невысказанный вопрос, начертанный на всех без исключения лицах. - Это ж не
письмена, господа проезжающие. Это образы, их еще прочитать нужно, а они,
знаете ли, не всегда читаются. Вот и приходится предлагать их, какие есть,
без всякой расшифровки... Три короны над тремя головами я вижу, а вот
распознать эти головы - не взыщите...
- Ну, а что нас ждет в ближайшем будущем? - спросил Сварог.
- Это вам к астрологу следует, граф. Они большие мастера делать
предсказания и на будущий год, и на завтрашний день. И не все из них
шарлатаны - да сама я этого не умею. Удачи предсказывать бессмысленно - у
всякого, кто играет в игры вроде ваших, удач впереди немало. Как и потерь.
Насчет мелких неудач у меня плохо получается. Вот насчет крупных, к коим
безусловно относится смерть... - Прохаживаясь по горнице, она вдруг мягко
взяла ладонь Шедариса, вопросительно посмотрела.
Капрал оказался на высоте: даже и не пытаясь вырвать руку, ответил
вызывающим взглядом.
- Ты умрешь генералом, - заключила старуха.
- Значит, проживу еще чертову уйму времени, - хладнокровно
прокомментировал капрал.
- Ну, кто следующий? - На ладонь Леверлина она взирала подольше. -
Берегись нежных песен, они могут принести и смерть...
- Я их и сам пою...
Она всмотрелась, покачала головой:
- Пожалуй, берегись тех песен, что другие поют...
Мара с видом крайнего скептицизма протянула руку.
- Берегись солнца.
- Учту и постараюсь поберечься, - отозвалась Мара покровительственным
тоном рассудительного взрослого, не спорящего по пустякам с капризным
ребенком.
- Голову тебе отрубит лучший друг, - сообщила старуха Бони.
- Эх, бабушка, будь у тебя зубов побольше, стало бы их поменьше... -
вздохнул верзила, с точностью до миллиметра измерив взглядом дистанцию меж
своим кулаком и острым старухиным подбородком.
Делия смело протянула сверкнувшую перстнями руку.
- Маленьких опасностей остерегайся еще сильнее, чем больших.
Принцесса подняла бровь, но удержалась от вопросов.
- Эх, а ну-ка... - азартно воскликнула тетка Чари, протягивая руку.
Ответ последовал мгновенно:
- Смерть тебе сулит шакра-чатурандж...
Тетка даже огорчилась:
- Я-то думала - море... В чатурандж я и до того не играла, а теперь и
учиться не стану...
- Ну, давай грабку, - капрал подтолкнул Паколета локтем. - Ты у нас
последний остался, на закуску...
- А командир? - запротестовал Паколет.
- Командир пойдет замыкающим, как ему в иных случаях и положено...
Одноглазый робко вытянул руку.
- Смерть тебя подстерегает там, где много съедобного мяса без костей,
- сказала старуха.
Паколет откровенно почесал в затылке. Сварог, придав себе бравый вид,
протянул ладонь.
- Вот вам, граф, я такие вещи предсказывать не берусь, - пожала
плечами старуха. - Вы кое-какими законами и правилами ну совершенно не
предусмотрены... Учено говоря, расстояние безменом не измеришь, а вес
линейкой не определишь... Только берегитесь вы мостов, очень вас прошу.
Потому что сулят они вам сплошные неприятности. И своей крови
остерегайтесь. - Она оглядела их всех, одного за другим. - Уж как
получилось, господа мои, лучше объяснить не могу, по-другому и не
бывает... Что всплывает, то и выкладываешь. А чем это обернется - знать не
дано.
- Был у нас в роте один организм, - сказал Шедарис. - В кости
мошенничал гениально, но суть не в том... Предсказано ему было, что ждет
его смерть от животного, на котором ездят верхом. Парень с тех пор и
близко не подходил не то что к лошадям - ко всему, на чем только ездят
верхом, к ослам, верблюдам. Дело было на Сильване, там верблюды водятся...
Ну вот. А зарезала его из-за кошелька в одном поганом городишке местная
шлюха, на которой, прошу прощения у принцессы, верхом ездили по-всякому. И
если она была не животное, то я - университетский профессор мудрой науки
астрономии...
- Улавливаешь суть, - благосклонно кивнула старуха. - Я-то решила
сперва, что ты чурбан чурбаном - а у тебя, гляди-ка, проблески...
- Говорят, правда, что высказанное на людях предсказание не
сбывается...
- Когда как. И смотря где. И смотря с кем.
Леверлин кивнул:
- Написано об этом много...
- И, как у вас, книжных людей, водится, все солидные авторы друг
другу противоречат? - спросил Сварог.
Леверлин развел руками:
- Есть такое обыкновение у авторитетов... Так что твой мост - не
обязательно натуральный мост, соединяющий берега реки. Это может оказаться
и улочка, звавшаяся в незапамятные времена Мостом Кожевников, и деревня, и
какое-нибудь урочище с местным прозваньем Чертов Мост...
- Как хотите, а к доске для шакра-чатуранджа я и близко не подойду, -
заявила тетка Чари.
Шедарис положил ей руку на колено:
- А я постараюсь остановиться подальше от генеральских чинов - даже
не на полковнике для пущей надежности...
Паколет жалобно воззвал:
- Объясните вы мне, где много съедобного мяса без костей!
- Да на кухне, - сказал Шедарис. - У особы познатнее, где мясо
отборное...
- Не пойдет, - хмыкнула Мара. - Любой знатный человек ест и рыбу, и
птицу, так что кости все равно будут...
- Бабка не говорит, что там совсем нет костей, - сказал Шедарис. -
Она говорит, что мяса без костей там _м_н_о_г_о_. Точно, кухня. Может,
даже дворцовая. А тебе бы я посоветовал: как только встретишь человека с
солнцем в гербе - в геральдике частенько встречается, - на всякий случай
приканчивай его первой или уж гляди в оба. Да, и у Горрота солнце на
флаге, черное, правда...
- Учту, - сказала Мара. - Ну-ка, руку убери!
- Да я так... - буркнул Шедарис, но руку убрал с рукоятки пистолета.
- Что вы там? - вскинулся Сварог.
- Есть такое поверье, - старуха безмятежно скрестила руки на груди. -
Мол, если убить колдунью, предсказанное и не сбудется. Только это
опять-таки - смотря чем убивать, когда как... Спасибо, деточка.
- Не за что, - сказала Мара. - Я не из доброты душевной. Просто
отчего-то чувствую, что ничего у него не вышло бы.
- Это точно, - многозначительно кивнула старуха.
Шедарис уставился в пол, бормоча:
- Да болтают, понимаете ли...
- Капрал! - грозно сказал Сварог. - Я тебя, мать твою...
- Скажи деточке спасибо, что остался жив, - без всякой злобы сказала
капралу старуха. - Не сердитесь на него, граф, дело житейское. Научится
когда-нибудь прежде думать, а уж потом хвататься за оружие... Между
прочим, светает.
- Нет, у меня ты генералом точно не станешь, - пообещал Шедарису
Сварог и встал. - Собирайтесь. - Когда все направились к двери, обернулся
к старухе. - Вам, может, деньги нужны?
- Вы ж мне уже дали, - усмехнулась старуха. - Прощайте, граф. Я,
право слово, хотела как лучше. Всегда полезно предупредить, хоть
предостережение и видится туманным... Как смогла. А там, впереди, вас и в
самом деле ждали.
"Когда ж это я давал ей деньги?" - подумал Сварог. И понял вдруг.
- Готов спорить, если мы вдруг вернемся, дома уже не найдем на этом
месте? - спросил он.
Старуха медленно кивнула. Глаза у нее были зеленые. Цвета весенней
яркой листвы. Сварог ощутил не страх, а легкое стеснение, не представляя,
что еще сказать и как держаться. Он торопливо поклонился, вышел и в два
прыжка сбежал по ступенькам, услышав настигший его, словно бы ставший
бесплотным и удивительно напоминавший шум крон под ветерком молодой
девичий голос:
- Не все, что в лесу, нравится лесу...
Он прыгнул в седло, крутнул плеткой в воздухе, давая сигнал выезжать
со двора. Небо из неуловимо-серого становилось неуловимо-синим, мир словно
рождался заново, стоял тот волшебный миг рассвета, когда нет ни мрака, ни
света, ни ночи, ни дня, но любоваться этой красотой было некогда. Еще и
оттого, что непонятное обычным людям и неописуемое обычными словами
неудобство в спине, ощущение тяжелого взгляда в затылок прямо-таки вопило:
Арталетта уже в седле...
Подметив, что Шедарис с помощью довольно неуклюжих маневров остался,
в арьергарде, а рядом с ним держится Бони, Сварог бросил Маре повод своего
заводного коня, подскакал к обоим заговорщикам и сказал:
- Значит, улучить момент, вернуться тихонько... А?
- Так ведь не нами придумано, что если прикончить такую вот
вещунью... - мрачно сказал капрал.
Бони решительно кивнул:
- Меня старики учили, как делать...
- Соколик ты мой, а про Лесную Деву тебе твои старики ничего не
говорили? - спросил Сварог. - Ну-ка, рысью марш, герои!
Вскоре впереди открылась большая ложбина. По ее дну струился быстрый
ручей, а подъем и спуск оказались довольно крутыми, коням поневоле
пришлось перейти на шаг. Сам Сварог именно здесь и устроил бы засаду.
Стороной не объедешь - чащоба. Он пропустил всех вперед, огляделся. Никто,
конечно, не увидел того, что открылось ему - а он видел словно бы черные
клочья дыма, все еще реявшие меж желтыми стволами сосен на фоне росной
паутины, над изящными листьями папоротника. Здесь их поджидало Зло,
ушедшее с рассветом. Не следовало терять времени, однако он все же
спрыгнул с коня, сделал несколько кругов, пригибаясь к самой земле. И в
одном месте, где не росла трава, отыскал-таки на влажной песчаной почве
смазанный четырехпалый след, напоминавший птичий, только огромный. И сразу
вспомнил Ямурлак, мертвого верхового ящера с нелепо задранной четырехпалой
лапой - похожа... Открытие оказалось бесполезным - все равно никто, даже
Гаудин и Карах, не знали, что это за твари, откуда берутся, зачем приходят
и куда уходят потом...
Стоя рядом с камнем, он напряг слух. Сквозь ставший оглушительным
птичий гомон где-то далеко, на пределе восприятия, пробивался глухой
ритмичный перестук копыт - кони шли полным карьером.
Он вскочил в седло. Достал кожаный мешочек и покопался в нем двумя
пальцами. Наследство бабки-гусятницы оказалось не столь уж и большим -
колдуны передают свои знания всерьез, только лежа при смерти, а если
сложится иначе, тебе достанется пара подручных мелочей... Очень полезных,
правда, в дороге. Там лежал маленький клубок желтых ниток, две красные
ленты, одна синяя, большой моток бечевки и грубо вырезанный из черного
камлота силуэт - так рисуют дети, то ли собака, то ли волк, ясно лишь, что
это не корова и не крокодил. К камлоту был плотно приметан белыми нитками
волчий зуб.
Ленты не годились - Сварог не нашел бы в душе сил ни поджечь _э_т_о_т
лес, ни затопить его водой. Он взял за хвост волка, швырнул через правое
плечо левой рукой. Что бы там ни завладело Арталеттой и ее людьми, под
ними самые обычные кони, все прекрасно получится...
Он негромко произнес, как учила старуха:
- Дует ветер от Камня Блуйгне, от Крепости Королей, несет ветер жизнь
неживому, острые зубья к зубу, пламя глаз и шерсть черного цвета, цвета
смерти и печали, чтоб сверкнули клыки, как семью семь печалей, и
вонзились, как тридцать три тоски, чтобы сверкнули глаза, как семью семь
невзгод...
И подхлестнул коня. Конь отчаянными скачками взобрался на песчаный
склон. Сварог оглянулся и успел еще увидеть, как из папоротника
поднимается черная спина громадного волка. И подумал, что заклятье, должно
быть, ужасно древнее, сочинено в забытые эпохи, когда цветом смерти и
печалей не считался еще белый...
Кавалькаду он догнал быстро. Все внимательно слушали Делию, а она
рассказывала:
- ...и когда королю предсказали, что он будет поражен на балу ударом
