деревьев. - МЫ ЗНАЕМ, ЧТО ВЫ ЗДЕСЬ. ВАШЕ НАСТУПЛЕНИЕ ОБРЕЧЕНО НА ПРОВАЛ -
ТАК ЖЕ, КАК И ВЫ ВСЕ! ПРИГОТОВЬТЕСЬ ВСТРЕТИТЬ СВОЮ СМЕРТЬ!
Взревевший в безмолвии лесной чащи голос настолько поразил меня сваей
неожиданностью, что я вскочил от испуга. И не только я один. Монах,
наблюдавший за приборами, казалось, напугался еще больше. Его рука сама
потянулась к рычагу управления, и из машины вырвался ужасающий рев. Стрела
на крыше взвилась в небо, описав в воздухе огромную дугу, затем с шумом
хлопнула по крышке машины, так что вся она затряслась от удара, и приняла
первоначальное положение. Стрела затихла на своем месте - но камень,
помещенный в манжету, продолжал свой полет, все выше и выше взмывая в
небо. Я помчался вперед посмотреть, как камень с громким плеском упадет
прямо перед закрытым подъемным мостом. Отличный выстрел - он, без всякого
сомнения, разрушил бы мост, если бы тот был опущен. Вдруг все вокруг меня
пришло в невообразимое оживление. Брат Фавел одним ударом сбил оператора с
его места за приборами и лупил его, рыча и завывая от злости. Из ножен
были вытащены мечи, солдаты ошалело забегали вокруг, Капо Димон раздавал
приказы направо и налево, которые мало кто слушал и выполнял. Я
прислонился спиной к дереву и приготовился атаковать. Но атаки не
последовало. Вместо этого усиленный репродуктором голос громогласно
заявил:
- УБИРАЙТЕСЬ ОТСЮДА. УХОДИТЕ ТУДА, ОТКУДА ПРИШЛИ, ИНАЧЕ ВЫ ПРОПАДЕТЕ.
Я ГОВОРЮ С ТОБОЙ, КАПО ДИМОН. ТЫ СОВЕРШАЕШЬ ОШИБКУ. ТЕБЯ ИСПОЛЬЗОВАЛИ
БЕНЕДИКТИНЦЫ. ВЫ ПРОПАДЕТЕ ЗРЯ. ВОЗВРАЩАЙСЯ В СВОЙ ЗАМОК, ТАК КАК ТОЛЬКО
СМЕРТЬ ЖДЕТ ТЕБЯ ЗДЕСЬ!
- Она вон там, я ее вижу! - крикнул Брат Фавел, показывая на верхушки
деревьев. Он покрутился на месте и заметил меня, схватил мою руку, больно
стиснув ее, и вновь показал на деревья. - Там, вон на той ветке, сидит эта
дьявольская штуковина. Заставь ее замолчать!
Почему бы и нет. Я тоже теперь ее хорошо видел и даже мог угадать в
ней громкоговоритель. Я выстрелил из ружья, и оно с силой отдало мне в
плечо. Я пальнул еще раз, громкоговоритель разлетелся вдребезги, и на меня
посыпался дождь пластиковых осколков.
- Ну и штука, - выкрикнул Брат Фавел, втаптывая в землю то, что от
него осталось. - Начинайте наступление - посылай своих солдат вперед. А
мои метатели смерти поддержат вас. Они пробьют для вас стену.
У Капо не было другого выхода. Он пожевал губы, но затем подозвал к
себе горниста. Он просигналил три раза, и медные звуки трубы были
подхвачены другими горнистами с обоих флангов и в тылу. Когда из-за
деревьев появились первые шеренги, он поднял свой меч и приказал нам
следовать за ним. С величайшей неохотой я шагнул вперед. Наше наступление
нельзя было назвать стремительным. Скорее это было похоже на прогулку. Мы
немного продвинулись по полю и остановились, чтобы подождать, пока
метательные машины займут выгодную позицию. Они были доставлены на линию
паровыми машинами, установлены напротив городской стены и тут наконец были
пущены в дело. Камни свистели над нашей головой, ударяясь в мощную стену и
отскакивая от нее, как горох. Иногда перелетали через верх и падали во
внутреннем дворе замка.
- Вперед! - скомандовал Капо Димон, снова взмахнув своим мечом, как
только начался ответный огонь.
Вдруг из-за городской стены вылетели серебристые шары, поднялись
высоко в небо, описывая над нами огромную дугу, упали на землю и с треском
разломились. Один из них приземлился совсем рядом, и я увидел, что это
небольшая емкость, наполненная какой-то жидкостью, которая, испаряясь на
воздухе, превращалась в газ. Ядовитый газ! Я отшатнулся в сторону и
побежал, стараясь не дышать. Но серебристые шары валялись теперь повсюду,
и воздух был наполнен испарениями о сильным запахом. Я бежал, чувствуя,
как начинает колоть у меня в боку, мне пришлось вздохнуть, и я не мог
больше выдержать. Как только воздух попал в мои легкие, я повалился на
землю лицом вниз, и на меня тут же навалилась черная густая мгла. Я лежал
на земле, я это чувствовал, но тела своего не ощущал, потому что дикая
головная боль полностью захватила меня. Едва я поворачивал голову,
огненные обручи с силой сдавливали мои виски. Когда я с трудом приоткрыл
одно веко, в глаза мне ударила яркая вспышка красного света. Я застонал и
услышал, как мой стон эхом разнесся по всей округе. Это была невыносимая,
всепоглощающая, нечеловеческая головная боль, перед которой меркли все
предыдущие головные боли. Я вспомнил про те головные боли, которые я
испытывал прежде, и мне стало смешно. Что это за головные боли! Вот эта
была настоящая головная боль. Кто-то простонал рядом со мной, и я, как и
все остальные, сочувственно застонал в ответ. Но мало-помалу боль стихала,
и я наконец смог приоткрыть один глаз, затем другой. Надо мной было все то
же голубое небо, а вокруг мирно шелестело на ветру злаковое поле.
Поколебавшись немного, я приподнялся на локте и оглядел поле брани. По
всему полю были в беспорядке разбросаны распростертые тела воинов.
Некоторые из них сидели, сжимая руками головы, в то время как некоторые,
наверное самые сильные - или самые безмозглые - пытались подняться на
нетвердые ноги. Неподалеку лежали серебристые осколки разорвавшегося
снаряда, которые выглядели теперь довольно безобидно. В голове моей
пульсировала кровь, но я не обращал на это внимания. Мы были живы. Газ не
убил нас - видимо, он предназначался для того, чтобы вывести нас из строя.
Мощная штука. Я взглянул на свою тень, не рискуя посмотреть на солнце; и
увидел, что она заметно укоротилась. Близился полдень. Мы проспали
несколько часов. Так почему же мы не были мертвы? Почему люди Капо Динобли
не набросились на нас и не перерезали нам глотки? Или хотя бы не
обезоружили нас? Ружье лежало рядом со мной, я переломил его и увидел, что
патроны на месте. Загадки, загадки. И вдруг раздался душераздирающий крик
- я подскочил от испуга и тут же пожалел об этом, потому что в голове моей
загудела сотня труб. Я попытался сесть и осмотреться вокруг. Интересно.
Это был никто иной, как Брат Фавел собственной персоной, который кричал и
ругался, и рвал на себе волосы. Это было совсем необычно. Я никогда еще
такого не видел. Я нерешительно поднялся на ноги, чтобы разглядеть, из-за
чего это он так убивается. Да уж, конечно, я мог понять его состояние. Он
стоял позади одной из своих метательных машин, которой, как видно, пришла
погибель. Она была разбита вдребезги, и повсюду валялись оторванные
дымящиеся осколки. Длинная стрела разломилась на три части, и даже колеса
были оторваны от корпуса. Машина превратилась в груду хлама, неподдающуюся
никакому ремонту. Брат Фавел бегал вокруг нее, выкрикивая громкие
ругательства, и вырванные им из головы волосы разлетались за ним по ветру.
Остальные монахи тоже кричали и стонали от боли, когда Брат Фавел,
спотыкаясь, подошел к ним и к сидящему на земле Капо Димону.
- Они разрушены, все разрушены! - ревели Бенедиктинцы, и Капо Димон
плотно зажал уши руками. - Наш многолетний труд разрушен, сломан,
уничтожен. Все наши метательные машины, паровые котлы и гидравлические
тараны - все погибло. И это сделал он, Капо Динобли. Собирай людей, атакуй
его замок, он сам должен поплатиться за то кошмарное преступление, которое
он совершил.
Капо повернулся и посмотрел на замок противника, тот выглядел
совершенно так же, как и на рассвете, тихий и спокойный, мост был поднят,
словно у горожан не было никаких дневных забот. Димон снова взглянул на
Брата Фавела, лицо его вытянулось и было холодно-вежливо.
- Нет. Я не поведу своих людей против этих стен. Это самоубийство, а
о самоубийстве мы не договаривались. Это ваш довод, но не мой. Я
согласился вам помочь взять замок. Вы должны были пробить вход в город с
помощью своих машин. Только тогда я бы стал атаковать. Эти условия не
выполнены.
- Ты не можешь взять назад свое слово...
- Я и не беру. Пробейте стену, и я пойду в наступление. Это то, что
вы обещали. Давайте, вперед.
Брат Фавел покраснел от гнева, сжал кулаки и наклонился вперед. Но
Капо стоял на своем - но на всякий случай поднял меч и выставил его
вперед.
- Посмотри-ка сюда, - сказал он. - Оружие при мне - да и все мои
воины вооружены. Я понял, что бы это могло значить. Люди Динобли запросто
могли отобрать все наши мечи и ружья и перерезать нам глотки, пока мы тут
валялись. Но они этого не сделали. Значит, они не хотят со мной воевать.
Да и я бы не стал с ними воевать. Это вы с ними воюете - вот и воюйте, -
он поддел ногой лежащего рядом на земле полкового горниста. - Труби сбор.
Мы были очень рады оставить Бенедиктинцев там, посреди поля, где они
собирали остатки разбитых машин и надежд. По рядам пронеслась радостная
весть, и страдальческие гримасы на лицах солдат сменились веселыми
улыбками, а страшная головная боль - вздохами облегчения. Не будет ни
сражения, ни потерь. Всю эту заваруху устроили Бенедиктинцы - пусть сами и
расхлебывают. Я и сам улыбался во весь рот, потому что у меня появились
хорошие новости для Слона. Я теперь знал, как нам исчезнуть с этой
вызывающей отвращение планеты под названием Спиовенте. Оглядываясь в
прошлое и пораскинув мозгами, я наконец понял, что же произошло прошлой
ночью. Продвижение наших войск в темноте было замечено. За нами
внимательно наблюдали. С помощью каких-то новейших приборов. Спрятавшиеся
за деревьями наблюдатели не могли не заметить и вырубку и построенную в
чаще тропу для метательных машин, как не могли и не понять, что значат все
эти приготовления. Громкоговоритель был установлен на дереве
непосредственно под участком для адской машины - и запускался с помощью
радио. Сваливший нас с ног газ имел, видимо, непростой состав и был спущен
на нас с поразительной точностью. Все это никак не состыковывалось со
способом существования на этой заброшенной планете. Это могло значить
только одно. В замке Капо Динобли присутствовали инопланетяне. Они
пользовались определенным влиянием и, вероятно, что-то замышляли. И это
что-то вызывало ярость Бенедиктинцев, да такую, что они решились на
подобное нападение, которое подчистую проиграли. Хорошо. Еще один враг
моего врага. Монахи захватили в свои руки всю мало-мальски передовую
технологию, существующую на Спиовенте - и, насколько я мог это видеть, вся
эта технология касалась военной техники и вооружений. Я поднапряг мозги,
пытаясь вспомнить длинные лекции Слона по экономике и геополитике. И в
голове моей уж было мелькнула мысль, решающая все наши проблемы, когда в
передних рядах послышались дикие крики. Я подался вперед, как и многие
другие, и увидел растянувшегося на траве у дороги обессиленного гонца.
Капо Димон стоял над ним и сотрясал кулаками воздух от ярости.
- Нападение - за моей спиной - на наш замок! И это сделал не кто
иной, как этот ползучий змей, гаденыш вонючий, Доссия, вот кто! Назад,
формированным марш-броском, домой!
Это был переход, о котором мне бы не хотелось вспоминать никогда в
жизни. Мы остановились отдохнуть только тогда, когда силы покинули нас и
мы в изнеможении попадали на землю. Глотнули немного воды, поднялись на
нетвердые ноги и двинулись дальше. Не было никакой необходимости подгонять
нас, так как все мы были заинтересованы в скорейшем возвращении. Семья
Капо, его богатства, все это оставалось в замке. Охраняемое только
небольшой кучкой солдат. Мы беспокоились об этом не меньше, чем он сам,
