занимает мисс Этель Билан. Ричи покинул зал, а его место снова
заняла Этель Билан. Она поудобнее устроилась в кресле и
взглянула на Мейсона, как бы говоря: вот и прекрасно, теперь
задавайте свои вопросы, посмотрим, что из этого выйдет.-- Вы
абсолютно убеждены в том, что у подзащитной был револьвер в то
время, когда она жила у вас?
Абсолютно.
-- Калибра ноль тридцать восемь?
Да.
-- Скажите, каких калибров еще бывают револьверы? --
спросил Мейсон.
-- Каких... я... откуда мне знать, я не эксперт. Я не
знаю.
-- Что значит "калибра ноль тридцать восемь"? -- снова
задал вопрос Мейсон.-- Что означает эта цифра?
-- Это одна из характеристик оружия.
-- Вы совершенно правы,-- согласился Мейсон,-- но что она
характеризует? Что такое "калибр"?
-- По-моему, это связано с весом пули, не так ли?
-- Иными словами, более длинная и топкая пуля имеет
отношение к большему калибру, чем короткая и толстая, если
весит больше, так?
-- 0, ваша честь,-- взмолился Бергер,-- я протестую против
попыток защиты ввести свидетеля в заблуждение. Это противоречит
правилам ведения перекрестного допроса. Ведь свидетель не
является специалистом в этой области и...
-- Протест не принят,-- резко возразил судья Моран.--
Свидетельница охарактеризовала оружие, принадлежащее
подзащитной, как револьвер калибра ноль тридцать восемь. Значит
защита имеет право выяснить, что она подраземевает под этим
понятием.
-- Продолжим,-- сказал Мейсон, обращаясь к
свидетельнице.-- Отвечайте на вопрос.
-- Ну, конечно если пуля... если длинная толнкая гуля
весит больше... конечно, она большего калибра...
-- Значит, когда вы сказали, что револьвер был калибра
ноль тридцать восемь, вы имели в виду, что он стрелял пулями
большего веса? Я правильно вас попял?-- Боже мой, ваша честь,
ведь ото же всего лишь факты, а не улики,-- воскликнул
прокурор.-- Это же не допрос. Это введение свидетельницы в
заблуждение!
-- Протест отклоняется,-- раздраженно бросил судья
Моран.-- Свидетельница, отвечайте на поставленный вопрос.
Было видно, что Этель Билан не знала, как поступить. Она
просительно посмотрела на прокурора, затем нерешительно
ответила:
-- Да, сэр. Я это имела в виду.
-- Вы имели в ввиду, что вес пули был равен тридцати
восьми гранам?
-- Да, думаю, что так. Да, сэр.
-- Значит, вы точно не знаете, какого калибра был
револьвер?
-- Ведь здесь уже говорилось. что револьвер был калибра
ноль тридцать восемь,-- ответила свидетельница, окончательно
смешавшись.
-- Это не важно, кто что говорил,-- заметил Мейсон.--
Важно то, что вы не даете отчета своим словам! Понимаете ли вы,
о чем говорите?
-- Ну, как вам сказать... честно говоря, у меня смутное
представление о том, что такое калибр.
-- Таким образом, вы точно не знаете, какого калибра
оружие было у подзащитной?
-- Если вы ставите вопрос именно так, то да, я не знала
этого,-- выпалила свидетельница.
Мейсон сказал:
-- Да, я именно так ставлю вопрос. А теперь посмотрим,
намного ли лучше ваша память по сравнению с мистером Уэбли
Ричи. Помните ли вы день, когда мистер Ричи позвонил вам по
телефону и сказал, что, адвокат Перри Мейсон находится в
вестибюле, что он задает вопросы и наводит справки о Сюзанне
Гренджер, очень возможно, что-то подозревает и что он, Ричи
отделался от Мейсона? Очевидно, он выразил свою мысль не такими
точно словами, но я пересказываю общую мысль, чтобы
восстановить в вашей памяти тот день. Вы помните
обстоятельства, при которых происходил этот разговор?
Этель Билан гордо вскинула голову. Ее подбородок слегка
подался вперед. На какой-то миг в глазах сверкнул вызов. Но,
встретившись с пристальным взглядом Мейсона и увидев
гранитно-непроницаемые черты его лица, она отвела взгляд и
ответила:
-- Да, я помню.
-- Вы помните день и час зтого разговора?
-- Да, это было семнадцатого августа около полудня. Точный
час я но помню.
-- Во всяком случае, вы можете сопоставить его со временем
моего звонка к вам,-- сказал Мейсон.-- Я позвонил вам сразу же
после того разговора, по так ли?
-- Пусть так. Ричи позвонил мне и сказал примерно то, о
чем вы говорили...
-- В каких отношениях вы находитесь с мистером Ричи? --
задал новый вопрос Мейсон.
-- Ваша честь, я протестую! Вопрос несущественный, не
относящийся к делу и неправомерный!
Судья Моран какой-то момент колебался, по затем сказал:
-- Протест принят.
Мейсон, не скрывая своего удивления и возмущения этим
решением, сел в кресло и, обернувшись к Делле, сказал тихо:
-- Все в порядке. Мне хотелось дать им почувствовать, что
именно в этом кроется нечто важное и здесь кое-что скрывают. Я
думаю, что сейчас именно тот самый момент. А шепнул тебе все
это для того, чтобы им показалось, будто мы готовимся к атаке.
Делла понимающе кивала в знак согласия.
-- Я сейчас попрошу тебя сделать мрачное лицо и как можно
значительнее кивнуть головой.
Делла в точности выполнила указание Мейсона.
Адвокат вздохнул с показным видом и сделал рукой легкий,
разочарованный жест, произнеся при этом:
-- Ваша честь, я полагал, что этот момент играет решающую
роль для моей подзащитной.-- Он снова взглянул сверху вниз на
Деллу Стрит, пожал плечами и добавил: -- Ну что ж, если таково
решение суда, то я подчиняюсь, у меня нет больше вопросов.
-- Суд не собирается запретить вам продолжать перекрестный
допрос,-- возразил вдруг судья Моран, которому показалось, что
Мейсон готовит ему ловушку, которая может привести к судебной
ошибке.-- Вам предоставляется право задать вопрос в иной форме.
-- Благодарю, ваша честь. Тогда мой вопрос будет
следующим: "мисс Билан, рассказывали ли вы мистеру Ричи о вашем
договоре с подзащитной? Отвечайте на вопрос, свидетельница.
-- Пожалуй, да, в какой-то степени.
-- Это он порекомендовал вам принять предложение?
-- Да.
-- У меня все, ваша честь,-- сказал Мейсон.
-- У меня тоже все,-- бросил Бергер.
Этель Билан покинула ложу и уже направлялась к выходу из
зала, как вдруг Бергер поспешно вскочил с места и, сделав вид,
что ему в самый последний момент пришла на память ускользнувшая
мысль, воскликнул:
-- Простите, ваша честь! У меня еще есть вопрос. Прошу суд
и защиту извинить меня. Я совсем упустил из виду одну вещь.
Скажите,-- обратился Бергер к свидетельнице,-- вы не заметили у
подзащитной каких либо других предметов, представляющих особую
ценностью
-- Да.
-- Что именно?
-- У нее было много драгоценных камней.
-- Как вы сказали7 Драгоценных камней? -- В голосе
прокурора послышалась радость.
-- Совершенно верно.
Присяжные, все как один, подались вперед и теперь
внимательно вслушиваясь в каждый ответ свидетельницы.
-- Где вы находились, когда увидели их?
-- Я собралась войти в ванную, дверь же в комнату Элеонор
была слегка приоткрыта. Я тихо подошла и увидена расстеленный
на кровати кусок ткани, на котором лежала целая горсть камней.
Элеонор стояла на коленях спиной ко мне и считала эти камни,
Затем я тихо прикрыла дверь и ушла.
-- Вам известно, где они сейчас?
-- Нет, сэр.
-- Однако вы видели их у подзащитной?
-- Да, сэр.
-- Значит, вы полагаете, что эти камни находились среди
вещей, переданных Перри Мейсону?
-- Возражаю, ваша часть! В вопросе содержится не очевидный
факт, а предположение, а потому считаю его неправомерным,--
заявил Мейсон.
-- Возражение принято.
-- Тогда прошу задавать вопросы,-- недовольным голосом
произнес Бергер.
Мейсон некоторое время размышлял, затеи сказал тихо
сидящей рядом Делле:
-- Здесь явная ловушка, Делла. Но мне все же хотелось бы
узнать, в чем она заключается.
Он медленно поднялся со своего места, подошел к углу стола
и пристально посмотрел на свидетельницу.
-- Итак, вы стояли и дверях комнаты? -- спросил он Этель
Билан.
-- Да.
-- И видели драгоценные камни на кровати?
-- Да.
-- Какое расстояние было между вами и кроватью?
-- Примерно футов десять.
-- И вы заметили, что это были драгоценные камни?
-- Да.
-- Какие это были камни?
-- Бриллианты, изумруды и несколько рубинов.
-- Сколько у вас было по-настоящему ценных бриллиантов?
Свидетельница потупила взор.
-- Так сколько же? -- настаивал Мейсон.
-- Ни одного,-- призналась она.
-- Сколько у вас было настоящих рубинов?
-- Один. Я хочу сказать, что мне его подарили. Я... мне
кажется, он быт настоящим.
-- Как долго он находился у вас?
-- Он и сейчас у меня.
-- А теперь насчет тех рубинов, на кровати,-- сказал
Мейсон.-- Это были необработанные камни, дамские украшения или
имитация?
-- Это были рубины.
-- Настоящие?
-- Да, сэр. У меня, по крайней мере, сложилось такое
впечатление. Я пытаюсь светить вам как можно точнее.-- Это
похвально,-- сказал Мейсон.-- Скажите, сколько раз вы обсуждали
этот вопрос с районным прокурором?
-- Мы не обсуждали этот вопрос. Я только рассказала ему о
том, что произошло.
-- Вы также сказали, что рубины были настоящие?
-- Да.
-- И что вы находились на расстоянии десяти футов?
-- Да.
-- Не ближе?
-- Нет. Думаю, что нет.
-- Как долго вы стояли у двери?
-- Наверное, секунд десять.
-- Теперь о вашем рубине. Как он оформлен? Он оправлен в
кольцо?
-- Да.
-- Вы его часто носите?
-- Да.
-- И все же,-- сказал Мейсон,-- вы до сих пор не знаете,
настоящий он или нет. И после этого вы хотите уверить
присяжных, что с расстояния в десять футов и всего десять
секунд глядя на целую россыпь камней вам удалось заметить, что
все они натуральные, не так ли?
-- Видите ли, я... конечно, если вы так ставите вопрос, то
ответ мой звучит абсурдно.
-- Он звучит абсурдно потому, что он вообще абсурден,--
заявил Мейсон.-- У меня все!
После адвоката вперед выступил Хэмилтон Бергер, и на его
лице заиграла самодовольная усмешка.
-- А теперь давайте мы с вами допустим, что Дуглас Хепнер
был убит шестнадцатого августа примерно в пять часов дня.
Скажите, свидетельница, когда вы видели эти камни, до его
смерти или после?
-- Протестую! Вопрос наводящий, а потому неправомочен, --
раздраженно воскликнул Мейсон. -- Я считаю, что постановка
такого вопроса недостойна работника юстиции, а потому прошу суд
не принимать его во внимание.
Лицо судьи Морана приняло суровое выражение.
-- Протест принят,-- сказал он.-- Суд не принимает вопрос
во внимание.
-- Ну ладно,-- согласился Бергер,-- тогда скажите мне,
КОГДА вы видели эти камни?
-- Шестнадцатого августа.
-- В котором часу?
-- Около шести вечера.
-- У меня все.
-- Вопросов больше нет,-- обратился к суду Бергер,-- я
прошу вызвать свидетельницу мисс Сюзанну
Сюзанна Гренджер заняла место Этель Билан и произнесла
клятву.
-- Ваше имя Сюзанна Гренджер? -- спросил Бергер.
-- Да, сэр.
-- Вы, кажется, совсем недавно вернулись из Европы?
-- Да
-- Возвращаясь из Европы, вы встретили на судне Дугласа
Хепнера?
-- Совершенно верно.
-- Как развивались ваши отношения после возвращения из
Европы?
-- Ну, мы несколько раз встречались, он навещал меня.
-- Мне хотелось бы узнать, упоминал ли Дуглас Хепнер в
разговоре с вами имя Элеонор Корбин? --спросил Бергер.
