- Благодарю тебя, - сказал он, - благодарю тебя. Мудрые слова. Мы
должны больше разузнать об этих трондцах. А тем временем я буду
надеяться, что Бог предначертал мне особую миссию, посылая меня в эти
места.
* * *
Хрорик, король Гедебю, терзал себя за бороду, слушая отчет своих
разведчиков.
- Точно это Рагнарссоны? - переспросил он.
- Точно. Мы подобрались достаточно близко, чтобы разглядеть знамя
Ворона.
- Которое поднимают, только когда все три ублюдка соберутся вместе.
Ладно, по крайней мере, сейчас одним ублюдком стало меньше. А это был
худший ублюдок из всех. Сто двадцать кораблей, ты говоришь, высадились
на материке напротив Зильта? - Хрорик
задумчиво посчитал. - Да, Рагнарссоны - это всегда дурные новости, но
эта новость еще хуже. Что ж, путь им преградят сначала болота, а потом наши
добрые деревянные стены. Я все знаю о их таранах и фокусах, которым они
научились от своего отца. Думаю, мы сможем изгнать их.
Один из разведчиков откашлялся.
- Боюсь, государь, что новости еще хуже. Катапульты. Мы видели, как их
выгружали на берег. Тяжелые штуки, каждая с тонну весом. Их было три или
четыре.
На лицо Хрорика вернулось озабоченное выражение.
- Катапульты! Какого сорта? Это камнекидалки, о которых мы слышали,
или дротикометы, или какие они?
- Мы не знаем. Никогда не видели, как они действуют. Мы просто
слышали рассказы, как и все. Рассказы людей, которых разбили с помощью
этих катапульт.
- Тор нам помоги! Сейчас нам необходимы люди, которые разбираются в
таких вещах.
Вмешался молчаливо присутствовавший на этом собрании портовый ярл
Хрорика.
- С этим я могу помочь тебе, государь. Вчера я получил сведения от
одного шкипера. Он ходил в Гула-Тинг. Он рассказал, что там много чего
произошло - об этом я расскажу позже. Но под конец он сообщил, что на
один из наших кораблей завербовали двух англичан и сейчас везут их на юг.
Англичане, - подчеркнул он. - Это настоящие знатоки. Эти двое парней
были при том, как получил свое Ивар, а потом и франкский король. Судно
должно прийти через пару дней.
- Ладно. Пока Сигурд Змеинозадый ползет через болота, эти двое построят
нам машины для войны против машин. Это хорошо. Но мы еще сделаем
вещи, которые сами так и напрашиваются. Коль скоро Рагнарссоны на
западном берегу, восточный берег чист. Так отправим суда к королю Арнодду
и к королю Гамли, попросим их прислать нам каждый корабль и каждого
человека, каких только смогут. Избавимся от Рагнарссонов, и мы все будем
спать спокойней.
- Избавимся от Рагнарссонов, - повторил портовый ярл, - и может быть,
настанет время оставить в Дании только одного короля.
- Только больше никому об этом не говори, - согласился Хрорик.
* * *
За много дней пути к северу, вдали от надвигающейся военной бури,
которая должна была решить судьбы многих королевств, Шеф и Кутред
неподвижно притаились в тени скалы. Дважды пытались они спрятаться в
укрытиях, которые полагали подходящими. И оба раза Эхегоргун извлекал их
наружу, ругаясь на своем странном наречии.
- Вы, слабаки, - сказал он наконец, - вы же не знаете, как прятаться. И
как смотреть. Я могу пройти через один из ваших городов при ярком дневном
свете, и никто меня даже не заметит.
Шеф ему не поверил, но вынужден был признать уму непостижимое
искусство Потаенного Народа исчезать, днем ли, ночью или в бледных
сумерках, снова пришедших на смену долгому дню, который для Шефа с
Кутредом был заполнен сном и ожиданием.
Прямо перед ними Эхегоргун по колено в воде стоял у края бухточки. Он
провел их вниз по едва обозначенным тропкам, люди скользили и цеплялись
за скалы, а Эхегоргун и Мистарай их поддерживали, иногда помогали
спуститься вниз. Когда Эхегоргун наконец был удовлетворен их убежищем,
он приказал им сидеть неподвижно и смотреть. Смотреть, что умеют делать
Истинные Люди. Они увидят такое, что многим Безволосым за всю жизнь не
узнать. Как Истинные Люди скликают своих родственников, китов.
Сейчас Эхегоргун стоял лицом к скрытому морю. Высоко наверху
Мистарай следила, не появится ли какая-нибудь лодка, перевозящая людей
или мясо от места забоя гринд к подвергающемуся опасности дому Бранда на
Храфнси.
В одной руке Эхегоргун держал длинную лопатку со своеобразно
изогнутым краем, старательно вырезанную каменными инструментами из
ствола горной осины. По внутренней стороне лопасти шли загадочные круги.
Эхегоргун высоко поднял ее над головой, что неожиданно подчеркнуло, как
непомерно длинны его руки. Затем он со всей силы обрушил лопасть на
безмятежную воду. Всплеск разнесся, кажется, от края до края моря, а волны
от него побежали в Атлантику. Эхегоргун снова шлепнул лопаткой. И еще
раз. Двое людей притаились, поражаясь, насколько же далеко звук разносится
над водой. И в глубине ее.
Через дюжину ударов Эхегоргун повернулся и аккуратно положил лопатку
на уступ крутого берега. Теперь он взял другое приспособление, длинную
сужающуюся трубу, сделанную из слоев срезанной спиралью и склеенной
бересты, и осторожно залез в воду глубже, по пояс, утвердившись на
невидимом подводном камне. Тонкий конец трубы он приложил ко рту, а
раструб глубоко опустил в воду.
С места, где они притаились, даже в сумеречном освещении Шеф различал
исполинскую спину Эхегоргуна, раздувшуюся, когда он сделал глубокий
вдох, вдох, подобный потоку воздуха в кузнечных мехах. И дунул.
Люди на берегу не услышали ни звука, но через несколько мгновений
воздух словно завибрировал, задрожал беззвучно. Не колебалась ли в такт
поверхность моря? Шеф не мог этого определить, хотя вовсю таращил свой
единственный глаз. Не было сомнений, что под водой происходят какие-то
мощные изменения. Все повторилось. Эхегоргун ухитрялся вдыхать воздух и
каким-то образом одновременно дуть. Шеф не мог быть уверен, но
чувствовал, что звуки, которые извлекает из трубы Эхегоргун, то и дело
изменяются, следуя некоей неизвестной мелодии. Он оставался непо-
движным, ощущая, как в него прокрадывается холод высоких широт, как
затекают мышцы, как острый холодный камень давит через одежду.
Пошевелиться он не осмеливался. Эхегоргун предупредил, что при любой
помехе он все прекратит. "Упади хоть один камешек, - строжился он. -
Если только киты подумают, что я играю с ними, даже чужие киты... Ведь я
больше никогда не смогу плавать спокойно".
Позади него Кутред тоже застыл как скала. Но вот, еле различимо даже с
двух футов, глаза его двинулись, подбородок чуточку приподнялся, указывая
на что-то. Между берегом и шхерами появился плавник. Торчащий под
прямым углом плавник кита-убийцы, касатки. Он приближался к ним, не
быстро, с осторожностью. Время от времени голова тоже поднималась, и
белел на фоне серых островов фонтан из дыхала. Касатка осматривалась.
Позади, далеко позади, держалось остальное стадо.
Постепенно плавник стал приближаться. Он приближался, и дыхание
Эхегоргуна вроде бы ослабло, как будто он прекратил свой подводный
трубный зов. Теперь он дул рывками и в более разнообразном ритме. Наконец
плавник оказался совсем близко, кит проплыл вдоль берега, повернулся,
прошел назад. Поворачивая, он не спускал глаз со странного серого существа,
стоящего по пояс в воде. Шеф ощутил, как кожа съеживается при мысли о
том, что может случиться. Движение пасти или взмах хвоста, и Эхегоргун
будет сбит с ног, сброшен со скалы. Даже могучий тролль для китов-убийц не
страшнее тюленя. В море никто не защищен от них, ни морж с его бивнями,
ни белый медведь, ни даже большие киты, которых касатки заживо
разрывают на куски.
Эхегоргун аккуратно положил трубу на камень позади себя. Затем он
медленно окунулся, погрузил плечи и голову в воду и поплыл. Кит ждал,
освободив для него место. Людям на берегу было видно немногое, только то,
что происходило над водой. Все же через некоторое время им стало казаться,
что Эхегоргун разыгрывает что-то вроде пантомимы. Он изображал то
ныряющих китов, то плывущего человека. Один раз Шефу показалось, что
тролль ударил пятками по воде и стремительно перевернулся - опрокинутая
лодка? Движения кита стали повторять движения тролля, они плавали взад и
вперед вместе, развивая скорость, фантастическую для человека, но для китов
- прогулочную.
А потом плавник ушел вдаль, огромный хвост дважды шлепнул по воде,
словно на прощание. Другие киты, кружившие вдали от берега, тоже ударили
хвостами, в унисон. Все одновременно, киты на высокой скорости двинулись
прочь, выскакивая из воды в сложных балетных прыжках, словно ликуя. Они
направились на юг, к Храфнси.
Пока они не исчезли из виду, Эхегоргун оставался в воде, лениво плавая
кругами, над водой виднелись лишь его голова и руки, да легкий бурунчик в
том месте, где были пятки. Со стороны - тюлень, да и только. Наконец он
повернул к берегу, вылез и встряхнулся по-собачьи.
- Ладно, - сказал он на норманнском языке, - теперь выходите.
Хлипкие. Я сказал им, что тот, кто ранил их вожака, убит. Они спросили - а
тот, кого они преследовали? Тоже мертв, сказал я. Они были недовольны.
Нетрудно оказалось убедить их, что еще много убийц китов есть на корабле.
На большом корабле, идущем сейчас в Храфнси. Они сказали, что не прочь с
ним поразвлечься.
- Идущий сейчас в Храфнси? - переспросил Шеф. - А как бы нам
попасть туда?
- Есть дорога, - ответил Эхегоргун. - Никто из Хлипких о ней не знает,
но вам я покажу. Хотя я еще должен сказать одну вещь. Киты не слишком
хорошо отличают Хлипких друг от друга. И это их не очень-то волнует.
Сегодня ночью рискуют все, кто окажется на море.
- Покажи нам, куда идти, - сказал Шеф. - Я обещаю заплатить тебе за
все. Даже если мне придется для этого стать здесь королем.
* * *
Люди на двухмачтовом судне, двигающемся под легким парусом в сторону
Храфнси, совершили долгий переход вдоль побережья Норвегии, за время
которого привыкли к своему необычному оружию и парусному оснащению.
По большей части это были жители Агдира, родной страны королевы
Рагнхильды. В неразберихе, последовавшей за скоропостижной смертью
Хальвдана и приходом к власти Олафа, один из шкиперов короля Хальвдана
решил, что ему по пути с королевой Рагнхильдой, и предоставил в ее
распоряжение свой корабль. Большая часть его команды его не поддержала и
сбежала, а их место заняли люди Рагнхильды. Вместе .сними отправился
Вальгрим Мудрый, потерпевший поражение в своем замысле управлять
святилищем Пути, рвущийся отомстить человеку, который ему помешал. И не
просто отомстить - но и вернуть своих заблудших собратьев на истинный
путь служения Одину, путь, который в Судный День превратит поражение в
победу. Он и его сторонники построили катапульты и обучили их расчеты.
Все они горели желанием взять реванш за свое поражение в Гула-фьорде.
Но главной движущей силой для всех них, для команды, шкипера и
Вальгрима, оставалась ненависть королевы Рагнхильды к человеку, который
убил ее сына или стал причиной его смерти. К человеку, укравшему удачу,
которой она посвятила свою жизнь. Рагнхильда глазом не моргнула, когда ее
свекровь, королева Аза, Отправилась на виселицу, без содроганий подсыпала
яд своему мужу, королю Хальвдану. Может быть, однажды из ее лона выйдет
основатель новой династии королей. Но сначала - этот английский смерд,
которого она завлекла, спрятала, хотела использовать для расчистки дороги
своему сыну, - он должен попасть в ад и служить ей и ее сыну всю вечность.
Когда огромный военный корабль приблизился к своей цели, к Храфнси,
ему пришлось отойти от береговой линии и забраться в море, где его
скрывали накатывающиеся валы Атлантики, а потом вернуться к берегу -
уже за несколько миль от места, где пираты рассчитывали встретить свою
добычу. Здесь они остановились в пустынном заливе, одном из тысяч на этом
изрезанном побережье, и их никто не видел. По крайней мере, не видел ни
