- Ричард,- сказал тот тип,- вот твой брат. Ричард медленно открыл глаза
и оперся на локоть, не отлепляясь от девки. Рука его потянула за лифчик,
который вдруг лопнул. Круглые и коричневые, очень крупные соски выделялись
на более светлой коже, и я видел, как пальцы Ричарда сдавливали упругую
предлагающую себя плоть.
- Привет, Дан,- сказал он. Я не ответил.
- Я знал, что ты придешь,- сказал он.- Брат не может бросить брата.
- Никакой я тебе нс брат,- сказал я,- и ты прекрасно это знаешь.
Он опрокинул девку навзничь на диван и, ничуть не стесняясь, лег на
нее. Вид у него был слегка отсутствующий, как будто наркотиков накачался.
Марихуаны, наверное, накурился или другой какой гадости в том же роде.
- Да нет же, ты мой брат,- сказал он.
Девка почти не шевелилась. Голова ее склонилась набок, а полусогнутые
руки прикрывали лицо. Я видел блестящие капельки на ее подмышках. Моя ярость
как-то улеглась, и я чувствовал себя очень усталым. Усталым и почти
спокойным. Другая девка сидела, не двигаясь, и постукивала по столу длинными
костлявыми пальцами.
Тот тип все смотрел на нас всех, а потом пожал плечами и вышел. Слышно
было, как он ходит взад и вперед по коридору.
Девка на диване постанывала от наслаждения, но Ричард высвободился и
встал. Он привел одежду в порядок и уселся на стол. Неутоленная девка
продолжала предлагать себя, и ее грудь и бедра колыхались на грязной обивке
дивана.
- Чего ты хочешь? - сказал я Ричарду. Он мне вдруг показался до того
безобидным, что я уж и позабыл страх и тревогу, что испытал в тот день,
когда нашел его у себя дома. Забылось даже как с того дня я подыскивал
другую квартиру. Почему? Зачем? Из-за этого тощего потрепанного мулата?
Из-за этого типа, столь далекого от меня?
- Дай мне сто долларов,- сказал Ричард.- У меня ни гроша не осталось.
- Откуда у меня сто долларов,- сказал я.
- Ты должен помочь твоему брату,- сказал Ричард.- Господу было угодно,
чтобы я тебя нашел. И мою сестру Шейлу.
Я резко взглянул ему в лицо и поймал его взгляд. Он смотрел на меня
исподлобья, исподтишка, пристально и испытующе, со странной улыбкой. Он
вытер вспотевший лоб тыльной стороной руки, затем отвел глаза и уставился в
угол комнаты.
Я смутно чувствовал, что снова, как и давеча, нависла опасность, но
реагировать больше не мог. На миг я заколебался. Я на секунду спросил себя.
несильнее ли рассудка зов крови, не влечет ли меня неудержимо к Ричарду вся
моя негритянская наследственность, несмотря на рефлексы, приобретенные
годами общения с белыми. Да нет. Этого не может быть, абсурд какой-то. Я был
связан с белыми всеми крючками, как бы прикрепившимися к моей коже, всеми
привычками, самой их непринужденностью со мной, чувством, что среди них я "у
себя дома". Шейлой, моим сыном, который получит хорошее воспитание, поступит
в колледж и преуспеет в жизни, станет богатым и уважаемым, обзаведется кучей
черномазых слуг и собственным самолетом.
- Послушай-ка, Ричард, если я дам тебе сто долларов, даешь мне слово,
что вернешься в Чикаго и оставишь меня в покое?
- Клянусь Господом, который слышит нас,- сказал Ричард вставая.- Только
на сто долларов долго мне не продержаться.
- Буду посылать тебе деньги каждый месяц,- сказал я, еле сдерживаясь.
Почему я не решался раздавить его в лепешку? Почему я не бросился на
него, чтобы раз навсегда от него избавиться? Я сам не понимал, что
испытываю. У меня было ощущение, что я стою на краю пропасти. Вот чуть-чуть
сместится ритм времени, и равновесие нарушится.
- Сколько? - спросил Ричард. Девка на диване не шевелилась. Она глядела
на нас блестящими глазами, а потом сделала мне знак. Монотонные шаги в
коридоре.
- Буду посылать тебе деньги,- повторил я, еле сдерживаясь.
Мне хотелось думать о другом, надо было думать о другом.
- Я должен дагь пятьдесят долларов моему приятелю,- сказал Ричард.- Из
ста немного останется...
- Позови его.
Он вышел и привел его.
- Уходи теперь,- сказал я тому типу.
- Ладно,- ответил он.- Но не думайте, что вы хитрее других.
Мне не хотелось причинять ему боль, но откатился он метра на два.
- Вставай,- сказал я.
Девицы глядели, ни слова не говоря, и я слышал как они тяжело дышат.
- Возьми вот двадцать долларов и проваливай,- сказал я, доставая
бумажки из кармана,- а если я еще когда-нибудь увижу твою рожу, то ты себя
потом в зеркале не узнаешь.
- Давайте деньги,- сказал он.- Больно мне надо еще раз вас видеть, да и
его тоже.
Он затолкал бумажки в карман и вышел. В коридоре послышались его шаги,
а потом наступила тишина.
Девка встала с дивана, совсем голая, и закрыла дверь. Она подошла к
Ричарду и села на стол. Я почувствовал ее терпкий и горячий запах. Она
странно смеялась и смотрела на меня.
Что мне делать? Убить Ричарда? Я видел обеих девок, худощавое тело
моего брата и его затаившийся взгляд. Ужасный запах ударял мне в голову и от
этого все во мне тряслось, Я представил себе мои руки на этой жилистой
крепкой шее и крики девиц. Конечно, надо было избавиться от него, и уж не
деньгами на Чикаго. Ясное дело. Но нечего делать, если и девок заодно не
убрать. Ладно, придется пойти на это.
- Сходи за виски,- сказал я той из двух, что была еще одета.- Как тебя
звать?
- Энн,- сказала она.
- А меня Салли,- сказала другая.
Она смотрела на меня снизу вверх и смеялась, чуть склонив голову на
плечо, а ее круглые крепкие ляжки слегка расплющились на шершавой
поверхности стола. Капельки пота стекали с ее подмышек на крепкие ляжки. Она
слегка изменила позу. Теперь я видел низ ее голого живота, едва покрытый
легким вьющимся пушком, чуть темнее кожи. Я закрыл глаза и представил себе,
как моя ладонь сжимает плотную выпуклую массу ее лобка. Я почувствовал, что
начинаю оступаться, проигрываю игру. Я напрягся и еще раз попытался
представить себе мое падение и гибель, Шейлу, сына, крах моей мечты. Нет,
Ричард с его тощей шеей и порченными руками вовсе не серьезная угроза моему
положению. Запах этих двух негритянок как бы истекал отовсюду: из грязных
стен, из поблекшей потрескавшейся краски, от холодного влажного пола,
допотопного дивана, стола, от ног этой девки, от ее нетерпеливо напрягшейся
груди, ляжек и тугого горячего треугольника, который я сейчас расплющу всем
своим весом...
Ричард потянулся и вновь положил локти на стол. Салли посмотрела на
него с настоящей нежностью и погладила ему волосы. У нее были длинные,
легкие, проворные пальцы, и я уже представлял себе их на моем теле. Энн
отправилась за виски с пятью долларами, что я ей дал. Я выпью виски. Я вновь
встретил холодный и жесткий взгляд Ричарда. Он-то ждал не виски, он денег
хотел.
Мне было то страшно, то нет. Половое возбуждение, овладевшее мной,
мешало сосредоточиться на возможных последствиях присутствия Ричарда в
городе, хотя эта тревога неотступно преследовала меня уже многие дни. Я
думал об этом теперь лишь вспышками, время от времени. Я видел лишь два тела
на потрепанном диване: мое и Салли. Ричард следил за мной.
Я подошел к столу. Мне было достаточно лишь одного жеста, чтобы
дотронуться до Салли.
Жест этот сделала она. Встала, тесно прижалась ко мне, взяла мою правую
руку и приложила к своей острой груди. Ричард не шевелился. Я услышал, как
открылась дверь. Вошла Энн, заперла дверь на ключ и поставила бутылку на
стол. Ричард схватил виски, поколебался, но откупорил, и я увидел как он
жадно пьет.
Энн тоже поджидала бутылку и улыбнулась, когда наши глаза встретились.
Я чувствовал, как трется и извивается Салли, и не осмеливался думать о ней.
Вдруг она высвободилась и помогла мне стащить плащ. Шляпу я положил рядом.
Ричард оторвался от бутылки и протянул ее Энн. Она взяла ее, выпила, а
затем наступила моя очередь. Тем временем она и Салли стягивали с меня
одежду. Ричард рухнул на стол, уронив голову на локти. Я понес Салли на
диван. Она держала бутылку. и отдала ее мне пустой. Я ласкал губами ее
зернистую кожу, втягивал горьковатую влагу ее пота, хотел вгрызться в ее
плоть. Она притянула меня к себе и направила мою голову. Я почувствовал как
она предлагает себя, открывается, когда я ее целую, а в это время Энн
прижалась ко мне. Я овладел ей грубо, она чуть не закричала. Наши тела
дымились в холодном воздухе комнаты, и я забыл, что у меня белая кожа.
VI
Когда мне удалось высвободиться из переплетения тел, все мое
собственное тело болело, а голова разламывалась. Голова Салли безжизненно
моталась и опять упала, когда я попытался усадить ее на край дивана. Она
приоткрыла глаза, смутно улыбнулась и вновь их закрыла. Энн отряхивалась,
словно вылезшая из воды собака, и меня потрясла упругая грация ее фигуры
манекенщицы, длинной и тонкой, с высокими, маленькими грудями н хрупкими,
нежными косточками. Ее движения были мягкими, как у дикого зверя. Шейла
потягивалась точно так же.
Шейла. Я посмотрел на часы. Что подумает Джим? Ник... Ладно, Ник ничего
не скажет. Я уставился на стол с внезапно нахлынувшим страхом. Моя одежда
валялась рядом, а Ричард спал, уткнув лицо в согнутые руки.
У меня при себе не было ста долларов... Придется еще раз вернуться. Но
прежде нужно... а почему бы не воспользоваться сном Ричарда?
Я встал, размялся. Все шло отлично. Отупение быстро развеивалось. Две
девки - лучшее противоядие от виски. Салли спала с открытым ртом. Меня
охватило отвращение, и я понюхал свои руки. Все мое тело пропиталось их
запахом. Я вздрогнул, но когда я увидел охрового цвета тело второй девки,
беззаботно одевавшейся и напевавшей какую-то песенку, мне опять ее
захотелось. Я чувствовал ее плоть на моей плоти, жгучую и тесно
прижимающуюся. Но меня преследовала мысль о лице Шейлы, ее волнистых светлых
волосах, пунцовых ее губах я пронизанной голубыми венами коже ее нагой
груди.
Я не хотел давать сто долларов Ричарду. Он спал. Мне оставалось лишь
уйти.
Я дотянулся до одежды и натянул ее. Неплохо было бы принять душ, но
надо было поторапливаться. Вернуться к Нику, заступить на работу. И то
счастье, что все это случилось днем. Во второй половине дня я обычно не был
занят.
Как избавиться от этого запаха? И думать нечего, чтобы Шейла ничего не
заметила. Понемногу ко мне возвращалось четкое осознание моего положения, и
я чувствовал, что опять начинаю все нормально ощущать. Я впитывал в себя
новые, тем более что сильные, впечатления.
Ричард не шевелился. Он и в самом деле крепко спал. Я протрезвел. Я
снова стал думать здраво. Слишком здраво. Ни на шаг я не продвинулся. Просто
поддался влечению. Все мужчины хотят переспать с негритянкой, все белые
мужчины, как и я. И не в расе тут дело. Обыкновенный рефлекс. Всегда
думаешь, что с ними будет по-другому.
Так оно и было, по правде говоря.
Я сжал кулаки. Я совершенно сбился с толку. Какой-то замкнутый круг.
Энн наблюдала за мной лукаво и удовлетворенно.
- Когда ты вернешься? - шепнула она.
- Никогда,- грубо ответил я.
- Не хочешь больше видеть Ричарда?
Она подошла к нему, чтобы разбудить, ясное дело. Я остановил ее жестом.
- Не трогай его,- сказал я сухо. Она повиновалась и застыла на месте.
- А почему не хочешь вернуться? - сказала она.
- Я ему не брат. И цвет его мне не нравится. Не хочу его видеть.
- А мой цвет тебе нравится? - спросила она с улыбкой.
Мое тело испробовало каждый миллиметр ее плоти и помнило о ней
