на экране. У Зейделя были тускло-серые глаза, тонкий клювообразный нос и
губы, образующие длинную щель поперек лица. На его лице была слабая
мрачная улыбка, но голос звучал ровно, когда он говорил:
- Вы слышали приказания нашей славной правительницы? Этот негодяй
Гриер умышленно противопоставил себя короне. У него есть изобретения,
которые угрожают государству и которые должны быть тщательно скрыты от
масс.
Соответственно - слушайте внимательно - если это будет вызвано
необходимостью или подвернется удобный случай, вам дается разрешение убить
Гриера, как врага государства, именем Ее Императорского Величества
Иннельды. А теперь, прежде чем я отключусь, у вас есть какие-нибудь
вопросы?
Они считали его желание сотрудничать само собой разумеющимся. Хедрук
понял, какой от него ожидали ответ.
- Нет вопросов, - прошептал он. - Я верный подданный Ее Величества. Я
все понял.
- Отлично. Если мы не услышим вас до одиннадцати завтрашнего дня, мы
атакуем. Может быть, вы окажетесь достойным доверия Императрицы.
Раздался щелчок. Хедрук отключил связь на своем конце и снова
спустился в двигательный отсек. Его тревожил срок, который ему назначили.
Ему казалось, что он должен был задержать нападение на час или даже
больше.
Он принял пилюлю против сна и начал работать над двигателями.
Незадолго до полуночи он закончил регулировку одного из двигателей и,
таким образом, обеспечил половину энергии, необходимой для подъема такого
большого корабля, как этот, в воздух.
Часы шли быстро. В девять часов десять минут Хедрук неожиданно понял,
как много прошло времени. Он прикинул, что ему нужно еще добрых два часа,
чтобы закончить второй двигатель и что по одной этой причине нужна была
какая-то задержка.
Он покормил Гриера, торопливо съел свой завтрак и затем трудился над
двигателем до без двадцати одиннадцать.
В это время он, потный от усилий, но со все еще незаконченной
работой, включил пульт и вызвал Зейделя. Лицо мужчины почти немедленно
появилось на экране. Оно покраснело, губы подрагивали.
- Да? - выдохнул он.
- Нет, - сказал Хедрук. Он быстро заговорил: - Гриер только что вышел
из контрольного помещения. Он был со мной все утро, поэтому только сейчас
у меня появилась возможность разборки двигателей. Это займет время до
двенадцати тридцати или до часу. Лучше до часу, чтобы быть абсолютно
уверенным. Я...
Лицо Зейделя исчезло с экрана. Его заменило лицо Императрицы
Иннельды. Ее зеленые глаза были сужены до щелочек, но голос звучал
спокойно, когда она заговорила:
- Мы согласны на задержку, но только до двенадцати часов. Оставьте
связь включенной - не экран, конечно, только голос - и парализуйте
двигатели вовремя!
- Я попытаюсь, Ваше Величество, - прошептал Хедрук. Он заработал еще
час.
Хедрук вернулся к требующей внимания регулировке атомных двигателей.
Он видел свое потное лицо на сверкающей поверхности приспособлений,
которыми он пользовался. У него уже не было уверенности, что работа,
которую он делает, принесет какую-нибудь пользу. В небе над огромным
городом будет превосходящий правительственный флот. И шансы на
вмешательство Оружейников в последнюю минуту казались все более
нереальными с каждым прошедшим мгновением. Он представлял, как придет
дневная почта в Метеоритную корпорацию. Его письмо Питеру Кадрону с этим
адресом будет передано быстро, но Кадрон может оказаться на совещании, он
может уйти через передатчик на другую сторону Земли, он может быть на
ленче. Кроме того, люди не вскрывают свою почту так, как если бы от этого
зависела жизнь. Соответственно, была большая вероятность, что советник
Оружейных Магазинов прочитает письмо от Роберта Хедрука в час или даже в
два часа.
В одиннадцать тридцать Хедрук понял, что второй двигатель не будет
готов вовремя. Он продолжал работать, потому что звуки работы должны были
убедить Императрицу, что он выполняет распоряжение. Но он понял, что
пришло время принять решение. Он должен был подняться к спасательному
судну, которое представляло собой его надежду на бегство. А так как оно
имело межзвездный двигатель, оно само по себе было таким же ценным, как и
большой корабль. Если его спасти, человек достигнет звезд. Если нет, если
его собьют, тогда... Но не было смысла думать о неудаче.
Но как он мог пойти к судну, пока включен пульт связи? Если он
прекратит свою шумную деятельность, она и Зейдель немедленно что-нибудь
заподозрят. Ему нужно было, по его расчетам, пять минут, чтобы добраться
до спасательного судна. Учитывая ситуацию, это было долгое время.
Настолько долгое, что, казалось, стоило попробовать добиться еще одной
отсрочки. Хедрук поколебался, затем подошел к пульту связи.
- Ваше Величество, - сказал он громким шепотом.
- Да?
Ответ был настолько быстрым, что у него возник в уме образ
Императрицы, сидящей перед рядом устройств связи, держащей в руках все
нити этого предприятия. Он сказал торопливо:
- Ваше Величество, для меня оказалось невозможным разобрать все
двигатели ко времени, которое вы назначили мне. Здесь имеется семнадцать
моторов, а я успел разобрать только девять. Вы не возражаете, если я
сделаю предложение?
- Продолжайте. - Ее тон был уклончивым.
- Моя идея заключается в том, что я поднимусь наверх и попытаюсь
вывести из строя Гриера. Я, возможно, застану его врасплох.
- Да. - В ее голосе была странная нотка. - Да, вы можете. - Она
поколебалась, затем твердо продолжала: - Я могу сказать вам, Нилан, что мы
начинаем подозревать вас.
- Я не понимаю, Ваше Величество...
Она, казалось, не слышала.
- Мы пытаемся со вчерашнего вечера вызвать Гриера. Раньше он всегда
отвечал в течение часа или около того. И это необычно, по меньшей мере,
что он даже не удостаивает нас ответом на наши попытки теперь. А все, что
он знает, это что мы готовы принять его чрезмерные условия и любое из его
абсурдных требований.
- Я все же не вижу...
- Позвольте мне излагать как есть, - сказала она холодно. - В этот
последний час мы не хотим допускать случайностей. Вам разрешается
подняться и захватить Гриера. А фактически я приказываю вам рискнуть, как
солдату, и предотвратить вывод этого корабля из ангара. Тем не менее, на
случай, если наше смутное подозрение на ваш счет имеет какое-нибудь
основание, я сейчас, в этот момент, приказываю начать атаку. Если у вас
есть какие-нибудь тайные планы, собственные, оставьте их и сотрудничайте с
нами. Поднимайтесь наверх, пока идет атака, и сделайте все, что
необходимо, против Гриера. Но вы должны торопиться.
Ее голос стал громче, было ясно, что она отдает приказы по другим
каналам связи.
- Все силы в действие. Атакуйте!
Хедрук услышал эту команду, когда начал подниматься по лестнице. Ему
пришлось помедлить, чтобы открыть защитную дверь, а затем он побежал вверх
по ступеням, все еще надеясь, все еще убежденный, что он сможет подняться
выше наземного уровня прежде, чем кто-нибудь остановит его.
Затем последовал первый удар. Он потряс весь корабль. Он оказался
неистовее всех самых диких предположений Хедрука. На мгновение у него
потемнело в глазах, как от контузии. Он бежал наверх уже со страхом
поражения в сердце. Второй титанический удар опрокинул его на пол, но он
оправился и стал карабкаться снова.
От третьего удара из его носа брызнула кровь, теплые струйки закапали
из ушей. Четвертый удар - он смутно осознал, что был еще на полдороге к
контрольному помещению - снова сбил его с ног. Он прокатился вниз на целую
секцию лестницы. Пятый удар застал его, когда он стоял, шатаясь.
Он понял, что проиграл, но продолжал двигать ногами и даже удивился,
когда достиг следующего уровня. Шестой невыносимый взрыв послал его,
вращающегося, как листок, гонимый бурей, вниз. Он тупо заметил, как
огромная дверь поднялась со своих петель и лязгнула о пол. Это был седьмой
удар.
Подобно животному, бегущему от боли, он заполз за какую-то дверь,
закрыв ее инстинктивно за собой. Он сидел там, прислонившись к стене,
бесконечно слабый, когда крики людей проникли в его ошеломленный мозг.
Голоса, подумал он, внутри корабля. Он покачал головой недоверчиво. Голоса
приблизились, а затем внезапно он все понял. Они вошли внутрь. Для этого
потребовалось только семь выстрелов.
Кто-то властно закричал по другую сторону двери, за которой находился
он:
- Быстрее! Захватите всех, кто находится на борту! Это приказ!
8
Хедрук начал отступать. Это было медленным делом, потому что его ум
не мог сосредоточиться на одной мысли, и его рефлексы расстроились.
У него дрожали колени, когда он спускался по лестнице. Вниз, вниз -
возникло чувство, что он спускается в свою могилу. Он прошел склады.
Дальше должно быть ремонтное помещение, затем двигательный отсек, затем...
А затем...
Появилась надежда. Там был выход. Корабль был, конечно, потерян. А с
ним мечты биллионов человеческих существ, которые могли бы пронести факел
цивилизации к самым далеким звездам вселенной. Но все же для него здесь
еще была надежда. Он добрался до двигательного отсека и забыл про все,
кроме работы, которую нужно было сделать; драгоценная минута была
потеряна, чтобы найти электрические выключатели, управляющие системой
освещения и другими энергетическими функциями. В течение этой минуты стены
сотрясались, когда очередная дверь выбивалась с отдаленным лязганьем.
Крики людей раздавались все ближе.
Хедрук начал нажимать на выключатели. Он хотел выключить все верхнее
освещение. Это задержит их еще на несколько минут. Он нашел шестифутовое
сверло, которое ему было нужно, и покатил его на антигравитационной
платформе вниз, в последнее помещение гигантского космического корабля. И
здесь, несмотря на спешку, помимо своей воли Хедрук остановился и
посмотрел на то, что представляло собой сам межзвездный корабль.
Здесь находилось сокровище, из-за которого шла вся борьба. Вчера -
как давно это казалось - у него не было времени спуститься в это
помещение. Хедрук отсоединил блок прозрачности от огромного сверла и
сфокусировал его проникающий луч на тридцатифутовом стволе двигателя. Он
увидел темный туман и понял свою неудачу - металл был слишком твердым и
слишком толстым. Никакой луч прозрачности не смог бы достичь сердцевины
этого двигателя.
Он повернулся и стал толкать сверло, которое хотя и ничего не весило,
тем не менее, обладало массой, сопротивляющейся его напряженным мускулам.
Он прошел через новую дверь нижнего люка, затем вторую, затем третью и
затем остановился, ошеломленный.
Он собрал все свои силы и волю для того, чтобы просверлить
шестифутовую дыру через землю под крутым наклоном к поверхности. Все это
оказалось ненужным. Проход уже был здесь. Цепочка тусклых ламп уходила
вдаль с наклоном вверх.
Не время было размышлять, почему здесь оказался проход. Хедрук
схватил блок прозрачности, протиснулся мимо ненужного теперь сверла и
побежал вдоль туннеля.
Угол подъема был всего около двадцати градусов. Но большое расстояние
было только к лучшему. Чем дольше он уйдет от корабля перед выходом на
поверхность, тем безопаснее.
Он вдруг подошел к концу. Это была металлическая дверь. Используя
блок прозрачности, он смог увидеть, что за ней был пустой подвал. На двери
был простой замок. Хедрук остановился посередине подвала и посмотрел на
