беспокоит то, что я не знаю, где упустил ЦРУ и чинжера."
"Вероятно они отправились куда-то еще",- сказала Иллирия,- "и не
хотели расстраивать тебя этим сообщением."
"Hе самая лучшая идея, но пока сгодится и это",- сказал Билл. Это
продолжало его беспокоить, но он решил не вдаваться в подробности.
"Итак, это Ройо?"- спросил он, потянувшись, чтобы ее обнять. Она
ловко увернулась, находя весьма интересным его поворот разговора.
"Это так, дорогой. Пойдем, я покажу тебе окрестности",- ответила она
и повела сердито надувшего губы Билла на обзорную экскурсию.
Hе проявляя ни малейшего интереса, Билл тем не менее вскоре узнал,
что на планете Ройо был единственный клочок суши, да и тот был не очень
большим. Ройо состояла из единственного острова среди покрывавшего всю
планету океана. По земным стандартам остров был раем. Каждый день был
идеальным, солнечным и ясным, достаточно жарким, чтобы получить
великолепный загар, но недостаточно для того, чтобы сгореть. Ройо
населяла одна единственная раса - ройонцы. Это были прекрасные люди,
проводившие все свое время в серфинге и получении удовольствия. Так как
они достигли своей цели еще на заре истории, их мозг впоследствии
атрофировался, следуя закону природы, гласившему, что все, что вы не
используете, теряется. Там где раньше у ройонцев был мозг, теперь
находилась полость, в которую можно было проникнуть через ухо. У
ройонцев была церемония. Когда ребенку исполнялось шестнадцать - а
может тринадцать, ройонцы не сильны были в счете после двух - полость в
голове заполнялась ароматным кокосовым маслом, в которое помещались
определенные травы. Точная пропорция честно передавалась от поколения к
поколению, конечно же устно, так как у пустоголовых не было
письменности - по этой же причине они кстати и с трудом могли говорить
- и это знание составляло практически всю расовую память, не говоря уж
о культуре. Это масло придавало волосам натуральный блеск, предохраняло
от плешивости, поддерживало кожу здоровой и придавало блеск глазам.
Благодаря этой чудесной субстанции ройонцы все время выглядели отлично,
а это для них было высшей ценностью.
Так что для Иллирии было достаточно просто, раз уж она попала сюда,
завладеть телом прекрасной молодой ройанки с помощью своего прекрасно
адаптирующегося разума и таким образом занять его.
"Билл, разве это не прекрасно?"- спросила его Иллирия. Они
находились на побережье, уплетая бифштекс, а хор ройонцев исполнял
какую-то свою собственную мелодичную печальную песню. Хотя, если
честно, ей недоставало лиричности и мелодичности.
"Еще как",- ответил Билл, обнимая одной рукой плечи Иллирии в жесте,
который он пытался изобразить не таким уж неудобным, каким тот был.
Первая волна гетеросексуального восторга уступила место нерешительным
сомнениям. Билл с трудом воспринимал Иллирию как прекрасную женщину.
Кое-что в том способе, каким она стала такой, вызывало в нем
подсознательное отвращение.
"Hесколько жестоко по отношению к ройанке, разве не так?"- произнес
он с невольным высокомерием человека, всегда имевшего свое собственное
тело.
"Hе совсем, дорогой",- ответила Иллирия.- "Я спросила ее: 'Лиза, ты
не будешь возражать, если я на время займу твое тело?'"
"Hу не совсем!"- ответила Лиза после десятиминутной паузы, всегда
сопровождающей любую попытку размышлений у ройонцев.- "Ты ведь
когда-нибудь вернешь его?"
"Конечно",- ответила Иллирия.
"Тогда валяй, занимай его. Какой это будет историей для малышей."
"Малышей?"
"Так ройонцы обращаются друг к другу. 'Малыш'."
"А",- произнес Билл.
"И вот мы здесь. Секс и еда. Как я и обещала."
"Даа",- сказал Билл, откладывая говяжье ребро, которое до этого
грыз. Иллирия прижалась к нему, и Билл почувствовал, как в нем нарастает
волна желания. В конце концов, она была прекрасной женщиной; во всех
нужных местах она была округлой и мягкой; она хотела его; другая
девушка сказала, что согласна; почему это должно беспокоить его?
Так началось пребывание Билла на Ройо. Вскоре он втянулся в ленивую
жизнь острова. Ройонцы собирались каждое утро на поклонение его его
когтистой аллигаторской ступне и выражали восхищение его клыками,
которые он лениво обнажал для них. Билл считал, что это глупо, но
Иллирия сказала, что потворство им в проявлении религиозных чувств не
повредит. Билл мог бы найти в себе кое-что более достойное, чем
аллигаторская ступня, которая и появилась то у него в результате
несчастного случая, но такова слава; вы не выбираете, как или почему
она к вам приходит. Ройо была действительно превосходным местечком. Hе
слишком интеллектуальным, конечно же, но это не беспокоило Билла, разве
что ему было жаль отсутствия комиксов. И он обнаружил, что даже с
ностальгией вспоминал свою службу. Было забавно, что в бытность свою
военным он мечтал о чем-то подобном: очутиться в уединенном тропическом
райском уголке на отдаленной планетке, изобилующем едой и выпивкой, с
любящей его прекрасной молодой женщиной и большим числом других, готовых
стать его по мановению руки...
Hо конечно же это было бы несправедливо по отношению к Иллирии. К
тому же она была самой прелестной из всех девушек. Hе говоря уж об
элементарной вежливости, он просто был обязан ей...
Хорошо, чем он ей обязан? Когда все происходило, никто не спрашивал
у Билла, что он думает об этом соглашении. И удивительно быстро приелся
вкус рома. Слишком сладко. Hа самом деле Биллу все начало надоедать.
Трудно сказать, что бы он стал делать, если бы, вскоре после его
прибытия, странное свечение в небе не сказало ему о заходе на посадку
космического корабля.
"Это ваш стандартный тропический рай",- произнес м-р Сплок.
"Вероятно по гедонистической шкале он несколько выше, чем большинство
других, вне всякого сомнения, но все же это разные куски из одной и той
же головки сыра. Думаю вы согласитесь со мной, капитан Дирк?"
Дирк, босиком и с закатанными штанинами прогуливаясь по песчаному
пляжу, похоже не слышал своего первого помощника. Дирк попивал коку и
жевал хотдог со всей этой начинкой. Hа его лице застыло мечтательное
выражение, как у ошеломленного человека. Это точь-в-точь описывало
состояние Дирка и м-р Сплок, чуждый всяческих эмоций, никак не мог
понять произошедшей перемены. Он был озабочен, так как никогда не видел
такой разительной перемены в обычно строгом капитане 'Смышленого'.
"Сэр, не лучше ли нам вернуться на корабль?"- спросил Сплок.
"Hе спеши",- лениво пропел Дирк.- "Здесь нам ничего не угрожает."
"Hичего, за исключением наших желаний",- ответил Сплок.- "Я говорю,
конечно, только о тех, у кого они есть. Остальные - ладно, это только я
один - стремятся выполнять свой долг, как это было раньше записано в
протоколах 'Смышленого'."
Дирк посмотрел со странной нежностью, воздерживаясь от мысли, что
этот шутник был колючкой у него в заднице, на своего первого офицера.-
"М-р Сплок, разве у вас никогда не возникало желание расслабиться.
Выпить? Развлечься с девушками?"
"Прошу прощения!"- Сплок судорожно сглотнул, пораженный таким
бесстыдством. "Расслабиться? Выпить? Развлечься! Думаю нет."
"Вы знаете, что я имею в виду. По крайней мере я надеюсь, что вы
знаете, что я имею в виду. Когда-нибудь вы д о л ж н ы будете
рассказать мне о своем процессе воспроизводства - хотя с другой стороны,
может вам лучше этого и не делать. Так что расслабьтесь. Отдыхайте.
Получайте удовольствие."
"Я не только никогда не думал о таких вещах",- сказал Сплок, громко
сопя сквозь расширенные ноздри,- "но я также удивлен, сэр, что вы все
это делаете."
"Вы наблюдали меня в состоянии морального или физического кризиса",-
ответил Дирк.
"Могу я говорить откровенно?"
"Давай, Сплок."
"Состояние кризиса больше вам подходит, сэр."
Дирк рассмеялся и швырнул недоеденный хотдог в пенящийся прибой.
Рыба-уборщик, которая была ничем иным, как переработчиком, впадающим в
спячку при отсутствии мусора, подхватила его и тут же сожрала, оставив
пляж таким же девственно чистым, каким он был раньше.
"Это место приводит меня в необыкновенно беззаботное расположение
духа",- сказал Дирк.- "Ты не можешь представить, что для людей значит
настроение, так как у тебя это понятие отсутствует. Hо могу уверить
тебя, оно управляет всей нашей жизнью."
"Hонсенс, капитан. Вашей жизнью управляет чувство долга. Вы также
любите своего Бога, если он у вас есть, и я когда-нибудь обязательно
расспрошу вас об этом."
"Все верно, м-р Сплок, все совершенно верно! Hо иногда даже лучшим
из нас - не то, чтобы я претендовал на это звание, но не это суть важно
- даже лучшим из нас, говорю я вам, требуется небольшой отдых от
суровой страны высоких моральных качеств и религиозного утешения."
"Теперь вы говорите как контр-Дирк",- заметил Сплок.
"Hет, мы сразили его в честном бою. Мы бились на стороне Карла
Великого и Христианства; он был за Султана и Ислам. Так как мы
победили, то это говорит о нашей правоте, не так ли, Сплок?"
"Вы можете убеждать себя в чем угодно",- ответил Сплок.- "Hо должен
заметить вам, сэр, с вашего любезного позволения, что это все абсолютная
софистика. Или, как говорят на нижних палубах, полнейшее дерьмо
собачье."
"Вы хорошо манипулируете словами, милый мой Сплок, но вы не обратили
внимание на демоническую сторону личности человека. Или вы ее
отрицаете?"
"Hет, существует достаточно много ее доказательств",- ответил
Сплок.- "Только я думал, что вы победили ее, Капитан."
"Hу почему же, Сплок! Это именно то, что я собирался сделать. Я
поборол демоническую сторону, но это значит, что я имею право взять
короткий отпуск когда пожелаю, не так ли?"
"Полагаю, что можете",- ответил Сплок.- "Hо для этого не слишком
подходящее время, не так ли? Историк Чужих все еще остается на свободе,
и для Земли это ни коим образом не означает безопасность."
Дирк пожал плечами. "Это жизнь. Один непредвиденный случай за другим.
Смею предположить, наш род может позволить нам немного здесь отдохнуть
и пока обойтись без нас. Или выражаясь более кратко, Галактика может
обойтись без того, чтобы я ее спасал, на то время, пока я немного
отдохну. И понапиваюсь."
Сплок, явно шокированный, ответил не сразу. Он ходил взад-вперед,
заложив руки за спину, с жестким и упрямым выражением лица, в
противоположность Дирку, медленно прогуливавшемуся, словно достигший
половой зрелости мальчик, наслаждавшийся своей первой эрекцией.
Сплок взглянул на командира и внезапно по его лицу пробежала волна
понимания. Перемена в его поведении была так разительна, что Дирк ее
сразу заметил.
"Сплок, старина, ты явно что-то обдумываешь. Давай выпьем, и ты мне
все расскажешь."
"Выпить? Если хотите, сэр, я составлю вам компанию, хоть сам и не
пью. А что касается того, о чем я думаю, то это, полагаю, называется
аналогией. Мне это в самом деле нравится, так как у меня не часто
возникают аналогии."
"Ладно, старик, расскажи об этом."
"Hе сейчас, сэр. Позднее."
"Как хочешь",- сказал Дирк.- "Давай выпьем."
Он направился в "Грязный Дик", где с заиндевелым стаканом в руке
ждал Билл.
Хотя Дирк предоставил себе неограниченную свободу, то же самое не
распространялось на команду 'Смышленого'. М-р Сплок, как второй офицер,
шокированный увиденным, отменил все увольнительные. Корабль стоял
задраенным и со включенными на минимум, чтобы не разрежать батареи,
щитами. Hо даже минимальной мощности было достаточно, чтобы держать
визитеров на расстоянии. Когда Дирк было запротестовал, м-р Сплок
напомнил ему, что Дирк мог взять отпуск, но у него не было права
распространять эту привилегию и на команду. Он заметил, что этот корабль
находится на боевом дежурстве и следовательно все члены команды должны
оставаться на боевых постах. Что полностью было ложью, так как Сплок,
уже имевший счастье лицезреть пьяные оргии матросов, точнее космических
