крохотную кухоньку. Слышно было, как она стучит посудой и зажигает газ. Она
напевала популярный мотивчик.
Я оставил свой пиджак там, где он был, и погрузился в кресло. Ноги меня
больше не держали. Я чувствовал себя безумно усталым. Хоть в инвалидную
коляску садись.
X
Она вскоре вернулась с кофе и яичницей на подносе. Пока она расставляла
чашки и тарелки на складном столике, я спросил ее:
- Так что, правда тебе понравилось, не хуже, чем раньше?
- Когда это раньше? - не согласилась она.- Не слишком-то часто ты
заходишь...
- В общем, большого впечатления на тебя это не произвело,- сказал я,
- Господи,- ответила она,- немало здесь перебывало народу с тех пор,
знаешь ли. Но вот так, как ты мне сейчас сделал...
Она покраснела.
- Не люблю я про это говорить, Дан. Я, может, и шлюха и все такое, но
говорить про это не люблю. Когда за деньги, то совсем другое.
- У тебя нет дружка, чтобы так же тебе делал? - спросил я.
- Нет,- ответила она.- Был один, он-то меня на панель и пристроил, Дан,
только он был грязный тип. Ему лишь денежки подавай. А я-то думала, что он
меня любит, потому и согласилась на это ради него, а он надо мной
надсмеялся. С тех пор я больше его и не видела. У него и другие девочки
были. Потом ему пришлось уехать из Нью-Йорка после какой-то там истории с
ребятами Люки Лучьяно*.
* Знаменитый гангстер, глава нью-йоргской мафии.
- Так почему ты не бросила? - спросил я.
- Не подыхать же вечно с голоду, Дан. Работенка не такая уж плохая. А
ты-то почему не бросаешь эту работу?
- У меня жена и ребенок,- сказал я.- И я их очень люблю. Верно ты
говоришь, работенка не такая-то уж и плохая.
- Везет тебе,- сказала она.- Хотя вообще-то я предпочитаю жить одна.
- Столько подружек живут вместе,- сказал я.- Наверно, так все-таки
полегче.
- Не знаю. Дан. Мне бы скорее хотелось...- она заколебалась.
- Ну, чего, говори,- сказал я, наливая себе кофе.
- Мне бы хотелось жить с таким парнем, как ты. Дан. Сильным и очень
нежным. И ты бы мне делал еще, как сегодня.
Она уселась мне на колени, вовсе не заботясь о том, что у меня в руках
чашка опасно подрагивает.
- Ты не хочешь, Дан.
Вот здорово. Я приперся, сказал девке, что переспать с ней хочу, у меня
ничего не вышло, ну ни на йоту, а она ко мне клеится, как пластырь.
Психопатки все они.
- У меня же жена и ребенок, говорю тебе. Я вздрогнул от стыда, подумав
о Шейле. Шейле, которую я столь жестоко разочаровал прошлой ночью. Шейла. На
секунду я представил не себя с этой шлюхой, а Шейлу с другим мужчиной, и
сердце мое закровоточило от бешенства. Так вот всегда. Женишься, спишь с
другими девками без малейшего стыда. А как вообразишь свою жену с другим,
хочется все вокруг в щепки разнести. Совсем разные вещи. Мужчина жене
никогда не изменяет.
- Очень мило с твоей стороны,- сказал я.- Но не хочу. Ты заслуживаешь
лучшего, чем импотента.
Мне нравилось ласкать ей грудь. Розовый сосок натянул прозрачный шелк
халата. Она обескураженно махнула рукой и половина моего кофе пролилась на
блюдечко.
- Стоп,- сказал я.- Это неосторожно. А ну-ка, вставай да поживее.
Поведу тебя в кино.
- Вот здорово! - сказала она.- Как будто мы жених и невеста.
- Точно,- согласился я.
Само собой понятно, что не стану ей говорить, зачем я веду ее в кино.
Ни ей не скажу, ни кому другому. Даже самому себе. Я старался об этом не
думать.
XI
Когда она кончила одеваться, было уже два часа пополудни. Это всегда
занимает больше времени, чем кажется, но это меня даже устраивало. В кино
будет больше народу.
А кинотеатр, куда ее вести, я уже выбрал: маленький кинозал рядом с
женским колледжем, всегда полный. Конечно, мой замысел может и плачевно
провалится, но у меня было в запасе еще одно решение.
Мы вышли из ее квартиры, и лифт спустил нас в вестибюль. Я украдкой
взглянул на нее. При всей ее молодости, походка и манера одеваться как-то
сразу выдавали, кто она есть. Мне в голову пришла мысль: удалось же мне
скрыть нечто гораздо более постыдное. Удалось и еще удастся.
А для чего все это? - подумал я, подтрунивая сам над собой. Все мои
старания, годы работы у Ника? А в конечном счете, вот я стал импотентом. А,
ладно!.. Теперь я успокоился, это быстро вернется.
Странно все. Вчера, с Шейлой, я был подавлен. Сегодня, с этой девкой,
обозлился. Тоже сморозила не то. Теперь я чувствовал себя спокойным, как
никогда.
Я знал, что мне делать.
Она шла рядом со мной. Ничего девочка. Ноги, груди, мордашка - все по
высшему разряду.
Нужно уметь выбирать свое алиби.
Мы дошли до кино, и я взял два билета.
Я шел за ней по сверкающей железной лестнице, устланной толстым ковром.
Луч электрического фонарика билетера прорезал тьму. Он посмотрел билеты.
- Вместе не получится,- сказал он.- Потом пересядете.
Везет же старине Дану.
Она уселась, а я на два ряда дальше.
Через десять минут я бесшумно встал и пошел в глубь зала. Я нашел
запасной выход и очутился на улице. Мимо проходило свободное такси. Я уже
было поднял руку.
Нет, никаких такси. Метро.
Я взглянул на часы. Времени больше, чем достаточно.
Я бросился к метро.
XII
Прежде чем войти в замызганный кабак, где я накануне встретился с
Ричардом, я, не привлекая внимания, посмотрел направо и налево. Народу было
мало. Негры, полукровки, да и белые тоже. Нейтральная полоса.
Я вошел, специально поглубже надвинув шляпу, и направился прямо к
лестнице.
Мужчина за стойкой едва взглянул на меня. Терпкая сырость коридора
обдала меня, и я глубоко вдохнул, чтобы снова к ней привыкнуть.
Я нашел дверь и вошел без стука, стараясь не шуметь. Ричард спал,
растянувшись на грязном диване. На столе пустая бутылка. Ни Энн, ни Салли.
Везет, даже слишком. Но комната была пропитана их запахом. Я почувствовал,
что мое тело само собой напрягается, чего не было ни с Шейлой, ни со шлюхой
из бара Ника.
Ричард. Он мне за это заплатит.
Одним прыжком я оказался верхом на нем и сжал ему горло.
Он не успел закричать. Я жал изо всех сил и чувствовал, как под моими
пальцами прогибается подъязычная кость.
Осторожно, следов не оставлять. Я его почти сразу отпустил и, не давая
ему перевести дух, накрыл ему лицо одной из дырявых диванных подушек. А
затем я надавил на подушку. Его узловатое тело извивалось словно угорь и
чуть не ускользнуло от меня. Я почти лег на него, пытаясь усмирить. Я
зажимал ему ноги. Я отчаянно налегал, но его колено больно заехало мне в низ
живота. Закружилась голова, меня затошнило, но подушки я не выпустил и сумел
пригвоздить Ричарда к желтой обивке. Его руки вцепились в мое правое
запястье, силясь сбросить, но я заложил правую руку под его затылок, а уж из
такого захвата Ричарду никак не вырваться.
Он бился добрых пять минут. Силы оставляли меня, глаза прямо
выскакивали из орбит. Я чувствовал, как пот торопливыми каплями катится по
груди и как прилипает к напрягшимся мускулам рубашка.
Рука Ричарда все цеплялась за мое запястье, но пальцы ослабли. Я с
усилием высвободился.
Больше давить незачем.
Не снимая подушки с его лица, я быстренько обыскал карманы. Грязная
записная книжка. Мелочь, Всякие отвратительные штуковины. Талоны с бегов.
Блокнот. Остальное не представляло опасности.
Теперь надо пошевеливаться.
Я приподнял подушку. Красивого было мало, Я пошел к столу, взял
бутылку, осторожно обернув ее носовым платком, и поставил рядом с ним,
предварительно окропив спиртным лицо и одежду.
Мало шансов, что этот номер пройдет. Но кто же будет разбираться,
действительно ли этот полукровка, обнаруженный в подвале вонючего
гарлемского кабака, умер от кровоизлияния.
Фараоны, во всяком случае, этим заниматься не станут.
Я осмотрел комнату. Все как раньше. Я привел одежду Ричарда в порядок.
Уже когда обыскивал, я старался не слишком-то его трепать. И хорошо сделал.
Он был твердый и холодный, словно бетонная глыба. Всегда так бывает, когда
умирают, совершая усилие.
Я быстро вышел. За моей спиной вроде бы открылась дверь. Я обернулся.
Нет. ничего. Я пожал плечами и поднялся по лестнице. Пересек зал и очутился
на улице.
Уже время. Прошел час. Ладно. Я повернул обратно и вошел в метро.
До кино я добрался быстро. У запасного выхода никого. Я толкнул дверь с
надписью "вход воспрещен". Снова сыроватый коридор. Совсем как тот, другой.
Никаких угрызений я не испытывал.
Я заглянул в темное стекло двери в зал. За ней никого.
Я толкнул дверь. Голоса актеров сразу же обволокли меня, и я вздрогнул.
В лицо ударил фонарик билетера. Он быстро шел ко мне.
Вот глупость. Ну, что уж теперь, У меня был готовый предлог.
- Что вы здесь делаете? Я протянул ему билет.
- Где туалет?
- Не сюда,- сказал он, рассматривая мой надорванный билет, который
тотчас мне отдал.- Вот тут.
- Спасибо,- сказал я.
Через две минуты я вернулся в свой ряд. Мое место было занято, но я
нашел свободное как раз впереди, куда я и сел. Я похлопал мою подружку по
плечу.
- Привет! - сказал я.
Она схватила меня за руку, словно я призрак, и слабо вскрикнула.
- Дан! - шепнула она.- Ты меня напугал!
Она почти тут же выпустила мою руку и уставилась на экран.
Все прекрасно.
Но мне не понравилось, что она сжала мне запястье в том самом месте, за
которое час тому назад цеплялся Ричард.
А, черт с ним.
Лучше уж о таких вещах вообще не думать.
XIII
Дальше все пошло, как я и думал.
На следующий день появилась заметка из нескольких строк, а потом
ничего. Я снова лежал рядом с Шейлой. Она только что уснула, а я опять
констатировал, что мое состояние не улучшилось.
В баре у Ника сегодня тоже ничего не получилось. Я и пробовать не стал.
Я пытался овладеть собой, найти объяснение.
Но, похоже, это было выше моих сил.
Почему у меня ничего не выходит с этими девками? И с моей женой тоже? В
ушах прозвенела произнесенная накануне фраза:
"Или с черненькой. Говорят, они..."
Может, потому, что те две негритянки пробудили в самом потаенном
закоулке моего существа ощущение, что я негр? А это ощущение разбудило все
унаследованные от предков ужасы и страхи: страх негра перед белыми
женщинами...
То, что называют комплексами. Может быть, это комплекс и есть. И ни
сегодня, ни вчера, у меня не было ощущения, что я негр. Я продолжал
чувствовать себя белым, не меньше, как всегда,
Так в чем же дело? Не бывает, что ли, неосознанных комплексов? Может
быть, все-таки, бывают?
Я искал причину. Искал, а мои руки ощупывали тело, убеждаясь в моей
недееспособности.
Я умышленно искал не там, где надо. Ведь в глубине души я знал, чего
хочу, и в конце концов себе в этом признался. Попробовал с Шейлой -
безрезультатно. С другой белой - безрезультатно.
Теперь мне нужно было негритянку. Вот и все. Я решил больше не медлить.
Я должен был попробовать.
Как и накануне, я встал украдкой, не поднимая шума.
Было, наверное, часа три ночи. Открытых ночных заведений найдется,
сколько душе угодно.
Там-то я и найду мулаток.
Мне хотелось какую потемнее. Потную. И пухлявую.
Я быстро оделся и закрыл за собой входную дверь. Я рассчитывал
вернуться раньше, чем Шейла проснется.
Я прошел три квартала, прежде чем подвернулось такси. Я пробормотал
шоферу какой-то адрес в районе Гарлема. Не так-то легко белому заполучить
