ногти, чтобы заставить говорить. Потом я связал его и бросил в змеиный
погреб, в оrmgarthr. Он умер с посиневшим лицом и со связанными руками.
Его вы не встретите в Вальгалле.
Он закинул голову назад, разразился победным смехом. Быстрее змеи
полетел в него пущенный Сигурдом дротик. Не менее быстрый отбив
бронированным щитом заставил дротик взметнуться высоко над головами.
Затем Кутред атаковал.
Сигурд ловко увернулся от него, отбив первый взмах клинка и поднырнув
под обратный удар. Затем, размахивая мечами, к берсерку с двух сторон
подступили Убби и Хальвдан. Воздух наполнился звоном металла, это Кутред
парировал удары и сам разил мечом, постепенно оттесняя назад этих двоих.
И все же он не мог нападать на троих сразу. Сигурд мельком глянул на их
схватку, потом повернулся и пошел вверх с обнаженным мечом и поднятым
щитом. Шеф огляделся. Побледневший Карли стоял рядом с ним, сжимая
свой перекованный меч, который Шеф взял у неудачливого викинга Храни. У
Шефа оставалось его копье. Щита ни у того, ни у другого не было. Сигурд
превосходил их по боевой мощи раза в два. Однако Шеф не мог сбежать и
бросить Кутреда одного.
- На этот раз между нами нет воды, умник, - сказал Сигурд. Едва он
прыгнул вперед. Шеф ткнул его копьем, впервые за все время использовав его
как оружие. Сигурд срубил наконечник с деревянного древка одним
размашистым ударом справа, а слева мгновенно ударил Шефу в шею. Тот
поднырнул, отпрыгнул назад, бросив бесполезное древко и вытаскивая
поясной нож, которым убил короля Кьяллака. Шеф по-прежнему чувствовал
себя скованным, неготовым к бою. Вот сейчас ему бы пригодилось питье
Ханда. Но Ханд находился по другую сторону холма.
Карли вышел вперед, чтобы защитить своего лорда, взмахнул мечом,
который гордо носил с тех самых пор, как получил его в подарок от Шефа. С
болью Шеф понял, что Карли снова забыл все, чему его учили. Он ударил как
пахарь, как керл, как утконогий с болот. Сигурд с легкостью принял первый
удар на клинок, с чем-то вроде разочарования дождался запоздавшего
второго, отбил его щитом и ударил стремительно, как гадюка, прежде чем
Карли смог среагировать. У Карли не было ни щита, ни шлема. Шеф услышал
мясницкий хруст костей, это меч глубоко разрубил череп. Литмаршский
крепыш выронил оружие и распростерся у ног Змеиного Глаза.
Ниже по склону Кутред яростной атакой сбил Хальвдана на колени. Убби,
голова с плеч, валялся в нескольких ярдах от них. Сигурд уголком глаза
ухватил эту сцену и опять развернулся к Шефу.
- Я сначала позабочусь о тебе, - сказал он, обходя тело Карли. Шеф стоял
перед испытанным воином с одним лишь ножом в руках, слишком близко,
чтобы повернуться и бежать.
* * *
Далеко наверху одноглазый бог Один смотрел на своего любимца, Сигурда,
сына Рагнара.
- Это великий воин, - сказал он с горечью.
- Но он проиграл сражение, - возразил стоящий позади него Риг.
- Будь это честная игра, он бы победил.
- Тогда возьми его в свой Эйнхериар.
Один в задумчивости смолк. Даровать ли своему поклоннику еще одну,
последнюю, победу? Ему вспомнились слова его сына Рига и его собственные
слова, которые он прошептал на ухо своему любимому сыну Бальдру, лежа-
щему на погребальной ладье. "Нашелся бы бог, чтобы вернуть мне тебя, сын
мой". Этого не смог ни бог, ни герой, даже его верный Хермот. Возможно,
они были правы. Не кровь сделает это, а слезы. Никогда ему не дождаться
слез от Змеиного Глаза. С сожалением он принял решение.
- Не просто так я зовусь Bolverk'ом, злодеем, предателем воинов, -
буркнул он, и его услышали лишь Риг и всеслышащий Хеймдалль. Он
посвистел своим Валькириям, которые незримо витали над каждым полем
брани, выбирая жертвы и набрасывая на них свои сети слабости, паралича,
заставляя оружие скользнуть в руке, а взгляд - упустить полет стрелы или
дротика. Своим гигантским копьем он указал Валькириям на Змеиного Глаза.
* * *
Сигурд поднимался вверх по отлогому склону, как хищник на охоте,
опустив меч вниз, подняв щит, не спуская окаймленных белым зрачков с лица
Шефа. Шеф пятился от него с коротким ножом в руке, открытый для укола
или удара, как только Сигурд преодолеет разделяющие их шесть футов.
Пятясь, он неожиданно почувствовал, что наклон земли под ногами
изменился. Они достигли вершины холма и стали переходить на другую его
сторону. Через несколько мгновений они окажутся среди покинутых
катапульт, в поле зрения моряков с "Неустрашимого". Если он сможет
продержаться еще сотню ударов сердца... Та же мысль пришла в голову
Сигурду. Он двинулся быстрее, решившись доделать дело, пока никто не
вмешался.
Весь день узел на его сыромятных сапогах слабел все больше и больше.
Сейчас шнурки уже волочились в короткой траве. Когда Сигурд ринулся
вперед, чтобы нанести решающий удар, он зацепился за собственный шнурок,
попытался шагнуть запутавшейся ногой, поскользнулся и потерял равновесие.
Он выбросил вниз руку со щитом, на мгновенье оперся ею о землю.
Отступающий Шеф чисто импульсивно шагнул вперед и пырнул Сигурда
своим рогаландским ножом. Тот пронзил бороду и воткнулся под подбородок,
в точности как это было с королем Кьяллаком. Мгновенье Сигурд пялился
перед собой, его странные глаза расширились от боли. Затем они, кажется,
увидели что-то за спиной Шефа, выражение одновременно и узнавания и
отвращения мелькнуло на лице умирающего. Меч поднялся, словно для того,
чтобы поразить какую-то тень, какого-то предателя наверху.
Шеф яростно провернул нож и отпрыгнул назад, а Сигурд упал лицом вниз.
К ним, хромая, поднимался по склону Кутред. Он был ранен в лицо,
которое пересекала длинная бескровная полоса, подобная разрубу,
сделанному мясником в мертвой плоти. Кольчуга его была пробита и
разорвана во многих местах. Казалось невозможным, что он в состоянии
передвигаться, одно бедро опять перерублено почти полностью, то самое, в
которое его ранил Вигдьярф.
- Ты получил одного, я - двух, - сказал Кутред. - Я отомстил за короля
Эллу. Я передам ему о тебе только хорошее, - он стоял, раскачиваясь, и
огонь безумия угасал в его глазах. Более спокойным голосом он добавил: -
Хотел бы я, чтобы ты мог похоронить меня невредимым. Передай весть обо
мне троллям, - Мистарай. Я был бы ее мужем.
Кровь вдруг хлынула из его ран, загадочное самообладание берсерка его
покинуло. Он осел вниз, завалился на спину. Шеф пощупал пульс, его не
было. Он побрел по заляпанной кровью траве посмотреть на Карли, но без
всякой надежды. Такие воины, как Змеиный Глаз, разят насмерть. Если их не
упредить. Догадка оказалась верной. Карли тоже был мертв как камень, мозг
и кровь перемешались на траве вокруг него, его радостное выражение лица
навеки сменилось удивлением и испугом. Плохая весть для Эдит и для двух
десятков других. Плохая весть для Мистарай.
Шеф машинально подобрал меч Кутреда, опустив плечи, потащился назад к
кораблю. Дойдя до покинутых катапульт, он с удивлением обнаружил перед
собой германца Бруно. Шеф увидел, что Хагбарт на берегу тоже заметил
происходящее, снял работающих на "Неустрашимом" людей и послал их на
подмогу. Но сейчас они были одни.
- Я видел ваш поединок, - сказал Бруно. - Теперь ты убил уже двоих
Рагнарссонов. Но я не понимаю, как ты это сделал. Казалось, что он с
легкостью убьет тебя. Это смог бы сделать любой из моих людей. Я сомнева-
юсь, что в драке ты сможешь сравниться со мной.
- Зачем нам сравнивать?
- У тебя есть нечто нужное мне. Где твое копье?
Шеф махнул рукой назад:
- Там. Что тебе до него?
Словно в ответ, Бруно сделал выпад своим длинным всадническим мечом.
Шеф машинально отбил удар мечом, взятым у Кутреда, парировал снова и
снова, обнаружил, что меч вылетел из его руки и клинок Бруно упирается ему
в горло, в точности в то место, куда нож вошел в горло Сигурда Змеиного
Глаза.
- Что мне до него? - повторил Бруно. - Это Святое Копье, которым
германский центурион убил Иисуса Христа. Копье, которым была пролита
священная кровь.
Шеф вспомнил явившееся ему видение сцены распятия, человека в шлеме с
красными перьями, говорившего по-немецки.
- Да, - ответил он, осторожно шевеля кадыком из-за коловшего кожу
острия. - Я верю тебе.
- Владеющий этим копьем станет Императором. Истинным Императором
Запада, наследником Карла Великого, он снова объединит Священную
Римскую империю. Римскую империю германской нации.
Шеф почувствовал, что в нем нарастает невероятное напряжение, более
сильное, чем страх перед упирающимся в его горло стальным острием.
Дважды люди пытались заставить его расстаться с копьем, и дважды он
отказывался. Если он отдаст его сейчас, он может подвергнуть весь мир новой
напасти, тирании нового Рима, более сильного, чем прежний Рим и прежний
Папа. А если откажется, он умрет. Имеет ли он право спасти свою жизнь
такой ценой? Когда мертвые Кутред и Карли лежат за его спиной на сырой
земле?
Однако Копье ему не принадлежало. Это было ясно. Оно принадлежало
христианам. Что они с ним сделают, знает только их Бог. Но они имеют право
следовать своим видениям, как он и люди Пути, как он, Торвин, и Виглик, и
все остальные имеют право следовать своим. Вспомнив свое видение
умирающего Христа, вспомнив короля восточных англов Эдмунда и
скорбную старуху, которую они с Альфредом встретили на лесной поляне, он
ощутил, что нечто должно еще будет свершиться благодаря Кресту. Если не
благодаря Церкви. Но ведь Бруно не человек Церкви.
- Если Копье делает человека германским императором, - с трудом
проговорил Шеф, - тогда им лучше владеть германцу. Ты найдешь его
наконечник около тел моих товарищей, там, где Сигурд срубил его с древка.
Старинным был только наконечник. Древко много раз меняли.
Казалось, Бруно на мгновенье пришел в замешательство.
- Ты готов отдать его? Я бы этого не сделал, даже с мечом у горла, - он
подумал еще минутку, не обращая внимания на людей, бегущих к нему по
склону холма. - Это правильно. Твой символ не копье, будь то копье Одина
или центуриона Лонгинуса. То, что ты носишь на шее, как я тебе уже говорил,
это Грааль. Твое предназначение - найти его, как мое - найти Копье. - Он
отвел меч, поднял его в салюте. - И все равно я должен убить тебя. Боюсь,
что ты человек опасный, хотя и не владеешь мечом. Но это было бы не по-
рыцарски, хладнокровное убийство. Итак, прощай. Король Севера. Помни,
что я первый так тебя приветствовал.
Бруно сбежал вниз по склону, поднял что-то с окровавленной травы,
поцеловал это и поспешил к строю лошадей, которых привели для него из
конюшен Бретраборга.
Шеф взял у одного из взбежавших на холм легковооруженных
skogarmenn'ов арбалет, взвел его, заложил стрелу, посмотрел на широкую
спину, удалившуюся на шестьдесят, восемьдесят, сто ярдов.
"Я должен убить тебя, - подумал он. - Но это было бы не по-рыцарски,
хладнокровно отплатить злом за добро. Итак, прощай, будущий Император.
Или, как ты выражаешься, aufwiedersehen".
