- Мне нужно передать одно очень важное сообщение для владельца
здешних стен.
- Поворачивай назад и шагай откуда пришел, - сказал тот, что повыше
ростом, выставляя на меня свое ружье. - Капо Динобли никого не принимает.
- Мне нет никакого дела до вашего Капо, - сказал я, заглядывая ему
через плечо во внутренний двор. По двору проходил в это время какой-то
высокий человек в лохмотьях. Но под изодранными манжетами его брюк я успел
разглядеть начищенные до блеска модные сапоги.
- Я желаю Капо доброго здоровья, - выкрикнул я громко. - И надеюсь,
что он регулярно советуется с геронтологом и прогнозирует свою жизнь.
Стражник нахмурился, призадумавшись над моими словами - но, видно,
они не укладывались в систему его взглядов. Но человек, которого я увидел
во дворе, вдруг остановился. Затем неторопливо развернулся. И направился к
воротам, заговорив со стражей - и в то же самое время не спуская с меня
взгляд своих проницательных голубых глаз.
- Что это за тревога?
- Никакой, ваша честь. Просто отсылаем этого парня туда, откуда
пришел.
- Впустите его. Я хочу задать ему несколько вопросов.
Нацеленный на меня ствол был поднят в салюте, и я с почестями
прошествовал мимо ворот. Когда мы отошли на достаточное расстояние,
высокий человек обернулся и оглядел меня с ног до головы с откровенным
любопытством.
- Иди за мной, - сказал он. - Я хочу поговорить с тобой на едино.
Я не услышал от него больше ни слова, пока мы не оказались в замке и
дверь небольшого кабинета не закрылась за нами.
- Кто ты такой? - спросил он.
- Знаете - я только что собирался спросить у вас то же самое. Знает
ли о вашем присутствии здесь Лига?
- Конечно же, они знают об этом! Я здесь вполне легально... - он
осекся на полуслове и разулыбался. - Это по крайней мере доказывает, что
ты тоже инопланетянин. Никто и в мыслях не допускает, что я мог прилететь
сюда из другого мира - и не знает того, что знаешь теперь ты. Садись и
расскажи мне, кто ты такой. После этого я смогу определить, стоит ли
посвящать тебя в нашу работу.
- Все очень просто, - сказал я, плюхнувшись в кресло и положив ружье
на пол. - Зовут меня Джим. Я был членом команды на грузовом корабле из
Вении - до тех пор, пока у меня не произошли кое-какие разногласия с
капитаном. Он высадил меня на этой планете. Вот и все, что я могу о себе
рассказать.
Он вытащил блокнот и стал делать заметки.
- Итак, твое имя Джим. А фамилия... - я молчал. Он нахмурился. - Ну,
хорошо, об этом мы узнаем позже. А как звали капитана?
- Думаю, что приберегу эту информацию на потом. После того, как вы
скажете, кто вы есть на самом деле.
Он отодвинул блокнот и откинулся на спинку стула.
- Я не удовлетворен. Не выяснив твою личность, я не могу тебе ничего
рассказать. Откуда ты прибыл на Вению? Назови столицу своей планеты и имя
председателя всеобщего совета.
- Это было так давно, что я не помню.
- Ты лжешь. Ты такой же вениец, как и я. Только я знаю гораздо
больше...
- А что, собственно, вы хотите знать? Я житель Лиги, а не уроженец
этого звериного мира. Я смотрел телеканал ЗУ, питался в системе ресторанов
Максвиниз - филиалы которых известны по всей вселенной, оборот в сорок два
миллиарда в год - изучал микроэлектронику и получил Черный Пояс дзюдоиста.
Это вас удовлетворяет?
- Может быть. Но ты сказал мне, что был высажен на эту планету с
венийского грузового корабля, что не может быть правдой. Все
несанкционированные контакты со Спиовенте запрещены.
- Наш контакт не был санкционирован. Они доставляют контрабандным
способом оружие на планету - вот такое, как мое ружье.
Это сразу же привлекло его внимание. Он схватил свой блокнот.
- Имя капитана...
Я молча покачал головой.
- Вы получите эту информацию, только если устроите так, чтобы я смог
покинуть планету. Вы можете это сделать, так как сами только что сказали,
что находитесь здесь с разрешения лиги. Поэтому давайте заключим
взаимовыгодное соглашение. Вы организуете мой обратный билет - у меня есть
достаточно золотых гроутов, чтобы заплатить за него, - или будет, что в
принципе одно и то же. Вы также поможете мне в одном деле здесь на месте -
тогда я и скажу вам имя капитана.
Ему это не понравилось. Он надолго задумался, пытаясь выкрутиться из
данной ситуации, но не мог придумать подходящего способа.
- Пока вы размышляете над моим предложением, - сказал я, - вы можете
рассказать мне о себе и о том, что вы здесь делаете.
- Ты должен пообещать мне, что наши подлинные имена останутся
неизвестны местным жителям. Наше присутствие здесь хорошо известно за
пределами Спиовенте, но наш успех будет обеспечен только если наши замыслы
останутся нераскрытыми.
- Обещаю, обещаю. Клянусь, что местные жители ничего не узнают.
Он построил из пальцев пирамиду и откинулся назад, словно собираясь
прочитать мне лекцию. Так оно и было - первые же его слова подтвердили мою
догадку.
- Я профессор Люстиг из университета в Элленбогене, где я занимаю
пост председателя ученого совета. Я являюсь также деканом факультета
прикладной социоэкономики и должен сказать, что сам создал этот факультет,
так как считаю прикладную социоэкономику совершенно новой дисциплиной,
молодой и имеющей свои корни в теоретической социоэкономике, что, впрочем,
очевидно само по себе...
Я сморгнул несколько раз, заставляя себя сосредоточиться на
прослушивании лекции, а не пялить глаза в потолок. Именно такие учителя,
как профессор Люстиг, вынудили меня сбежать из школы.
- ...годы трудов и тщательных типологических исследований, чтобы
претворить в жизнь самые несбыточные наши мечты. Практическое применение
наших теорий. Самое трудное в нашей работе - это иметь дело с
бюрократическим аппаратом Лиги и с ее политикой невмешательства. Но в
конце концов мы сумели их убедить, что при соответствующем контроле мы
могли бы осуществить опытный проект переустройства общества здесь на
Спиовенте. Или, как кто-то грубо пошутил, нам было позволено
поэкспериментировать, потому что сделать хуже, чем сейчас, мы все равно не
смогли бы. Мы проводим наши действия на соответствующем уровне развития
технологического процесса, который будет поддерживаться сам по себе, когда
мы покинем планету.
- Что конкретно вы собираетесь делать? - спросил я.
Он удивленно заморгал.
- Разве непонятно - по-моему, я только тем и занимаюсь, что
рассказываю тебе об этом.
- Вы рассказываете мне теорию, профессор. Не будете ли вы так любезны
и не поведаете ли мне о том, чего конкретно вы надеетесь достичь своим
экспериментом?
- Если ты настаиваешь, я объясню "популярно", мы собираемся сделать
ни больше, ни меньше, как изменить всю структуру здешнего общества. Мы
хотим вывести планету, подталкивая то с одной стороны, то с другой, из
этого мрачного, доисторического периода. Сейчас она погружена в эпоху
феодализма, самой примитивной формы. Или лучше сказать волордизма [власть
военных предводителей; warlord - военачальник (англ.)]. Обычно феодальное
общество вынуждено обслуживать само себя и содержать большую армию в
период дезинтеграции. Это поддерживает незыблемые основы общественного
строя в лице феодальных правителей, в то время как разрозненные населенные
пункты должны заботиться о себе и защищать себя сами.
- Я не видел какой-нибудь особой заботы или защиты.
- Правильно. Вот почему эти военачальники должны уйти.
- Я помогу подстрелить пару-тройку из них.
- Насилие - не НАШ путь! Вдобавок к тому, что это противно само по
себе, это еще и запрещено членам Лиги. Нашей целью является привидение к
власти правительства, свободного от Капо. Ради нее мы поощряем развитие и
подъем класса профессионалов, ремесленников. Это приведет к увеличению
денежного обращения и к краху бартерного обмена. С увеличением массы денег
у правительства появится возможность ввести институт налогообложения,
чтобы оплачивать общественные услуги. Чтобы ускорить этот процесс,
необходимо сформировать систему правосудия. Это будет способствовать
развитию связей, централизации, развитию и росту общих идей.
Все это выглядело просто великолепно - правда, я не очень обрадовался
введению налогов или налаживанию судебной практики. Но все же это было в
любом случае цивилизованнее власти Капо.
- Теоретически все выглядит просто чудесно, - сказал я. - Но как вы
собираетесь осуществить это на практике?
- Предоставлять более современные услуги по более низким ценам.
Именно поэтому Бенедиктинцы попытались совершить на нас нападение. Они
настолько же религиозны, как моя шляпа; орден - это только внешнее
прикрытие для их безраздельного владения новинками технологии. Мы
уничтожили их монополию, и им это не нравится.
- Прекрасно. Ваш план выглядит довольно мило, и я желаю вам удачи. Но
мне нужно еще кое-что сделать, прежде чем я покину эту забытую богом дыру.
Желая помочь вам в уничтожении монополии, мне хотелось бы приобрести у вас
немного вашего усыпительного газа.
- Это невозможно. Фактически у нас нет никакой возможности
предоставить тебе какую бы то ни было помощь. Как и у тебя возможности
покинуть наш замок. Я предупредил стражу. Ты будешь находиться здесь до
прибытия следующего корабля Лиги. Теперь ты знаешь слишком много, чтобы
позволить тебе разгуливать на свободе.
Пока до меня доходил смысл этой неприемлемой для меня информации,
тело само метнулось к столу. Он должен был помнить то, что я сообщил ему о
Черном Поясе. Один прием, и он упал без чувств. Но еще до того, как его
голова ударилась об стол, я отскочил от него и бросился к двери. И как раз
вовремя - ставя на место запирающий болт, я увидел, что ручка двери
поднимается и кто-то пытается ее отворить.
- А теперь действуй очень быстро, Джим, - посоветовал я сам себе. -
Пока не подняли тревогу. Но сначала проверь-ка, что полезного имеется у
этого двуличного профессора.
На столе валялись документы, бумаги, книги, все то, что не
представляло для меня в данный момент никакого интереса. Я рассыпал все
это по полу вокруг себя, и как раз в этот момент в дверь затарабанили.
Времени у меня не было. Теперь профессор. Я расстегнул его мантию и
вывернул карманы. Там было еще меньше интересного. Разве что связка
ключей. Которая тут же перекочевала в мой собственный карман; она мне
могла понадобиться для ограбления. Подхватив свое ружье, я бросился к
окну, а в дверь уже колотили со всей силы. Два этажа до земли, а двор был
вымощен страшного вида булыжниками. Если бы я прыгнул, я наверняка сломал
бы себе ноги. Я перегнулся через подоконник и с благодарностью подумал о
недобросовестных каменщиках Спиовенте. Между камнями внешней стены были
достаточно большие зазоры. Как только я вылез в окно, дверь в кабинет
треснула и разлетелась на части. Заткнув ружье за ремень и передвинув его
на спину, я начал спускаться вниз. Это было довольно нетрудно. Соскочив с
последнего выступа, я вывернул плечо, пытаясь дотянуться до ружья, которое
больно впилось мне в позвоночник, вытащил его и, спотыкаясь, забежал за
угол здания, прежде чем кто-нибудь успел высунуться из окна. Я был
свободен! Свободен ли? На меня тут же напало уныние. Свободен посреди
замка врага, где все и каждый против меня. Вот это свобода!
- Да, свободен! - я самонадеянно стиснул зубы, расправил плечи и
постарался придать важность и непринужденность походке. - Свободен, как
