А", тем дело и кончилось. Предыстория свелась к тому, что Джимми
пробрался в "Блуждающие огни", стянул голову, и "Тиссье-Ашпул" послали
за ним своего ниндзя. Смит решил забыть про это дело. Может быть, это
было самым умным. - Он взглянул на Молли. - Вилла "Блуждающие огни".
Кончик Веретена. Подчеркнутая уединенность.
- Ты считаешь, что этот ниндзя принадлежал им, Финн? - спросила
Молли.
- Смит думал так.
- Дорогое удовольствие, - сказала Молли. - Не знаешь, какова
дальнейшая судьба этого маленького убийцы?
- Наверно, его положили обратно в лед. Чтобы разморозить, когда он
снова понадобится.
- Лады, - сказал Кейс, - мы поняли, что кусочки сахара Армитажу
выдает ИР, называющийся Зимнее Безмолвие. Что дальше?
- Пока ничего, - сказала Молли. - Единственно, что теперь ты
получаешь небольшое задание на стороне.
Она достала из кармана сложенный вчетверо клочок бумаги и передала
его Кейсу. Он развернул бумажку. На ней были записаны сетевые
координаты и коды входа.
- Это что?
- Личная база данных Армитажа. Ее сетевые координаты. Купила это у
"Новых". Твое особое задание. Где это?
- В Лондоне, - ответил Кейс.
- Пролезь туда, - Молли усмехнулась. - Поработай для разнообразия
и на другую сторону.
Кейс стоял на переполненной платформе и ждал поезд "Транс-БАМА"
местного сообщения. Молли с конструктом Котелка в зеленой сумке ушла
час назад и уже должна была быть на их чердаке. Расставшись с ней,
Кейс провел время, целенаправленно напиваясь.
Очень странно было думать о Котелке как о конструкте, о блоке ПЗУ,
содержащем подробнейшее описание структуры человеческого мозга,
знаний, навязчивых идей, даже характеристик безусловных рефлексов.
Человеческого мозга, который сейчас был уже мертв... С урчанием и
гулом скользя вдоль индукционной ленты, прибыл поезд, мельчайший песок
посыпался из трещин в потолке туннеля. Кейс втиснулся в ближайшую
дверь, поезд тронулся, и он принялся рассматривать стоящих рядом
пассажиров. Пара хищного вида "христианских ученых" потихоньку
проталкивалась в сторону трио молоденьких техничек-секретуток, имеющих
на запястьях идеализированные голографические изображения влагалищ,
поблескивающие розовым под вспышками света туннельных фонарей,
врывающегося в окна вагона. Технички нервно облизывали ровненькие
губки и поглядывали на "христианских ученых" из-под опущенных
металлизированных ресниц. Девушки, похожие на стройных и высоких
травоядных экзотических животных, грациозно и бессознательно
покачивались в такт движению поезда, их высокие каблучки, упирающиеся
в металлический пол вагона, напоминали полированные копытца. В тот
момент, когда сцена завершилась - девицы бросились врассыпную,
обращенные миссионерами в бегство, - поезд остановился на станции
Кейса.
Он вышел из вагона и сразу заметил белую голографическую сигару,
простирающуюся вдоль всей стены станции. Под сигарой пульсировала
надпись из кривоватых заглавных букв, имитирующих печатные японские
иероглифы: "ВОЛЬНАЯ СТОРОНА". Кейс пробрался сквозь толпу и встал под
сигарой, решив рассмотреть ее. "ЗАЧЕМ ЖДАТЬ"? - вспыхнул вопрос. Тупое
белое веретено было окаймлено и утыкано множеством доков и куполов,
цепочками столбиков и конструкций, похожих на радиаторы. Он уже тысячи
раз видел эту рекламу или другие, похожие на нее. И никогда они не
казались ему заманчивыми, ни на грамм. При помощи своей деки он мог
добраться до Вольной Стороны с такой же легкостью, с какой достигал
Атланты, а путешествия были уделом плоти. Однако теперь он заметил
крошечный фирменный знак величиной с небольшую монетку, вплетенный в
нижний левый угол световой ткани рекламы: "Т-А".
Кейс вернулся на чердак, погруженный в думы о Котелке. Большую
часть девятнадцатого лета своей жизни Кейс провел в "Джентльменском
проигрыше", поднося бокалы с дорогим пивом и разглядывая ковбоев. Он
тогда еще ни разу не прикасался к деке, но уже точно знал, чего хочет
от жизни. В то лето в "Проигрыше" околачивалось еще около двадцати
таких же страждущих душ, как и он, и все они были на подхвате у
различных ковбоев. Другого пути обучиться ремеслу не было.
Все они слышали о Поули, красношеем жокее из пригорода Атланты,
который три раза перенес смерть мозга при попытке пробить черный айс и
выжил. По скудным уличным слухам, а для Кейса в ту пору источником
информации служили только они, Поули был способен на невозможное.
- Это было что-то очень солидное, - поведал Кейсу за кружкой пива
очередной трепун, - но что именно - никто не знает. Я слышал, будто
это была бразильская банковская сеть. Но, в общем, что бы это ни было,
мозги оно ему приплюснуло, он был мертв.
При этом Кейсу показали через переполненный бар на полноватого
мужчину в рубашке с коротким рукавом, с кожей слегка свинцового
оттенка.
- Парень, - сказал ему Котелок через месяц в Майами. - Знаешь,
нравятся мне эти чертовы ящерицы, мать их так. У них у всех по два
чертова мозга, один в их треклятой башке, а другой в хвосте, шевелит
их задними ногами. Вот мне бы так - вляпаешься так в эту черную дрянь,
а старина хвостовой мозг вытащит тебя обратно...
Ковбойская элита в "Проигрыше" относилась к Поули с какой-то
особой общей почтительностью, с почти суеверной уважительностью. Что
вы, что вы, Мак-Кой Поули, Лазарь инфопространства...
Подвело его в конце концов сердце. Дополнительное русское сердце,
имплантированное ему в лагере для военно-пленных во время войны.
Котелок не хотел менять агрегат, утверждая, что его ритмичное
постукивание необходимо ему для укрепления чувства времени. Кейс
пощупал в кармане бумажку, которую ему дала Молли, и поднялся по
ступенькам на чердак.
Молли похрапывала на их пластиковом мате. Прозрачный аналог
гипсовой повязки покрывал ее ногу от колена почти до промежности, кожа
под жесткой микропоркой была сплошь в синяках всех возможных оттенков,
от черного до болезненно-желтого. Восемь кожных дисков, разного цвета
и размера, выстроились ровным рядком на ее левом запястье. Рядом с ней
на мате располагалась регенерирующая установка "Акай", красные
проводки от аппарата змеились к тродам, укрепленным под повязкой.
Кейс включил настольную лампу рядом с "Хосакой". Ровный круг света
лег на конструкт Котелка. Кейс вставил диск с личным айсом,
присоединил к деке конструкт и включился сам.
Ощущение было такое, будто кто-то читает у вас через плечо.
Кейс деликатно кашлянул.
- Котелок? Мак-Кой? Это ты, приятель? - У него сдавило горло.
- Здорово, братишка, - произнес бестелесный голос.
- Это Кейс, друг. Помнишь меня?
- Мальчик на побегушках из Майами, быстро все схватывал.
- Что ты помнишь последнее до того, как я начал говорить с тобой,
Котелок?
- Ничего не помню.
- Сейчас, минутку.
Кейс отсоединил конструкт. Ощущение присутствия за спиной кого- то
постороннего исчезло. Он снова подключил Котелка.
